Бэлочка или Мальчик-колокольчик

Через две недели Вильгельм вместе со своим супругом стал собираться во владения, расположенные по соседству с владениями Ричарда. Зимой не вышло, ибо метель замела все вокруг. И выехать в такую погоду, не видя дороги, значило самому подвергнуть себя опасности. Поэтому, как только Весна вернула свои права на землю, отвоевав их у беловолосой красавицы - Зимы, чета Андских двинулась в путь. Пора было познакомить колокольчика с его вторым домом. Вместе с ними поехал лекарь, всегда сопровождавший Вильгельма. Джонатан остался в поместье за старшего до возвращения герцогов. А вернуться они предполагали перед самым окончанием срока. Небольшая карета, запряженная четырьмя гнедыми красавцами, остановилась посреди лесной дороги. Охрана, сопровождающая господ, придержала коней. Один из них спешился и поспешил открыть дверцу. Высокий черноволосый молодой мужчина спустился по ступеньке, затем обернулся и подал руку даме, показавшейся сразу за ним в дверном проеме кареты. Симпатичная девушка с родинкой на щеке, укутанная в темный теплый плащ, держась за руку кавалера, аккуратно опустила ножку на ступень, а затем на землю. Тонкой ручкой она придерживала большой круглый живот... Видать, совсем скоро разродится. Взгляд затаившейся в тени дерева фигуры упал на руку с перстнем. Черный след брачных уз на ней красовался. «Супруги» - хмыкнул он. Девушка внимательно слушала мужа. Кивала головой, покрытой теплым меховым капюшоном. Затем, развернувшись к лесу, зашагала в сторону затаившейся фигуры. Охранник с острым копьем в руке преданно шел рядом. - Томас, - позвал супруг. – Подожди. Фигурка остановилась. Девушка бросила взгляд через плечо. Легким дуновением ветра капюшон вздулся и медленно сполз на плечи, обнажая голову… Мальчик… «Это не девушка! Красивый мальчик в положении… Томас?..» Сердце фигуры, стоящей в тени, радостно запрыгало. Он точно знал, кого обрадуют новости о прибытии колокольчика в их земли. Мужчина подошел к замершей фигурке. Улыбнулся мальчику и, легко сжав его ладошку, потянул в сторону леса: - Идем вместе. Улыбаясь, мальчик последовал за своим мужем. Темная фигура бесшумно исчезла в тёмной глубине леса. Томас тихо охнул, прикрывая ладонью рот. Он пораженно смотрел на множество книг, переплетенных и затянутых в разноцветную кожу. Высоко задрав голову, мальчик смотрел на полки, заставленные кладом знаний человеческих. Огромная толстая книга в темно зеленом переплете сразу же привлекала его внимание. Снова и снова рассматривал он несметные богатства книгохранилища замка Вилла. Даже у Филлита библиотека уступала этой древней сокровищнице. Томас медленно ступал по тихо поскрипывающим под его ногами половым доскам. Но его взгляд каждый раз невольно возвращался к самой большой книге… Колокольчик остановился. Закусив губу, посмотрел на манящую книгу. Как назло, этот древний фолиант лежал на самой высокой полке. Оглянувшись, обнаружил стоящую в углу придвижную лестницу, предназначенную как раз для таких случаев. Вздохнув, он поставил ногу на первую ступень. - Куда?! – раздался откуда-то сбоку грозный оклик. Вильгельм в ужасе смотрел на парня с огромным, нависшим в скором ожидании животом, что решил самостоятельно укротить высоты. - Эм… - Колокольчик ступил обратно на пол. – Я книгу хочу достать. - Какую книгу? – недовольно нахмурил брови Вилл. - Вон ту, зеленую, - указал пальчиком на полку Том. Герцог вздохнул и прищурился: - Самую большую? Колокольчик часто закивал. – Любишь сказки? – улыбнулся Вильгельм. - А это сказки? – загорелись неподдельным интересом раскосые глазки. - Да, - сняв жакет, герцог принялся развязывать шёлковый платок на шее. - Что ты делаешь? – Томас удивленно уставился на