Унесенный призраками

— Свежая пресса! Свежая пресса! — Кричал мальчик-газетчик, разгуливая по улицам и перечисляя заголовки самых важных новостей. Погода была солнечная и теплая, и Кристоф Джакометти был в прекрасном настроении. Сегодня он готовил торт со свежайшей клубникой, доставленной ему ранним утром. Остальные домочадцы занимались магазинчиком и зазывали покупателей. — Крис, — в кухню вошел Стефан — партнер и любовник Кристофа. — Что там с твоим тортом? — Уже кончаю, — томно ответил тот, добавляя последние штрихи к уже готовой композиции. Он вынес свой шедевр в магазин и глянул на часы, висевшие в торговом помещении. Мальчик-почтальон уже должен был оставить его почту. — Стефан, письма не приходили? — Нет, — ответил тот, расставляя шоколадные десерты в витринах. — Ммм… — Крис покусал губы. — Пойду прогуляюсь. — К Фельцманам? — Подозрительно нахмурился Стефан. — Ага. Пригляди тут за всем. И он, кинув фартуком в любовника, поспешно сбежал. Магазин Криса был прямым конкурентом магазина Фельцмана, они даже стояли на одной улице, переманивая покупателей друг у друга. Несмотря на соперничество, Крис был лучшим другом Виктора. Они познакомились еще давно во Франции, где учились в одной школе, а потом снова неожиданно встретились на улицах Кобе, когда приехали открывать свое дело в новой стране. Крис всегда восхищался Виктором и действительно был его близким другом, с которым он мог дурачиться, придумывать и опробовать новые рецепты, а так же подбить друг друга на совместную акцию, после которой старик Фельцман долго ворчал на них обоих. Крис беспокоился за Виктора, потому что тот очень изменился после переезда в Японию. Больное колено мучило его и раньше, но, похоже, что японский климат и реалии мало подходили для выздоровления. Виктор уехал на горячие источники вот уже два месяца назад и не отвечал ни на телеграммы, ни на письма Криса. Тем не менее он должен был докладываться Фельцманам, так что Крис решил справиться о делах Виктора у них. Вообще-то он был не рад, что Виктор уехал. Из окружающих Крис был единственным, кто видел, насколько тот не любит Японию. Необходимость добираться до фабрики в Кобе мучила Виктора вечными спусками и подъемами, но Япония в целом была гористой страной, и Крис не видел еще ни одной ровной дороги. А еще Виктор был гением, которому прочили славу и грандиозные достижения в сфере кондитерского искусства, но из-за прихоти отца он был вынужден прозябать здесь, на краю мира. Виктор бы никогда вслух об этом не сказал, но Крис знал его слишком хорошо. Он звякнул дверным колокольчиком магазина Фельцмана и вошел внутрь. — Добро пожа… Чо приперся? — Юрий, стоявший за прилавком с постным лицом, тут же нахмурился. — Рецепты вынюхивать наши? Вали давай. — Не нужны мне ваши рецепты, — отмахнулся Крис, подойдя к нему. — Я хотел спросить, не было ли весточки от Виктора. Юрий закатил глаза. — Джакометти, у тебя же есть любовник, чего ты к нам-то лезешь? Крис обворожительно улыбнулся Юре. Вообще-то мелкий паршивец его раздражал, но он обычно делал вид, что все хорошо, и переходный возраст случается со всеми. — Понимаешь, Юра, есть такая вещь — дружба называется, тебе она, конечно, незнакома, — дружелюбно улыбнулся он, наблюдая за тем, как Юра готов взорваться и начать кричать на него. — Поэтому я переживаю за своего друга и хочу знать, все ли у него хорошо. — Что, не отвечает на твои письма? Верность твою блюдёт, кто-то ж должен. Ну точно паршивец. Кристоф улыбнулся ещё шире, показывая, что Юра совсем не задел его своими высказываниями. — Не пишет он нам, — буркнул тот, решив, что отвяжется от швейцарца быстрее, если скажет ему все, как есть. — Одну только телеграмму прислал как приехал и все. — И вы совсем не переживаете? — Удивился Крис. — А если что случилось? — Да что ему будет, — снова отмахнулся вредный мальчишка. — Он когда во Франции учился и больше молчал. Скорее всего напишет перед