Унесенный призраками

Юри тихо прикрыл за собой дверь комнаты Виктора. Он поселил его в той самой комнате, что и в первый раз. Теперь можно было не переживать за то, что гости-демоны и призраки могут увидеть живого человека, и Виктор спокойно передвигался по гостинице. Сегодня он весь день помогал матери Юри готовить десерты для очередной компании гостей и уже лёг спать. Сейчас в комнате было все убрано, только лампа догорала в углу, а в середине был постелен футон. Виктор спал, укрывшись пышным одеялом с головой, только несколько прядей лежали на подушке. Юри тепло улыбнулся. Они с Виктором совершенно не попадали в режим друг друга — Виктор рано вставал и рано ложился, а Юри чувствовал себя комфортнее ночью. Он бесшумно пробрался к окну и прикрыл его. Рама предательски громко скрипнула, и Юри замер. Вроде бы Виктор не проснулся. — Юри, ты вернулся? — Под одеялом завозились, и Виктор выглянул наружу. — Прости, я… я не думал, что она будет так скрипеть! — Юри покраснел. Виктор плюхнулся обратно на подушку. — Устал? — Без Минами на кухне спокойнее, — улыбнулся он с закрытыми глазами. — Твой лисёнок постоянно таскает все, что хоть немного выглядит съедобным. Юри рассмеялся и сел у постели. Виктор повернулся к нему и прищурился, разглядывая лисьи уши. — Что такое? — Юри смутился, и уши чуть поникли. Виктор приподнялся и лёг головой на его колени. — От тебя потной шерстью несёт, — наконец сказал он. — … — Юри поперхнулся. — А чего ж ты лёг на меня тогда?! Виктор не ответил, молча улыбаясь и жмурясь. Юри не смог долго злиться и положил руку ему на волосы, взъерошив их. — Сколько там дней осталось? — Лениво спросил Виктор. — Три дня, — тихо ответил Юри. — Ты готов? — Нет. — И я нет, — признался он. Повисло неловкое молчание. — Это ведь всего лишь обряд, да, Юри? — немного неуверенно спросил Виктор. — Я не смогу, — ответил он. Сама мысль пугала его. Он чувствовал, что Виктору тоже страшно, хоть тот и старался выглядеть спокойным. — Если не ты, то кто? — Ещё целых три дня, за тобой может и успеют прийти! — поспешно ответил Юри. Виктор только пожал плечами. — Не уверен. Иди мойся и ложись? Юри подождал, пока Виктор устроится обратно в постели, и встал. Стоило сказать про тех двух иностранцев, но у Юри не хватило духу. Он бы и хотел помочь Виктору, но с другой стороны он боялся потерять его навсегда. Это дилемма мучила его со дня фестиваля, и он не мог найти правильный ответ. Вот и сегодня он просто решил убежать от решения в очередной раз. Он воспользовался купальней, которая была в саду комнаты Виктора. Моросил дождь, но Юри наоборот это нравилось — вода была очень горячей и вряд ли он бы высидел долго. Из-за туч в небе не было видно ни луны, ни звёзд. В ночь зимнего фестиваля было ясно. Весь городок был озарён огнём фонарей и факелов, а на небе сияли звезды. Юри не ожидал ничего плохого. После разделения Хасецу на два мира — людской и демонический, их семья оказалась самой богатой и влиятельной на демонической стороне. Год за годом он с сестрой и родителями стоял во главе шествия и принимал жертву. Один человек в год в обмен на спокойствие и защищенность от других демонических кланов — небольшая цена. Юри был ещё ребёнком, когда их лисий клан пришел в Хасецу и устроил пожар, чтобы выгнать оттуда людей и поселиться самим. Они были достаточно сильны и влиятельны, чтобы даже прославленные охотники за демонами сломали о них зубы. Юри помнил и те времена, когда демоны увешивали головами перила моста, соединяющего два мира. Сам