Мой монстр

      — Ничего подобного я делать не собираюсь! Мне уже не пятнадцать лет, — с вызовом пятнадцатилетнего в голосе возразил Сириус. — Гарри, мы свяжемся с Малфоем, и я устроюсь в эту лавку работать и докажу одному вредному зельевару, что я тоже на кое-что способен. — С этими словами он повернулся к Люпину, старательно избегая Снейпа. — Мы кстати хворост принесли.       — Разложите пока на солнышке, пускай подсушит ветерком, — попросил Римус.       Сириус демонстративно развернулся, взял за руку Гарри и направился к дому.       Снейп было отправился туда же, хотел проверить зелье в палатке, но заметил на губах Люпина мелькнувшую улыбку.       — Обязательно было использовать меня, чтобы вынудить Сириуса захотеть устроиться в этой лавке? — с ехидством спросил зельевар.       Люпин поднял на него взгляд, проговорив:       — Не понимаю о чём ты? Снейп, ты сам выбесил его, тебя никто не заставлял, — с этими словами мужчина пожал плечами и снова занялся рыбой.       Северус развернулся, направляясь к палатке: «Что же в этом смысле действительно похоже предсказуем не только Блэк, но и я».       Уже на следующий день Сириус обновлял свои знания о чарах гламура, а Люпин подкидывал идеи. Май 1988 года       Римус Люпин, что-то напевая себе под нос, поставил на стол пирог, пришлось изрядно повозиться, чтобы его испечь на очаге, но магия была в помощь.       Гарри в последнее время был очень сдержан и даже Зубастик не тянул исподтишка магию. Мальчик рос, его концентрация и умения улучшались и теперь уже возможность того, что он сможет влиться в общество магов, скрывая свои способности, не казалась такой уж фантастической.       В дом довольный влетел Гарри:       — Дядя Римус, а у Веточки древесный дух появился.       — Ещё один?       Поттер погрустнел:       — Этот точно поселится в её ветках, крёстный же говорил, что третий должен быть удачным.       Люпин потрепал мальчика по волосам:       — Будет конечно, — спорить с мальчуганом было бессмысленно, в этом он пошёл в обоих родителей разом.       Гарри вздохнул со словами:       — А врать не хорошо.       — Ну, я же не знаю, как всё обернётся, имею право сомневаться.       В дом зашёл Сириус:       — Привет всем, на этот раз мы с Гарри точно выиграем, Лукотрус упитанный, и они нашли общий язык с Тиссой.       — Да, конечно, так же как и два прошлых раза, — ехидно поддел Блэка вошедший Снейп.       — Вот увидишь, дядя Северус, он поселится, — упрямо выпятил грудь Поттер.       — Кстати, Гарри, я тебе кое-что сделал, — и Сириус достал аккуратно отполированную и пропитанную особым раствором волшебную палочку, — из ясеня, дерево не молодое, крепкое.       Мальчик скептически оглядел протянутую волшебную палочку, взял в руку.       — Гибкости маловато, но зато вряд ли сгорит или рассыпется, если что. Как тебе?       Гарри равнодушно пожал плечами:       — В руке удобная.       — Здорово, осталось подобрать сердцевину.       — Ты и так ползарплаты на сердцевины спустил. Не надоело? — спросил Снейп. Кто бы мог подумать, что Сириус найдёт общий язык с артефакторами и не только. Блэку было сложнее постоянно поддерживать чары гламура, чем общаться с парнями из лавки артефактора. Всё-таки Люпин похоже знал Блэка лучше его самого.       — Точно, крёстный, ну зачем она мне?       — Может тебе понравится, — подмигнул крестнику Сириус.       Гарри вздохнул:       — Скорее у Веточки появится колония древесных духов, чем мне понравится, — пробурчал ребёнок, который сдерживаться и не тянуть магию из всего ещё был согласен, но тратить её ни в какую.       — И у Веточки будут духи, а с ними и плоды, и ты Гарри будешь колдовать, всё будет, — уверил Сириус.       Впервые за несколько лет Блэк почувствовал, что снова живёт, правда, пришлось оставлять Люпина и Гарри иногда на несколько дней, но кто знает может это и к лучшему. Каждый раз, снова встречаясь, Сириус всё больше осознавал, что Римус ему нужен.       Уже позже Поттер вновь подошёл к дереву, вглядываясь и радуясь, находя маленького древесного духа, который, заприметив мальчика, быстро превратился в гроздь цветов и листьев, пропадая на цветущем дереве.       