Те слова, что мы не сказали друг другу...

— Что ты читаешь, брат мой? — внезапно отвлёк его от чтения звонкий голос младшей сестры, которая находилась неподалёку от высокой изысканной беседки с белыми колоннами, густо увешанными мягкими, нежными и невероятно красивыми цветами, напоминающими о Восточной империи, в которой он провёл восемнадцать лет. — Сейчас читаю книгу «Дворянские рода Британии» и «100 видов ядовитых лекарственных растений», а позже хочу ознакомиться с трудами Вильгема Бэнкса «Как сварить Зелье отравления в домашних условиях. Пособие для начинающих зельеваров» и «Путешествие в Грибляндию или все побочные эффекты магических грибов», — непринуждённым тоном ответил Лайт, с неохотой отрываясь от чтения и поднимая глаза на играющую с маленьким тигром на зелёной траве юную принцессу. — Почему ты всё ещё это читаешь? Нии-сан, ты же не собираешься убить императора Запада? — с неприкрытым волнением в голосе уточнила Саю, сдвинув брови и недовольно надув губы. — Что за вздор, Саю? — искренне удивился Лайт, быстро пожав плечами. — Поверь мне, если бы я действительно хотел убить его, я бы это сделал совсем иначе, — он серьёзным взглядом исподлобья посмотрел на притихшую сестру, но после его губы криво усмехнулись, — если ты хочешь добиться желаемого результата, но не навредить близким, нужно нейтрализовать другого человека. — Братик, на самом деле ты же не собираешься никого убивать, верно? — осторожно поинтересовалась Саю, пристально посмотрев на него и с лёгкой полуулыбкой на губах погладив по голове резво подбежавшего к ней маленького тигра, который тянулся к его драгоценной сестре за новой порцией ласки. — Конечно, нет, сестра моя, — возмущённо фыркнул Лайт и легко перевернул пожелтевшую от времени страницу толстой книги, которую он изучал на протяжении пары часов, — полученные мной знания пригодятся мне в будущем, но сейчас они помогут мне подпортить жизнь военному министру императора Лоулайта, который осмелился при нём и других министрах унизить меня. Что этот редкостный варвар возомнил из себя?! — Лайт, ты не боишься, что, если владыка Запада узнает об этом, ему не понравится твоя выходка и ты понесёшь полную ответственность за здравие бедного господина Гордона? — прикусив нижнюю губу, спокойно полюбопытствовала Саю, пытаясь сдержать понимающую улыбку. — Нет, хотя никакая опасность не преодолевается без риска. Запомни, Саю, самые лучшие советники для императора — это только мёртвые, — с опасной ухмылкой открыл истину Лайт, снова погрузившись в чтение. — Брат мой, одумайся, пока не стало слишком поздно, — осторожно проговорила Саю, почесав магическое создание за ушком. — Я не могу оставить такую оскорбительную выходку без внимания. Я ещё не придумал, как именно прилюдно отомщу господину Гордону. Может быть, я после этого с милой улыбкой и очень деликатно спрошу у него, как же он своим механическим умом не смог предугадать случившегося? Я обязательно сотру самодовольное выражение с его лица и пусть он неустанно молит Пресветлых богов, чтобы я не перегрыз ему горло, — задумчиво постукивая пальцами по губам, кровожадно сказал Лайт, презрительно искривив губы. — Братик, мне уже стоит начинать тревожиться за тебя? — вдруг с ноткой беспокойства в голосе спросила Саю, насупив брови. — Ты о чём, сестра моя? — с недоумением уточнил Лайт, обратив свой взор на серьёзную сестру, на голове которой был красивый венок из белоснежных цветков жасмина, сплетённый её руками. — Когда на твоём лице появляется это выражение...у меня предчувствие, что ты собираешься сделать какую-то подлость, — укоризненно пояснила Саю, исподлобья смотря на него, — ты никогда просто так не улыбаешься такой улыбкой кому попало. — Я думал, что ты лучшего обо мне мнения, Саю, — притворно оскорбился Лайт и, отложив книгу про дворянские рода Британии в сторону, сложил руки на груди, — но ты угадала. Я знаю, что мне нужно быть осторожным в словах и своих поступках, но иногда мне кажется, что, если я этого не сделаю, моя жизнь пройдёт зазря. — Нии-сан, я каждый день волнуюсь за тебя. Ты совсем меня не бережёшь, — растягивая гласные, капризно протянула Саю и щёлкнула тигрёнка по розовому носу, на что тот непонимающе мяукнул и быстро побежал в сторону высокого ветвистого дерева, — разве ты забыл, для чего в таком деле нужна младшая сестра? — Напомни мне, а то я запамятовал, — с довольной ухмылкой на лице попросил Лайт, не отрывая взгляда от подначивающе улыбающейся принцессы Востока, которая, резко поднявшись на ноги и крутанувшись вокруг своей оси, указала на него пальцем. — Она всегда может отвлечь чьё-то внимание, — мило улыбнувшись в ответ, тонким голосом пропела Саю и, сцепив руки в замок за спиной, встала на носочки и стала медленно покачиваться из стороны в сторону, — или незаметно дать понюхать военному министру чихательный порошок. — Ты однозначно...моя сестра. Ничто не порадует меня больше, чем лицезрение того, как ты сотрешь самоуверенную ухмылку с его лица, — с достоинством произнёс Лайт и в унисон с девушкой негромко рассмеялся. — Лайт, расскажи, пожалуйста, что-нибудь о тёмных магах, — тихо попросила Саю, аккуратно присев на низкий полукруглый диван и обняв двумя руками мягкую квадратную подушку. — Тёмные маги всегда тянутся к чему-то светлому и доброму, Саю, — с полугрустной улыбкой поведал Лайт, оторвав от длинной крупной кисти одну чёрную виноградинку, лежащую в хрустальной вазе на невысоком плетёном столике из тёмного дерева, и ловко положив к себе в рот, — быть Тёмным...это не склад характера, а состояние души. Лично я считаю, что это предрасположенность к тёмным искусствам. Насколько мне известно, тёмным магом можно родиться и его будут считать чистокровным, а можно им стать в силу различных обстоятельств. Из одного талмуда по чёрной магии я знаю, что существуют некроманты, алхимики, менталисты и демонологи. К последним отношусь я. — Ты...