он был мирным лисом и старался не участвовать в травле людей. Люди слабые существа, зачем их трогать лишний раз? Они ведь позволяют мелким духам и мелким кланам других зверей селиться с ними. Если бы люди не пытались с ними воевать, то и лисы, наверняка, бы просили другую жертву. Например, рис или прочую провизию. Сами-то они не были земледельцами, а продукты брали, меняясь с другими кланами или покупая у людей. Главная способность лис — превращаться в кого угодно, так что прикинуться фермером из соседней префектуры было не так уж и сложно. Несколько лет назад он уехал в путешествие по портовым городам, узнав о том, что там селятся люди из-за морей. Ему было интересно. Он съездил и в Кобе, и в Нагасаки. В последнем городе он даже остался на несколько лет, подрабатывая у американцев, изучая их язык и культуру. А домой вернулся он с тяжким пониманием, что каких-то пятьдесят-сто лет и эта заморская цивилизация уничтожит их. Люди приспособятся, а вот демоны что будут делать? Юри старался не думать об этом, хоть и понимал, что он ещё доживет до этих времён. Наверное, стоило радоваться, что жители оказались достаточно глупы, чтобы не проникнуться к Виктору симпатией и принести его в жертву демонам. Но Юри был не рад. Он полюбил Виктора, и ему нравилось, что тому стало заметно лучше всего за несколько дней общения с ним и Минами. Что бы там ни говорили жители, демоны человечиной не питались. По крайней мере их клан. Они их убивали, превращая в призраков, и отдавали в дом, выбранный жребием, прислугой. Юри очень повезло, что в этом году его семья должна была забрать жертву. Только поэтому Виктор был ещё жив. Но оставаясь человеком, он не мог долго находиться среди демонов. Это было небезопасно в первую очередь для него самого, потому что не все одобрили отсрочки его смерти. Как знать, не решит ли кто-нибудь из старших, что человек слишком долго остается человеком. Сам Виктор сказал, что останется, хоть ему и не хочется умирать, а Юри не нашёл в себе сил, чтобы убить его своими руками. В итоге они условились, что если семья и друзья не хватятся Виктора за два месяца, то он станет частью дома Юри. Оставалось три дня до назначенного срока, и Юри понимал, что был рад странной парочке, сошедшей сегодня вечером с поезда в Хасецу. Он не хотел смерти Виктора. С этими грустными мыслями Юри вышел из онсена, вымылся и вернулся к Виктору. Тот открыл глаза, когда Юри закрыл дверь в сад. — Только не говори мне, что ты полезешь в постель с мокрым хвостом, — недовольно пробурчал он. — Он почти высох! — вспыхнул Юри, ощупывая мех. — Тогда ладно, — Виктор откинул одеяло, приглашая его к себе. Два раза просить не пришлось, Юри быстро юркнул в постель и прижался к Виктору. — Как тепло… — пробормотал он, потираясь носом о плечо Виктора. Тот молча чмокнул Юри между лисьих ушей. — Виктор?.. — спросил Юри после недолгого молчания. — Ммм? — Ты знаешь, я не сказал тебе… — Ммм… — видимо, Виктор уже толком и не слышал его. — Мы встречались раньше. Виктор открыл глаза и сонно уставился на него. — Я был в Кобе, — продолжил Юри. — Ходил по европейской улочке и увидел вашу вывеску, зашел внутрь… Ты тогда стоял за прилавком. Виктор молча закрыл глаза. Юри понимал, что тот скорее всего не помнил их встречи, ведь это было давно, да и сколько человек заходит к ним каждый день? — У вас в вазочке лежали конфеты, там у прилавка. В такой обертке забавной… Просто тянешь за два конца, и конфета разворачивается. Я видел, как покупатели брали эти конфеты и