Мой монстр

      — Нет, — покачал головой мальчик, — она крепкая. Они сильно связаны.       Люциус устало провёл рукой по волосам:       — Нарцисса меня не простит.       — Но она будет жить, и даже магия какая-то осталась, — сообщил Гарри. — Хотя неудивительно, она ведь оборотень.       Женщина ахнула:       — Никакой она не оборотень! Незачем врать! — вырвалась из хватки Снейпа, присела на кровать, выхватывая старую волшебную палочку.       — Хм, понятно теперь, почему её отец решил от неё избавиться, — хмуро проговорил Снейп, игнорируя выставленную палочку в дрожащей руке.       — Ещё и по слизерински с толком, — хмыкнул Люциус.       Женщина переводила растерянный взгляд с одного мужчины на другого:       — Вы не бойтесь, — Гарри погладил женщину по руке. — Она теперь не будет дикой честно-честно. Зубастик съел ошейник, правда, также почти всю магию.       Снейп достал пузырёк из своего плаща, уверенно проигнорировал вскинувшуюся женщину, которая под спокойным, уверенным взглядом зельевара опустила руку. Северус проверил температуру, симптомы были те же, что и у Драко, и осторожно влил зелье. И прежде чем будет произнесён протест проговорил:       — Это восстанавливающее зелье, теперь ваша дочь будет жить, — он даже без легилименции видел, как усталая женщина хочет им поверить. — Послушайте меня, — Снейп замялся, понимая, что они ворвались в дом, даже не представившись. — Как вас зовут?       — Селина, теперь уже Жаме.       — Вы отказались от фамилии мужа? — задал вопрос, стоящий чуть в стороне Люциус.       — Может быть вы представитесь? — мать девочки ещё не до конца сломила нищета.       Северус задумался, а Малфой снисходительно кивнул и проговорил:       — Люциус Малфой.       — Малфой? — Селина нахмурилась, но уточнять те ли это Малфои, о которых она слышала не стала.       Снейп посмотрел на женщину:       — Послушайте, — он снова привлёк её внимание. — Ваш муж использовал древнее проклятие, в котором ваша дочь была жертвой, и теперь она связана с другим ребёнком.       — Моим сыном, — пояснил Люциус.       — Разрушить связь не получается, — продолжил Снейп. — В этом случае оба станут сквибами, но думаю, определенные службы знают о том, что ваша дочь оборотень.       — Почему я должна вам верить? — маги не нападали, но в последние два года на неё столько всего свалилось, что казалось, Селина разучилась кому бы то ни было верить.       Малфой устало вздохнул:       — Может потому, что мы спасли вашу дочь от неминуемой смерти, может потому, что можем помочь ей скрыться от надзора и жить более нормальной жизнью, а может потому, что этого разговора вовсе могло и не быть, кто вы и кто мы, — властные нотки в голосе давили.       — Малфой, вот не надо, — зашипел недовольно Снейп. И перевёл взгляд на женщину. — Если хотите, можем обменяться обетами о неразглашении, в любом случае позже это нужно будет сделать, так как Малфои не хотят афишировать всю эту неприятную историю. И вам самой будет выгодней молчать.       Мужчина в чёрном представлялся скорее исполнителем, судя по сказанному в её дочери заинтересован как раз Малфой. Селина внимательно изучала лицо Люциуса:       — Да, отдел по контролю за магическими существами знает, что Сильвия оборотень, так как мой муж отказался оплатить лечение дочери после нападения оборотня, он не пытался ничего скрыть, а я давно отрезана от родных.       Малфой понятливо кивнул:       — Они вам не простили этот брак.       Снейп вышел из задумчивого состояния и озвучил свои мысли:       — Если вы хотите, чтобы ваша дочь жила свободной, завтра я пришлю вам особое зелье, — холодный деловой тон. — Напоите её им. Она будет выглядеть и ощущаться, как умершая. Соответствующие органы констатируют факт смерти, вы её похороните, после чего вам дадут спокойно исчезнуть. Отправьтесь в какое-нибудь другое место, в маленький город или большую деревню.       — Подождите, а как же Сильвия.       — Представите её как вашу приёмную дочь, — на ходу выдумывал Северус.       Женщина нахмурилась:       — Но приёмные дети не сваливаются с неба.       Малфой хмыкнул:       — Не сваливаются, но за определённую сумму, появляются. Я организую все документы и обеспечу скрытым жильём, пока ребёнок не окрепнет, и вы не найдёте новое место жительства.       — И за что такое…       — Это не благотворительность, — поморщился Малфой, — а плата за ошибки. Мой сын связан с вашей дочерью, именно это мы пытаемся до вас донести.       — Это как? — уточнила Селия.       — Что бы мы знали, — хмыкнул Снейп. — Связь есть, но насколько она крепкая не известно. Будем надеяться ничего серьёзного.       — Серьёзного? — в голосе матери проявилась тревога. Ей сложно было представить то, как могут быть связаны два отдельных мага.       — Возможно они смогут чувствовать волнение, боль друг друга, возможно отголоски чувств, я очень надеюсь, что заболев один не заставит заболеть другого и, что они не будут обмениваться магией. За детьми ещё нужно будет понаблюдать, правда, лучше, чтобы они ничего не знали о связи.       Женщина посмотрела на дочь, та тихо спала, дыхание было спокойным. Мальчик, что вбежал в дом, сидел рядом с ней, поглаживая её по руке. Он почувствовал взгляд и посмотрел ей в глаза, ободряюще улыбнувшись:       — Всё будет хорошо.       — Поверьте, лучше жить под чужим именем, — проговорил Снейп, — чем с клеймом оборотня и к тому же, любая проверка выявит, что она оборотень, хоть и из-за воздействия мальчика теперь она будет контролировать превращение.       — Как?        «Наконец, хоть толика надежды», — отметил зельевар, значит, они смогли её убедить.       — Мы всё объясним, — проговорил Снейп, — но сейчас вам нужно исчезнуть.       Женщина вздохнула, будто решила что-то для себя, посмотрела на Малфоя:       — Но ведь меня будут расспрашивать на новом месте?       — И что тут такого? — удивился Люциус, для которого ложь была привычна, как воздух. — Вы несчастная, одинокая мать, которая потеряла ребёнка. Случайно встретили похожую девочку-сироту и удочерили. Она так похожа на умершую, что хоть её зовут другим именем, вы всё равно зовёте её именем погибшей дочери. Всё просто и логично, — он равнодушно повёл плечами, они и так убили много времени на глупые уговоры.       — Я буду выглядеть больной.       Малфой вздохнул:       — Немного, но вас будут жалеть, ребёнка тоже. К тому же девочка сможет отзываться на привычное имя и звать вас мама, — он с трудом сдержал рвущееся раздражение.       — Но…       Снейп поднялся с кровати, нужно было заканчивать разговор, у Люциуса, того и гляди, лопнет терпение, а действовать напролом здесь не стоило, да и Гарри не одобрит, его огорчать не хотелось. Поттер подошёл к нему, но повернулся зельевар к женщине:       — Вы хотите, чтобы ваша дочь жила без клейма — оборотень? Чтобы дети не шарахались от неё, как от чумной? Чтобы с вами общались соседи, спокойно заговаривая на улице, а не пугали вашей дочерью своих детей?       Селия прерывисто вздохнула, впервые посмотрев прямо в глаза зельевару:       — Хочу.       — Значит, сыграете этот спектакль, и смерть дочери, и растерянность, и горе, и слёзы, не сможете сыграть, что-то могут заподозрить. Больше всех это нужно вам, ведь вы хотите нормального детства для неё?       Жаме кивнула, задумчиво перевела взгляд на Малфоя:       — Вы точно не будете мстить ей за своего сына?       — Нет, миссис, единственно, кому я собираюсь отомстить так это вашему бывшему мужу, если вы конечно в разводе.       — Да бывшему. Вы что-то говорили об обетах?       Губы Люциуса тронуло подобие полуулыбки:       — Теперь вижу деловой подход…       Была уже глубокая ночь, когда Люциус Малфой вернулся домой. Несмотря на то, что он был довольно выносливым человеком, последние почти три дня без сна и отдыха вымотали немало.       Первым делом он прошёл в комнату к сыну. Нарцисса, забыв о всех приличиях и воспитании, спала тут же рядом с Драко на краю кровати. Будить жену не хотелось, но нужно было узнать новости, поэтому он тихо вышел из комнаты и позвал:       — Минни! — в ту же секунду рядом раздался тихий хлопок, и появилась домовуха.       — Минни слушает, хозяин.       — Молодой господин приходил в себя?       — Да, молодой господин приходил в себя, он проснулся, но был очень слаб. Госпожа попросила приготовить ему поесть и сама покормила, после чего молодой господин заснул.       — Свободна, — Люциус взмахом руки отпустил домовуху, то, что сын пришёл в себя, это хороший знак, значит, идёт на поправку.       Малфой понимал, что нужно поспать хоть полночи, трезвее и яснее взгляд на вещи, но столько всего нужно было ещё сделать, не забыв даже о незначительных мелочах.       «У меня будто бы бастард появился, о котором нужно заботиться, но при этом о нём никто не должен знать, — проворчал он про себя, устало проведя рукой по лицу. — Ничего всё успокоится, все про всё забудут, и я ещё достану этого Бланта, он будет не рад, что перешёл мне дорогу».       Снейп, Гарри и Сириус вернулись домой, когда было уже темно. Войдя в дом, заметили хмурого Люпина.       Сириус повёл носом и с удовольствием втянул в себя запахи жаркого, при этом чуть не захлебнулся слюной. Принял человеческий облик со словами:       — Я голоден, как пёс.       Римус промолчал, окинув всех троих недовольным взглядом:       — Спасибо за то, что хоть какую-то бумажку оставили и сообщили, что с вами всё в порядке, — он недовольно взмахнул клочком бумаги, на котором Снейп оставил сообщение.       — При посторонних не очень хотелось вдаваться в подробности, — совершенно без какого-либо чувства сожаления проговорил Снейп, чуть пожав плечами.       — Гарри, хочешь кушать? — спросил зельевар, так как уже пару раз слышал, как у мальчика бурчит в животе.       Вместо ответа Поттер подошёл к Люпину, обнял его и уткнулся лбом ему в живот:       — Прости, дядя Римус, я очень хотел им помочь, — он поднял виноватый взгляд на мужчину.       Люпин вздохнул, долго злиться на этого мальчишку было сложно особенно, когда слышишь, как у того бурчит в животе:       — Иди, мой руки, поедим, тогда расскажете, куда вы все втроём пропали, — после чего повернулся к Сириусу, который уже полез в ближайшую кастрюлю, и прикрикнул. — Тебя это тоже касается!       Тот не стал спорить и позволил утащить себя Гарри к рукомойнику. Март 1988 года       Раннее утро, ещё почти ночь. Даже птицы не поют. На краю кровати лежал Римус и смотрел на Сириуса.       За последние месяцы создалось впечатление, что он остыл, больше не было попыток поцеловать, коснуться мимоходом. Казалось, он полностью ушёл в книги по артефакторике.       Поначалу Римус выдохнул с облегчением, снова стал привычно заниматься домашними делами, но какое-то неприятное чувство скреблось в груди, не отпуская. Это не было ни подозрение, ни волнение, и только теперь он понял, что это — чувство разочарования.       Когда Сириус признался ему, предложил попробовать, на долю мгновения Римус стал тем юным мальчишкой, который учился в Хогвартсе и который до седьмого курса ждал как раз этого предложения. Глупо обманывать себя, он его ждал, боялся почти так же как полнолуния и ждал.       Люпин вздохнул, прикрыл глаза, ещё раз напомнил себе не забываться, загоняя все свои надежды поглубже, и хотел уже встать… Чужая рука коснулся его запястья.       — И что же ты так вздыхаешь? — раздался горячий шёпот.       Сириус жалел, что не может увидеть выражение лица Римуса, но похоже, его сдержанность давала какие-никакие плоды. Лунатик явно перестал нервничать, но в тоже время Блэк стал замечать у него в глазах тоску. «И как к такому подступиться?»       Хотя сдерживаться и проявлять ненавязчивую заботу о любимом человеке было для Блэка внове, но стоило взглянуть на Люпина, как на кого-то большего нежели просто друг и пришло желание заботиться о нём. А нервозность, что тот стал испытывать рядом с Сириусом, раздражала. В итоге, хоть ему это было непривычно, он сдерживался. Впрочем воспринимать Люпина, как одну из своих подружек, он не мог. Это чувство было другим, новым, интересным, оно видоизменялось, становилось сильнее, вдумчивее. Он прислушивался к себе, пока не слишком пытаясь понять, что же он чувствует, по давней привычке плывя по течению.       — Рано ещё, спи, а я пойду протоплю дом, — голос Люпина даже не дрогнул.       Сириус отпустил его руку, невольно подумав: «Будто с двумя слизеринцами живу, хоть Гарри истинный гриффиндорец».       Весна входила в свои права, пели птицы, жужжали насекомые в зеленеющей траве.       Сегодняшний день выдался солнечным.       