мужа. - Раздеваюсь, - небрежно отбросил он рубашку. - Зачем? - Потому что даже я боюсь туда лезть. А тут кое-кто беременный собирался… - многозначительно посмотрел. – Пусть уж лучше это сделает летун, привыкший к таким высотам. - А, - улыбнулся мальчик, почесывая нос. А тем временем пушистик всего тремя прыжками уже вскарабкался к нужной полке. - Эта? – ухватился когтистой лапкой. - Да. - Отойди, - раздался предупреждающий писк сверху. Мальчик сделал шаг в сторону, и тут же рядом с ним хлопнулась на пол огромная книга, что так его манила. Облако пыли взметнулось в воздух от старинного переплета. - Ого, так ею давным-давно никто не пользовался!? - Я не любитель сказок, - признался герцог, одеваясь. – Поэтому она и стояла на самом верху. Кто же знал, - хмыкнул он, - что когда-нибудь здесь появится вредный и избалованный колокольчик, который капризно потребует именно эту книгу. Томас тихо рассмеялся, глядя на мужа: - А я вовсе и не капризничал! - Ну, это я так, к слову. Не поднимай! – предугадав намерения наклонившегося мальчика, грозно предупредил он. – Я сам тебе её на стол положу, садись. Томас с неприкрытым восторгом, высунув кончик языка, открыл большую книгу. Глаза лихорадочно заблестели и забегали по цветным картинкам и витиеватым надписям - словам. Вильгельм с улыбкой на губах смотрел на юного любителя и ценителя сказок. Темные мрачные стены. Холод, пробирающий через одежду и въедающийся под кожу. Порывы ледяного ветра, заставляющие плотнее закутываться в теплые меховые плащи. Тени, дрожащие в свете горящих факелов на стенах… Собравшиеся в огромном зале, расположенном в подвале старого замка, люди соответствовали и дополняли мрачную атмосферу. В центре комнаты стоял каменный стол, справа – точно такой же алтарь. Цепи кругом и запах крови. Запах зла... - Итак… - продолжил свою речь человек в маске. – Завтра мы проведем обряд. Младенец нерожденный, - сверкнул он улыбкой, - есть. И носитель… колокольчик! Толпа ахнула и довольно зашушукалась. – Жертвоприношение и обряд укрепления должен пройти по плану. И на этот раз у нас все получится. Мы доведем дело до конца… - продолжал он зловеще улыбаться, в предвкушении потирая руки. Гул голосов в ушах… Где-то коза блеяла, с важным видом петух с одной перинкой на заду расхаживал за ограждением, кто-то кричал «яблоки-яблоки! сладкие яблоки!», кто-то бродил между торговыми рядами, прицениваясь и выбирая… Ярмарочный субботний балаган - привычная картина. Люди в разноцветных накидках сновали туда-сюда. Скинув тяжелые меха, они переоблачились в по-весеннему светлые и веселые наряды из тонких тканей. Все куда-то спешили, сталкивались друг с другом, извинялись, а затем снова стремились к реализации своих планов. Ричард уверенными шагами ступал по мостовой, выложенной булыжниками. Сзади, почти наступая на пятки, следовала охрана. Он спешил в лавочку травника за своим заказом. Забросив прошлое увлечение черной магией, он самостоятельно углубленно изучал светлую отрасль. А теперь ему нужен был особый порошок для подтверждения своей теории. Легкий звон дверного колокольчика оповестил старого травника Троя о приходе клиента. Ричард от неожиданности споткнулся. В лавочке, кроме старика, были еще трое посетителей: закутанных в черные плащи из бархата, и с перстнями в форме паука на пальцах. Чернокнижники… Когда-то он с ними был заодно, увлекаясь черной запретной магией, и учился управлять смертью. Но… В основе их тайной секты были жертвоприношения. В чем, слава Небесам, он ни разу не участвовал и не горел желанием. Их искали власти. Не единожды пропадали люди, а чародеи чувствовали сильный выброс черной энергии, энергии разрушения. К их огромному сожалению, не могли выследить эту секту и обнаружить