разворачивали их прямо у прилавка. У меня не было денег, и я смотрел на эту вазочку, думая о том, что хочу попробовать развернуть конфету сам. Ты тогда заметил это, достал горсть конфет и отдал мне просто так. Наверное, я в твоих глазах выглядел грязным бродяжкой, не знаю… — Он неловко рассмеялся, думая о том, зачем он вообще продолжает этот рассказ. — Когда ты стоял там за прилавком, у тебя были очень грустные глаза. Я думал, что тебе все равно, придёт кто-то в магазин или нет. Но ты заметил меня тогда. — А я ведь помню, — тихо заметил Виктор. Юри вздрогнул и поднял на него глаза. — К нам тогда нечасто заходили японцы, а если и заходили, то это были дети, которым нравилось лапать грязными руками витрины, да мужчины из знатных семей, приходившие сделать предварительные заказы для торжеств. Так что японец твоего возраста, пялившийся на конфеты в вазочке, был только один. Юри начал стремительно краснеть. — На них было написано «бесплатно», если что. Юри издал странный смущенный звук и спрятал лицо. — Мне было так неловко, что я боялся подойти вплотную к прилавку… Виктор засмеялся. — Вкусно было? — Очень. Я обертку до сих пор храню. — Это же фантики, зачем тебе… — Но это так забавно. Тянешь за краешки, и бумага шуршит и разворачивается… Тянешь, шуршит и разворачивается… Виктор погладил его по волосам. — Ты точно лисица. Привезут шоколад, я наделаю тебе конфет и будешь шуршать и разворачивать их сколько хочешь. Юри тихо рассмеялся. — Минами у меня их отнимет, он падок на твои сладости. — Поделитесь уж как-нибудь, — совсем сонно ответил Виктор. — Давай спать, я уже ничего не соображаю. Юри молча кивнул и прижался к нему покрепче. К утру противно моросивший дождь перерос в настоящий ливень. Он так тарабанил по крыше, что Юри проснулся раньше, чем обычно. Виктора уже не было. Интересно, что там с теми иностранцами? Даже если они перейдут на демоническую сторону реки, то увидят лишь сожжённые дома — лисью иллюзию, сквозь которую могли видеть только такие, как Виктор. Да и днём вряд ли они встретят хоть одного демона. Сезон цветения сливы уже прошёл, а сакура ещё не пошла, так что желающих приехать в Хасецу демонов было совсем мало. Юри выполз из постели и открыл ставни. Над купальней стояла большая старая сакура, которая ещё только готовилась зацвести. Юри очень хотел показать ее цветы Виктору. Сесть вместе с ним в горячей воде, попивать саке и смотреть на облетающие лепестки. Юри любил запах Виктора. Тот всегда пах сладостями, водой онсена Кацуки и самим Юри. Он обожал зарываться носом в подушку, на которой спал Виктор, обнимать его со спины и тыкаться лицом куда-то в шею, целовать его тонкие губы и чувствовать тепло его тела. Если Виктор станет призраком, то он потеряет и тепло, и запах… а затем и память, и личность. В семье Юри служило несколько призраков, и он не хотел такой участи для Виктора. Тем более своими руками. «Я должен вернуть его домой», думал Юри, глядя невидящими глазами куда-то в сад. Эти мысли преследовали его с момента их договора. И почему он тогда согласился, а не настоял на его освобождении? «Я не могу его убить и оставить рядом с собой навсегда». Он почувствовал, что ему стало не хватать воздуха, и сделал шумный вдох с каким-то полувсхлипом. Что это?.. За спиной скрипнула дверь, и вошёл Виктор. — Юри, ты уже встал? Доброе утро! Юри не мог повернуться лицом к нему, потому что видел в отражении в стекле слезы, которые лились из его глаз. В последний раз он плакал ещё ребёнком, когда Нисигори отнял у