По другому сценарию.

Это было прекрасное утро: теплые лучи проникали в спальню Шизуки, озаряя её мягким светом, слышался живой напев птиц. Она чувствовала себя полной сил и абсолютно готовой к безупречному рабочему дню. Но что-то подсказывало, что все не могло быть так хорошо. Девушка осознавала это еще наполовину грезящим разумом. Сев и с подозрением оглядев комнату, старшеклассница облегченно выдохнула. Показалось. Легкой уверенной поступью Мидзутани зашагала в ванную, прихватив с собой полотенце и на ходу собирая волосы в хвост. Привычным движением она нажимает на ручку дверцы. Та поддается и открывает девушке обзор. И первым, что кидается ей в глаза, является склоненная над умывальником фигура Хару. - О, привет, Шизука! – улыбается он, заметив хозяйку дома. И тут же дверь закрывается. Как будто это могло остановить Ёшиду. Шизука прекрасно понимала, что её действия пользы не принесут. Но сделано это было инстинктивно, на уровне рефлексов. Уже отделенная деревянной перекладиной от брюнета, девушка стала понимать всю абсурдность своего положения, ситуации в целом. И злиться. Однако прежде чем старшеклассница успела разразиться праведным гневом, дверь вновь распахнулась, и на нее налетело это растрепанное существо, с чьих волос все еще капали холодные капли. Оно стало душить её. Пусть и в объятьях. - Дыфать не моуу, - только и смогла выдавить из себя Мидзутани. - Я так по тебе скучал! – еще сильнее сдавил её парень, после чего выпустил наконец. А ведь она уже увидела несколько эпизодов из детства. - Что ты тут делаешь? – закашлявшись и восстановив дыхание, спросила Шизука. - Ка-ак?! Я же только из похода приехал! – заголосил он, брызгая девушку. - Ну и высыпался бы дома, - пробурчали ему в ответ, отирая рукавом пижамы противные капли. – Чего сюда пришел? Как ты вообще в дом попал? О, а вот и ясность разума! - Так я иду и вижу – окно открыто! Ну вот я в него. Только там твой отец спал. - Что? – девушка поперхнулась воздухом. – Тебя еще и папа видел?! - Да нет, - махнул он небрежно рукой. – Он не проснулся. Был всего лишь шестой час, а голова Мидзутани уже шла кругом. Ну как он умудряется все время вклиниваться в ее жизнь так неожиданно и глупо?! - Что ты делаешь? – спросил он, и не шелохнувшись под давлением Шизуки, толкавшей его к лестнице. - Иди наружу, - зашипела она, боясь разбудить домочадцев. – Не хватало еще, чтобы тебя тут кто-то увидел. - Доброе утро, нии-чан. С этими словами дверь в ванную закрылась. Будто ужаленная, Шизука быстро вытолкала этого сорви-голову из дома и вновь поднялась на второй этаж. Остановилась девушка лишь напротив ванной комнаты. Сердце быстро колотилось в груди. Она чувствовала, как поднимается температура, как рдеют щеки, уши и шея, но ничего не могла с этим поделать. Да и глупо было пытаться имитировать что-то перед Такаей, который видел её насквозь. И чего она вообще так засуетилась? Разве она виновата, что этот идиот в дом забрался? Нет. Вот только отцу Хару сразу не понравился. И пусть он ни на что не годен, характер своего отца Шизука знала: своих детей он будет ограждать от опасности. Но как бы его гнев в многочисленные переломы не вылился. А если он матери расскажет?! Она ведь свою дочь с младенчества учила с раздолбаями не связываться. А это слово как нельзя лучше описывало Хару Ешиду. Пока девушка строила причинно-следственную цепочку, её младший брат уже завершил утренние водные процедуры и, как ни в чем не бывало, вышел. - Да, тот блондин мне определенно больше нравится, - на ходу бросил Такая. Этот день обещал быть долгим. И он действительно был таковым. Хару дождался девушку снаружи, но запала ничуть не утратил. Уж не знаю, кто его разжигал, но свое дело он знал отлично. Парень назойливой тенью таскался за школьницей весь день, делясь своим впечатлениями и вспоминая самые пустячные подробности похода. Казалось, ему даже не было принципиально, слушают ли его. Шизука действительно слушала его вначале. Но к третьему перерыву от червей, мха и москитов из рассказа Ешиды у нее разболелась голова. Хару же не замечал этого и упорно продолжал свое повествование. Отправить бы парня к Натсуме. Клин клином, как говорится. Но легко сказать, а вставить слово - сложно. Сделать же так, чтобы это слово дошло о брюнета - из области фантастики. Домой они тоже шли вместе. Причем Хару направлялся конкретно к дому Мидзутани. Шизука, как человек науки, отрицала существование магии. Однако