Ливень

Взгляд Моришиге снова заволокла дымка. Его лицо казалось безмятежным, будто он только что получил то, о чём мечтал всю жизнь. Боль и восхищение смешались в его взгляде. Очкарик улыбнулся во весь свой белозубый рот. Определённо, Маю - самое прекрасное, что есть в этой школе. Конечно, здесь, прямо тут, рядом, был кое-кто и покрасивее, но среди трупов очутившихся здесь школьников она - определённо лучшая. Жемчужина коллекции. Настоящая принцесса. - Маю, а вот и я, - Сакутаро сделал пару шагов, протянув руки к распластанной по стене груде мяса и органов, в которой белели тонкие кости и испачканные до неузнаваемости обрывки одежды. Маю выглядела точно так же, как и когда одноклассник нашёл её в первый раз. Будто бы умерла совсем недавно. Может, она ещё тёплая? - Ты по мне скучала? Он хотел снова прикоснуться к ней. Ощупать её органы ещё раз, погрузить руки во внутренности, ощутить то, какая эта девушка мягкая и упругая внутри. Собственные мысли лучше любых чужих слов давали Моришиге понять: он сумасшедший, окончательно и бесповоротно. Но у этого парня, с виду тихого ботаника, не было никого, кто мог бы остановить бы его - а самому справиться с такой болезнью ему было не под силу. Он ведь совсем недавно только смог осознать, что это действительно болезнь. Некому было отвлечь отличника от его ненормального увлечения: созерцать мёртвые человеческие тела. Некому было увлечь его чем-то, что могло бы заставить забыть о изувеченных трупах. Так он думал. Кишинума вновь будто бы очнулся ото сна. Какое-то время он просто стоял и смотрел на то, как Моришиге ласково разговаривает с тем, что осталось от Сузумото, и медленно тянет к её останкам руки. При виде этого на Йоши вновь нахлынули воспоминания о смерти девочки; ему стало так горько, что он готов был снова заплакать. Но кое-что остановило его: Сакутаро, тянущийся к кровавому месиву на стене. Если он начнёт её трогать, то окончательно сойдёт с ума. И сам Йошики вместе с ним. Этого нельзя допустить. Нужно вернуть Таро домой. Схватив одноклассника за руку, он развернулся и побежал как можно дальше от тела. Моришиге последовал за ним, не сопротивляясь. То ли он был обессилен, то ли понимал, что так будет лучше. Но, когда они начали отдаляться от злосчастной стены, Моришиге вдруг будто очнулся и попытался затормозить. - Кишинума, я хочу к ней прикоснуться, - Жалобно попросил очкарик, дёргая рукой, чтобы высвободиться из хватки Йошики. Но тот держал так крепко, что это не представлялось возможным. Бывший школьный хулиган ничего ему не ответил. Он просто продолжал Моришиге за собой, в то время как тот спотыкался и задыхался на бегу, - Кишинума, я сейчас упаду! Только тогда Йошики остановился и немного ослабил руку, но отпускать Моришиге совсем не стал. Слишком уж велик был шанс того, что тот тут же побежит обратно к останкам Маю. Но, судя по тому, что тот, запыхавшись, прислонился к стенке и жадно хватал воздух ртом, вряд ли бы он мог пробежать ещё хоть немного. - Ох... Ки... Кишинума, какого чёрта?! - Очкарик держался за правый бок, в котором закололо, а его сердце колотилось так, что едва не выскакивало из груди. Нет, к такому он не был готов. Едва отдышавшись, он поднял гневный взгляд на своего одноклассника: - Ты меня чуть не угробил! - Ты сам себя чуть не угробил! - Рявкнул Кишинума. - Приди уже в себя, ты и так с ума сходишь! Вот уж чего тебе совсем не нужно, так это обжиматься с трупами! - Это же Маю! - В ответ на повышенный голос одноклассника Моришиге и сам перешёл почти что на крик. - Она моя лучшая подруга! Я... Я так хотел, чтобы она хорошо себя чувствовала! Я ведь обидел её! - Какого хрена ты больше беспокоишься о том, что чувствуют мертвецы, когда вокруг тебя живые люди, которым нужна помощь?! - Йошики совсем вспылил. - Ты хоть понимаешь, что сам