него мяч, а потом случайно проколол его своими когтями. — Юри? — Виктор подошёл к нему и обнял со спины. — Эй? Ты дрожишь? Что случилось? Юри, поняв, что слез не скрыть, развернулся в объятиях и спрятал лицо. — Юри… — Виктор растерялся и потормошил. — Милый, что с тобой? — Я… Я не могу… я не могу так поступить с тобой. Виктор ничего не ответил ему. — Я хочу остаться с тобой! Но я не могу тебя убить… И отправить жить на ту сторону, где тобой уже один раз пожертвовали, я тоже не могу. Он снова начал шмыгать носом. Виктор молча обнимал его и помалкивал. Им обоим было тяжело, Юри знал об этом. И знал, что не может перекладывать решение на Виктора. — Это ведь не страшно, правда? Мы останемся вместе, — мягко сказал тот. Но Юри мог думать только о том, что если сделает из Виктора призрака, то его тёплые руки навсегда станут холодными и объятия уже не будут такими приятными и успокаивающими. — Вчера в Хасецу приехали два иностранца и остановились в той же гостинице, — решился Юри. — Иностранцы?  — Да. Я пойду и приведу их сюда. Ты сможешь вернуться к своей семье. Так будет лучше. Юри выскользнул из объятий и побежал к двери, пока решимость ещё горела в нем. Виктор перехватил его за руку и крепко сжал. — Не решай за меня, — тихо сказал он. Юри почувствовал, что его сердце ухнуло вниз. *** Юра не мог решить, что было самым обидным и глупым в их ситуации. Наверное, все же идиотизм Леруа. Когда они встали посреди дороги, тот решил, что что-то сломалось, и около часа скакал вокруг своей ласточки в попытках найти причину поломки. Юра, который в автомобилях не разбирался, не мог решить, стоит ли ему встать и идти самому, или все же дождаться, пока Леруа разберётся, что случилось. Наконец тот открыл дверь со стороны водителя и сел. — Ну? — Недовольно спросил Юра. — Я понял причину, — важно ответил Жан-Жак, скрестив руки на груди. — Ну?! — У нас кончился бензин. Юра молча воззрился на него. — Остаётся только ждать, — кивнул Жан-Жак. — Чего?! — Заорал Юра. — Мы с тобой так заболтались, что я забыл дождаться, пока слуги принесут дополнительные канистры. Но они принесут, не волнуйся. Думаю, что меня уже хватились. — Да ты… да я… да я тебя!!! — Он вскочил с кресла, собираясь начистить холёное лицо Леруа, но тот легко усадил его обратно. — Есть хочешь? — Я ТЕБЯ НЕНАВИЖУ! — Проорал Юра ему прямо в лицо, потом поняв, что невозмутимому Леруа плевать на его потуги, выдохнул и продолжил. — Хочу. Тот обрадовался и полез на заднее сидение за снедью. Вообще-то уже начинало смеркаться, и Юра с тоской думал о том, что делать, если Жан-Жака не хватятся вовремя и им придётся ночевать прямо на дороге. — Главное, успеть к твоему брату на свадьбу, а мне к приезду моей невесты. — Почему она у тебя в Нагасаки-то приезжает? — Юре не особо был важен ответ, но в их положении оставалось только обедать и общаться. — У нас из Канады два рейса всего в Нагасаки и в Кобе, так вот, ближайший был в Нагасаки. Она у меня такая прелесть, — начал трещать Жан-Жак. — Я показывал тебе ее портрет? — Да. — А фотографию? — Да, — Плисецкий закатил глаза. Если Леруа ему ещё раз покажет свою невесту, то она ему в страшных снах сниться начнет. — Я уже понял, что ты безумно влюблён в неё. — О да, мы знакомы много лет, и она так расстроилась, что мы не взяли ее с собой в Японию. — А что, твои родители против неё? — Вовсе нет, — Жан-Жак выдал ему несколько сандвичей. — Просто мы не были уверены в том, что захотим тут обосноваться. Варварская страна, сам понимаешь. А зачем ее