источник энергетических всплесков. Предводитель чернокнижников, граф Блэкфорд, умел заметать следы. Лишь посвященные, а, точнее, те, кто входил в эту секту, знали истинное место их обители. А Ричард был когда-то одним из них. Но из-за слабости какой-то он не мог участвовать в тех жестоких обрядах, к которым стремились в жажде крови их алчные сердца. Его душа противилась тому, что окружало. Тогда его и отпустили, приказав хранить тайну. Единственного из сорока членов Ордена… Словно почувствовав чужой взгляд, а может, у него и есть глаза на затылке, граф Блэкфорд обернулся. Тонкие губы расплылись в холодной улыбке. Перекинувшись еще парой фраз с травником, он развернулся и направился в сторону вошедшего, сопровождаемый соратниками. - О, какой приятный сюрприз! – алчно улыбался. – Ричард, рады тебя видеть, - мужчины, стоящие по бокам, закивали в подтверждение его слов. - Здравствуй, Кристиан! – кивнул головой в знак приветствия. - Как твоя жизнь, Ричард? Чего нового? - Хорошо. Недавно женился. - Оу, так это славно! – похлопал его по плечу. – Мои поздравления. - Спасибо, - подобие улыбки на губах. Граф Блэкфорд прошелся взглядом по лавочке травника. - У меня для тебя новость, - заговорщически перешел на шепот. – К нам приехал очень редкий цветок, - выделил интонацией. Ричард вздрогнул, внимательно слушая. - И сегодня он к нам поступит, - довольная улыбка. – Обряд управления над смертью и молодостью совершится. В этот раз нам удастся его завершить. - Но… Но, - Ричард пытливо всматривался в собеседника. – Нужен нерожденный младенец, - жилка на шее забилась испуганной птицей. - Верно. Все есть. И младенец, и выносливый цветок. Два в одном, - произнес одними губами, наклоняясь к уху. – Присоединяйся, - похлопав по плечу, развернулся на каблуках и в сопровождении двоих мужчин вышел из лавочки. Сердце Ричарда стучало в висках. Он надеялся, что ошибся, что Вильгельм с Томом в Андьи, что это просто глупый необоснованный страх овладевает его сознанием. - Трой, - обратился к старику, бережно перебиравшему какие-то травы. - Да, Ваша Светлость? Все готово. Вот Ваш порошок, - кивнул головой на стойку. - Нет… То есть, спасибо. Но я тебя хотел спросить: что граф Блэкфорд делал здесь? - Он хотел достать желчь дракона, - скривился. – Но ты же знаешь меня, я не торгую пособием и веществами для противозаконных обрядов. - Спасибо. Развернувшись, Ричард быстрым шагом бросился на выход, совсем забыв о нужном ему порошке. - И куда это Вы собрались, ваша Светлость? – Вильгельм, стоя у двери, осмотрел своего юного супруга. Тот с сосредоточенным лицом завязывал шарф и застегивал воротник на своей накидке, глядя в зеркало. - Я хочу погулять возле замка, если позволит Ваша Светлость, - внимательно оценил взглядом свои старания. - Очередное единение с природой? - Да, - тихо рассмеялся, мельком взглянув на супруга. - А кто тебя должен сопроводить: граф Андский или, может быть, твой пушистый друг Бэлочка? Томас задумчиво хмыкнул: - Не надо. Я сам схожу. Недолго же, и далеко уходить не буду. Совсем рядышком. - Не заблудишься? - Нет, – мотнул головой. – Я к лесу даже не буду подходить. Просто, - пожал плечами, - замок очень красивый. Я таких раньше не видел. А моя душа требует исследований, – озорно улыбаясь, закончил свой монолог. Вилл тихо смеялся, глядя в живые, с искоркой глаза. Беременность протекала хорошо. С каждым днем Томас стремился что-то сделать, куда-то пойди. Не сиделось ему на месте. Неиссякаемая энергия требовала выхода, вот он и придумывал себе занятия. Пусть лучше подышит свежим воздухом, чем будет лазить по лестницам в поисках очередной сказки. - Хорошо, - кивнул герцог. – Но охрану я все равно приставлю к тебе. - Вилл! – возмущался. Бровки