можешь вот так же оказаться размазанным по стенке, если призраки до тебя доберутся? А если меня размажет? Ты тоже обрадуешься и будешь лапать мои кишки?! Во время ссоры эти двое совсем потеряли бдительность. Они были так заняты выяснением отношений, что не заметили, как сквозь стену пробилось фиолетовое свечение, а вслед за ним появился призрак: маленький мальчик с огромными глазами и жуткого вида ножницами в руках. Может, он и сошёл бы с виду за обычного ребёнка, если бы не это свечение, и не издырявленный в решето живот, сквозь который были видны лохмотья внутренностей. Призрак поднялся в воздух и обхватил Сакутаро за шею свободной рукой. - Эй, братец, - Мальчишка ухмыльнулся. Едва он открыл рот, как по его подбородку сразу же потекла густая, почти чёрного цвета кровь. Распахнув глаза, призрак пялился на перепугавшегося Йошики немигающим взглядом. Речь его была невнятной, будто бы он держал во рту что-то. Или же, наоборот, чего-то там не хватало. - Кого мне убить первым? Тебя или твоего друга? Интересно... - Гх... Киши... - Моришиге дёрнулся; призрак приподнялся чуть выше над полом, утягивая парня за собой, так что тот едва стоял, приподнявшись на мыски. Хватка мальчишки была такой сильной, что его пленник стал задыхаться, - Ухо... гх... - Так значит, начнём с тебя? - Призрак улыбнулся ещё шире. Прокрутив ржавые ножницы в своей крошечной ручке, он ткнул их острием в глаз Сакутаро. Металл стукнул о стекло очков; призрак надавил сильнее, и по линзе пошла крошечная трещина. - Пока-пока, очкарик. - Отвали от него, уродец! - Кишинума бросился на призрака и тут же был отброшен в сторону. Слишком уж сильным был этот мстительный дух. Ситуация слишком напоминала то, что произошло с Маю. Йошики мог смириться со многим, но допускать смерть Таро он не собирался. - Ещё чего, - хихикнул мальчишка, продолжая давить на ножницы, отчего сетка трещин расползалась всё шире, покрывая всю поверхность линзы. Задыхающегося Моришиге он держал так крепко, что все его попытки высвободиться были обречены на полнейший провал. Каждый раз, когда Сакутаро позволял себе дёрнуться или захрипеть слишком долго, призрак ещё немного поднимался, придушивая его. - Гх... Ух... ди... - Моришиге отчаянным взглядом смотрел на Йошики. "Нет, извини, - подумал тот. - Никуда я не уйду, пока не спасу тебя". Привычными способами этого маленького монстра не победить, Кишинума это сразу понял. Но не может же он смотреть, как умирает его одноклассник... Нужно было что-то сделать. Хоть что-нибудь! В растерянности белобрысый оглядывался по сторонам. Лучше бы мальчишка схватил его - тогда не пришлось бы долго раздумывать. Поднявшись с пола, он подбежал к Моришиге, обхватил его за талию и дёрнул на себя. Тот закашлялся, задыхаясь ещё сильнее, а призрак засмеялся над бесплодными попытками Кишинумы что-то предпринять. - Ха-ха. Можешь не стараться. Я всё равно убью его. А потом и тебя, братишка, - Гадёныш захихикал, сильнее надавливая на стекло. Ещё немного - и оно рассыплется осколками. Тогда глаз Моришиге ничто не защитит. Призрак забавлялся, глядя на отчаявшееся, злобное лицо Кишинумы. Глупый очкарик пытается велеть белобрысому сбежать. Но Кишинума никуда не сбежит. - Только перед этим заберу у него кое-что. У большого братика такие красивые глаза. Мне они очень нравятся. Йошики подпрыгнул, пытаясь вцепиться в держащую ножницы руку; на этот раз его отбросило ещё дальше. Ударившись спиной о стену с такой силой, что весь воздух вышибло из лёгких, Кишинума сполз на пол. Он даже и не заметил, как из его кармана выпал один из мешочков. А вот хруст раскалывающегося стекла он отчётливо услышал. - Моришиге! - Белобрысый, морщась от боли, сел на колени и поднял голову в отчаянном вопле: - УБЕЙ ЛУЧШЕ МЕНЯ! МЕНЯ! ЧТО ХОЧЕШЬ СО МНОЙ ДЕЛАЙ, ТОЛЬКО ОТПУСТИ ЕГО! Призрак