тащить сюда без разведки? Вдруг ей тут не понравится? Вдруг начнет хворать? А так, у нас уже и дом, и сад, и все сделано для того, чтобы ее переезд был не таким стрессовым. Держи-ка десерт. Леруа поставил ему на колени корочку с шоколадом из магазина Фельцмана. Юра хмыкнул и проверил пломбу. — Их я готовил. — Правда? Обожаю ваши конфеты, и заводские, и ручной работы, — продолжил трещать Леруа. — Мы на все мероприятия у вас заказываем. — Я знаю. Вы нас и приглашаете еще. Хоть канадец и раздражал Юру, сейчас он почувствовал тепло, разлившееся по груди. Ему было приятно слышать, что труд старика и его семьи был не напрасным. — Мы тут и заночуем? Город далеко вообще? — Судя по карте — не очень, — жуя, отозвался тот. — Но по отдельности не пойдём, я не могу тебя одного отпустить и машину оставить тоже. У меня тут пледы есть, так что устроимся, не переживай. Юра только вздохнул. Леруа его уже не бесил так остро, как в первые два часа их совместного путешествия. Дурак дураком, конечно, но вполне сносный, когда слезает с темы своей невесты или своей машины. Они не спеша доели, и канадец начал убирать остатки провизии. Юра оглянулся, но стало уже совсем темно, и на дороге кроме них никого не было. — Тебе не страшно? — Спросил он. — А вдруг бандиты? — Держи, — отозвался Жан-Жак и положил что-то увесистое на его колени. Юра опустил глаза и похолодел. — Пистолет?! Я не умею стрелять! — Бандитам достаточно показать, а стрелять, если что, я буду, — хмыкнул Леруа. — Держи плед. Юра пытался разглядеть пистолет, но в темноте это было не так легко. — Никогда в руках не держал? — Дружелюбно спросил Леруа. — Нет… — Хочешь, научу пользоваться, когда вернемся в Кобе? — Хочу! — У Юры загорелись глаза. В его жизни оружию не было места, но какой мальчишка не захочет научиться стрелять из настоящего пистолета? Вокруг них стояла звенящая тишина, не было слышно ни птиц, ни других людей. Юра был совершенно домашним ребёнком, который о подобных приключениях только в книжках читал. Ему было и страшно, и интересно. Леруа устроился на своём водительском месте и задумчиво гладил пальцем медальон с фотографией невесты. Юра был удивлён, насколько спокойно и обыденно он относится к сложившейся ситуации. — Слышишь? —спросил Леруа спустя немного времени. — Что? Юра прислушался и тоже отчетливо услышал вдалеке звук, похожий на цоканье копыт. — Это разбойники? — Почему-то шепотом спросил он. — Вполне возможно, — ответил Жан-Жак, снимая свой пистолет с предохранителя. Цокот все приближался. — Обычно, когда стемнеет, никто не выходит на дорогу. Пара лошадей… И, похоже, повозка, — расслышал он. — Возможно, мой маленький друг, мы спасены. Наверняка, это мои слуги нагнали нас. Он выскочил из машины и начал кричать и размахивать руками. Юра, все ещё боявшийся разбойников, прижал оружие к груди и тоже осторожно вылез наружу. Навстречу им ехала повозка, запряженная двумя лошадьми. В темноте Юра не мог разобрать, кто сидит на козлах, и от этого ему было жутковато. Странный путник не откликался на крики Жан-Жака, но тем не менее остановился прямо перед машиной. Юра вспомнил про Дуллаханов и прочую нечисть разных стран и сглотнул. Возможно, в Японии тоже водятся всадники без головы? А на них действует оружие? Почему этот тип не откликается на вопли Леруа, если он едет к нему? А вдруг это все же бандиты? Повозка остановилась прямо перед ними. Юра, пытаясь унять дрожь, поднял глаза на человека, управлявшего лошадьми, и ахнул. —Господин Юрий, я так рад, что нашёл вас!