Люпин разделывал рыбу, когда к нему подошёл Снейп со словами:       — Куда уже пропал Бродяга с Гарри?       Люпин взглянул на зельевара, который наконец выбрался из своей палатки:       — Они вдвоём пошли в лес за хворостом, — пояснил он.       — Ну-ну, опять половина веток будет сырая, — хмыкнул Северус.       Римус сделал перерыв, задумчиво глядя на Снейпа. То, что Сириус был совершенно не приспособлен к подобной жизни, было ясно уже всем, даже Гарри в свои семь лет выбирал ветки лучше.       — Я хотел поговорить с тобой как раз о Блэке, — Люпин подбирал слова.       — Опять пойдёшь в Блэк-хаус за новыми книгами?       — Можно было бы, но это не совсем то. Помниться вы мне рассказывали о том, что Малфой заинтересовался неким артефактором в небольшом городе. Получается, ему принадлежит соответствующая лавка?       — Наверное, — Снейп задумался, пытаясь понять, куда клонит Люпин, — я не особо интересовался тем, что он с ней сделал, — зельевар равнодушно пожал плечами.       — А что если Сириус устроится в эту лавку поработать, — и заметив вздёрнутую бровь, Люпин продолжил. — Подумай об этом без своей привычной язвительности, у Блэка талант. Так почему бы ему его не использовать?       Северус пока отказывался поверить в то, что услышал:       — Этому баловню, который рос на всём готовенького, работать в обычной деревенской лавке?! Люпин, ты это серьезно?       — Этот баловень несколько лет сидел в Азкабане, а до этого, он несколько лет работал аврором, причём не кабинетным, — подчеркнул Римус. — К тому же он сможет поговорить с людьми, которые тоже интересуются артефакторикой, может быть ещё кого-нибудь встретит.       Северус попытался себе представить среднестатистическое, небольшое помещение, заполненное столами, приборами, кристаллами, пузырьками с жидкостями, обычные потертые столы, тут же снуют несколько подмастерьев и… Блэк, по его мнению совершенно не приспособленный к подобной жизни, в рабочей одежде несколько часов кряду трудится над заказом некой дамы.       Сириус заглянул за дом, где ещё с утра Лунатик коптил рыбу, так как услышал совершенно странные звуки — смех, причём наверняка не Римуса, при этом возникла невольная мысль, что он не помнит, когда последний раз слышал смех дорогого человека, если вообще когда-нибудь он слышал искренне-счастливый смех оборотня. Но этот каркающий, немного хрипловатый смех мог принадлежать кому угодно, но явно не Люпину.       — Надеюсь, Ирландия после такого события не затонет, — проговорил он, поняв, что это смех Снейпа.       Римус обернулся на голос, план возник почти мгновенно, и он проговорил:       — Я предположил, что ты мог бы устроиться в какую-нибудь лавку артефакторики подмастерьем, а Снейп, как видишь, о чем-то подобном даже подумать не может.       — Это почему же я не могу работать как любой другой человек? — взгляд с вызовом был направлен на Снейпа.       — Потому что труд и Сириус Блэк вещи несовместимые, — в тон ему ответил зельевар. — Я скорее представлю Гарри, который работает в подобной лавке.       — Я бы с удовольствием доказал тебе, что я способен работать в подобном месте, но меня вряд ли кто-то примет, — зло стиснув зубы, Сириус сжал кулаки.       Спокойный голос Люпина заставил вздрогнуть:       — Бродяга, не забывай, что кое-кто должен, правда не нам, а Гарри. Малфой без проблем организовал удочерение несуществующий девочки, подчистил всё так, что никто ничего не заметил, так что устроить какого-нибудь парня из глубинки в лавку артефактора, тем более, если это лавка принадлежит ему, раз плюнуть, — он продолжал потрошить рыбу, при этом совершенно серьезным голосом предлагал решение проблемы.       — Он и недели там не продержится, — с вызовом хмыкнул Снейп.       — Для того, чтобы точно узнать, продержусь или нет, нужно сначала попробовать, — подошёл к нему Блэк.       Гарри всё это время с интересом слушал перебранку, в словах был скорее вызов, но не злость:       — Крестный, если ты, действительно, хочешь устроиться поработать, то можно поговорить с мистером Малфоем.       Снейп посмотрел на мальчика и чуть покачав головой, проговорил:       — Гарри, есть небольшой риск, что твой крестный взорвёт эту лавку, и тогда уже мы окажемся должниками.