24 июля 1991 года
Пустынный, каменистый берег, продуваемый морскими ветрами, был красив своею дикой первобытностью. Здесь за магической завесой, скрытый от обычных маглов, стоило отойти от хижины чуть дальше, оглядеться и позабыть хоть на миг о том, что там где-то шумят города, как казалось, что вернулся на сто, а может и все тысячу лет назад.
Сегодня очень повезло с уловом и крупный поллак лежал на дне лодчонки. Люпин и Гарри, вымотанные в одинаковой мере ожиданием, старались заниматься хоть чем-то, в итоге старая развалюха на берегу приобрела вид вполне жилого дома. Тут был собран хворост, сушились травы, собранные в лесочке за холмом, просыхала сеть. Они выбрались из лодки с уловом, при этом Люпин уже думал, как лучше приготовить рыбину и порадовать мальчика, когда почти бесшумный шелест заставил его обернуться. На песок к ногам мальчика упал плотный конверт из желтоватой бумаги, на котором ярко зелёными чернилами было написано «Гарри Поттеру, Хижина на берегу, Бухта Бантри, Ирландия». Римус перевёл взгляд с письма на юного адресата, который в этот момент смотрел на письмо, как на приказ о казни. Люпин присел на корточки и проговорил:
— Возьми его, Гарри.
Тот вздрогнул, будто просыпаясь:
— А я могу его проигнорить?
— Проигнорировать, — поправил оборотень. — Кто-то другой возможно, но, увы, не ты.
Мальчик, всё ещё не отрываясь, смотрел на конверт, чуть склонился, протягивая к нему руку, которая так и застыла, не подняв его с песка.
— Я не справлюсь.
Люпин встал и с высоты своего роста проговорил:
— Хочешь сбежать, спрятаться или просто сдаться?
В ответ рука схватила письмо, и Гарри выпрямился со словами:
— Вот ещё, — даже не до конца осознав, что он сделал.
— Тогда открывай, — проговорил Люпин, не надеясь впрочем найти в нём что-то необычное.
Так и было. Стандартное сообщение, что Гарри принят в школу чародейства и волшебства Хогвартс и список необходимых предметов.
Гарри прочитал весь немаленький перечень предполагаемых покупок и посмотрел на дядю Римуса:
— Здесь так много.
— Это мелочи, Гарри, главное, как отреагируют на твоё появление маги, а все эти мантии, котелки и учебники, — мужчина искренне махнул рукой, как на пыль под ногами.
Они прошли в хижину не в лучшем расположении духа, Люпин положил письмо на полку, после чего отправил сообщения Снейпу и Сириусу, те в ответ, как было оговорено ранее, молчали.
31 июля 1991 года.
Был тихий вечер, даже море успокоилось, лишь легонько шелестя волнами.
Гарри сидел на берегу и пытался отвлечься от невесёлых дум, рисуя. Дядя Римус сидел тут же. От всевозможных версий, пугающих предположений и плохих предчувствий, всё валилось из рук, и он отправился за Гарри на берег, просто чтобы посидеть, смотря на море, и хоть немного успокоиться.
Пейзаж изображенный мальчиком был странно хмур и сер, несмотря на то, что солнце весело светило.
Появление пришельца Поттер почувствовал сразу и, невольно уронив кисть, бросился её поднимать, при этом нагибаясь к сидящему рядом Люпину. Но хоть что-то сказать он не успел, Римус и сам уже обернулся и смотрел на высокого старика, который стоял на берегу.
Гарри не знал, как реагировать на яркую мантию пришельца, туфли с пряжками на каблуках и сильный магический фон сопровождающий его.
Пока он молчал Римус подал голос:
— Директор Дамблдор, — кивнул он, приветствуя.
— Люпин, мальчик мой, — с этими словами старик перевёл взгляд с оборотня на мальчика и улыбнулся. — Гарри, рад, что с тобой всё в порядке.
Поттер не ответил, магия пришельца была новой, незнакомой и невольно заставила переключиться на неё, не реагируя на внешние раздражители.
— Гарри, хоть поздоровайся, — коснулся его плеча Люпин. На что юный обскур вздрогнул и, несмотря на просьбу дяди Римуса вести себя вежливо с представителем Хогвартса, проговорил:
— А я с незнакомцами не здороваюсь.
Люпин лишь вздохнул и повернулся к Альбусу:
— Пройдёмте в дом, там как раз есть тортик в честь дня рождения Гарри, — на что пришелец подошёл к ребёнку и, улыбнувшись, проговорил:
— Меня зовут Альбус Дамблдор, я — директор Хогвартса, будем знакомы, — он протянул руку.
