***
И ее все равно повысили! За что? Неужели за какую-то глупую правду? Это же ерунда! Почти каждый поступил бы также. Мишель сделала большой глоток спиртного, тихо поскуливая и сводя ноги вместе. Алкоголь больно бил в нос и глаза. Волчица невольно проскулила. Ее хвостик встал дыбом, распушившись. Наполовину откусанное ухо двинулось. Разум вдруг затуманило другими воспоминаниями. Страшными. Жуткими. Последним днем в теплом и уютном лагере.Глава78 - История Мишель
26 ноября 2017 г. в 20:41
Очнулась она лишь только к рассвету, когда всех поднимали на утреннюю пробежку перед завтраком. Мишель подняла глаза, приоткрыв рот, и глянула в чисто-белый потолок. Койка была жестче, чем в ее комнате. К ней была приставлена небольшая тумбочка, на которой стоял тазик с водой, а на стуле висела мокрая тряпка.
В ту ночь, после не самых приятных событий, ей приснился ужасный сон. Да такой, что она приняла его за реальность.
Спираль. Бесконечный колючий лабиринт. И она, спотыкаясь, бежала, держась одной рукой за разбитую коленку, от кого-то. Громкое дыхание позади нее. Шмыг. Быстрый шаг. Волчица, не зная, куда бежит, неслась по грязным лужам и камушкам, которые больно впивались в ее пятки и подушечки пальцев. Она споткнулась и упала, уже не в силах подняться на ноги, а тень мелькнула по ней и схватила своими огромными лапами.
— Дюбуа, не притворяйся. Я же вижу, что ты проснулась, — послышался бас рядом, от которого Мишель вздрогнула и невольно зажмурилась.
Негромкий смешок.
— Не боись, — сказал голос, и по ее волосам провели широкой рукой.
— Инструктор…? — тихо спросила Мишель, удивленно поднимая ушки. — Вы… Вы же должны быть на утренней пробежке, а не со мной.
— Меня пока заменят, Дюбуа, — сказал наставник и посмотрел в ее мордочку. — Я должен посмотреть за тобой. Все же не каждый день в обморок падают.
Мишель виновато опустила взгляд, прикрывая глаза ресницами. Она почувствовала, как взмокла ее спина, и майка неприятно прилипла к ней. Ей хотелось снять ее с себя, залезть на подоконник и без стыда и совести выпятить грудь колесом, почувствовать в шерстке приятный прохладный ветерок. Но просить инструктора отвернуться было как-то… низко. Да и раздеваться при нем…
Конечно, она хотела привлечь к нему внимание! Конечно, хотела, чтобы девочки от зависти попадали в обмороки и разглядывали их, умилялись. Хотела, чтобы он держал ее за ручку, целовал в щечку и губки. Но… Он старше ее на лет так десять. И, наверное, он не испытывает к ней взаимной симпатии, что всегда почему-то и получается. Она-то любит, а он — нет.
— Ты еще тренировалась после нашей тренировки? — спросил инструктор, приподняв бровь, и посмотрел прямо ей в глаза.
Волчица в смущении отвернулась от него и скромно молчала, краем глаза приметив выбравшийся из его жилетки именной медальон. Персевэль… Какое прекрасное у него имя. Такое мужественное, будто он — рыцарь, который выбрался из книжки и теперь проходит свой путь в реальности. Ведь сказка ему надоела. Наверное, ему хотелось испытать какие-то другие ощущения. Настоящую любовь, а не так, что спас принцессу из замка, так изволь теперь на ней жениться. Настоящие опасности, те которые похлеще какого-то дракона, изрыгающего пламя. Пройти войну, где есть трагедия, смерть, мужество… вся палитра темных красок с просветами каких-то белых пятнышек.
— Нет, — помотала Мишель головой, посмотрев в глаза инструктора для убеждения. — Я не тренировалась. Не брала гантели, не отжималась. Ничего. Просто… бежала по коридору.
— Почему ты бежала? — спрашивал Персевэль, будто он возобнил себя детективом. — Тебя что-то напугало? Ты что-то видела?
Волчица вновь опустила взгляд, вздохнув и опустив уши.
— Скажи, а я сохраню это в тайне, — спокойно говорил инструктор, опустив широкую ладонь на ее голову. — Клык даю.
Она ощутила себя маленькой девочкой в кромешной мгле. Ей казалось, что она сидит где-то в подвале или кладовке совсем одна. Ладонь, которая лежала на ее голове, была лишь простынкой. На секунду Мишель подумала, что она дома. Что она снова совсем одна такая на этой планетке. Что все ее осуждают, не воспринимают такой, какая она есть на самом деле. Она снова ощутила дыру в душе. Пустоту. Одиночество. И боль, что пронизывала невидимыми лезвиями бритвы ее ноги и руки. Кровь струйками катится к пальцам, пачкает шерстку и подушечки, а потом неприятно слипается, и шерсть превращается в иголки.
— Мишель…
Девушка вздрогнула, покрывшись легким румянцем. Он… в первый раз назвал ее по имени! Никогда еще она не слышала своего имени из его уст! Ах, как это прекрасно. Как сладко звучит ее имя…
— М-м…? — тихо протянула Мишель, переводя блестящие золотые глазенки на Персевэля. В них уже стояли слезинки, которые скоро покатятся по ее пушистым щекам, а в глазах поплывет.
Она слегка наклонила голову набок и негромко шмыгнула. Нос закололо микроскопическими иголочками.
— Что произошло? — строго спрашивал инструктор. — Кто тебя обидел?
— Никто… совсем никто, — тихо ответила ему Мишель и лучезарно улыбнулась. — Это я сама…
Персевэль поднял брови и поморгал, не понимая, почему она не хочет рассказать ему правду. Он же знал, что она лжет. Он же знал… видел, кажется…
— Дюбуа, скажешь правду — в звании повышу, — сказал инструктор твердо.
Пришел теперь черед удивляться Мишель. Она быстро поморгала, сложив замочек из рук около груди.
Она же может легко исполнить ее мечту! Боже, она же об этом так мечтала! Так… мечтала… А стоит ли оно этого? Она же, можно сказать, нечестно станет выше по званию, чем подружки. Чем… Кристоф.
Мишель сглотнула и отвела взгляд в сторону, через несколько минут возвращая его снова на инструктора.
— Меня не надо повышать в звании из-за какого-то пустяка, — сказала волчица, поправив себе волосы. — Я скажу, но не повышайте меня. Меня Кристоф напугал. Вы же знаете, что у него препадки. Он прямо передо мной стал… доставать револьвер и класть туда пули, чтобы выбежать и стрелять по целям.
Инструктор кивал и поправил фуражку, начиная улыбаться.
— Только не повышайте… пожалуйста…
Примечания:
Следующая глава уже пишется. Просто... захотелось оставить интригу в этой главе. Надеюсь, что дальше буит мясо