В очередной раз излагаю на бумагу свои мысли. Ох, скорее бы кончилась проклятая зима. В храме хоть и тепло, но выйти на улицу и найти что-то съестное нет возможности. Проходы наши завалило снегом, что очень прискорбно. Но благо, что все живы и находятся в этом прекрасном священном месте. Жаль только одно, что никто не собирается расчистить снег. Если уж так, то придется ждать до весны, но мы выдержим. В подвале у нас много припасов. Все будет хорошо…
Мудрец, который дал обет молчать всю неделю и записывать сюда свои мысли. Кажется, и вовсе теряет рассудок.
***
— Мы еще раз проверили всю базу, — говорил в нос подчиненный генерала, который задумчиво сидел в кресле и облокачивался щекой на толстый указательный палец. — И не нашли тех, кто… Кажется, Вы засыпаете… Генерала Уолтерса и правда клонило в сон. Ему еще никогда так не хотелось спать. Экран по-прежнему гудел. Парень все не замолкал и жужжал об одном и том же сквозь забитый нос. Генерал и так прекрасно понимал, что военная база потихоньку превращается в проходной двор. Скоро голуби налетят, обгадят всё, что только можно, появятся женщины, дети и старики, обустроются тут и все! Добро пожаловать, господа товарищи! Милости просим в нашу скромную обитель! Только, пожалуйста, опасные штуки пальцами не трогайте, а то и разорвать спокойно может! — Не сплю я… — буркнул мужчина, медленно открывая страдальческие глаза. — Ага-ага, ну так вот… — продолжил ту же песню парень, эмоционально махая руками. Генерал громко вздохнул и скатился по спинке кресла, засунув палец себе в рот. От двух монстров и правда не осталось и следа. Да даже ничтожных следов мотоцикла, на котором они радостно укатили непонятно в какую сторону. Может это какие-то… ниндзя монстры? Или невидимки? Хотя, будь это так, они бы привели девочку таким образом, будто это она сама пришла к ним. — Сэр, не хочу навязываться, но Вы спите, — вновь заумничал паренек. Мужчина, уже не в силах терпеть это, стукнул ладонью по столу и вскочил на ноги. — Я тебе уже несколько раз повторил, Бобби, я не хочу спать!!! — завопил генерал во все горло. Паренек по-детски ойкнул и закрыл себя папкой с какими-то листками, то ли рефлекторно, то ли чтобы не показывать побледневшую физиономию. Даже темные волосы на его голове покрылись небольшой сединой. Мужчина напротив него стал постепенно приходить в себя и резко опустился на стул, надув щеки. — Пшел! — указал он толстым пальцем на дверь. — Но я… Я… но… — Я говорю пшел! — кричал генерал Уолтерс. — Чтоб глаза мои тебя не видели до утра!!! — Всё-всё, понял-понял, ухожу, — поспешил к выходу паренек, неуклюже перебирая своими ногами, и быстро вылетел из кабинета, осторожно закрывая за собой дверь, тихо добавив слова извинения. Какое странное… ощущение заиграло около сердца. Сначала в генерале бурлила ярость, гнев, злость, а теперь… будто все эти чувства разъели огромную дыру в его душе, оставив лишь пустоту. Генералу даже стало страшно на секунду от этого. Он чувствовал себя неловко. Ему не хотелось обидеть Бобби, ни в коем случае. Все это само ворвалось. На этого трогательного паренька было трудно кричать. Его милые и блестящие глаза заставляли таять. А эти заикания и говор через нос из-за вечного насморка… — Гм… кхм… — прокашлялся генерал, поводив указательным пальцем по воротнику. Давненько он не чувствовал себя так глупо. В последний раз с ним происходило такое, когда он признался в любви первой попавшейся девушке, которую генерал полюбил с первого звериного взгляда. Та очень странно тогда смотрела на него, держа в тонких пальцах колючую розу, которую девушка взяла с прилавка цветочного магазина. Мысли спутались в тугой ком и больно пульсировали где-то около мозжечка. Генерал сморщился, словно прикусил язык, и развернулся