сошлись на переносице, а губы угрожающе поджались. – Не надо мне нянек! Я на сосны не полезу! И в муравейник прыгать не буду! И в лисьи норы тоже меня не тянет! И в болоте рыбу ловить не буду! Я всего лишь похожу около замка. Просто осмотрю его. И что мне может здесь угрожать? Здесь твоя земля, как и в Андьи. А там мне было позволено бродить везде, где захочу! - Я боюсь, что ты заблудишься! – настаивал на своем герцог. - Не заблужусь я, - обиженно. – Я в лес не буду ходить. Я уже тебе говорил. Хватит со мной носиться! Вильгельм поджал губы, пытаясь спрятать предательскую улыбку: сколько праведного возмущения на лице его колокольчика! - Не пыхти, - улыбнулся он. - Что?!? – задохнулся Томас. Ноздри взбешенно раздулись. – Ах, ты! – схватил первый попавший предмет под руку, чем оказалась чернильница. Хихикнув, Вильгельм отскочил в сторону, а затем, позорно капитулировав, скрылся за дверью. Возмущенно сопевший Томас посмотрел на чернильцу в своих руках и отставил ее в сторону. Все еще недовольно хмурясь, повернулся к своему отражению в зеркальной поверхности. Оттуда на него глядел возмущенный ежик, с надутыми губами, продолжая гневно сопеть. Брови мальчика взметнулись вверх, а губы предательски задрожали, разъезжаясь в стороны. Резко втянув в себя воздух, Томас затрясся в беззвучном смехе. Затем, не выдержав, глотнул воздуха и зашелся хохотом. Отсмеявшись, показал язык своему отражению, и направился на исследование земель вокруг замка… Земля возмущенно гудела от сильных ударов копыт. Но всадники снова и снова подгоняли своих лошадей, стремясь успеть... Ричард впервые за столько лет молился. Молился о том, чтобы это не оказалось правдой. Ветер свистел в ушах, а окружающий их пейзаж слился в единую зеленую полосу. По бокам от Светлости стражи пришпоривали своих гнедых, пытаясь не отстать… Вильгельм, закинув ноги на стол, изучал рукописный отчет управляющего его замком. Хмурил брови, время от времени пожевывая губы. Постучав, в кабинет влетела перепуганная служанка. Герцог недовольно посмотрел на нее. - Ваша Светлость! - Что случилось? – вскочил, завидев тревогу и страх в глазах. Внезапно чья-то фигура за ее спиной бесцеремонно оттолкнула ее и шагнула в библиотеку. Вильгельм удивленно поднял брови. - Ричард? - Где Томас?! – требовательно. Сам гость выглядел просто ужасно. Словно он только что боролся за свою жизнь: вспотевший, растрепанный, с большими напряженными глазами, и веточками ели в волосах. - Гуляет Томас. Ты гнался сюда, чтобы увидеться с ним? – хмыкнул. - Вильгельм, не время для вражды! – рявкнул. – Где он? Он в сопровождении охраны? - Нет, - побледнел герцог. Ричард взвыл: - Как ты мог?!? Он же… - не договорив, кинулся прочь. Напуганный странным поведением родственника, Вильгельм бросился за ним следом… Томас, крутя головой, заворожено смотрел на огромный замок. Все-таки, структурой и величиной он значительно превосходил замок Светлости Филлита. Звук сломанной ветки нарушил его внимание. Нахмурившись, мальчик оглянулся. Внимательно всматривался в зелень прилегающего к замку леса. Ничего подозрительного не заметив, пожал плечами и вернулся к своему занятию. Высоко задрав голову, пытался рассмотреть что-то. Снова шорох раздался за спиной. Юный герцог не успел обернуться, как чья-то крепкая ладонь зажала рот платком. Резкий въедливый запах ударил в нос, слезы невольно выступили на глазах. Мотнув головой, колокольчик дернулся и обмяк в руках неизвестного… В течение часа охрана, слуги, сам герцог вместе с Ричардом прочесывали территорию около замка. Но колокольчика нигде не было. Вильгельм корил себя, что посмел идти на поводу у юного проказника. И так все закончилось. Он исчез. Ричард устало оперся о сосну, подымающуюся