ЕСЛИ?

Эмма с трудом поднялась на ноги — всё тело ныло. Огненные драконы Джейн продолжали атаковать незнакомку в чёрном платье, но та почти не обращала на них внимания, как и на огненные шары. Августа просто исчезла, Виктория меняла обличья чуть ли не каждую секунду — главным образом это были её любимые игрушки. Лилиан удалось сбить незнакомку с ног, но женщина быстро поднялась с пола — и секунды не прошло, Вивиан так и не удалось серьёзно напугать леди в чёрном, а иллюзии Дэниелы та быстро разоблачала и почти не реагировала на них. Генри… Мальчик был без сознания и Эмма почувствовала, как у неё внутри начала буквально вскипать волной настоящая ярость. Пришлось вспомнить уроки Регины и Голубой — «Гнев и ярость не должны ослепить тебя. Ты должна научиться контролировать их, а не они управлять тобой, ярость и гнев не должны ослепить тебя. Холодная голова, трезвый расчёт и ясное понимание того, что ты на самом деле хочешь сделать в данный момент и полная концентрация на этом желании. Чётко и очень кратко его сформулировать.» Эмма хотела одного — навсегда избавиться от злобной дамочки, которая внезапно, прямо посреди ночи, ворвалась в детскую — хорошо, что Эмма была как раз там — меняла Вивиан памперс. Теперь в комнате царил настоящий разгром. Эмма почувствовала некий предмет в правой руке — волшебная палочка, которая излучала совсем не Светлую магию. Это было скорее по наитию — Эмма резко взмахнула палочкой и неизвестная злодейка застыла на месте, а потом медленно осела тучей мелкой и почти невесомой пыли. Эмма оглянулась вокруг — она и Регина с такой любовью и тщанием подбирали фурнитуру, обои, выбирали мебель для детей, игрушки, а теперь… Начинающий Светлый маг снова сосредоточилась и закрыла глаза: — Чего я сейчас хочу больше всего на свете? Снова магический вихрь, но на этот раз он не разрушал, а восстанавливал и вскоре в детской всё было как прежде, а детишки лежали по кроваткам. Генри! — Я в полном порядке, мама, — Генри сидит на полу и, скривившись от боли, потирает затылок. — Что тут произошло? — хмурится Регина, которая засиделась с бумагами до поздней ночи — после такого Миллс и пушками не разбудишь и очень возможно, что покойная неизвестная отвела Регине глаза. — Тёмная магия и очень сильная. Хм… — Небольшая драка, — пожимает Эмма плечами, — неизвестная мне леди больше нас не побеспокоит. Осталась только кучка праха. Подозреваю, что она пыталась похитить наших девочек. — Похитить?! — Регина кидается к кроваткам, но после тщательного осмотра выдыхает с облегчением, — С девочками всё в полном порядке. Генри? — Я немного ушибся, — морщится Генри и Регина проводит тщательный врачебный осмотр мальчика и кладёт ладонь ему на затылок. — Спасибо, мама Регина. — И чем ты её? — спрашивает Регина и Эмма протягивает супруге палочку от которой бывшая Злая Королева отшатывается с таким выражением отвращения и брезгливости на лице, словно это не магический артефакт, а ядовитая змея. — Давно не сталкивалась с такой мощной Тёмной магией… Эмма просто из воздуха достаёт прозрачный ящик в который и помещает «орудие преступления», аккуратно закрывает загадочный ларец. — Из чего он сделан? — удивлённо хмурится Регина. Материал похож на стекло, но это явно не стекло — абсолютно незнакомая магия. Эмма пожимает плечами: — Твёрдая вода из моря Укли. Не знаю откуда я вытащила эту хрень, но вроде в таком ящике можно хранить всякие опасные артефакты. А вот откуда взялась эта палочка… — С этим — к нашей Голубой, — Регина так широко зевает, что слёзы на глазах выступили и челюсти хрустнули. — Она у нас специалист по таким вещам. Или спросим завтра у Голда. Пошли спать. … Эмма ставит свой загадочный ящик с не менее загадочным содержимым на столик перед Голубой и так уставилось той в лицо, что у Главной феи зачесалось между глаз. Странно даже, что на лбу не загорелся красный огонёк, как от лазерного прицела. — Этой ночью, какая то неизвестная мне леди ворвалась в детскую, устроила там неслабый такой разгром и, как я подозреваю, попыталась похитить одну из наших девочек. Эта палочка очень пригодилась — всё, что осталось от леди, Регина собрала в банку от апельсинового джема. Палочка похожа на твою или на любую из тех, что есть у твоих подопечных. Так что ты скажешь? — Эмма протараторила этот краткий монолог на страшной скорости и теперь ей потребовался глоток свежего воздуха, а у Голубой появилась счастливая возможность вставить свои пять центов: — Как она выглядела? Эта неизвестная. Эмма хмурится, закрывает глаза и через пару секунд вручает Голубой лист бумаги — портрет леди: фас, профиль. Как на фото подозреваемого, что сделано в полицейском участке после задержания. Голубая тяжело вздыхает: — Фиона… Она же Чёрная фея, она же Абсолютное Зло, она же мать нашего мистера Голда. То есть прабабушка твоего Генри. — Значит это твоё, — Эмма ставит стеклянную банку из-под джема с прахом бывшей феи на стол, — я хочу сказать раз она была из твоих. — Откуда у вас палочка Чёрной феи? — Голд собственной персоной, — между прочим сегодня ночью кто-то проник ко мне в лавку и похитил её. Но неизвестным мне способом. Замки остались нетронутыми. — Присядьте, мистер Голд, — голос Голубой феи звучит неожиданно мягко и сочувственно. — Я должна кое о чём вам рассказать… … — Всё произошло так, как было предначертано за века до моего появления на свет, — торжественно произносит Голд, — а с судьбой не поспоришь. Моя покойная матушка попыталась изменить свою судьбу и вот он, печальный конец… — Простите, мистер Голд, — Эмма краснеет и виновато прячет глаза. — Не извиняйтесь, миссис Чарминг-Миллс, — Голд небрежно отмахивается от извинений невольной убийцы собственной близкой родственницы, — вы ни в чём не виноваты. Это всё судьба. Банку с прахом Чёрной феи Голд поставил на одну из полок шкафа в задней комнате лавки. Рядом с давно протухшим драконьим яйцом. Эмма некоторое время испытывала лёгкое чувство вины, но постепенно успокоилась — Голд не сильно переживал по поводу смерти матушки, которая исчезла из его жизни, когда крохотный Румпельштильцхен ещё лежал в пелёнках и не мечтал о карьере Тёмного мага.