демонолог? Как можно быть тёмным магом и демонологом одновременно? — с непониманием вопросила Саю, подняв на него выразительные карие глаза. — Тогда давай мыслить логически, — миролюбиво предложил Лайт и быстро отправил в рот ещё одну тёмную виноградинку, смакуя во рту сочный и сладкий вкус этой чудесной ягоды, которую принесли ему служанки вместе с остальными свежими фруктами из фруктового императорского сада, — ты владеешь белой магией и являешься светлым магом, но это твоя суть. Помимо всего прочего, ты можешь повелевать магией Огня, что говорит о твоём складе характера, ведь огненная стихия свойственна людям с бурным темпераментом и гибким интеллектом. Ты, наверное, сама заметила, что многие маги Огня быстро принимают какие-либо решения, совершают необдуманные поступки и они также не лишены духа авантюризма. Народ Огня стремится всегда быть впереди всех, постоянно совершенствует и оттачивает свои навыки. А твоя предрасположенность к лечебной магии доказывает твою индивидуальность. Всё очень просто. — Когда говоришь ты, то да, — нехотя согласилась Саю, крепче прижав к себе бархатную подушку, — ты думаешь, я могла бы стать лекарем? — У тебя есть хорошие задатки лекаря и твоя лечебная магия не на слабом уровне. Если ты продолжишь развивать свой дар в этом направлении, сможешь залечивать не только мелкие царапины и раны, — спокойно и негромко озвучил Лайт пришедшую в голову мысль, которая посещала его ранее в Восточной столице. — Почему ты считаешь, что ты именно демонолог, брат мой? — с любопытством спросила Саю и отщипнула от спелой грозди винограда одну крупную тёмную ягоду и положила её в рот. — Тебе не довелось увидеть мои способности. Я умею призывать с помощью Бестиария темномагических существ и оживлять их с разных изображений, — тщательно подбирая слова, тихо проговорил Лайт, вновь оторвав сочную виноградинку от свежей кисти чёрного винограда и недолго покрутив её между двух пальцев, легко закинул себе в рот, — это, несомненно, отнимает у меня часть сил, но я использую этот навык только в экстренных ситуациях. Я до сих пор жалею, что все узнали о моей тёмной стороне. — Не говори так, Лайт! У тебя всегда была холодная голова и доброе сердце! Я уверена, что любовь может спасти даже самую тёмную душу! — незамедлительно воскликнула возмущённая Саю, сжав руками золотистые кисточки на бордовых шёлковых подушках. — Любовь? — иронично переспросил Лайт, искоса посмотрев на юную принцессу, которая была весьма воинственно настроена. — А что, если я не заслуживаю...любви? — с презрительной интонацией спросил он и, чтобы не забивать голову хаотичными мыслями, взял с плетёного стола книгу о ядовитых лекарственных растениях и, найдя оглавление, стал медленно водить пальцем по названиям параграфов в поиске нужного ему растения. — Ты не прав! Любовь — самая мощная магия и она творит чудеса. Она и есть твоё лекарство и единственное спасение, брат мой! — горячо не согласилась с его мнением Саю, отрицательно помотав головой из стороны в сторону. — Лекарство? Ты серьёзно, сестра моя? — тихо усмехнувшись, Лайт прервал чтение и бросил короткий взгляд на насупившуюся младшую сестру, которая слегка прикусила губу. — Я помню наш с тобой разговор в день моей свадьбы, но я так не считаю. Любовь по своей сути есть страшная и неизлечимая болезнь. Она приносит одни лишь несчастья и беды, преследует нас там, где мы меньше всего её ожидаем. Она мучительна и делает людей слабыми, а не счастливыми. Любовь — это худшая из всех известных мне болезней, — на его губах блуждала нехорошая улыбка, его голос сочился сладким ядом, — не дай Мёртвым Богам познать тебе обратную сторону любви. — Ты говоришь ужасные вещи! Я люблю тебя, братик, и ты самый дорогой мне человек! Владыка Запада тоже тебя любит! — упрямо возразила Саю, сердито сдвинув брови. — Я не оспариваю этот факт, Саю. Ты самый близкий мне человек, ради которого я готов на всё. Прошу, не спеши делать выводы насчёт императора Запада. Если бы он действительно любил меня, как говорит, то уделял бы мне больше времени, чем своим министрам и придворным. В этом проклятом дворце я единственный, кого Его императорское величество обходит стороной, — под конец саркастическим тоном прошипел Лайт, раздражённо открыв искомую главу об опасном растении на середине книги. — Я не понимаю тебя, нии-сан. Ты говоришь ужасные вещи! Любовь не может быть болезнью! Если владыка Запада не обращает на тебя внимание, почему ты сам не придёшь к нему? — с явным недоумением вопросила Саю, эмоционально всплеснув руками. — Я не собираюсь этого делать даже под страхом смерти. Если Его величеству угодно безвылазно проводить дни и ночи в своём кабинете, принимая у себя многоопытных придворных дам по незначительным причинам, то кто я такой, чтобы противоречить его желаниям? Постойте-ка, а ведь я его супруг. Знаешь, мой высокий статус при дворе и тот неоспоримый факт, что мы женаты, никак не может на это повлиять. У меня в последние две недели сложилось такое чувство, что я попал в наистраннейшую ситуацию и только я один не понимаю, что в этом оплоте Добра и Справедливости творится! — повысил голос Лайт и с остервенением на глазах удивлённой сестры захлопнул большую книгу в твёрдом переплёте, чувствуя внутри себя какое-то бессилие и опустошение от понимания, что временная разлука с венценосным супругом его расстраивала и часто бьющееся в груди сердце не было согласно с противоположными доводами холодного разума. — Ты говорил, что во дворец на днях приехали гости и у императора Лоулайта прибавилось бумажной работы. Не значит ли это, что...Лайт? — с опаской позвала его по имени Саю, но в ответ он только откинул голову на обитую красным бархатом спинку дивана и шумно выдохнул, сильно сжав ладони в кулаки. — Да, на аудиенцию к императору Лоулайту несколько дней назад приехала делегация, но я никого не видел. Его величество сказал, что моего присутствия не требуется. Занимается он государственными делами! Да женщин он там принимает, блудная сволочь! Видите ли, развёл у себя роскошный цветник! Азалия, Розмари, Холли, Сьюзан, Дэйзи, Бриони...