Мальчик кивнул и, протягивая руку, проговорил:
— Гарри Поттер, приятно познакомиться.
Старик заулыбался ещё шире, хотя казалось куда бы больше, будто искрясь, а Гарри наблюдал за магией, что шлейфом стелилась за своим обладателем, когда они пошли к дому.
Чай был приготовлен, торт разрезан, а разговор всё не шёл. Поттер буквально не сводил глаз с гостя, Люпин забыл, как дышать, молясь всем богам, чтобы магия Дамблдора оказалась не вкусной, а Альбус изучал Римуса и Гарри, сидящих напротив, и тоже не торопился заговаривать.
Первым сдался Римус:
— Вы пришли отвести Гарри за покупками?
— И да, и нет, — был ответ старика. — Как же так получилось? Не поведаешь, мальчик мой? Ты и маленький Поттер живёте здесь.
— Ну, хоть не обвиняете в похищении, и за это спасибо.
— Что ты! — проговорил директор почти одновременно с Гарри, который возмущённо проговорил:
— Что ты говоришь, дядя Римус, это я к тебе переместился.
— Да? — перевёл заинтересованный взгляд, спрятанный очками половинками, директор.
— Да, — уверенно глядя ему в глаза, проговорил Гарри.
— Он свалился буквально мне на голову, весь израненный. Я его выходил, а потом оставил здесь, подумав, что раз уж так распорядилась судьба, кто я, чтобы с ней спорить.
Дамблдор посмотрел на мальчика:
— Гарри, и тебе не было здесь скучно? — он обвёл взглядом скромную хижину.
— Я привык, — пожал плечами мальчик, — и у меня есть книжки, мои рисунки, к тому же я рыбачу, собираю травы, а иногда мы ходим в деревню.
— И ты совсем не боишься дяди Римуса, — проговорил за него старик и улыбнулся, переводя взгляд с обстановки хижины на мальчика.
— С чего бы?
— Я рад, хоть мне и очень хочется отшлёпать тебя Римус за то, что ты так никому и не сказал о ребёнке, — старик повозился в складках мантии и достал маленький ключик, протягивая его Люпину. — Это ключ от хранилища Поттеров в Гринготтсе. Думаю, вы с удовольствием прогуляетесь по старым добрым улочкам Косой аллеи, — с этими словами он достал маленький бубенец на верёвочки и положил на стол. — Это порт-ключ как раз на эту улицу.
Гарри бросил незаинтересованный взгляд на бубенец и снова посмотрел на Дамблдора.
— Вы уверены, директор? Если кто-то узнает, что Гарри живёт с оборотнем, — Римус не знал, что думать. С одной стороны он был рад, что Поттера не забирают, с другой — это было какое-то запредельное попустительство.
Старик встал:
— Я всегда утверждал, что страхи людей преувеличены, но старые традиции так сложно изжить, Римус.
Люпин взял порт-ключ и ключик, поняв по равнодушному взгляду мальчика, что сюрпризов тут ждать не стоит.
— Думаю, мне уже пора, и я рад, что с Гарри всё хорошо.
Римус встал, идя за уже собравшимся выйти из хижины стариком:
— Уже уходите?
— Много дел, — Дамблдор кивнул, прощаясь, мальчику.
— До свидания, — Гарри был рад, что гость уходит, слишком уж напряжённым был дядя Римус.
Люпин же вышел из хижины за директором и, не дав ему аппарировать, прошептал:
— Директор, я прошу у вас о Сириусе, он сидит в заключении ни за что.
Дамблдор поднял на него взгляд, смотря странно, будто и на собеседника, но всё же мимо него.
— Он не виновен, я знаю, что хранителем фиделиуса был Петтигрю. Прошу, помогите ему.
— Ты уверен? — став на миг странно серьёзным, будто накидывая себе на плечи несколько десятков лет, задал вопрос Альбус.
— Да.
— Я постараюсь сделать всё, что смогу, но это лишь твои слова.
— Я понимаю.
— Что ж, думаю, мне уже пора, — проговорил директор и, не дожидаясь какой-то реакции от хозяев дома, исчез.
Люпин вздохнул, заходя в хижину:
— Можно было поговорить о крёстном и при мне, — сказал Гарри вошедшему Римусу, он успел подойти к закрытой двери, и всё услышать, а затем вернуться к столу.
Мужчина взъерошил непокорные вихры мальчика:
— Подслушивал? — Поттер улыбнулся. — Ах ты мой маленький Блэк, а вот я как был глупым, трусливым гриффиндорцем так и остался. Не смог сдержаться.
Гарри смотрел на какого-то выжатого Римуса, сидевшего напротив:
— Я не Блэк, а Поттер.
