Если сапфир станет красным

Но поманить за собой значило бы выдать себя. Раскрыть свои истинные желания, надежды. Раскрыть ту простую истину, которуя она осознала. Но ещё значило стать уязвимой. Как Эмма могла отреагировать? Сколько раз может сердце Реджины разбиваться? В Зачарованном Лесу за несколько дней до своей свадьбы у будущей королевы был разговор с Леопольдом. Молодая девушка почти на коленях просила её отпустить и дать жить своей жизнью. Но король только улыбался и качал головой. "Ты научишься жить иначе. Если будешь подчиняться". Он произнёс это без капли теплоты и понимания. Холод этих слов не дал Реджине сказать заранее заготовленную речь о благородстве и любви. Она стояла в тронном зале такая молодая, такая невинная, такая нежная. А король смотреть на неё сверху вниз и не чувствовал ничего. Вернувшись в свою комнату, у невесты не было сил даже плакать. Всю ночь она просидела на кровати, представляя свою будущую жизнь. Королева никогда никому об этом не рассказывала. Но с тех пор она и правда научилась жить иначе. И вот сейчас, если она заговорит о том, от чего сгорает внутри. Вдруг обнажив душу, ощутит на себе тот же пустой взгляд. Вся та уверенность, которая Реджина собирала по крупицам всю свою жизнь, вдруг начала улетучиваться. Чем сильнее становились призраки прошлого, тем тяжелее ей было раствориться в настоящем. - Всё в порядке? - Эмма не могла позволить себе повернуться и взглянуть на хозяйку дома. Она боялась разрушить тот момент. Потому что именно сейчас искра, которая всегда была между ними могла превратиться во всепоглощающий пожар. Голос Свон дрожал. Но вовсе не от смущения, как подумала Реджина. Эмма почувствовала, что брюнетке становилось больно, что стены, которые она строила годами от своих воспоминаний начинают разрушаться. И причиной этому та шкатулка из склепа. - Да, Свон, - Реджина поспешно убрала руку.Эмма была так к ней добра, вдруг узнав правду, всё изменится? Это было бы несправедливо по отношению к ним обеим. - Ты хотела что-то сказать. - Эмма, я говорила тебе, что не очень знаю, как строить отношения. И... я рада, что вы позволили мне стать частью вашей семьи. Реджина говорила быстро, как будто боялась, что если появится пауза, то слова будут звучать не так убедительно. Она вспомнила о Тинкербелл и о пыльце. Другим людям пыльца гарантировала счастье, показывала родственную душу. Но не Королеве. Ей она принесла только страдание. Когда шок от смерти Робина прошёл, Реджина убеждала себя, что это был единственный возможный исход. Снова чёрное разбитое сердце. "Почему история с кольцом должна иметь другую историю?". И чем громче звучала эта мысль, тем больше мэр переставала доверять себе и Свон. Эмма медленно развернулась. Она прекрасно понимала, кого увидит. Вовсе не призрак той молодой девушки, который был ещё утром в склепе. Реджина стояла, скрестив руки на груди, погрузившись в своё сожаление. Она ещё толком ничего не сказала, но уже ощущала усталость от того, что снова могла быть недостаточно хороша. - Ты всегда была частью этой странной семьи. Поверь мне, ты была её частью ещё до меня. Так же как и матерью Генри. - Не говори глупостей. Ты не знаешь, что происходило в Зачарованном Лесу, а потом здесь. Генри не зря поехал тебя искать. Эмма сразу заметила, что голос звучал как-то слишком ровно. Таким же он был и в их первую встречу, когда Реджина видела нового и пока неизвестного противника. - Эй, сейчас всё совсем иначе. Гостья сделала шаг вперёд, но расстояние между ними не сокращалось. Хозяйка, вопреки своему желанию, попятилась назад. Свон знала это поведение. Так поступали люди, которые часто ощущали на себе чужие нежеланные прикосновения. Такие, от которых шёл мороз по коже, но те самые, которым нужно было подчинятся. Мэр думала о кольце. Она оставила его в кармане плаща, который бросила в гостиной. Его нужно было надеть ещё раз. Нужно было удостовериться, что это действительно произошло. Сейчас Реджина трезво думать не могла. В начале ей казалось, что всё будет просто. Просто можно будет открыться. И женщина так бы и поступила, если бы не её прошлое. - Да, я знаю, - карие глаза смотрели куда угодно, но не собеседницу. - Знаешь, ты была права. Я устала и... - Мне лучше уйти? - Эмма не была разочарована. Наоборот. Весь день она не понимала, что происходит, но теперь её разум потихоньку свыкался с новыми мыслями и чувствами. - Не подумай, что я тебя прогоняю. Я хочу поговорить о нашей семье. Но не сегодня. - Конечно, как скажешь. Тот день каждая из них вспоминали ещё очень долго. Потому что именно в тот день их искра действительно превратилась в пожар. Но им обеим предстояло ещё это понять и позволить открыться друг другу. И события следующего дня им в этом помогли.