будьте вы прокляты! Если хотел взять себе в жёны женщину, то зачем было звать меня под венец?! Чтобы в очередной раз унизить меня?!! — яростно тряхнув головой, Лайт гордо расправил плечи и попытался успокоиться. — Брат мой, ты ревнуешь! — догадавшись, с радостной улыбкой на лице просияла Саю и даже хлопнула в ладоши. — Вовсе нет! — вяло огрызнулся Лайт, скрестив руки на груди и смотря куда угодно, но только не на довольно улыбающуюся принцессу Востока. — В конечном итоге я получу лишь разбитое сердце и глубокую, болезненную рану в душе. Невозможно быть любимым против воли, — глухим голосом рассудил он и ненадолго прикрыл усталые от двухчасового чтения глаза. — Настоящая причина кроется ведь не в этом, верно, нии-сан? Ты тревожишься о императоре Запада и думаешь, что не сможешь защитить его от чужого внимания? Ты по-прежнему считаешь, что живёшь с сердцем, холодным как лёд? — не прекращала донимать его вопросами Саю, ближе придвинувшись и заглядывая ему в глаза, когда он открыл их и твёрдо встретил направленный на себя взгляд. — Вся эта семантика не по мне, Саю. Это нелегко и не поможет моей мести. Я не сверну с выбранного пути возмездия, так и знай, сестра моя. Для этого у меня не должно быть сердца! — хлёстко осадил Лайт воодушевившуюся девушку, одарив долгим пронзительным взглядом. — Братик, прошу тебя, одумайся! Это зло и оно не решит проблем! Ты как никто другой заслуживаешь счастья! Неужели, для тебя месть лучше счастья?! — громко воскликнула Саю и на её карих глазах стали наворачиваться слёзы. — Нет и тебе не стоит из-за этого плакать. Моё сердце всё-таки не каменное. Я не могу смотреть, когда ты плачешь, — плавно поднявшись с насиженного места и усевшись рядом с юной принцессой, Лайт заключил её в крепкие объятия и тихим, тёплым голосом продолжил говорить, — я не могу так быстро измениться и думаю, что в моём случае это просто невозможно. Я искусно могу изменить свой внешний облик, манеру поведения и голос, но...это не изменит моей сути. Я — Тёмный и ты должна принять эту истину, как бы горько она не звучала. — Когда ты познаешь все стороны любви, то ради неё сможешь изменить всю свою жизнь, совершить даже самые невозможные вещи. И это будет того стоить, брат мой. Ты сможешь навсегда отречься от тьмы по своему желанию, — тихо всхлипывая, сквозь медленно катящиеся по щекам слёзы уверенно промолвила Саю. — Ты думаешь, что император Запада действительно тот...особенный и у меня есть шанс на...счастливый конец? — неуверенно спросил Лайт, в утешающем жесте гладя ненаглядную младшую сестру по голове. — Да...В мире добро и зло не существует по отдельности. Нужно посмотреть на это с правильной точки зрения, как ты меня учил. В каждом есть плохая и хорошие стороны. Я вот люблю сбегать в сады и любоваться природой, пропускать занятия и проникать поздно ночью на императорскую кухню за десертами. В тебе немало добра, но ты не хочешь увидеть его в себе собственными глазами. Матушка всегда говорила, что за своё счастье нужно бороться, — дрожащим голосом наставляла Саю и уткнулась носом куда-то ему в ключицу, а он невесомо поцеловал её в макушку. — Если рассуждать, любовь — это разновидность добровольной жертвы. У меня династический союз. И пускай император Запада невероятный мужчина, на которого смело и с закрытыми глазами можно положиться, это обычный брак по расчёту. Я...я не хочу, чтобы он страдал от безответной любви. Невозможно полюбить человека с первого взгляда, — с горечью озвучил свои мучительные мысли Лайт, став немного покачивать в руках, как маленького ребёнка, принцессу Востока, которая принимала всё близко к сердцу. — Я в-верю в эт-то... — непослушными губами выдохнула Саю и, мелко дрожа, в ответ тепло обняла, — я бы х-хотела т-так влюбиться... — Я не хочу, чтобы в моём сердце навсегда поселилась тьма. Я...я с каждым днём всё сильнее и отчаяннее хочу, чтобы Его величество спас меня от всепоглощающей пустоты. Я могу в один прекрасный день стать опасным для окружающих, — сокровенным шёпотом поделился Лайт потаённым желанием с младшей сестрой, став нежно гладить её одной рукой по спине. — Возможно, я знаю тебя намного лучше, чем ты сам, братик. Я тоже буду вместе с тобой бороться и не допущу, чтобы ты стал чудовищем. Я думаю, что вы предназначены друг другу. Тебе нужно быть более уверенным и сказать себе, что владыка Запада только твой и его никто у тебя не заберёт, — немного успокоившись, подбодрила Саю, взглянув ему в глаза. — Я просто проткну этого человека кинжалом в самое сердце или прикоснусь к нему рукой. Я не хочу больше никого терять. Я не могу лишиться дорогих мне людей из-за собственного бессилия. Я боюсь, что его сильная неугасаемая любовь причинит мне боль, но раз за разом он разрушает все созданные мной стены. Когда он рядом, я...я почти не чувствую опьяняющую силу власти тьмы, — искренне признался Лайт и на его губах заиграла слабая улыбка. — В мире нет ничего важнее семьи, брат мой, и император Лоулайт тоже член нашей семьи, — с ответной лёгкой улыбкой проговорила Саю, которая никогда не падала духом.       Неожиданно мимо них с быстрой скоростью пролетела бумажная птица и, сделав несколько кругов над ними, плавно опустилась на протянутую ладонь Саю, которая была явно не удивлена увиденным и спокойно восприняла кем-то зачарованное оригами в виде красивого и умело выполненного журавля. Осторожно раскрыв белоснежную бумагу и вдумчиво вчитавшись в короткие строки, юная принцесса по привычке прикусила губу и немного занервничала, как будто в тайной записке было написано то, чего она никак не ожидала прочесть. Учтиво прокашлявшись в кулак, тем самым привлекая внимание девушки на себя, Лайт увидел, что его драгоценной сестре было сейчас неловко и сама ситуация её в целом очень смущала, о чём говорил нежный и лёгкий румянец на щеках. — Кто тебе пишет, сестра моя? Неужели, у тебя намечается встреча с таинственным незнакомцем или это твоё не первое тайное свидание? — с намёком на веселье в голосе спросил Лайт, догадываясь о личности отправителя оригинальной бумажной записки, но желая услышать ответ на свой вопрос от зардевшейся сестры, которая нервно теребила в руках раскрытое послание. — Это...это от Ниа, — смущённо пробормотала Саю, не поднимая опущенной головы, — он каждый день мне отправляет разные записки. Сегодня она в виде журавля. — Как интересно. Наш скромный поклонник ищет с тобой встречи, верно? — с хитрой интонацией полюбопытствовал Лайт, искоса поглядывая на слегка улыбающуюся принцессу Востока. — Да. Он каждый раз пишет, что у него была уважительная причина для обмана и что он больше не будет мне лгать. Ему очень стыдно за свой плохой и недостойный принца поступок. Он хочет попросить у меня прощения при личной встрече. Ниа написал, что...