Люпин улыбнулся в ответ:
— Но у тебя в родичах есть Блэки, а они все учились на слизерине, исключение составил только твой бунтарь-крёстный. И в тебе явно есть не малая доля их крови, — он поднялся. Дамблдор с одной стороны развеял напряжение, с другой — испортил День рождения Гарри окончательно. Римус направился к очагу заваривать ещё одну порцию чая, прежний уже остыл.
Гарри обернулся:
— Возможно, но я всё равно Поттер.
***
Небольшая комната была залита июльским солнцем, в саду Малфой-менора, весело смеясь, носилась девочка лет пяти, пытаясь поймать домовика и при этом совершенно не обращая внимания на жару, а блондинка в изящной шляпке возилась с мальчиком лет трёх не без помощи ещё одного домовика. Лёгкий ветерок шевелил портьеры, на диване сидел мальчик в расслабленной позе и читал книгу, но шло время, бежали минуты, а ни одна страница так и не была перевёрнута. Драко вздохнул и отложил книгу, слова которой не желали сливаться в предложения и откладываться в мозгу. Напряжение последних дней брало своё.
Услышав шелест крыльев и обернувшись к почти бесшумной сове, он окинул её казалось равнодушным взглядом, но лишь до тех пор, пока не увидел, что же она принесла. Сова уже получила свой кусочек печенья и давно скрылась из виду, а Драко всё стоял перед лежащим на столе письмом и пытался справиться с собой. Хотелось разрыдаться навзрыд, выпустить напряжение, но он сжимал пальцы в кулак и лишь глубоко дышал, пытаясь успокоиться.
«Меня приняли в Хогвартс, я всё-таки не полный слабак, не способный ни на что стоящее!» — он снова и снова повторял про себя эти слова.
— Я же говорил, тебя не могут не пригласить, — тихий, спокойный с холодцой голос заставил вздрогнуть, — и даже если бы тебя не пригласили, ты всё равно остался бы старшим сыном Малфой.
Люциус с тревогой смотрел на напряжённые плечи сына. Всё это время он не столько боялся, что его не пригласят, сколько того, что может сотворить сын, если этого не произойдёт.
Мальчик выдохнул:
— Но какой был бы позор — сын чистокровного и слаб настолько, что его не пригласили, — Драко наконец взял себя в руки и выпрямился.
— Теперь этого можно не опасаться.
Малфой-младший взял письмо дрожащей рукой и обернулся к отцу:
— Это только начало, папА. Я ещё смогу не раз опозорить род Малфой, ведь магии у меня мало настолько… — Драко вздохнул и окончательно успокоился, натянутая струна где-то внутри отпустила.
Люциус положил руку на плечо сыну, пожалуй, только он и Нарцисса знали, сколько сил и трудов Драко потратил, чтобы развить свои возможности мага на максимум, на свой максимум. Зелья, тренировки, книги, да ещё так, чтобы никто не догадался. И всё равно его успехи едва дотягивали до среднего уровня. Нет, он не отказался бы от сына, даже если бы тот остался сквибом, но сейчас спустя столько лет, когда его вина по отношению к сыну пусть не исчезла, но потонула где-то в глубинах времени и забот, он временами думал, каким бы вырос Драко не случись с ним то роковое проклятие и не измени всю его жизнь так круто.
Мальчик развернул письмо и поднял взгляд от списка:
— И зачем мне жаба в Хогвартсе? — покачал он головой.
— В зельях она может быть очень даже полезна, — хмыкнул Малфой-старший. — Нам нужно будет отправиться в Косую аллею, чтобы всё это купить.
— А Ариэль и Скорпиус?
— Боюсь, им придётся вместе с мамой остаться дома. Думаю, её это не обрадует, но я не собираюсь раньше времени выставлять своих детей на показ, хватит и того, что случилось с тобой.
— Хорошо, но ты сам ей это сообщишь, папА.
— Собственный сын подставляет родного отца, — мужчина покачал головой, наигранно сокрушённо.
***
Селина теперь уже Жаккар (новая фамилия, пусть и созвучная с привычной с детства, новый город, новый дом, новая работа в парфюмерной лавке, новые люди) вернулась поздно, хорошо, что сейчас июль и день долог, даже приятно пройтись вечером по улочкам тихого города, где она живёт уже пять лет, после того, как жизнь сделала такой кульбит.
Она тихо зашла в дом, думая, что дочь наверняка уже спит, но сегодня она ошиблась. Стоило поставить сумку на стул, как из комнаты вылетело её персональное чудо и головная боль одновременно.
— Мама, меня пригласили в Хогвартс! — прыгала, сверкая белозубой улыбкой девчушка с растрёпанными, русыми волосами и, горящими предчувствием новых впечатлений и знакомств, глазами.
