Глава11 - Воспоминания
13 марта 2017 г. в 02:21
Белохалатников вытолкали из их белоснежно-белой обители в помещение, похожее на вокзал.
Суета была невозможная, несмотря на ранний час, связанная с визитом одной важной фигурки.
Обитатели «научной области» носились как угорелые, кроме одного, что ходил и чуть улыбался, дожидаясь свою фигуру.
А еще там стояли матово-черные силуэты, закованные в латы из пластика. В руках эти машины для убийства сжимали оружие, непохожее на обычное.
Часы тикали мучительно медленно, но все ждали. Ждали до последнего. И, наконец, послышался негромкий топот ножек в каблуках, и голос, который чертыхался.
— Что б я еще раз надела эти дурацкие каблуки, — бурчал голосок.
Раздался небольшой смешок.
— Дорогая моя, — протянул мужской голос. — Обещаю, что, посмотрев нашу работу, я куплю тебе балетки.
Фигурка подошла к нему, сложив руки за спиной.
— Что происходит? — спросил голос из толпы подопытных.
— Видимо пришла какая-то шишка, которая…
— Молчать! — рявкнул мужской и девушкин голос.
Толпы лаборантов и подопытных замолчали.
— Приходит тут одна. Дочка, вроде, того высокого, бледнолицего, — тихо шепнули любопытному.
Девушка и ее якобы отец и правда были.
Миниатюрная девчушка лет двадцати.
На ней тоже был белый халат, белая блузочка с галстуком, черная юбка, темные капроновые колготки, на них натянутые гольфы такого же мрачного цвета и чертовы туфли на каблуках, на которых невозможно было ходить.
Она частенько задавалась одним и тем же вопросом: как?! Как женщины могут ходить на них? Неужели кроссовки или балетки некомфортны? Что подчеркивают каблуки? Рост? Ноги? Что?
В сопровождении толпы белохалатников девушка с мужчиной неспешно проходили вдоль подопытных, разделенных на группы, выслушивая своих рабов-рабочих.
— Это эээ…наш успех, — проговорил кто-то из белохалатников.
Девушка мельком глянула на группку подопытных немного дружелюбным взглядом и остановилась.
— Неудачи были? — спросила она, поправляя волосы.
— К-конечно, без них никак не обошлось.
— Тогда зачем вы притащили их сюда? Показать, как я поняла, вам нечего! — зарокотала девушка. — Чего суете мне этих отбросов? Ваш проект оплачивается нашей с Дингсом, то есть, простите, с доктором Гастером зарплатой, и что мы получает в результате? За полгода работы всего два удачных и три сотни неудачных!
— П-понимаете, аппаратура…не позволяет…адаптация нужна. А это тоже требует много времени и… — все время сглатывал лаборант.
— Много времени?! — рявкнула девушка, покраснев. — Сколько еще времени давать вам? Мы ждем результатов, а вам еще время нужно?!
Лаборант побледнел, будто из его организма сразу выкачали несколько галлонов крови.
— Мы делаем все, что… — хотел было пролепетать лаборант, но девушка неуклюже развернулась на каблуках и демонстративно пошла по длинному коридору.
— Расстроили даму, — улыбнулся ученый, поправив свой халат. — Вы же знаете, что ей нельзя нервничать. А доводите до такого состояния.
Доктор пошел за ней.
— Не забудьте потом извиниться перед ней, когда немного с нее спадет жар, — сказал он напоследок, удаляясь из темной обители.
***
— Посиди немного здесь, хорошо? — улыбнулась ей мама, погладив по голове.
Малышка положительно кивнула, занимаясь своей игрой. Она спокойно рисовала что-то, болтая ногами и разговаривая.
— Нет, это не солнце, — сказала девочка. — Это ядро. Большое ядро Земли.
Мама посмотрела на нее удивленными глазами, но тут же вернула спокойную улыбку.
— Разговариваешь со своим другом? — спросила она.
— Да, он много чего мне рассказал, — улыбнулась малышка, не поднимая головы, продолжая рисовать.
— А откуда ты…знаешь про ядро Земли?
— Он мне рассказал, — ответила девочка, пихая карандаш в рот, смачивая грифель.
Женщина вновь удивилась, смотря на малышку.
— Хорошо, Анне-Мари, допустим это был твой друг…
— Ты не веришь? — подняла голову малышка, выпуская карандаш из рук, садясь.
— Нет, я верю тебе, но…
Анне-Мари спокойно подошла к телевизору, прислоняя ладони к экрану. Вдруг пошли помехи.
— Мама не верит, что ты настоящий, — сказала девочка, смотря на экран.
Женщина со страхом наблюдала за своей малышкой, хотя уже отодвинуть ее от телевизора, но неожиданно из помех появилась чья-то дырявая ладонь, которая прислонилась к экранчику, затрагивая маленькую ладошку девочки.
Анне-Мари начала кивать чему-то, подтверждая.
— Да, — иногда говорила она.
— Анне-Мари, немедленно отойди от телевизора! — крикнула ее мама, отходя к стенке.
Девочка повернула голову к ней, смотря на нее пугающе-спокойными глазами.
— Он уже идет, — пролепетала она, все еще прислоняясь ладонями к телевизору. А большая для нее ладошка провела по экрану, а потом удалилась.
— К-кто он?
— Мой друг, — ответила Анне-Мари, вдруг вздрогнув, посмотрев на лопнувшую лампочку. — Он уже здесь…
На ее маленькие плечи легли руки. Они легонько поглаживали их.
Женщина стояла, держась за стену, наблюдая, как мигают оставшиеся лампочки, и слушая приглушенный шепот малышки.
— Он сказал, что не причинит нам вреда, — сказала Анне-Мари, поправляя короткие волосы. — Он говорит, что защитит меня. Сказал, что ему больно. Ему страшно.
Мать девочки сделала шаг в гостиную, но Анне-Мари тут же подняла одну руку.
— Не заходи! Это опасно! — сказала девочка, будто держась за кого-то, прячась.
— Анне-Мари, быстро выходи из гостиной!
— Не могу, он просит остаться. Он хочет, чтобы я помогла ему. Я не могу бросить его. Он мой друг. Ему страшно. Он боится. У него руки холодные.
Полтергейст тихо лепетал, держась за ладони Анне-Мари. Она легонько поглаживала их.
— Не бойся, я с тобой. Навсегда с тобой, — прошептала малышка, опустив голову.
Из маленького носика потоком потекла алая кровь. Свет перестал моргать, а помехи в телевизоре исчезли.
Женщина, преодолев себя, подбежала к девочке, быстро унося ее в ванную.
— Теперь мы снова вместе, — шепнул малышке голос, что показался ей знакомым и самым родным.