так его называют члены императорской семьи, — тихо и нерешительно объяснила Саю и снизу вверх посмотрела на него в ожидании ответа, — что мне делать? — Это ты должна решить сама для себя. Хочешь ты простить его или нет. Зная его старшего брата, по личному опыту могу сказать, только это поможет решить возникшую проблему. Пока ты не дашь прямой ответ, принц Нэйт продолжит каждый день посылать тебе записки, ходить за тобой хвостиком и жалостливо за трапезой смотреть тебе в глаза. Характер упёртого барана — это их семейная черта, — с ноткой задумчивости высказался Лайт, откинувшись на спинку низкого бордового дивана. — Ты самый умный и изобретательный брат на свете! — радостно обняв его за шею, с улыбкой на лице оповестила Саю и резво встала на ноги. — Скажи ему, что, если он позволит себе лишнего с тобой, я буду ждать его на личную чайную беседу. Я не могу ручаться, что он оттуда уйдёт целым и невредимым, сестра моя, — прищурив карие глаза, с коварной улыбкой предупредил Лайт, внимательно следя за поднимающей края длинного лилово-фиолетового платья младшей сестрой, которое было на несколько тонов светлее, чем его собственное, в которое он был вынужден одеваться по древним обычаям бриттов. — Обязательно, брат мой. Если он обидит меня словами, можешь смело добавить ему в чай цветы плюмерия, чтобы вызвать раздражение кожи, — с заговорщицкой улыбкой посоветовала Саю, указывая глазами на закрытую толстую книгу с ядовитыми лекарственными растениями, которая сумела заинтересовать не только его одного. — Ты не представляешь себе, как твой брат горд тобой, Саю. Ты для меня приятная отдушина. Помни, что огонь всегда главнее воздуха, — назидательно напоследок изрёк Лайт прежде, чем младшая сестра поспешно двинулась в сторону близлежащего мраморного мостика над небольшим прудом с золотыми рыбами.       С удовольствием прикрыв глаза и сложив руки на животе, Лайт откинул голову на спинку мягкого и обшитого бархатом дивана, наслаждаясь царящими в не залитой солнцем белой беседке тишиной и покоем. Он слышал, как шумела начавшая желтеть листва густых вековых деревьев, обдуваемая лёгким холодным ветром, как недалеко от места его долгожданного отдыха от последних дворцовых сплетен и слухов по зелёной траве возле неглубоких и чистых прудов перебирали своими маленькими лапками мохнатые лесные обитатели императорского сада, которых на некоторых долгих прогулках вместе с младшей сестрой ему довелось повстречать и даже осторожно погладить руками, не снимая кожаных перчаток. Ему надоело слушать извечные осторожные и ироничные голоса придворных, которые не могли осмелиться сказать всё ему в лицо, а, наоборот, делали это за его спиной, каждый раз вонзая лживыми словами и насмешками в его спину сотни острых ядовитых кинжалов. Ему было очень сложно привыкнуть к новому месту, другим обычаям и абсолютно непохожим на жителей Восточной империи людям, у которых были совсем иные нравы на понимание многих вещей. Ему было трудно держать на своём лице доброжелательную маску в присутствии советников отца и придворных императорского двора, но сейчас каждый проведённый час в обществе народа Воды и других жителей дворца, чья жизнь основана на искусстве интриганства, который, как бегония или орхидея, вытягивал из него все соки.       Внезапно из расслабленного состояния Лайта вырвал вбежавший в белоснежную беседку маленький тигр, который вцепился своими острыми зубами в подол его уходящего в пол фиолетового платья, опоясанного на талии чёрным широким поясом. Резко открыв глаза и с недоумением посмотрев вниз на лесное создание, которое упорно тянуло белыми зубами мягкую ткань платья в сторону выхода из просторной и увешанной цветущими цветами беседки, он медленно поднялся с полукруглого дивана и спокойно проследовал за одобрительно мяукнувшим тигром, быстро помчавшимся в глубь императорского сада. — Раджа, ты хочешь мне что-то показать? — несмелым, но любопытным тоном позвал Лайт убежавшего вперёд маленького хищника и стал быстрее ступать чёрными туфлями на низкой подошве по сочной зелёной траве в роскошных владениях царственного супруга, в которых стояла полная, оглушительная тишина. Он даже не слышал тихое пение птиц.       Обведя глазами густо поросшую высокими и ветвистыми деревьями поляну, которые почти не пропускали солнечный свет, Лайт обратил внимание на шевелящиеся густые кусты жасмина с блестящими зелёными листьями. Неспешно приблизившись к поросшей кустарниками с белыми и нежно, прекрасно пахнущими цветами местности, он, как часто делал во время охоты на диких зверей, раздвинул чащу кустарника и сделал осторожный шаг вперёд, жалея, что у него сейчас нет времени насладиться изысканным ароматом цветущего жасмина. Пред глазами тёмного мага предстал большой пруд с прозрачной водой, в котором неторопливо плавали беззаботные утки. Его внимание привлекло находящееся напротив глубокого пруда дерево с очень необычной и поникшей, струящейся вниз зелёной листвой, которое напоминало ему одно дерево с длинными повисающими ветвями и круглыми листьями, которое он видел в одном из городов Восточной империи. Это необычное высокое дерево приковывало к себе внимание своей непохожестью на другие растущие вокруг спокойного и чистого пруда, в котором сверкала на солнце прозрачная вода, стройные деревья, у которых длинные и толстые ветви не с какой-то доверчивостью и беспомощностью ниспадали к земле.       Проходя вдоль берега большого пруда, Лайт неожиданно услышал тихий детский плач, который доносился до него со стороны плакучего дерева с тёмно-зелёными листьями. С раздражением закатив глаза и мысленно прокляв свою любопытную натуру, он поднял подол ненавистного фиолетового платья, сверху которого на нём была накинута тёмно-зелёная мантия с пушистым чёрным мехом. Прибавив шаг, заклинатель огня отправился на поиски нарушителя спокойствия и звенящей тишины в этом укромном месте императорского сада. Откинув в сторону несколько изящно висящих веток плакучего дерева, он увидел одиноко сидящую под его тенью белокурую девочку лет десяти. Она сидела с низко опущенной головой, обхватив тонкими руками колени. Рядом с ней разлёгся маленький тигр, который нерешительно и с вопросительным мяуканьем наступал на белый подол платья своими широкими мягкими лапами, утыкаясь в него розовым носом и дёргая чёрным кончиком длинного хвоста. — Как ты здесь оказалась, дитя? — мягко и вопросительно поинтересовался Лайт, привлекая внимание поднявшей голову плачущей девочки. — Кто вы? Я...я...тут легко скрыться от чужих глаз. Я гуляла по саду и нашла это место, — тихо всхлипывая, дрожащим голосом ответила светловолосая девочка, смотрящая на него покрасневшими зелёными глазами, которые напоминали своим выразительным цветом шумящий лес. — Можешь называть меня Лайт. Как тебя зовут? — совершенно спокойно спросил Лайт, аккуратно усаживаясь на зелёную траву рядом с удивлённой светловолосой девочкой. — Лилиан, но все зовут меня...