рядом из недр земли. - Вильгельм, продолжайте поиски. Отправь человека к властям. Передай, что есть свидетель, который знает и может засвидетельствовать о существование секты запрещенной черной магии. Пусть едут сюда, - вздохнул. – А я попытаюсь найти Томаса. Я, кажется, знаю, где он. - Один? - Да, один, - кивнул. – Я их не спугну. - А, может, ты все и подстроил? Ричард с укором посмотрел в карие глаза. - Прости, - герцог прислонился лбом к ближайшему дереву. Душащая слабость охватила его. – Боже, как я мог это допустить? Он же… - Вильгельм, оставь свое покаяние на потом, - отмахнулся. – Продолжай поиски. Может, не все так плохо, и он где-то здесь… Голова отозвалась гудящей болью. Застонав, мальчик приоткрыл раскосые глаза. - О, наш редкий цветок проснулся? – над ним возвысилась фигура в черной маске. Томас дернулся, пытаясь отодвинуться. Что-то крепко держало его руки и ноги, не позволяя двигаться. Колокольчик испуганно завертел головой. - Не дергайся. Ты ничего не сможешь сделать, - мужская ладонь коснулась его голого живота. - Где моя одежда?! – с зарождающими нотками истерики в голосе. Мужчина задрал голову, звонко смеясь. - Она тебе не понадобится больше. Взяв в руки уголь, незнакомец начал выводить узоры на круглом животе. Томас дергался, пытаясь отодвинуться. - Не трогайте меня! – закричал. Каменные стены отозвались эхом. - Все-все-все, – поднял руки вверх. – Не трогаю. Все, что понадобится для обряда, я уже сделал. - Какого обряда? – упавшим голосом. - Ох, ты еще маленький. Вдруг испугаешься, - захохотал своей шутке. - Нет, прошу Вас, не трогайте меня! – всхлипнул. - Ты весь дрожишь, - подушечками пальцев провел по нежному лицу. Мальчик мотнул головой, сбрасывая их. – Тебе холодно? – заботливым тоном. Колокольчик недоверчиво посмотрел в черные глаза человека в маске, икая. – Ничего, через полчаса тебя согреем, - задрав голову, зашелся противным хохотом. Развернувшись, незнакомец исчез из поля зрения напуганного Томаса, гнусно посмеиваясь себе под нос… Ричард осторожно ступал по каменному полу, чтобы не создавать шума. Каждый легкий шорох грозился выдать его присутствие, и тогда он не в силах будет помочь любимому мальчику. Он видел, как с отвратительным скрежетом закрылись тяжелые двери комнаты совещаний. Там раньше всегда во времена его участия в этой группе проводились собрания: обговаривали и стоили планы. Хорошо, что он был тогда против всего, что выходило за рамки принятых Верховным Советом Чародеев правил, и что созрел для решения покинуть эту секту, не успев измазать душу. Он рад, что теперь с этой кучкой нелюдей, пытавшихся вознести себя за счет жизни и унижения других, у него нет ничего общего. Повернув влево, еще раз огляделся. Затем, аккуратно ставя подошву на первую ступень, стал двигаться к цели… Томас дернулся от какого-то шороха. Кто-то был рядом. Беспомощно замычав, задергался мушкой, попавшей в сети паука, в своем «капкане». - Томас, тише, - горячая ладонь успела прикрыть рот перед тем, как пухлые губы уже вот-вот готовились произнести что-то. По обнаженному телу прошла дрожь. Он настолько замерз, что горячая чужая плоть вызывала судороги. - Том, это я. Слышишь? Это Ричард. Посмотри на меня. Не бойся. Ну же? Приоткрой глаза? Вздрогнув, колокольчик повиновался. Раскосые глаза широко распахнулись, и сам мальчик отчаянно замотал головой. В самой коньячной глубине рождался страх. - Тшш, не бойся. Ты не так все понял. Томас, тебя все ищут. Слышишь? Вильгельм себе места не находит. Прочесывают всю округу, пытаясь найти тебя. Я пришел тебя забрать. Ты слышишь? Заб-рать, - слезы радости выступили в раскосых глазках. – Я уберу руку. Только прошу: ни звука. Хорошо? – Мальчик кивнул. – Иначе у нас ничего