приездом. Криса это совсем не устраивало. На его письма Виктор всегда отвечал. И раз одна телеграмма дошла, то и остальная корреспонденция не должна была испытывать трудностей по дороге от Хасецу до Кобе. — Ладно, малыш, спасибо. Удачной торговли, — Джакометти вышел из лавки раньше, чем Юра успел разразиться бранью в его сторону. Телефон в Хасецу был только на станции, это Кристоф узнал ещё тогда, когда Виктор собирался уехать. — Придётся самому добираться, — задумчиво протянул он, зайдя в свой магазин через чёрный вход. — Куда это ты собрался? — Стефан заглянул к нему из торгового зала. — Ты тоже собирайся, Стеф, поедем узнаем как там Виктор. — С ума сошёл? — Если с ним все в порядке, то мы следующим же поездом вернёмся обратно. — А если нет? — Проведём своё расследование, заберём Виктора и вернёмся, какие ещё варианты? — Крис! — Передай дела, я вещи соберу. Поезд через два часа, я уже узнал. Если пропустим, то следующий будет только через неделю, так что вперёд. Давай, Стеф, у нас не так много времени. Крис ушёл в свою комнату собирать чемодан. *** Вечером после закрытия и уборки магазина Юра отказался от ужина и ушёл в свою комнату, чтобы побыть немного в одиночестве. Он закрыл дверь на ключ и достал из ящика стола старую потрепанную тетрадь. Тетрадь эта принадлежала Виктору, в ней он записывал свои рецепты и изыскания. Если честно, Юра украл эту тетрадь из комнаты брата, когда тот уехал на источники. Юре совсем не было стыдно за кражу — Виктор был талантливым кондитером, у которого было чему поучиться, а раз он уехал, то учиться Юра будет по записям. Тем более все знают, что самый лучший способ развить свою технику — это наблюдать за другими, пробовать их способы и создавать на их базе свой. Виктор вряд ли разозлился бы, если бы узнал о краже, но наверняка расстроился. Юра знал, что сводный брат очень тепло относится к нему, но их отношения сильно испортились после переезда. Виктор стал меланхоличным и одновременно раздражительным, а Юру ужасно бесила его опека и взгляд сверху. Он считал себя равным брату. Не дотягивающим по таланту, но умным и хитрым. Если бы та же Мила узнала, что Юра без спроса зашёл в комнату Виктора и взял все, что плохо лежало, она бы отодрала его за уши и потребовала вернуть. Но о краже не знал никто из их большой сумасбродной семьи. В отличие от Виктора, которого мать подбросила на порог приюта, никогда не знавшего своих реальных родителей, Юра своих прежних родственников помнил. Это была мама — оперная певица, умершая от чахотки, и дедушка Николай, который был близким другом Якова, и перед смертью просил его позаботиться о внуке. В новой семье было неплохо — наконец-то у него появилось интересное занятие и собственные деньги. Яков, конечно, забирал основную прибыль на развитие их дела, но своим приемным детям давал деньги на расходы, а старшим и вовсе платил зарплату. В целом, Юра был ещё достаточно юн, чтобы легко пережить переезд в чужую страну, и страдал он меньше остальных домочадцев. У него были знакомые как среди городской шпаны, так и среди детей купцов из других стран. Виктор выучил его французскому и английскому, а японский Юра знал неплохо благодаря среде, в которой был вынужден вертеться. Из всей семьи Виктор был его самым любимым, но в то же время самым раздражающим братом. В Юре давно уже проснулось соперничество и он хотел соревноваться с Виктором в их искусстве, но тот все никак не воспринимал его всерьёз. И вот теперь, когда брат уехал лечиться, у Юры был реальный шанс догнать его и продемонстрировать своё мастерство, ничуть не уступающее Виктору. За чтением его записей, Юра не заметил как начало светать. На их улице постепенно начали скрипеть повозки, хлопать двери и открываемые окна. Он убрал тетрадь Виктора подальше от посторонних глаз и пошёл умываться. Сегодня была его очередь готовить магазин к открытию, чем он и собирался сейчас заняться. Когда он спустился