Лили, — робко представилась белокурая девочка, сильнее прижав колени к груди и с настороженностью смотря на него, словно интуитивно ожидала от него опасности. — Что ты здесь делаешь? — искренне полюбопытствовал Лайт, повернув голову к белокурой девочке с заплаканными глазами, которая немного начала успокаиваться, видя, как маленький тигр с задором стал носиться неподалёку за красивой синей бабочкой. — Прячусь от тёти Виктории, — застенчиво произнесла Лилиан, вжав голову в плечи, — она сегодня не в лучшем расположении духа. — Ты сказала, что случайно забрела сюда. Почему ты прячешься от своей тёти, Лилиан? — участливо вопросил Лайт, облокотившись об толстый ствол плакучего дерева, в прохладной тени которого ему становилось хорошо и спокойно на душе. — Она занята, а я не хочу отягощать её своим присутствием ещё больше, — с виноватыми и слегка пугливыми нотками в голосе пояснила Лилиан, положив подбородок на скрещенные на коленях руки и устремив свой бездумный взгляд вперёд. — А почему вы сюда пришли? — с проснувшимся интересом узнала она, искоса взглянув на него. — Меня привёл сюда мой питомец и я обнаружил тебя. Что тебя расстроило? — негромко, но с волнительными нотками вопросил Лайт, на мгновение прикрыв усталые за день глаза. — Почему я должна рассказывать это первому встречному? Я впервые вас вижу, — недоверчиво пробормотала Лилиан, шмыгая носом. — Я хороший собеседник. Как знать, может, если ты поделишься со мной своими переживаниями, тебе станет легче? Я не болтаю языком почём зря, — легко пожав плечами, Лайт пристально посмотрел на светловолосую девочку, на милом лице которой была глубокая задумчивость. — Я — позор рода и боюсь смотреть в глаза тёти Виктории, — расстроенно сказала Лилиан, на глаза которой вновь наворачивались слёзы, — мы здесь из-за меня. Всё случилось только из-за меня. Я не знаю, как это всё исправить. — Что произошло, раз ты винишь себя в бедах рода? — с мягкой интонацией поинтересовался Лайт, полуобернувшись к смотрящей на него с необычной серьёзностью для ребёнка её возраста белокурой девочке. — Я развязала войну, — непослушными губами выдавила Лилиан, которая не могла больше сдержать слёз. — Как так получилось? Чтобы начать войну нужен какой-то весомый повод или вторжение на вражескую территорию, — удивлённо произнёс Лайт, невольно улыбнувшись уголками губ. — Моя матушка давно отошла от дел и отправилась на Небо. Я и тётя Виктория остались последние в роду Йорков. Мы приехали сюда из графства Йоркшир. Всю жизнь я провела в Эборануме, обучаясь наукам, как и положено настоящей леди. Моя тётя стала во главе рода и занималась всеми делами нашего большого графства. Там такие красивые холмы, луга и цветущие сады, что дух захватывает! По соседству с нашим графством идёт чужая территория и тем королевством правит династия Ланкастеров. С ними между нашими странами подписан мировой договор после Столетней войны. Один раз в год представители королевской династии приезжают к нам, а мы гостим в их родовом замке в знак поддержания мира. В этом году всему настал конец...из-за меня, — расстроенно проговорила Лилиан, вытирая платком с изображённой на нём белой розой бегущие из глаз горькие слёзы. — Пожалуйста, не плачь, милая, — успокаивающе прошептал Лайт, прижав к себе всхлипывающую маленькую девочку, доверчиво прижимающуюся к нему в ответ, — в этом нет твоей вины. — Нет, это я виновата... — отрицательно покачав головой, с жаром возразила Йорк, хрупкие плечи которой мелко дрожали под его мягкими поглаживаниями, — если бы я не оскорбила Рузвальда, ничего бы не случилось! — Кто такой этот Рузвальд? — нахмурившись, серьёзно уточнил Лайт, усадив белокурую девочку лицом к себе на колени. — Он принц королевства Алба и является младшим братом короля, — запинаясь, срывающимся голосом ответила Лилиан, подняв на него заплаканные зелёные глаза, которые были похожи на цвет зелёного травянистого чая, — он замкнутый и нелюдимый. Рузвальд всегда ходит с угрюмым лицом. Мне он таким не нравится. — Почему ты так категорично к нему относишься? — с неподдельным удивлением вопросил Лайт, гладя оникшую девочку по спине рукой в длинной чёрной перчатке. — В прошлом году в глубине сада, где растут посаженные нашими предками кусты белых и алых роз, он...он укусил меня. Я едва смогла убежать от него! — указывая пальцем на свою тонкую лебединую шею, дрожащими губами вымолвила Йорк. — Укусил...так могут только делать...вампиры? — в неверии переспросил Лайт, удивлённо подняв брови. — Он завёл меня в самую дальнюю часть сада и долго извинялся, а потом...он внезапно укусил меня в шею. Мне было больно. Когда я вырвалась и убежала обратно в замок, то нашла тётю Викторию. Вскоре мы уехали, но на следующий день моя рана зажила и мне никто не верил, когда я говорила о поступке Рузвальда, — печальным голосом поведала Лилиан, доверчиво положив голову ему на плечо. — Как думаешь, почему он укусил тебя? — задумчиво спросил Лайт, спокойно взирая на тихое место с массивными деревьями, которые своими мощными ветвями создавали приятную и загадочную тень. — Я не знаю, но Рузвальд всегда в этот день находился там, где я. Иногда он разговаривал со мной о...цветах, — растеряно призналась Лилиан, насупив брови, — он постоянно в родовом замке был где-то рядом, а в нашем поместье издалека наблюдал за мной и...