не получится, и они вернутся. - Колокольчик отчаянно замотал головой. – Нет-нет-нет, я тебя не брошу. Все, я убираю руку. Ты готов? – кивок в ответ. Ричард убрал ладонь. Мальчик сжал губы, с силой вбирая воздух через нос. Казалось, что запах свободы, его любимой природы проникает через кожу. Отойдя на мгновение, Ричард вернулся с ключом. Легкими щелчками освободил пленного, растирая окоченевшие и нежные, несмотря на то, что раньше Томас был простым слугой у Филлита, руки и ноги. Затем, придерживая за уставшую спину, помог сесть. - Вот, держи, - сняв свой теплый плащ, накрыл им плечи дрожащего мальчика. Покрутив головой вокруг, так и не найдя ничего подходящего, наклонился к своим сапогам. Легкими быстрыми движениями расшнуровал и снял их. Выпрямившись, принялся обувать колокольчика. Томас с недоумением смотрел на него, хмуря брови и все еще стуча зубами. - Ты босой и замерз, - пояснил Ричард. – Нам срочно нужно бежать, а обуви нет вблизи. Твои вещи, вместе с сапогами, давно уже в лету канули. А я привыкший, - улыбнулся уголками губ. – Сейчас мы быстро и бесшумно уходим. Хорошо? Только не волнуйся: все у нас получится, - ободряюще сжал хрупкое плечо. Обхватив закутанного мальчика сзади, Ричард приподнял его, а затем бережно опустил на пол. Томас пошатнулся и отчаянно вцепился в ладонь спасителя. Граф пожал в ответ тонкие пальчики и, обняв за плечи, подтолкнул к винтовой лестнице. Бесшумно ступая, они направились к выходу, подальше от этого холодного, пахнущего злом места. Скорее, пока не поздно, пока их не заметили, пока враг «спит», строя кровавые планы на вечер… Глаза слезились от ветра, который свистел в ушах. Гнедой несся с двумя всадниками на спине, ничего вокруг не замечая. Он словно знал, что малейшее препятствие, его неаккуратный шаг, грозит безопасности всадников. Ричард пришпорил скакуна. Гнедой недовольно всхрапнул, но прибавил скорости. Томас, испуганно зажмурившись, прижался лицом к широкой спине. Тонкими пальцами мертвой хваткой вцепился в рубашку Ричарда. Хотелось побыстрее домой, к Виллу, согреться… - Ваша Светлость, едут! – запыхавшийся паренек, сын конюха, ворвался вихрем в большую гостиную. Вильгельм, до этого разговаривающий с одним из Стражей Власти, подорвался с места и бросился со всех ног к выходу. Стражи по приказу самого Короля прибыли немедля. Как оказалось, они давно ищут причину исчезновения людей и источник всплесков темной энергии. Чародеи и Власть сопоставили все в единую картину, поэтому искали в двух направлениях единственного виновника. Запретная магия остается таковой для всех, независимо от того, к какой ветке магии относится чародей: черной или белой. Даже Гильдия Волшебников при Дворе не могла определить центр зарождения зла. Было принято решение Чародеев Верховного Совета не беспокоить пока. До тех пор, пока ситуация не станет критической. А появившаяся секта только разминалась, готовилась к чему-то. Все предыдущие обряды были пустяковыми. Оставалось ждать, когда кто-то из них себя выдаст, или когда приблизится эта критическая черта… Герцог, стоя на дрожащих ногах, смотрел, как к поместью неслась лошадь галопом. Самый дорогой человек в его жизни был там. Ричард натянул поводья, останавливая своего жеребца. Быстро приблизившись, герцог протянул руки к колокольчику. Отпустив замершие пальцы, коими мертвой хваткой вцепился ранее в рубаху Ричарда, мальчик доверчиво потянулся к знакомым рукам, которые, стащив его с коня, прижимали к взволнованно вздымающейся груди, гладили волосы, спину. А губы шептали, просили прощения и благодарили Небеса. - Вильгельм, он замерз. Нужно срочно в дом. Герцог удивленно посмотрел на Ричарда. - Под плащом ничего нет, - пояснил тот. Карие глаза испуганно