телефонный звонок, раздавшийся за мгновение до кипения и вынудивший парня, попрощавшись, радостно ускакать, она приписала к чуду. Так в расписании старшеклассницы появились 40 минут тишины и покоя, после которых она бережно сложила в сумку свои тетради и канцелярские принадлежности и ушла на подготовительные курсы. "И когда только погода успела испортиться?" - подумала девушка, жмурясь от очередного порыва ветра, стремящегося лишить её зрения. Солнце куда-то ушло, будто и не было того прекрасного утра, сулившего удачный день. Шизука была рада спрятаться от непогоды в стенах университета. От них как бы веяло стабильностью,силой и спокойствием, невзирая на толпу убегающих домой студентов. Может, ей стоит поступить сюда? Кафедр много, да и преподаватели уже давно себя зарекомендовали. В размышлениях она подошла к уже ставшей родной аудитории, повесила пальто и краем глаза заметила блондина, уже занявшего место. Предстоит серьезный разговор. Для себя Шизука все решила - вина за ним числится, но не столь тяжкая, чтобы отказаться от возможности познакомиться с выдающимися научными деятелями и спонсорами. Однако ему этого с рук так спускать нельзя. Кто знает,как долго бы она там еще простояла, если бы Ямагучи не обернулся? Но дольше стоять у вешалок было нельзя. - Здравствуй, - улыбнулся Кенджи, как только девушка положила сумку на стол. - Здравствуй, - холоднее обычного ответила она,хоть и не стремилась к этому. Пауза затянулась, а до начала занятия оставалось еще несколько минут. Парень не хотел упускать эту возможность. Будет ужасно, если под влиянием этого антарктического, как ему показалось, холода он лишится своей решимости и пустит все на самотек. - Знаешь, - вздохнул он, снимая очки и продолжая держать их в руках, - я звонил тебе раз 50. - 37, - поправила Шизука, от чего парень недоуменно встрепенулся. Девушка заметила периферическим зрением, как он начинает краснеть и тщетно пытается скрыть это за свисающими волосами. - Так ты видела... - Да. И сообщение, - обыкновенно спокойно выкладывая тетради, добавила она. - Шизука... Я... Прости меня! Я не хотел, чтобы так вышло. Ты мне помогла, а мои родители... Ямагучи нервно теребил дужки очков, не смея поднять на Мидзутани глаз. Она была ошарашена. Слишком много сюрпризов пришлось на её долю в последнее время, но чуть ли не слезно молящий прощения Ямакен - это что-то новенькое. - Так просто, не разобравшись в ситуации... Девушка не сказала ни слова. Это желание отпало при виде Ямигучи. Он все еще смотрел на свои очки, вертя их как можно и нельзя. Лицо скрылось за шевелюрой, однако горящие уши выдавали его с потрохами. Да и как можно было не заметить этой краски на столь бледной коже - предмете зависти всех его знакомых девушек. - Я им все объяснил. Правда. Они сожалеют... Его поза, голос, вид - все так смягчающе действовало на Шизуку, что она бы испугалась, будь рядом кто-либо из её знакомых. Но кругом были лишь ученики других школ, с которыми её ничто не связывало, да и заняты они были каждый своим делом. Всем было абсолютно наплевать на эту странную парочку. Как-то особенно ярко всплыли в памяти моменты из детства, когда светловолосая нянчилась с Такаей. Бывало трудно, но ведь она - старшая. Она несла ответственность за двоих. И когда брату было больно, она брала часть его боли себе. Так же они делили и печали. Помнится, как девочкой она гладила его по голове и обнимала, успокаивая. И становилось легче. Обоим. Рука сама собой потянулась к копне светлых волос. Девушка будто во сне следила за этим, не понимая, что творит. - Но я, правда, очень сожалею об этом! - сказал он, набрав в легкие побольше воздуха. Будто бы надеясь на то, что громкость влияет на убедительность. С этими словами он наконец поднял глаза. В тот же момент девичья рука коснулась его волос. Нежное, будто ласкающее движение убрало челку назад. Ямакен почувствовал себя абсолютно нагим под её взглядом. - Я принимаю твои извинения, - сказала она тихим, но вкрадчивым голосом. - Но разговор не окончен. Продолжим после занятий. - Д-да, - запнулся он. Только теперь, отведя взгляд, Ямагучи понял, что смотрел на девушку во все глаза. Благо, начался урок. И это действительно было благой вестью, ведь и до Шизуки дошло понимание того, что она только что делала. Так они просидели около десяти минут, не обмолвившись ни словом, но чувствуя, как горят щеки. Потом мозг был отдан под более простые проблемы графиков и уравнений.