Снейп подошёл со спины:       — Вот увидишь, он приживётся, — проговорил Гарри тому.       Зельевар пожал плечами:       — В этот раз я бы согласен был проиграть, ведь пока нет духа, не будет и плодов, а изучить свойства этого магического дерева, да ещё выращенного на необычной магии хочется больше, чем выиграть.       — Значит, будут, — упрямо повторил ребёнок.       — Расскажешь, о чём прочитал за прошедшие два дня, что меня не было?       Гарри кивнул:       — Да, я про камни читал и у меня появились вопросы.       — А Люпин? — спросил подошедший Сириус.       — Он сказал, что в камнях не силён.       — Хорошо, если хочешь, можем сходить за травами пока светло и заодно спросишь о том, что тебе было не понятно по минералам.       Гарри расцвёл не хуже покрытой цветами Веточки, прогулки он любил и умчался в дом переодеваться.       Сириус проводил его задумчивым взглядом, затем посмотрел на цветущее дерево:       — Эти плоды, действительно, столь уникальны?       — Сами по себе не особо, всего лишь возбуждающий эффект, а вот некоторым зельям они придают интересные свойства.       — Это что же мы будем выращивать афродизиак? — хмыкнул Сириус.       — Не совсем, Блэк. Ты можешь взять пример с крестника и почитать про Тиссу сам, — проговорил Снейп, направляясь к дому.       — Вот язва, — но хорошее расположение Сириуса не мог испортить даже Снейп, он три дня не видел Люпина и был даже рад, что Гарри некоторое время будет отсутствовать, оставляя их наедине. Нет, он не лез обниматься или целоваться, но стал замечать, что просто быть рядом, переговариваться о пустяках или о важных вещах, например, что ещё испробовать как сердцевину в волшебной палочке Гарри, уже этого было достаточно. Сентябрь 1988 года       Люпин напряжённо всматривался в мглу вечера.       — Уходят? — тихим шёпотом спросил Сириус.       — Вроде, и что народ из деревни тянет в эти пустынные места?       Люпин и Блэк выглядывали из лесочка, провожая уходящих искателей приключений.       — Сам же говорил, что селяне считают Заброшенную пустошь местом обитания злого духа, только всё никак не определятся какого.       — Да, знаю, — раздражённо проворчал Римус, они уже два часа бродили по болоту, отпугивая непрошенных гостей, а Гарри был дома один, и Люпин волновался.       — С Гарри всё будет хорошо, возвращайся, а я стану псом и прослежу за ними, темнеет, моя шкура будет сливаться во тьме.       Люпин благодарно кивнул:       — Только не слишком сверкай глазами, — «нам и так хватит выдумок про эти места».       — Это как получится, — проговорил Блэк, обращаясь. Пёс боднул Римуса в бок и побежал за незваными гостями, пропадая во мраке.       Люпин быстро вернулся домой, последние несколько дней его мучили нехорошие предчувствия, но всё было обычно. Снейп пропадал в Лондоне или в своей палатке, Гарри учился, читал, рисовал, при чём очень неплохо, носился по полям с Зубастиком и тренировался сдерживать его аппетиты, Сириус воодушевлённо работал в лавке, а также пытался помогать ему по дому, сам же он вёл привычный образ жизни, но…       Стоило Люпину вернуться домой, как Гарри соскочил со стула и радостно подлетел, встречая:       — А где крёстный?       — Отправился проследить за нашими незваными гостями, — он провёл по лохматой голове мальчика. — Что делаешь?       — Рисую Зубастика.       За прошедшее время подрос не только Гарри, но и Зубастик, длинное серое тело теперь казалось плотнее, хотя пасть утыканная зубами-иглами всё ещё не внушала доверия.       Сириус вернулся лишь через два часа, честно проводив искателей приключений до заселённых земель и по достоинству оценил как жаркое Люпина, так и рисунок Гарри.       К утру возвратился Снейп из Лондона и, проспав до обеда, позже уже он был осаждён соскучившимся Гарри. Блэк же воспользовавшись ситуацией вытянул из своей добровольной ссылки Люпина в ближайший магловский город.       — И зачем мы здесь? — рассматривая небольшой загородный домик, спросил Римус.       — Давай, просто посидим, выпьем, как раньше, поболтаем, Снейп займёт Гарри, у меня выходной, побудь хоть немного собой, расслабься.       — Я и так обычно являюсь собой.       — Кстати, здесь есть видео, давно хотел посмотреть магловские фильмы, но говорят вдвоём интересней.       — Фильмы? — Блэк порадовался ноткам интереса в голосе Люпина.       — Я взял несколько.       Римус было начал что-то подозревать, но вечер шёл, время тикало, они с удовольствием посмотрели фильмы, выпили, Сириус даже приготовил некий коктейль, не сказать что вкусный. После выпитого невольно вспомнили времена учёбы в Хогвартсе, с некой толикой грусти и ностальгии.       Что-то неладное Люпин заподозрил, когда понял, что гораздо больше пьян нежели Сириус и это при том, что пили они поровну. Тело обдало жаром, когда Бродяга поставил очередной фильм в видеомагнитофон и плюхнулся на диван рядом с Римусом.       — Сейчас будет «Смертельное оружие», продавец хвалила.       Но Люпин почти не слышал слов, он смотрел на шею любимого и вдыхал его запах, который казалось проник во все щели маленького домика. Сириус будто ощутил этот жадный взгляд и посмотрел оборотню в глаза.       — Но я согласен вместо фильма смотреть и на кое-кого другого.       Римус, уже мало соображая, потянулся к губам своего единственного. Поцелуй был требовательный и собственнический. Сириус совсем не ожидал от него такого напора, но поддался с охотой. Одежда чуть было не была сорвана с него вместе с пуговицами, благо Блэк успел отправить её на стул взмахом волшебной палочки.       Люпин вздрогнул, осознав, что оба мужчины остались в чём мать родила, но в следующий момент окинул Блэка жадным взглядом:       — Ты идеален, всегда был идеальным, — прошептал он, целуя грудь любимого.       Блэк растерялся от такого неожиданно сильного напора, его план был всего лишь сломить сопротивление, но не стать самому жертвой, хотя губы Римуса, гуляющие по его груди и животу, заставляли забыть обо всём. Он было попытался взять инициативу, но в ответ раздался самый настоящий рык и его снова завалили на спину, на этот раз целью исследования горячих губ Лунатика стал его член.       — О да, — прошептал Сириус, стоило Люпину вобрать его достоинство целиком. — Не знал, что ты умеешь, — в следующий момент зубы Римуса задели нежную кожу, и Блэк вскрикнул. — Или не умеешь.       Римус поднял затуманенный страстью взгляд, продолжая посасывать его член. Через некоторое время он выпустил стоящий колом член изо рта и, прижав Сириуса к кровати, укусил его за губу, при этом руки его уже мяли задницу Блэка.       — Э, мы так не договаривались.       — Хочу тебя, давно. Безумно хочу сделать только своим, — порыкивая, проговорил Люпин.       — Вообще-то я думал, что я буду сверху, — на что получил ещё один рык. Сириус и не заметил, как оказался на животе с выпяченной задницей. Хотел возразить ещё раз, но задохнулся от непривычных, приятных ощущений, когда горячий язык принялся вычерчивать поцелуями-засосами узоры на его бёдрах, приближаясь к звездочке ануса, а затем ощутил прохладное касание заклинания очищения где-то внутри.       — Хочу тебя, — рыкнул оборотень и потёрся своим уже текущим естеством между ног Блэка. Утро следующего дня.       Сириус с трудом разлепил глаза и посмотрел пустым взглядом в потолок, со стоном сел, нашёл взглядом Римуса, который спал рядом.       — Мда, — протянул Блэк, пересохшими губами, он запланировал всё и коктейль, и плод Тиссы, который удалось стянуть у запасливого Снейпа, но совершенно не ожидал такой страсти от своего давнего друга, хотя нет, любимого. Никому другому и не важно в каком состоянии он не позволил бы подобного. Этот плод, действительно, был не просто афродизиаком, вернее он совсем им не был, мякоть в чистом виде была опасна тем, что снимала все ограничители, давая увидеть истинные чувства и желания, не ограниченные ни моральными принципами, ни устоями общества, ни страхами. И вот результат — абсолютно дикий, необузданный Римус альфа-самец.       «Лунатик всегда меня так хотел? Или только сейчас? А если всегда. Вот это выдержка!» Сириус ещё бы подумал на столь щекотливую тему, но тело ныло, всё ещё мучила жажда и болела голова после выпитого вчера. Блэк призвал стакан воды, вышло лишь со второго раза и жадно его выпил.       Не сказать, что ему не понравилось, Люпин даже в необузданном виде вылизал каждую пядь его кожи, зацеловал, шепча хрипловатым голосом непристойности, выражающие во всей красе мысли всегда сдержанного Люпина. Но вот взять и оттрахать его, Сириуса, пять раз к ряду, это было перебором. Блэк вообще сомневался, что сможет сидеть, не говоря уже о том, чтобы стоять.       Римус открыл глаза, голова болела, плохой знак, привстал и воззрился на голого Сириуса, затем на разорённую постель.       — Водички? — протянул ему полный ключевой воды стакан Блэк.       Римус схватил его и осушил, затем замер:       — Надеюсь, на это раз ты мне ничего не подлил?       — Нет, — улыбнулся Бродяга, — ещё одного такого марафона моя задница не выдержит.       Люпин посмотрел на Сириуса потемневшим взглядом.       — Только не сердись, Лунатик, это не блажь, я хочу быть для тебя больше чем другом.       — Это я сделал? — протянув руку в область шеи, он указал на явный след укуса.       — Да, ты был жутко необуздан, — улыбнулся Сириус, перехватывая одной рукой руку Люпина и целуя.       — Сегодня было полнолуние, — не замечая действий Блэка, проговорил Люпин. Он посмотрел Сириусу прямо в глаза абсолютно шальным взглядом. — Ты понимаешь, что это значит?       — Что? Ну покусал маленько, залечим, — сейчас Блэка больше интересовала его пятая точка.       Римус вскочил, хватая свою волшебную палочку и трясущейся рукой направляя её на Бродягу, после чего быстро проговорил слышанную когда-то Блэком тарабарщину и пустил красный луч в идиота, который с непониманием всё ещё глядел на Римуса.       Укусы на шее, а также на груди и, мать вашу, заднице Блэка расцветились багровыми точками пока сконцентрированными в этих местах.       — Блядь, Сириус, мать вашу, ты понимаешь, что заразился! Нет, я тебя заразил, ты теперь, — из горла Римуса вырвался звук, который Бродяга принял бы за что угодно, но не за вой человека. Этот тягучий, страшный, полный отчаяния звук пугал, но гораздо больше ужасали пустеющие глаза. — Я заразил кого-то, я заразил тебя, я породил оборотня, — Римус, не замечая, что совершенно голый развернулся и…       Что он собирался сделать Сириусу было не важно, он знал только одно, его нельзя отпускать. Из горла Люпина снова вырвался вой боли и отчаяния.       Блэк обнял любимого, крепко, насколько хватало сил прижал к себе, начхав на боль в мышцах, заклинание выученное ещё в бытность аврором помогло. Он знал, что силы его покинут, но будет это только через пол часа, а сейчас он должен был достучаться до Люпина.       — Всё хорошо.       Но было видно, что Римус не слышит.       И Сириус шептал, кричал, тряс Люпина, пока не догадался отвесить пару сильных пощечин:       — Мать вашу, всё нормально, прекрасно, хорошо! Стал бы я спать с оборотнем, если бы хоть на миг испугался заразиться, да не в жизнь!       Римус наконец посмотрел на него осмысленным взглядом.       — Я сделал тебя изгоем!       — Я им и так был.       — Ты не понимаешь!       — Я всё понимаю, а также прекрасно осознаю, что забрал у тебя главный аргумент к тому, чтобы избегать меня, отказываться от того, чтобы сблизиться, стать кем-то большим. Всё! Это случилось, бояться больше нечего! Всё, что могло, уже произошло. Теперь поступи наконец, как оборотень, хватай и не отпускай!       Люпин тихо проговорил:       — Отпусти меня.       Блэк несмело разжал руки. Римус отошёл от него и, развернувшись, посмотрел ему в глаза. Всё сказанное не было бахвальством, Бродяга смотрел в ответ с безумным вызовом.       — Ты же хочешь касаться меня, целовать, ласкать, все те жаркие слова, которые ты шептал мне, это было именно то, что ты чувствуешь. И что? Я должен отказаться от подобной любви лишь потому, что ты оборотень? Так вот теперь я тоже оборотень. Молодой, неопытный, неумелый оборотень. Прими этот факт, прими ответственность, как мой создатель и хватит убегать от себя!