вдруг замер, уставившись на выпавший мешок. Кровавая улыбка сползла с изуродованного детского лица. Рука, державшая ножницы, разжалась, и они упали на полусгнивший пол с грохотом, который эхом пронёсся, отдаваясь от стен. - Мой... яхых... - Пробормотал призрак, - Вехни... Точно. Язык. Ведь в одном из этих мешочков - том самом, что выпал из кармана Кишинумы, - лежит принадлежащая мальчишке часть тела. Почему это сразу не пришло Йошики в голову? Наверное, стоит это списать на то, что всё произошло слишком уж внезапно. Времени подумать просто не было. Но сейчас призрак сам дал подсказку. - Да подавись своим языком! - Схватив мешочек, белобрысый вытащил оттуда кусочек отрезанной плоти и, в один прыжок оказавшись рядом с Таро и призраком, с остервенением запихнул его мальчишке в рот, проталкивая склизкий комок как можно глубже, в самую глотку, - Забирай! Окутавшись золотистым сиянием, призрак растворился в воздухе. Неужели всё и правда так просто?! Моришиге больше ничто не держало. Его ноги подкосились, и Йошики подхватил его, чтобы тот не упал. Отличник вцепился ослабшей рукой в мокрый испачканный кровью пиджак Кишинумы, а второй схватился за собственное горло и закашлялся. Йоши же пытался унять бешеное биение своего сердца и дрожь рук. Чёрт, наверное, он никогда в жизни не за кого не боялся, как за Моришиге. Если бы он умер, бывший хулиган бы наверняка наложил на себя руки. Но для начала уничтожил бы этого Ёшизаву Рё, каким угодно способом разубедив его в том, что умереть можно только один раз. - Йошики... - Пробормотал Моришиге, немного придя в себя. Он обхватил одноклассника своими длинными руками, уткнувшись лицом в его плечо, - Ты прости меня, что накричал. Я не хотел с тобой ссориться. И спасибо, что не позволил мне к ней прикоснуться. Я... я бы точно после этого окончательно свихнулся. И за то что спас меня. Тоже спасибо. - Да всё нормально. Ты просто был не в себе. Тебе нужно было, чтобы кто-то тебя отрезвил. - Кишинума успокаивающе провёл ладонью по его спине, - Ты не ранен? - Нет, - Моришиге отстранился. Сняв очки, он взглянул на них. В центре линзы красовалась глубокая трещина, от которой во все стороны разбегались мелкие, подобно паутине. Ботаник провел большим пальцем по дужке. Как жаль. Это ведь подарок, - Но очкам конец. - Я отнесу их в мастерскую, там поменяют линзу. Как только вернёмся, - Пообещал белобрысый. Хотя качественные линзы были самой дорогой частью этих очков, Кишинума вполне мог позволить себе раскошелиться на замену. - Чтоб потом тебе опять три дня не есть? Ещё чего, - Нахмурившись, Моришиге надел очки. Он, конечно, бы обрадовался такому подарку, но всё же он был в курсе финансового положения белобрысого, поэтому нечего обдирать бедного, в прямом смысле этого слова, Кишинуму, - Лучше ещё разок проводи меня до дома. Если, конечно, тебе не будет противно. - Нет, - Улыбнувшись, Кишинума мотнул головой, - Не будет. Почему-то только сейчас до белобрысого дошло, что именно сказал его одноклассник, когда они нашли Шинохару и Накашиму. "Меня никогда не привлекали девчонки". Может быть из-за того, что он был слишком сильно шокирован смертью своих одноклассниц и поведением очкарика, Йошики не сразу придал значение этим словам. "Моришиге - голубой", - Йоши усмехнулся. Наверное, нужно быть последним идиотом, чтобы не понять этого. Его странная манера разговаривать - все эти придыхания и жесты, женские роли в театральном кружке. То, что он с огромным удовольствием отвечал на поцелуй Кишинумы, в конце концов. И, как ни странно, этот факт его совсем не смущал. Моришиге улыбнулся в ответ. Он хотел было сказать однокласснику кое-что очень важное, но ему помешал грохот и звон разбивающегося стекла. Этот звук раздался откуда-то издалека. Скорее всего, из класса, что находился в конце коридора. - Пойдём