***
— Блять! Доигровщик отложил нож и осмотрел палец. Порез. Ранка была довольно-таки большая, но крови было мало. Это место неприятно жгло и щипало при малейшем прикосновении к нему. — Что такое, Ива-чан? — на кухне сразу же оказался взволнованный Тоору. — Я порезался, — раздраженно бросил Хаджиме, показывая ранку омеге. Ойкава взял в руки ладонь Ивайзуми и посмотрел на палец. — Больно? Брюнет отрицательно помотал головой. Не долго думая, шатен сел на колени перед Хаджиме, поднес его руку к лицу и прикоснулся губами к ранке. Он задел ее языком и сразу же взял весь палец в рот, немного посасывая его. Вице-капитан в недоумении смотрел на омегу и краснел. Было как-то непривычно. И вообще, зачем Ойкава это делает? «Проснись и пой, проснись и пой, попробуй в жизни хоть раз» слышал Ивайзуми от своего члена, который уже начал подниматься. У Хаджиме встал на то, что лучший друг обсасывает его палец? Это было немного стремно. — Ива-чан, ты возбужден? ~ — Ойкава посмотрел на парня в упор, ехидно улыбаясь. — Придурок, я не возбужден, — нервно ответил Ивайзуми, отводя взгляд. — Хм, разве? А это тогда что? — парень ткнул пальцем в стояк, выпирающий из джинс. — Тебе показалось. Ойкава выглядел таким соблазнительным, что брюнету захотелось повалить его на пол и оттрахать. В принципе, Тоору всегда был таким. На тренировках доигровщик всегда незаметно уходил на пару минут в туалет, потому что капитан слишком часто вертел своей задницей перед альфой. — А можно мне посмотреть на него? — Ойкава потерся щекой о бугор и снова посмотрел на друга. — Делай что хочешь. Парень расстегнул пуговицу джинс Ивайзуми и спустил их вместе с боксерами. — Какая прелесть, Ива-чан! ~ — восхищенно произнес шатен. Через секунду Тоору уже прижимает член ладонью к животу, скользя большим пальцем по головке, проводит указательным, медленно спускается по стволу и обхватывает поджавшиеся яички. Ивайзуми тяжело дышит, глядя на Ойкаву. Другой рукой капитан крепко сжимает пальцами член. Дрочит мягко, оглаживает головку большим пальцем, поддевает ногтем щель уретры. Спустя минуту Ойкава закусывает губу, шумно втягивает воздух, пережидая приступ возбуждения. Член тяжелеет, но и Хаджиме не остается равнодушным. Дышит хрипло и неглубоко, между его ключиц отчетливо видна бьющаяся жилка. Доигровщика слегка мутит — в горле собирается комок, внизу живота еще один, побольше, хочется запрокинуть голову, изогнуться и в пару резких толчков навстречу закончить все. Тонкие пальцы снова аккуратно обхватили член, нежно касаясь выступающих венок. Пройдясь языком вдоль всего ствола, шатен уткнулся носом в жёсткий чёрный волосяной покров, шумно вдыхая носом, а после вернулся к головке, ласково смещая крайнюю плоть, поглаживая шею и венчик, вместе с этим припадая к нему губами, жадно покрывая поцелуями. Поглаживая яйца рукой, он ещё некоторое время наслаждался моментом, когда Ивайзуми позволял ласкать его тело: игриво проводить языком по разрезу головки, томно посасывать её, словно пытаясь выжать все внутренние соки, покрывать поцелуями вдоль всего ствола от основания, едва пришлёпывать членом себя по губам. — Ойкава, — зовет Хаджиме, пытаясь выровнять сбившееся дыхание. — все, хватит. Поднимайся. Тоору послушно поднимается с колен и встает рядом с брюнетом. Их лица совсем близко, горячее дыхание опаляет кожу. Ивайзуми первый тянется к Ойкаве и целует его, сминая губы парня в своих. Эти губы мягкие, пухлые, податливые. Доигровщик мог бы целовать их часами. — Ива-чан, — жалобно произносит кареглазый, когда вице-капитан разрывает поцелуй; связующий перекладывает руку доигровщика на свой, уже давно вставший, член. — Пожалуйста… Хаджиме прижимает омегу к стене, освобождает того от штанов и нижнего белья и грубо обхватывает гениталий шатена, начиная грубо дрочить. Пальцы у Ивайзуми жесткие. Ойкаве, кажется, плевать, как это будет, ничего еще не начато, а ему уже хочется кончить. Чтобы отпустило, не давило изнутри, не распирало ребра. Он готов даже встать на колени или развернуться лицом к стене, если это будет означать освобождение. От близости Хаджиме мутится в голове, мысли перескакивают, и сосредоточиться невозможно. Тот все еще хмурится, и шатен тянется к нему, проводит ладонью по плечу, вниз к груди, скользя по рельефу на животе, слегка царапая его ногтями, и снова легко касается члена. — Хааа… И-ива-чан… — стонет Ойкава, позорно толкаясь в руку альфы. — Ты скоро?.. Ивайзуми кивает и лишь сильнее начинает сжимать генителий Тоору, дергая рукой вверх в рваном темпе. Через пару секунд парни одновременно кончили: Ойкава с громким протяжным стоном, а Ивайзуми — молча. Хаджиме обтер ладонь об футболку капитана и пошел к раковине, чтобы помыть руки. — Как грубо, Ива-чан! — возмущался Ойкава, разглядывая свою собственную сперму, которую вытер доигровщик.***
Ойкава первым лег спать. В квартире было довольно жарко, поэтому Тоору решил не укрываться одеялом, а просто без спроса одел футболку Ивайзуми, которая была ему слегка великовата. Хаджиме долго ворочался в другой комнате в своей кровати и не мог заснуть: в голову лезли недавно пережитые события. В воздухе все еще чувствовался запах кофе и свежести, но все было слегка другим… Все-таки его тянуло к Ойкаве. Парень тихо вышел из своей комнаты, пытаясь не скрипеть половицами, прошел по коридору и завернул в комнату Ойкавы. Доигровщик осторожно подошел к парню и стал вглядываться в его лицо, пытаясь понять: спит он или нет. Ойкава во сне был безупречен: волосы размечтались по подушке, губы застыли в едва заметной улыбке. Брюнет лег к капитану, обнимая того со спины, и прижался к нему. — Тоору, как я мог влюбиться в тебя? Чертов засранец, я даже заснуть без тебя не могу… — тихо говорил Хаджиме, гладя по голове Ойкаву. — Собственно, мне и девочки не нравились, но я отчаянно думал, что являюсь натуралом… Ха-ха, даже немного забавно… Парень оставил легкий поцелуй на щеке Ойкавы и зарылся пальцами в его волосы, ласково перебирая каждую прядь. Теперь Хаджиме так же мерно сопел, обнимая Тоору и прижимаясь торсом и грудью к его спине.