вниз, газеты и корреспонденция уже лежали на пороге лавки. Юра взял всю охапку, сортируя ее на ходу на газеты и корреспонденцию для Якова. На глаза ему попался желтый узкий конверт из дешевой бумаги, на котором стоял штамп Хасецу. «А вот и новости от Виктора», рассеянно подумал Юра и, сгрузив остальное на прилавок, вскрыл конверт. В нем оказалась небольшая самодельная открытка, на которой было написано «Я нашёл любовь всей своей жизни и собираюсь жениться. Домой не ждите. Всех целую и обнимаю, Виктор». Юра недоуменно сморгнул и прочитал послание ещё раз. — Что?.. Что?.. ЧТО?! Жениться?! Любовь всей жизни?! Да как так-то?! Он там совсем на своих источниках перегрелся, балбес несчастный! Юра не представлял Виктора женатым, ему казалось это невозможным. — К черту все! Он кинул письмо на пол и побежал наверх. Сейчас он возьмёт деньги, приедет в то захолустье и вправит Виктору мозги. Как он вообще посмел?! Юра выскреб всю свою копилку себе в карманы, наспех переоделся, покидал в сумку все, что посчитал нужным, и через чёрную лестницу побежал к выходу. — Господин Юрий, вы куда? Юра тормознул прямо перед Отабеком — мальчиком-слугой, которого семья Фельцмана привезла с собой из Петербурга. — Скоро вернусь! — Крикнул он, решив не вдаваться в объяснения и хлопнул дверью прямо у Отабека перед носом. Он запыхался, пока бежал до станции, и кинул деньги перед кассиром, молча сопя и пытаясь отдышаться. Немолодой мужчина за кассой смотрел на него и ждал указаний. — Что вперился?! До Хасецу один! — Поезд в Хасецу ушёл вчера. Следующий будет через неделю, — медленно как умственно отсталому ребёнку ответил кассир. Юра оторопел. — Как через неделю?! Мне надо срочно сейчас! — Поезда до Хасецу нет сегодня, — повторил ему служащий. — Слушай ты, старик! — Завопил Юра, зверея от бессилия. — Вот тебе все мои деньги, поворачивай вот тот поезд до Хасецу! — Я сожалею, — все так же вежливо ответил пожилой японец. — Но ничем не могу вам помочь, — и отодвинул мисочку с горкой купюр и монет обратно к Юре. — Ах ты старый импотент, — огрызнулся тот и сгрёб свои деньги обратно. И что ему теперь делать?! Через неделю этот обормот точно женится, совершив тем самым самую большую глупость в своей и без того тупой жизни. — Как я могу доехать другим способом?! Корабль? Перекладные? Отвечай, старик! — Гаркнул он, стукнув по прилавку кулаком. — Поезд до Хасецу… — начал было поджавший губы кассир. — Будет через неделю, я понял уже! Юра топнул ногой. — Юная леди, — ему на плечо легла чья-то рука. — Почему вы так раздражены? Может я смогу чем-то вам помочь? — ЧТО?! Юра обернулся с намерением оставить отпечаток своего кулака на лице того наглеца, который посмел назвать его леди, и осекся. Перед ним стоял никто иной как Жан-Жак Леруа, канадский миллионер, владевший частью акций железнодорожной компании в Японии и занимавшийся тем, что помогал строить железные дороги. Юра не был лично знаком с ним, но не раз видел его в гостях у других, и этот молодой и удачливый бизнесмен бесил его заочно. Впрочем, дело было очень важным и неприязнью к этому холёному канадцу можно было пренебречь. — Мне срочно нужно в Хасецу! Очень срочно! — Затараторил он. — Прикажи ему отправить поезд! — И что же такой юной леди… — Я парень!!! — Нужно так срочно в курортном городе? — Мой брат женится! — Гаркнул Юра. — Какое совпадение! — Всплеснул руками Жан-Жак. — О мон ами! Моя невеста скоро приезжает из Канады… — Да плевал я на твою невесту! Но Жан-Жак его не услышал. — Через неделю в Нагасаки. А я как раз собирался ехать к ней на моей новенькой машине. Я довезу тебя до твоего брата, это по пути. Юра оторопел. — Правда, что ли? — Да, я отправляюсь прямо сейчас и зашёл сказать до свидания моим коллегам из железнодорожной компании. Машина перед станцией, садись, а я закончу с делами и приду к тебе. Юра кивнул и выбежал на улицу, ещё не представляя на какую авантюру он подписался.