проверим? Вдруг там кто-то из наших? - Предложил Йошики. Сакутаро кивнул. У него было какое-то странное пугающее предчувствие насчёт того, что находится там. И оно его не обмануло. Направившись на шум, они попали в класс, где нашли свою учительницу, Юи Шишидо. Она лежала под тяжёлым шкафом, который придавил нижнюю половину её тела. Рядом лежали выпавшие с полок ножницы, ножи, осколки стекла - множество острых предметов, часть из которых вывалилась рядом, когда шкаф упал, но большинство проткнуло тело женщины. И кому пришло в голову наполнить ими шкаф? - Кишинума-кун... Моришиге-кун. Я так рада, что с вами всё в порядке, - На бледном лице учительницы расцвела слабая улыбка, когда она увидела своих учеников. На губах её пузырилась кровь, тонкая струйка стекала из угла рта. "Проникающие колото-резаные раны, внутреннее кровотечение", - подумалось Моришиге. Шишидо вгляделась в учеников, и в её взгляде появился страх: - Кишинума-кун, ты ранен? - Сэнсэй! – Схватившись пальцами за край шкафа, Йошики напрягся и попытался его поднять. Но он настолько тяжёлым, что белобрысый не смог его сдвинуть ни на сантиметр, - Моришиге, помоги! - Не напрягайся, Кишинума-кун, - Юи провела рукой где-то у себя под грудью и показала ладонь ученикам: на них была кровь, - Меня насквозь проткнуло. Ты... ты уж прости меня, что говорила, что ты непутёвый. - Но Вы ведь были правы, Шишидо-сэнсей, - Белобрысый беспомощно взглянул на своего одноклассника. Тот лишь пожал плечами. Никакого способа спасти учителя Моришиге не мог придумать. Им оставалось только смотреть, как она умирает. - Моришиге-кун, и ты прости, что забыла про твой день рождения, - Юи попыталась пошевелиться и тут же зашипела от боли. - Всё в порядке, сэнсэй, - Сакутаро кивнул и присел к ней, - Это всё такие пустяки. Последовав примеру друга, Кишинума тоже сел рядом с Шишидо. Они не могли облегчить её страдания, но побыть с ней последние минуты её жизни - лучшее, что эти двое могли бы сделать для своей учительницы. - Шинохара-сан, Накашима-сан... Сузумото-сан... Мочида-кун и его милая сестрёнка... - пробормотала Шишидо с мольбой в голосе. - Вы видели их? С ними всё хорошо? А Шинозаки-сан? Кишинума-кун, она ведь была с тобой. - Да, - в один голос ответили парни, переглянувшись. - Они все в порядке. И Шинозаки тоже. - Хорошо... - На губах учительницы появилась лёгкая улыбка. - Я... хочу дать вам кое-что, - Шишидо пошарила по полу и, подобрав что-то, положила это в подставленную руку Моришиге. Это оказался небольшой кристалл лилового цвета. Одна из его граней была сколота. - Это спасёт вас... - От кого? - Кишинума внимательно посмотрел на камень, на котором темнели кровавые отпечатки пальцев учительницы. Отчего-то безделушка казалась ему странно знакомой. - От него... - Глаза женщины наполнились слезами. Было так холодно. И совсем не хотелось умирать. Ведь Юи хотела работать учителем до самой старости. Помогать подросткам найти своё место в жизни. Стать второй матерью десяткам, сотням ребят. Но этому не суждено было сбыться. Тихо всхлипнув, она снова разлепила спёкшиеся от крови губы, - Вот бы... Вот бы это всё оказалось плохим сном. Одноклассники не знали, что ответить на это. К сожалению, всё происходящее совсем не сон. И проснуться не получится. - Моне... - еле слышно прошептала Шишидо. Йошики нагнулся к ней, пытаясь расслышать последние слова. Она говорила с трудом; едва дыша, выталкивала из себя звуки. - Он ведь теперь останется совсем один. Моне... Моне. Точно. Так звали кота Юи-сан. Женщина жила одна, и некому было забрать питомца к себе. - Мы что-нибудь придумаем, - пообещал Кишинума. Шишидо бормотала что-то ещё, но так тихо и невнятно, что парни ничего не разобрали, а потом умолкла. Кажется, она перестала дышать. Моришиге убрал камень в карман. Взяв руку