дарил разные цветы. — Ты не задумывалась о том, почему он разговаривает только с тобой и дарит тебе цветы? — тихо усмехнувшись, невинно полюбопытствовал Лайт, внутренне забавляясь чистоте и праведности милого ребёнка. — Нет. Он странный и противный! И он укусил меня! — обиженно протянула Лилиан, сжав маленькие кулачки. — Может быть, он так пытался понравиться тебе? Когда мальчику нравится определённая девочка, он дарит цветы, — поучительно заговорил Лайт, прямо смотря в изумлённые глаза белокурой девочки, — но с традициями вампиров мне не доводилось сталкиваться лично. — Рузвальд хотел мне понравиться? — шёпотом повторила его слова Йорк с расширенными от удивления зелёными глазами. — Тогда понятно, почему он подарил мне красную розу, — шокировано пробормотала себе под нос маленькая девочка, но он хорошо расслышал её последние слова. — Я слышал от одного жителя Восточной империи, который жил на дальних юго-западных землях, что роза издревле является королевой цветов и даже считается священной. Одна прекрасная богиня изобилия и счастья была рождена из распускавшегося бутона чудесной розы. По древней традиции в тех землях жених дарит своей невесте розу, но его наречённая в ответ должна взамен отдать ему своё сердце, — спокойным и ровным голосом рассказал Лайт услышанную когда-то легенду. — На гербе их королевского рода изображена красная роза, — согласно кивнув головой, задумчиво изрекла Лилиан, скрывая за волосами смущённое лицо, — если он хотел моего внимания, почему не сказал мне об этом сразу? — Ты говорила, что он необщительный. Вампиры по своей натуре почти все такие, — непринуждённым тоном объяснил Лайт, бездумно следя за тем, как холодный морской ветер, дующий с Северного моря, трепал зелёные листья, некоторые из которых срывал и уносил прочь, — он больше никак не давал знать, что симпатизирует тебе? — Он присылал письма, но я не поняла их содержания. Я не стала показывать гувернанткам, потому что это моя переписка, — стеснительно ответила Лилиан, достав из небольшой сумки два раскрытых письма и потянув ему дрожащей рукой. — Ты не возражаешь, если я прочитаю... — получив отрицательный кивок головы в ответ, Лайт открыл первое сложенное пополам письмо и стал тихо читать вслух, — как ярко оттеняет красоту та истина, что в ней заключена. Мы любим розу только потому, что тонкий аромат таит она. Шиповника колючие кусты пусть солнце в летний зной не меньше греет, и весело нарядные цветы на них огнем пурпурным пламенеют. Они себе на радость лишь цветут и увядают безо всякой пользы, но нам двойную радость принесут в букете пышном срезанные розы. Так молодость ценою увяданья приносит счастье подлинного знанья. — У мальчика есть чувство юмора. Как я понял, тебя сравнивают с розой и тонко намекают, что лучше него ты в жизни никого не встретишь. Можно сказать, что это в каком-то смысле признание в любви, — хмыкнув, невесело подытожил Лайт, кладя обратно в сумку письмо и открывая следующее, — ты меня обидела и моё сердце ранила. Розу красную мою на снегу оставила. А сердце плачет и грустит. Злая вьюга надо мной кружит. В дверь твою стучался, не открыла ты. Роза красная моя, на снегу лежит. — Знаешь, я начинаю сочувствовать твоему тайному поклоннику, Лилиан, — свернув пополам прочитанное письмо и вернув его назад в сумку, серьёзно высказался Лайт, — поверь мне, не каждый будет писать стихи и тебе очень повезло. — Он...он вампир! Он — Тёмный! — с презрительной гримасой возмутилась Йорк, крепко прижав к себе сумку. — То, что он тёмное создание, не говорит о том, что для тебя он будет опасен, — миролюбиво объяснил Лайт, мягко обхватив заплаканное лицо светловолосой девочки ладонями, вынуждая посмотреть на него, — они могут быть всепоглощающими эгоистами и жуткими собственниками, но никогда не дадут в обиду дорогих им людей. Я знаю не так уж много о вампирах, но мне кажется, что его неспроста привлекла именно ты, Лилиан. Они очень чувствительны к запахам. Твой запах мог сыграть не последнюю роль в произошедшем инциденте в саду. Бывают случаи, когда даже самые опытные и древние вампиры не могут сдержать свою жажду. Запомни, никогда не стоит судить кого-то только по его внешнему виду. — Вы так много знаете...я запомню, — нерешительно кивнула Лилиан, когда он убрал руки с её лица, — но как теперь мне быть? — Скажи, тебе он хоть немножко нравится? — устало вздохнув и закатив глаза, с мягкой улыбкой спросил Лайт у смущённой белокурой девочки. — Ну, совсем чуть-чуть, когда он меня не кусает, — застенчиво ответила Йорк, оставив маленькое расстояние между большим и указательным пальцами. — О, Всемилостивые боги, — мученически вздохнул Лайт, картинно закатив глаза к небу, — нет повести печальнее на свете, чем повесть о роковой любви вампира и человека. Если ты хочешь всё исправить и не допустить длительного кровавого сражения, нужно доказать горе-поклоннику, что ты думаешь о нём не так, как ему показалось. — В последний раз в нашем поместье Рузвальд сказал, что, раз я не отвечала на его письма, я считаю его злым и боюсь ослушаться свою тётю. Он говорил, что я была бы с ним, если бы он не был Ланкастером. Я сказала в ответ, что это никак не связано с именем его рода, а только с тем, что он вампир. Он стал обращаться ко мне...Лили. Так может называть меня только мама и тётя! Я рассердилась и запретила ему так ко мне обращаться. Ему это не понравилось. Его глаза стали красными, как кровь. Когда появилась тётя и его старший брат, услышав наш разговор, Рузвальд сказал, что...роза всегда будет пахнуть розой, хоть розой назови её, хоть нет, — с грустью вспомнила Лилиан, поджав тонкие губы. — Как всё запутано... — задумчиво протянул Лайт, поднимаясь с сочной зелёной травы и разминая затёкшие плечи, — но не волнуйся. Я помогу тебе не допустить войны. — Как вы можете мне помочь? — с недоумением спросила Лилиан, стоящая рядом с ним с сумкой в руках. — Мы сейчас пойдём к человеку, который, чую я своим носом, напрямую замешан в этой удивительной и запутанной истории, — с доброжелательной улыбкой на лице просветил Лайт, догадываясь, кто может пролить свет на всю эту необычную ситуацию, — Раджа, ко мне, малыш.       Взяв за руку светловолосую девочку, Лайт убрал в сторону спадающие к земле ветви плакучего дерева и повёл юную Йорк по знакомой ему дороге через императорский сад, иногда оборачиваясь назад, чтобы проверить, бежит позади них маленький тигр или нет, ведь ему не хотелось, чтобы питомец потерялся в глубине владений самодержавного супруга. С грустью демонолог подумал, что было бы хорошо ещё немного посидеть у берега спокойного пруда и молча наблюдать за плавающими по водной глади утками, которых можно было бы подкормить кусочками хлеба. Полуденное солнце ярко светило на горизонте и бросало сквозь густые заросли высоких деревьев косые лучи на зеркальную поверхность небольших прудов с золотыми рыбами, над которыми он вместе с Лилиан прошёл по мраморному белоснежному мосту. Лёгкий прохладный ветер трепал завязанные в красивую косу волосы. Подняв голову вверх во время шествия по парадной лестнице императорского двора, в котором было немало придворных дам, кокетливо разговаривающих с боевыми магами, он заметил, что