Если сапфир станет красным

Свон понятия не имела, что ей делать. Поведение Реджины в доме было неожиданным и абсолютно обезоруживающим. Никогда раньше Эмма не видела такую королеву. Она была такой до брака? До Генри? До смерти Дэниэла? Сторибрук успела окутать тяжёлая и душная темнота. Та самая, из-за которой часто спасительница видела кошмары. Сколько раз Эмма просыпалась от ужаса, который забирался под кожу, замораживал кровь и разрывал сердце. Все эти сны… эта была жизнь до знакомства с магией. Слишком непонятная, слишком правильная, слишком обычная. И только брюнетка в этих снах вносила такие необходимые чары. Свон не понимала, почему асфальт под ногами не плавится, почему кроны деревьев не начинают пылать с каждым её шагом. Она злилась сама на себя. Реджина хотела ей что-то сказать, показать, объяснить, практически кричать. Но, что если кричать она хотела от боли? Быть всё дальше и дальше от особняка значило оставлять королеву один на один с тем чёртовым кольцом. Тот камень, он ведь что-то значил. Эмма знала, что он был важен не для взрослой женщины, а для молодой девушки, которая в своё время умоляла дать ей шанс. Нужно было разобраться, нужно было понять, нужно было осознать. Те прикосновения в гостиной для Эммы были словно раскаты грома перед неумолимой силой молнии, которая могла разрушить привычный для спасительницы порядок вещей. Это была магия, это была история Зачарованного леса. К кому можно было обратиться за помощью? Но, если уж быть откровенной, то нужно было бы рассказать и том, что блондинка ощутила давно забытое тепло от прикосновений Реджины и, кажется, заботу. «Будь это другие обстоятельства, будь это не обстоятельства не нашей собственной жизни, не нашей любви… чёрт, Свон… соберись… какой к чёрту любви». Впервые Эмма не чувствовала, что у неё был человек, которому она могла обратиться и довериться. У них часто были разногласия, но, в конце концов, именно королева всегда была той, кому было не всё равно. «О, Свон. Ей и сейчас не всё равно. Она что-то ощущает, чем-то поглощена». Дышать, успокоиться, позволить сознанию сфокусироваться на чём-то другом, кроме Реджины… её прикосновений… её лица… её взгляда… Свон только сейчас поняла, что на самом деле ходила кругами, то замедляя, то ускоряя темп. Только судорога в ногах заставила остановиться как раз напротив библиотеки. Оказывается, она-то и с главной улицы не сходила. - Белль! – Спасительница барабанила по столу работницы библиотеки. - Эмма, уже поздно, я собиралась всё… - девушка вышла из маленькой комнатки, со стопкой книг. Белль даже закончить фразу не смогла. Что-то в Свон было не так. Что-то из-за чего супруга самого тёмного из магов предпочла оставить стол, как преграду между ними. - Что случилось? Если это срочно, то я слушаю. - Мне нужны тексты… Алхимия, зеркала, свойства крови ведьм… - Эмма загибала пальцы, пытаясь вспомнить все те важные магические мелочи, о которых когда-то рассказывала Реджина, - …мне нужно кое-что понять. - Хорошо, я сейчас. Белль бросила свои книги на стол и растворилась среди десятков стеллажей. Знание многих поколений Зачарованного леса хранились в этих невзрачных книгах. Удивительно, но совсем рядом располагались самые обычные представители классической американской литературы. И этот факт успокаивал Эмму. Теперь это был её мир. Тот самый, в котором никогда ничего не бывает просто, где реальность так крепко переплетена с магией. Да настолько, что любые действия и чувства имеют последствия. Белль вернулась через несколько минут: - всё, что тебе понадобится для начала. «Ну что ж. Я просто спокойно поищу информацию. Этот проклятый камень ничем не отличается от наших остальных проблем». Пальцы проводили по старым страницам, а глаза искали только одно слово – «сапфир», Белль не хотела прерывать Спасительницу. Искусанные губы беззвучно шевелились. Что она читала? Получает ли ответ на свой вопрос? Каждая книга, которая не давала ответа, отправлялась на своё место, заполняя пустое место на полке, но создавая всё большую брешь в уверенности Эммы. Час, два, три. Белль понимала, что дрожащим рукам и стонам разочарования блондинки она, к сожалению, не может помочь. - Всё хорошо, ты можешь идти. Я сама справлюсь, - очередной тяжёлый переплёт гулко ударился об стол. Это был тон, который не терпит возражений. Эмме нужно было пространство, нужно было не быть не загнанной в угол признаниями Реджины. Кажется, сбежать удалось только от самих стен, но не того, что произошло в них. «Не может быть…». Эмма побледнела и почувствовала, как по щекам потекло что-то горячее. Это была особенная книга. Старый перевод эльфийской книги сущностей. Аккуратно выписанные буквы, складывались в слова, многие из которых Свон видела впервые. Но этот абзац оказался самым простым и понятным. «Сапфир известен, как последний осколок великого зеркала правды. Будучи частью самой природы, древняя магия, заключённая в зеркале открывает самые потайные желания и чувства. Эльфами давно придумано, как использовать нити мироздания, которые заключены в зеркальную гладь сапфира. Достаточно капли крови, чтобы идеальной чистоты камень реагировал на истину, которая кроется в сердце. Как дар эльфы преподносят осколки камней только тем, у кого чистая душа, но тем, кого настигнут испытания». Эмма перечитывала этот абзац снова и снова. «Это должно быть шутка. Она может чувствовать ко мне только одно. И это…» ******** - Надеюсь, она не наделает глупостей. Это было единственным, что Реджина успела сказать, когда прочитала записку и растворилась в клубах фиолетового дыма.