расширились и пытливо всматривались в черные напротив. Ричард замотал головой в отрицание. Облегченный вздох сорвался с губ Вильгельма. Он прошелестел губами «спасибо», глядя прямо в глаза спасителю. Ричард кивнул, принимая благодарность. Поблагодарив Небеса еще раз, герцог крепко обнял замершее тело мужа и проводил его в дом. Слуги засуетились, неся одежду, теплые пледы и горячую воду. Тильда заспешила приготовить чай с травами, чтобы согреть юного герцога и графа Пристона. Никто никогда не думал ранее, что тот, кто казался зачинщиком раздора и сеятелем зла, на самом деле им не является. Что тот человек, при произнесении имени которого люди вздрагивали и молили не допускать его участия в их судьбе, окажется единственным, кто сможет помочь. Слава Ричарда Тирана развеивалась. Слуги герцога Андьи не вздрагивали больше в его присутствии, а в темных глубоких глазах им стала видна глубокая печаль, которая легла на сердце и поселилась в его душе после смерти самого дорогого человека – матери. Только старая графиня под открытой дерзостью, напыщенным баловством и капризностью видела мягкого, даже в чем-то слабого человека, что выпускал иголки и устрашающе клацал зубами каждый раз, чтобы отгородиться от всех, чтобы защитить себя. Дурная слава Ричарда Тирана, что стал спасителем, разошлась и укрепила свои корни здесь, в ближайших землях подле отцовских, Филлита Светлого. Но в своих владениях он был достойным правителем: строгим, но справедливым. Умел отстоять свою честь и приструнить врага. Его побаивались, но уважали. И имя его на устах людей было не Тиран. После того, как графини-матери не стало, Ричард замкнулся в себе, чтобы не показывать зияющую рану и ту боль, которую она причиняла. Только единственный человек, что был сердцу мил, сумел рассеять всепоглощающую скорбь, - колокольчик. Тот милый мальчик, который сначала его ужасно раздражал, к которому Ричард ревновал отца и делал мелкие недостойные пакости, только потому, что он ему нравился. Он обожал его еще маленьким мальчиком, чего сам Томас и не помнил, - был слишком мал. Этот круглощекий малыш завораживал, освещал все своими живыми раскосыми глазками. Он не понимал странных слов «мама» и «папа», и почему их у него нет, но словно маленький росточек тянулся к ласке, как к солнцу. И Ричард возился с ним, словно няня. Носился, ревновал к маленькой крохе Эмме, с которой малыш так любил играть. А потом откуда-то взялась всепоглощающая ревность ко всем и всему: к природе, к Эмме, к его бегу и играм, к отцу и слугам. Малыш тянулся к теплу человеческому, которое ему спешили подарить все жители замка. Это оттесняло Ричарда с его пьедестала необходимости и значимости. И мальчик-граф кипел желанием сделать мелкие и недостойные пакости, чтобы отомстить маленькому предателю. Затем, когда он стал значительно старше, замечал хрупкую красоту паренька: его тонкую душу, его смеющиеся озорные огоньки в глазах, пухлые манящие губы. Ричард, который не брезговал женским вниманием, ибо молодое тело требовало свое, попал под очарование невинности и чистоты. Был приветлив и вежлив, баловал подарками и разговорами свое наваждение. Томас тянулся к нему, как увядающий цветочек к солнцу и воде. С каждым взмахом ресниц, песней колокольчиков в звонком смехе он, незаметно для обоих, пробирался в юношеское сердце. Затмил собою небо, солнце, даже скорбь от потери матери развеялась прахом над лугами. Ричард был уверен: что бы ни было – не отпустит его, отвоюет у всего света. Но жажда знаний, присущая ему всегда ранее, привела к группе людей-чернокнижников, что занимались запретной магией. С содроганием сердца узнал он, что таких, как колокольчик, жаждет весь мир. Их желают отнюдь не ради высоких побуждений, а