А Селина так надеялась, что этого не произойдёт, хоть и говорила дочери обратное. Сердце сжималось, стоило представить, что будет, если хоть кто-нибудь узнает, что её дочь мало того что оборотень, так ещё и как бы умерший оборотень.
— Мам, ты не рада? — девочка перестала скакать и остановилась, невольно опустив руку с пергаментами в ней. — У нас денег нет? Тут конечно список не маленький, но можно что-то простое купить.
— Всё хорошо, денег хватит. Я за тебя переживаю.
— Ничего, я справлюсь. Колдовать научусь, и не волнуйся, я не дура, превращаться в волка не собираюсь.
Женщина прошла на кухню их небольшого уютного дома:
— Может быть я бы поверила, что ты будешь вести себя, как образцовая леди, но я тебя слишком хорошо знаю, Сильвия, — и она улыбнулась.
— Мам, я сомневаюсь, что я буду там самой активной, к тому же может быть я там с кем-то подружусь. А сам замок… Я столько слышала о нём. И Запретный лес…
— В который ты ни ногой, — женщине ещё больше не понравилась идея отправить ребёнка в Хогвартс.
— Ну, конечно, — проговорила девочка, даже не задумываясь и не прерывая разбор сумки с покупками. Вдруг она выпрямилась и посмотрела маме в глаза. — У нас точно есть деньги?
— Есть.
***
Нидвудский лес магической части Британии
Под огромным дубом в почти полной темноте его кроны стоит небольшая хижина построенная из грубых брёвен. В окошках не горит свет, но, не смотря на темноту, мужчина средних лет, не испытывая дискомфорта, перебирает травы.
У окна раздаётся шелест, и мужчина вздрагивает:
— Пап, даже не надейся, не будет никакого письма.
— Ты сильный мальчик, — возражает мужчина, — твои магические всплески буквально меняют окружающую среду. Помнишь дождь, что пошёл в период засухи год назад?
У стены на широкой кровати сколоченной из грубых досок, лежал мальчик лет одиннадцати. Он поднял взгляд от потёртой, видавшей лучшие времена книги и его глаза странным образом отразили свет, засветившись:
— И что? Пап, я мог бы сойти за обычного парня, если бы не полнолуние и мои глаза. Никто не будет терпеть малолетнего оборотня в Хогвартсе, даже если бы случилось чудо и приглашение пришло. Сколько бы я там пробыл с такими-то глазами?
Мужчина ответил ему точно таким же светом в глазах:
— Прости, — он вздохнул.
Мальчик покачал головой и привычно уже в стотысячный раз проговорил:
— За что? За то, что я родился так не вовремя перед самым полнолунием и, несмотря на ваше с мамой обращение так не вовремя, выжил?
Глен вздохнул, поднялся, направляясь к полке и вешая пучки трав:
— Я научу тебя колдовать, пусть учитель из меня не ахти, но…
— Но до семнадцати мне колдовать нельзя. В школу меня не пригласят, а найти учителя, который поручиться за ученика-оборотня и рядом с которым будет возможность колдовать… — мальчик скривился. — Пап, успокойся, потерплю. Ты же научился колдовать в семнадцать, ничего не умер.
— Мой магический дар слаб, а ты силён, и ты будешь колдовать.
— Пап, может не надо, я тебя знаю и эту твою вечную упёртость, — паренёк привстал. — Мы ведь оборотни, да и живём вне стаи, волшебники не будут с нами валандаться, — проговорил Сэмюэль Льюис.
Глен подошёл почти вплотную, присел на край кровати и взял лицо сына в свои руки:
— Ты будешь колдовать там, где можно колдовать. Я не дам тебе опуститься до обычного, жалкого оборотня, которые подбирают объедки на свалках.
Таким решительным Сэм отца ещё не видел, тот даже немного его пугал, но противиться ему не хотелось. Он рано повзрослел, он многое понимал, но ему всё ещё не удалось изжить детские мечты.
***
Люпин проигнорировал порт-ключ, выданный ему Дамблдором, к тому же попросил Гарри проверить всю местность на новые заклятия, и мальчик нашёл по маленькому вкусненькому светлячку как на себе, так и на Люпине. Похоже Дамблдор не желал больше терять из поля зрения мальчика, а с ним вместе и Люпина, но у Римуса были свои планы и, уничтожив светляков, он взял Поттера и отправился домой, оставив в хижине на берегу немного вещей, чтобы это не выглядело как бегство, а скорее как прогулка на время.
Нужно было подготовиться к отправке Гарри в Хогвартс, а времени осталось так мало.