к небольшому микрофону. Большим пальцем мужчина зажал кнопку и, прочистив горло, заговорил: — Цвайканне, зайдите ко мне в кабинет. Генерал отпустил кнопку и взял в руки карандаш, закусив кончик ластика передними зубами. Через несколько минут в дверном проеме появился край длинного белого халата, а потом и нога в черной кожаной балетке. — Вызывали? — промурлыкал голос, и дверь полностью открылась. На пороге показалась худая женщина со светлыми волосами. Серо-голубые глаза тускло мерцнули. Тонкие губы растянулись в широкой ухмылке. — Проходи, — сказал генерал и повел рукой к ближайшему от него стулу. — Присаживайся, Цвайканне. — Да ладно тебе, Терренс, — кошачьей походкой пошла женщина. — Можешь просто называть меня Наткой. — Натта мне больше нравится, — извлек из рта карандаш мужчина, наблюдая за ее плавными движениями. Доктор уселась на стул, поводив по нему пятой точкой и прикусив тонкую нижнюю губу, и махнула своими ресницами. Генерал даже не обращал на это никакого внимания, разглядывая карандаш и след от его зубов на ластике. Женщина, выставив большую… нет, огромную грудь вперед скосила глаза на острый и блестящий кончик грифеля. — А я вижу, Вы сегодня опасный, — ухмыльнулась доктор Цвайканне, щелкнув белоснежными зубами. Генерал игнорил каждое ее слово и жест, уделяя генеральское внимание карандашу, будто девушке из бара, которую он укусил и теперь наслаждался оставшимся следом. — Их все еще не нашли, — пробубнил мужчина, посмотрев на Натту исподлобья. Со стороны женщины послышалось «пхих», и Натка махнула рукой. — И ты паришься из-за этого? — хохотнула она, мыкая после смеха, отчего ее грудь стала биться друг об друга. — Ну нет, так нет. Что у нас, дефицит с мотоциклами? Да и девочка в наших лапках. И вот что ты паришься, Терренс, м? Мужчина сохранял могильное молчание. И неудивительно, ведь он уже привык к этой обители и ее обитателям. Особенно к доктору. Эта баба просто жить не могла без своих подлизываний и была готова на все, чтобы хоть разочек, а лучше два завлечь особь мужского пола в свои липкие нити. Хитрая, изворотливая и пошловатая женщина. — А если… — заговорил генерал, пальцем трогая острие карандаша. — А если эти монстры — шпионы. Они ведь могут делать это на тех, кто покинул строй. На Вэбера, например. Доктор на секунду помешкала, растерянно забегав по кабинету взглядом, будто чего-то внезапно испугалась. Генерала даже привлекла эта реакция, и он удостоил женщину взглядом. — Тогда надо наладить с ним связь, — сказала Натта, сдув локон с щеки. — Только не просите меня об этом. Я все равно не буду ему звонить. Она взяла из пальцев генерала карандаш и резким движением извлекла из кармана халата пластырь в бумажной упаковке. Мужчина изумленно наблюдал за ней, широко раскрыв глаза, под которыми красовались синяки. Женщина закорючками записала номер телефона волка, протянула пластырь генералу, ехидно улыбаясь, и вставила ему в пальцы карандаш, будто какой-то неподвижной статуи. — Полдела сделано, — гордо сказала она, широко улыбаясь и обнажая острые клыки. — Я могу идти? Генерал опустил взгляд на номер телефона и тяжело вздохнул. — Спасибо, — поднялась со стула женщина, склонив голову в поклоне, и плавно побежала к двери, вылетая через нее в коридор. Мужчина проводил ее взглядом и зевнул, рассматривая острие карандаша. Большой экран гудел, и в нем стало проявляться табло с временем. Генерал медленно опустил голову на стол, поелозив ей, а потом все же решился как-то свернуться клубком на стуле, скидывая свои тяжелые сапоги и пихая в них мокрые носки. Он так утомился, что даже не мог донести свое тело до кровати. Просто хотелось оторваться от реальности и подумать обо всем, что принесла ему эта насыщенная, мерзкая, по его мнению, ночь.