во имя мирских утех, извращенного ума и плотского удовольствия. Неведомая злость и колючий страх зародились в его душе. Ричард бежал тогда со всех ног, спешил увидеть мальчика. Томас должен был стать ЕГО, ибо он не вынес бы этой рвущейся наружу ревности и испуга. Не хотел позволить кому-то овладеть этим нежным созданием. В тот день произошло то, что привело к отречению от него отца и колокольчика, когда каждый раз при упоминании ЕГО имени, мальчика сковывало всего внутри от ледяного страха. Тогда на речке он потерял Тома. Своего маленького Тома… После того случая, вернувшись в свои земли, граф ушел из этой секты. И вот сейчас, спустя два с лишним года, сумел противостоять им и спасти уже НЕ своего мальчика… Томас, плотно закутанный в шерстяной зимний плед, ножками утопая в тазике с теплой водой, жался к Вильгельму. С усталой полуулыбкой на губах, положил голову на его плечо. Герцог целовал его в макушку, даря тепло. Прижимал к себе, поглаживая спинку. Мальчик расслабился и даже не слышал, о чем говорили королевские Стражи с Ричардом. Решено было не впутывать ни в чем не повинного ребенка в расследование. Отряд был направлен к замку обитания сектантов, а точнее, постоянное место их собраний. Ричард даст все нужные показания как свидетель и, в случае необходимости, исполнит свою роль в суде. Позже прибыл один из представителей властей с хорошей вестью: всех членов группы арестовали. Сейчас они перебывают в том самом замке, где был заключен Том, ну а потом под стражей будут отправлены в тюрьму, где последует суд. Новость принесла облегчение. Ричард, попрощавшись со всеми, уехал к себе под присмотром своей верной охраны. Лекарь осмотрел измученного колокольчика. Никаких внешних повреждений не было, кроме надписей на животе, которые сразу смыли. А внутренние… Судя по тому, что мальчик был спокоен и даже устало улыбался, ничего серьезного не произошло, что могло напугать его и привести к нежелательным последствиям. Для того, чтобы убедиться в этом, надо было всегда быть с ним рядом. Томас уснул сразу, как только головой коснулся горячей груди мужа. В неспокойном сне он постоянно вздрагивал, что-то мычал, хныкал, дергал ногами и отрицательно мотал головой. Но стоило Вильгельму прошептать что-то успокаивающее и нежное на ушко, дать почувствовать, что он рядом, мальчик затихал и снова ровно дышал, видя цветные сны. Две недели Томас вздрагивал, видя преследующие его образы в сновиденьях. Кошмары не мучили его, но и не отпускали, касались сознания своей холодной рукой. На прогулки он первое время не выходил, и только из-за уверения лекаря, что это нужно малышу, которого тот носил под сердцем, осмелился на этот подвиг. Всегда его сопровождала охрана, иногда к ним присоединялась глазастая серая белка, а, бывало, и сам герцог. По вечерам Том не мог оставаться в покоях. Словно с первым касанием сумерек страх снова охватывал его. Поэтому, если не было рядом мужа, всегда везде за ним по пятам ходили слуги. Когда Томас оправился, лекарь дал разрешение на возвращение в родные земли. Попрощавшись с материнским наследством Сиэлтом, герцог вместе со своим маленьким колокольчиком направились домой, в Андью. Джонатан корил Вильгельма, что тот не уследил в тот злосчастный день за мальчиком. Герцог себе клятвенно пообещал, что отныне от своего супруга не отойдет, всегда будет рядом, ведь важнее его в жизни нет и не должно быть. Томас словно ожил, только ступил на родную землю. Андский воздух вернул любопытный и озорной характер. Он все так же гулял под присмотром одного из охраны, ибо тревога из маленького сердца никуда не делать. Но не вздрагивал больше от теней и шорохов, что появлялись с сумерками. Только вот уснуть никогда не удавалось одному.