недавно чистое голубое небо, на котором не было ни облака, постепенно становилось тёмным и вскоре весь небосвод заволокли чёрные грозовые тучи, угрожающе надвигающиеся на императорский дворец со стороны Северного моря. — Кажется, дождь начинается... — с какой-то обыденной интонацией проговорил вслух Лайт, степенно ступая по широким белокаменным ступеням, слыша позади себя удивлённые голоса спешащих скрыться от капель нежданного дождя придворных, некоторые из которых ловко сумели обогнуть его и скрыться за следующим поворотом. — Ваша светлость! — расслышал он при подступлении к длинной мраморной лестнице, нижняя часть которой была украшена золотой резьбой в виде огнедышащих драконов, громкий и звонкий голос одной из служанок монархического супруга. — Всевидящие боги, за что мне это всё? — негромко пробормотал с кислым выражением лица Лайт, обращаясь к великим богам с постоянным на протяжении последней недели вопросом при виде неугомонной служанки, которая с широкой радостной улыбкой спускалась по лестнице навстречу. — Почему вы так говорите? — с любопытством узнала Лилиан, снизу вверх посмотрев на него заинтересованным взглядом. — Милая, у тебя прекрасное цветочное имя, а в последнее время я просто не перевариваю всё, что связано с цветами. А эта спешащая нам навстречу девушка попадает в эту категорию, — угрюмо пожаловался Лайт, с невысказанной мукой взирая на прислугу с огненно-рыжими волосами. — Ваша светлость, наконец-то, вас отыскала! — с облегчением объявила запыхавшаяся служанка с оливковой кожей и светящимися изнутри голубыми глазами, которые были похожи на бескрайнее море. — Что случилось, Виола? — скупо вопросил Лайт, мысленно поморщившись от того, как мягко перекатывалось имя всегда весёлой и бодрой девушки на языке. — Его величество гневается и буквально дрожит от ярости! Я только что от Повелителя и боюсь, что он разнесёт стихийным выбросом весь кабинет! — всплеснув руками, взволнованно доложила Виола, махнув огненными волосами, за которые столетие назад её могли бы без лишних вопросов сжечь на костре на центральной площади. — Печально слышать, что Его величество сегодня не в духе, — обогнув стоящую посреди пустой лестницы служанку и неспешно поднимаясь вверх, бесцветно посочувствовал Лайт. — Но, Ваша светлость! — раздался за спиной изумлённый голос рыжеволосой девушки, у которой были милые веснушки на лице. — Виола, — делая большой акцент на имени служанки и осаждая боевой пыл, лаконично обратился Лайт, остановившись в паре ступенях от промежутка между длинной центральной лестницы, — что требуется от меня? Плохое настроение Его величества не поддаётся никакому логическому объяснению. — Вы единственный, кто может хоть как-то повлиять на Повелителя! Рядом с вами ему намного спокойнее и вы придаёте ему сил! — внезапно с жаром сказала Виола, поднявшись по ступеням и остановившись, не дойдя несколько метров. — Хорошо, — с тяжким вздохом согласился Лайт, смотря в лучистые голубые глаза рыжеволосой девушки, которую муж выбрал для штата личной прислуги за удивительное упрямство, — отведи Лилиан в покои моей сестры, принцессы Саю. И до конца дня можешь быть подле неё. — Да, Ваша светлость! — почтительно отрапортовала оживлённая служанка, низко поклонившись и беря за руку недоумённую Лилиан, которой он напоследок неловко помахал рукой, сжав её в кулак и медленно опустив вниз.       Глубоко вдохнув и шумно выдохнув, Лайт подождал резво забежавшего в богато украшенный главный зал с высоким расписным кельтскими рисунками потолком и мраморным паркетом меленького тигра, который вместе с ним продолжил быстро перебирать лапами по длинному белому коридору императорского дворца. По пути к кабинету императора Лоулайта встречались смирно стоящие боевые имперские маги и тихо перешёптывающиеся между собой спешащие слуги. Пройдя несколько огромных парадных залов и миновав позолоченную винтящую лестницу со множеством белокаменных скульптур, он добрался до заветного коридора, где располагался личный кабинет императора Лоулайта, в котором ему ещё не доводилось бывать. Приблизившись к высоким позолоченным дверям, по обеим сторонам которых стояли два стражника, одетые в белые мундиры, он заложил руки за спину и внимательно поочерёдно посмотрел на каменные лица светлых магов. — Может быть, вы меня пропустите? — ненавязчиво намекнул Лайт посмотревшим с непроницаемыми лицами на него белым боевым магам. — Его величество приказал никого не впускать, — единовременно ответили по-военному стражники, оставаясь на месте и не спеша открывать перед ним массивные двери. — Что, один раз нельзя пропустить? Я его супруг, — язвительно проговорил Лайт, выразительно смотря на каждого из светловолосых имперских магов с бледной кожей лица. — Нет, Ваша светлость. Личный приказ Повелителя, — невозмутимо ответил высокий блондин с глубокими стальными глазами. — Мальчики, либо вы сейчас же открываете эту проклятую дверь, либо сегодня будет ваш последний день службы, — сузив от злости карие глаза, в которых мелькнули алые всплохи, произнёс Лайт низким, ледяным голосом. — Мы не можем, Ваша светлость. Мы не вправе нарушать приказ Его величества, — со сквозившей неуверенностью в собственных словах сказал второй блондин, но, когда он стал медленно и демонстративно снимать на его глазах тёмную кожаную перчатку, прекрасно зная, какие слухи о нём за последние недели ходили во дворце, светлый маг сглотнул и протараторил на одном дыхании, переглянувшись с сероглазым стражником, — но вы исключение, Ваша светлость. — Раджа, жди меня здесь, — строго приказал Лайт маленькому тигру, мгновенно поджавшему длинный полосатый хвост и прижавшему к голове закруглённые ушки с чёрным мехом.       