Шишидо, он приложил пальцы на её запястье, пытаясь определить пульс. - Вот и всё, Кишинума, - Он отпустил безжизненную руку и потянулся, чтобы закрыть учительнице глаза. После недолгого молчания одноклассники поднялись с пола и направились к двери. Йошики попытался взяться за дверную ручку, но его пальцы скользнули по плоской поверхности. Дверь была ненастоящей. Будто нарисованной на стене. - Какого чёрта? В классе раздался смех, да такой жуткий, что у школьников мурашки побежали по коже. На шкафу, под котором лежало тело Шишидо-сэнсей, возник призрак молодого человека, по виду примерно ровесника учеников Кисараги. Лицо у него было жуткое, морщинистое, а правого глаза не было. Кажется, над ним поработали духи детей. - Ваша училка не осталась с учениками в классе. Она бросила их. Она говорила, что пошла на поиски других своих учеников, но на самом деле она искала, как выбраться самой. Такая же врушка, как и остальные учителя. Поэтому я решил с ней поиграть, - Призрак улыбнулся, - Выбросите дрянь, которую дала вам эта лгунья. Её лицемерная подачка вам ни к чему. - Что ты вообще о ней знаешь?! - Кишинума сделал шаг вперёд и закрыл собой Моришиге. Ну уж нет. Он больше не позволит призракам нападать на него. - То, что она хотела спастись без вас. Бегала по коридорам, пыталась открыть каждую дверь, - Парень спрыгнул со шкафа и носком своего ботинка ткнул щёку мёртвой женщины, - Трусливая лживая сучка. Тут Кишинума не выдержал. Он ненавидел клевету; зная Юи-сэнсэй, он был уверен, что та ни за что бы не бросила своих учеников нарочно. Она действительно волновалась за каждого из них. Даже за непутёвого Йошики. Тот знал, что она бросится помогать ему, если будет в курсе его положения, потому и скрывал от неё свои проблемы с родителями и работой, предпочитая быть в её глазах обычным трудным подростком. И сейчас, услышав, как какой-то дрянной призрак оскорбляет уже погибшую Шишидо, до самого последнего вздоха верную своим ученикам, он взбесился. Схватив нож с пояса, он метнулся к призраку и вонзил клинок в его пустую окровавленную глазницу. Дух закричал нечеловеческим голосом, так громко, что Йоши показалось, что он вот-вот оглохнет. А потом, точно так же как и Ёшизава, призрак растаял в воздухе. Только никакого свечения в этот раз не было. Будто мрачная атмосфера школы просто поглотила его. Но Кишинуме было совершенно не важно, упокоился этот дух или нет. Главное, что призрак исчез. Как только ужасный крик затих, дверь, не выпускавшая ребят из класса, снова стала выглядеть, как обычно. Вернувшись к Сакутаро, Кишинума вновь убрал нож за пояс. На этот раз на лезвии не было ни капли крови. - Получается, если поразить призрака в ту же рану, от которой он и погиб, то он исчезнет... - Он оглянулся и посмотрел на тело учительницы, всё так же лежащее под тяжёлым шкафом, - Скажи... По-твоему мы правильно поступили, что соврали ей? - Конечно. Это намного лучше, чем если бы она узнала, что Маю, Накашима и Шинохара мертвы. Мы ничего не могли поделать. А так... По-крайней мере, она умерла спокойно и не в одиночестве. - Ты прав, Моришиге. Ты всегда прав. Вздохнув, Йошики отвёл взгляд от Шишидо. Нужно было уходить; он открыл дверь, выпуская ботаника наружу. В коридоре царила тишина, что, впрочем, было к лучшему. После всего произошедшего больше всего хотелось чуточку покоя. Но проклятая школа навряд ли собиралась смилостивиться и предоставить им это, поэтому происходящее было больше похоже на затишье перед бурей. Мстительный призрак, которыми кишмя кишело это место, мог появиться откуда угодно. Эти мертвецы не знают сочувствия и жалости. Они умирают в страхе и ненависти, и только страх и ненависть способны сеять вокруг себя. Кишинума хмыкнул и погладил рукоять ножа. Что ж, по крайней мере, хоть какое-то слабое место у них нашлось.