Величественно войдя с прямой спиной в открытые двери, бесшумно закрывшиеся за ним, Лайт внимательно обвёл взглядом большой просторный кабинет пресветлого государя, который был весь почти заставлен высокими длинными стеллажами с книгами в разноцветной обложке и скрученными свитками. Посередине немного мрачной комнаты, освещённой висящими по тёмно-синим стенам магическими светильниками, стоял массивный тёмно-коричневый стол, заваленный старинными пергаментными свитками и чистыми листами пергамента, рядом с которыми была стеклянная чернильница с белым гусиным пером. — Вы пришли, не взирая на мой приказ, чтобы повидаться со мной, моя императрица? — спокойно и монотонно поинтересовался император Лоулайт, не поднимая головы от раскрытого на гладкой поверхности рабочего стола пергамента с гербом королевской династии Ланкастеров, где была изображена красная роза. — Мне нужно задать вам один вопрос, Ваше величество, — холодно произнёс Лайт, продолжая держать руки за спиной, чтобы не сделать в порыве внутренней радости от вида сосредоточенно читающего важный документ мага Воды непозволительную глупость, которую не подобает делать людям его благородного происхождения. — Звезда моя, я вас чем-то расстроил? — подняв слегка растрёпанную голову и пронзительно посмотрев ему в глаза, бесстрастно спросил владыка Запада. — С чего вы взяли, Ваше величество? — с неповторимо прохладной интонацией в голосе вопросил Лайт, смело смотря прямо в тёмные глаза правящего монарха, который вольготно откинулся в глубоком тёмном кресле и сцепил перед собой бледные пальцы. — Вы перестали называть меня по имени в неформальной обстановке, следовательно, я в чём-то провинился. Мне хотелось бы узнать в чём именно, — доходчиво размеренным тоном пояснил император Западной империи, устремив на него пристальный взгляд чёрных, подобно холодной бездны, глаз. — Кто я такой, чтобы вас в чём-то упрекнуть, супруг мой? — с наигранным удивлением в голосе ужаснулся Лайт, продолжая стоять на месте под немигающим взглядом пары ониксовых глаз. — Я обожаю разгадывать сложные загадки, но сейчас на это у меня нет времени. Мой хороший, либо вы говорите по существу, либо я буду вынужден попросить вас покинуть мой кабинет, — немного жёстко проинформировал император Лоулайт, хмуро сведя густые брови. — Как пожелает, Его величество, — смиренно вымолвил Лайт, окинув царственного супруга неприязненным взглядом, — у меня к вам лишь один вопрос и я не буду больше отнимать у вас ваше драгоценное время. Что вам известно о конфликтах между Йорками и Ланкастерами? — А с какой целью вы интересуетесь, драгоценный мой? — ровным тоном полюбопытствовал владыка Запада, взяв за кончик белое перо и вытащив его из полной чернильницы. — Ответьте на мой вопрос, мой император, — с похожей интонацией настоял на своём Лайт, следя глазами за тем, как быстро и размашисто водный маг расписывается на открытом пергаментном свитке. — Во время продолжительной Столетней войны у двух сторон было тяжёлое экономическое положение. Обе семьи соперничали на протяжении десятилетий за развитие и увеличение торговли на море и на суще. Эта долгая и изнуряющая война принесла моей стране и соседнему государству только гнёт налогов, расхищение казны, упадок торговли, что пришлось решать моему предшественнику, любознательный мой, — поставив на пергамент императорскую печать и аккуратно свернув, монотонно изложил император Западной империи, — я, взойдя на престол, пытался урегулировать этот длительный конфликт. Между Западной империей и королевством Алба был заключён мирный договор, в котором я выступаю в роли сюзерена рода Йорков. Ещё вопросы? — Получается, если война возобновится, как столетие назад, каждая из сторон понесёт большие потери, земли потерпят разрушение, не говоря уже о том, что пострадают невинные люди, — задумчиво протянул под внимательным взглядом светлого мага Лайт, молча подписывающего новый длинный свиток из высокой ровной стопки. — Всё верно, наблюдательный мой, — согласился с ним император Лоулайт, ставя внизу исписанного чернилами пергамента магическую подпись, — решением этого вопроса я как раз и занимался перед вашим приходом. Почему вас так интересуют отношения между этими родами? — Могу сказать только, что мне хотелось бы крепко спать по ночам с чистой совестью, зная, что моё бездействие не навлечёт на безвинных людей несчастий, — туманно ответил Лайт, твёрдо встретив изучающий взгляд белого мага, который задумчиво провёл кончиком гусиного пера по своим губам. — Что вы хотите от меня, звезда моя? — прямо спросил владыка Запада, поставив на подписанный документ крупной наследственной печатью герб императорского рода Лоулайт. — Мне зачитать вам весь список, Ваше величество? — невинно уточнил Лайт, дерзко смотря в глубокие тёмные глаза мужа, которые угрожающе сощурились. — Можете только самое главное, моя императрица, — любезно разрешил с плотно сжатыми губами император Западной империи, мерно постукивая остро заточенным концом белого пера по следующему раскрытому на тёмном дубовом столе пергаменте, — мне ещё нужно отдать распоряжения к приезду делегации Ланкастеров. — Позвольте мне завтра устроить для Ланкастеров и Йорков совместный ужин с императорской семьёй, — неожиданно выпалил первую пришедшую в голову мысль Лайт, глядя в глаза удивлённо вскинувшего тёмную бровь правителя Британии. — Что будет, если я позволю вам совершить задуманное? — с искоркой интереса в бездонных глазах спросил владыка Запада. — Я за один день примерю раз и навсегда две знатные семьи, не дам продолжения вспыхнувшему межрасовому конфликту и добровольно исполню вашу самую изощрённую фантазию, Ваше величество, — невольно сглотнув комок в горле, с трудом предложил Лайт, смотря в сверкнувшие похотью стеклянные глаза старшего мужчины. — Я оценил ваш энтузиазм, мой дорогой. Я разрешаю вам заняться завтра же этим вопросом, но в случае неудачи вы должны будете понести ответственность. Вы можете идти, — махнув рукой, негромко вынес своё решение император Лоулайт, вновь уделяя внимание остальным неподписанным документам.       На гнетущих ногах покинув личный кабинет императора Запада, Лайт под настороженными взглядами боевых имперских магов просеменил к высокому большому окну, с которого открывался прекрасный вид на виднеющийся вдали густонаселённый город и волнующееся Северное море. Поплотнее запахнув на себе тёплую тёмно-зелёную мантию, он посмотрел на затянутое медленно плывущими тяжёлыми свинцовыми тучами небо и тихо усмехнулся. С высоко поднятой головой он встретил ярко сверкнувшую молнию в почерневшем небе и вскоре раздавшийся первый оглушительный раскат грома, который эхом отдавался в ушах. — В ту ночь тоже разбушевалась гроза, — с плутоватой улыбкой на губах прошептал Лайт, пойдя прочь в сопровождении перебирающего лапами рядом с ним маленького тигра от огромного окна, по цветным стёклам которого стучали тяжёлые дождевые капли.       Лайт знал, какое место ему нужно было в первую очередь посетить для воплощения в жизнь его гениального плана.