За пределами времени я возвращаюсь к тебе

Июль, 2007 год, Хатфилд. Они сидели на старой липовой аллее, которая, предоставленная самой себе, одичала, поросла осокой, мхом и лишайником. Под липами пушистым снежным ковром росла войлочная ясколка, огибая каждое дерево и каждый мелкий куст. Руни, Шерлок и Виктор расположились на покрывале под горбатой липой. Парни играли в карты, а Руни в соломенной шляпке и круглых солнцезащитных очках листала журнал и лениво ела клубнику из плетёной чашки. Жёлтые тени, перемешиваясь с солнечными лучами, водили хороводы по покрывалу и траве, соскальзывали по сухим коричневым стволам. Монотонно жужжали шмели, перелетавшие с цветка на цветок, и Руни изредка отвлекалась на них: — Они, конечно, милые со своими пушистенькими попками, но как представлю, что укусят… — Не укусят, — произнёс Шерлок, не оборачиваясь, — шмели миролюбивые создания. Вот если бы осы! Они вполне могут прилететь на нашу клубнику. — Успокоил так успокоил, — ответила Руни и устало легла, закинув за голову руки. — Сейчас бы в воду, — капризным тоном протянула она, — а ближайший водоём километрах в десяти… — По дороге сюда есть пруд, — сказал Шерлок и повернулся к ней. Он хотел полюбоваться ею: изящно вытянутые руки напоминали ему гриф скрипки, загнутые пальцы были похожи на колки, а талия на эс. «Хотел бы я послушать издаваемую тобой мелодию, если б добрался до струн, — с пылом подумал он, но тотчас себя отругал. — Господи, ну и пошлость». Уже месяц он не находил покоя, тщетно боролся с неудобной и доселе неведомой страстью. Шерлок надеялся, что вдали от городской суеты, на лоне природы, он найдёт желанный покой и сможет без проблем подготовить доклад к своей первой международной конференции. Но вместо покоя попал в самый центр бури. Каждый день он медленно умирал, когда видел её, вихрем мчащуюся на велосипеде вдоль домов и машущую рукой соседям. Или когда она сидела в беседке за чтением книг, перебирая пальцами поблёскивающую на солнце золотую цепочку. Однажды он хотел подойти, но был один, без Виктора, и не решился. «Это будет странно, — подумал он тогда, — ещё решит, что я к ней неравнодушен, а она и так избалована мужским вниманием. Не хочу, чтобы смотрела на меня так, словно я очередной». В часы наибольшего напряжения он брал старый автомобиль мистера Тревора, дяди Виктора, и ехал куда глаза глядят. Колесил по окрестностям, пока от умиротворяющих живописных пейзажей не начинало тошнить. Находиться рядом с ней было чудовищной пыткой: невинные романтические помыслы быстро сменялись плотским вожделением, погасить которое стоило Шерлоку неимоверных усилий. — Какой ещё пруд? — Склонила голову, приподняла очки и посмотрела ему в глаза. Жгучее желание разлилось по его венам. — На участке твоего соседа, что через пару домов. — Он отвёл глаза. — Вот именно — на частной территории. К тому же мистер Беннинг жуткий скряга и ворчун, он ни за что не пустит нас в свой драгоценный пруд. — Руни поправила полосатый подол хлопкового платья с оранжевым лифом. — Его нет дома, он в отъезде. — Шерлок заговорщицки ухмыльнулся. — Я вчера плескался в его пруду. — Свихнулся? — Руни резко села. — Может, он просто спал, вот и не увидел. А ты проник в чужие владения, это вообще-то незаконно. Поймал бы он тебя… Она говорила с восторгом, нотки восхищения в её голосе от него не ускользнули. — Он и впрямь не дома: машины в гараже нет, на окнах ставни, калитка на замке. — О, да ты негодяй и разбойник! — смеясь, сказала Руни. — Хочу в пруд грёбаного мистера Беннинга. — Встала и протянула Шерлоку руку. — Веди. Но имей в виду: головой за меня отвечаешь. — Вот вы придурки! — Виктор расхохотался. — Сдался вам этот вонючий пруд? Потом неделю от него отмываться будете. Давайте лучше в ближайший торговый центр съездим, там бассейн есть. — Так дело-то в маленьком бунте, понимаешь? — пламенно выпалил Шерлок: его ладонь горела от прикосновения Руни. — Пошли с нами, Вик! Ну? — канючила Руни, припрыгивая на месте. — Чёрт с вами. — Нехотя встал. — Только под штанами я без трусов, — предупредил он. — Ты как, Ру, справишься? — А почему ты с голой задницей, позволь поинтересоваться? — Она нахмурилась. — У меня через два часа свидание, — деловито ответил он и загоготал. — Мерзость. — Притворилась, будто возмущена. — Ладно, тогда все плаваем голышом, — неожиданно заявила она, — чтобы никому не было обидно. — Вот это я подписался… — Шерлок озадаченно почесал макушку. — А ты-то чего смутился? Стручок маленький? — поддел его Виктор и потрепал по курчавой чёлке. — Пусть пока останется интригой. — Шерлок дурашливо подмигнул другу. — Вот у пруда и будешь разглядывать. Не бойся, лупа не понадобится! — Рун-Рун, сравнишь нас? — не унимался Виктор. — У тебя какие-то комплексы? — Руни издала смешок. — Ты как-то подозрительно зациклился… Шерлок закрыл лицо ладонью, сдавлено посмеиваясь. — Хорош обсуждать свои причиндалы, пойдёмте уже! Умираю от жары. — Руни, не отпуская руки Шерлока, нагнулась, взяла чашку с ягодами, журнал и покрывало, которое сразу передала Виктору. — Ничего я не зациклился, — пробубнил Виктор, надувшись, чем ещё больше развеселил друзей. — Давай я понесу, — вызвался Шерлок и забрал у Руни из рук всё, что она держала. Она вдруг впервые залюбовалась им: чётко очерченным профилем и обсидианом кудрявых волос, задумчивым взором и искорками бунтарства: «Он же совсем не моё, — подумала она, — к чему это бессмысленное разглядывание? Ещё и зануден до невозможного, умничает многовато. Сегодня, видимо, просто на солнышке перегрелся». Но, оказавшись нагишом в пруду, Руни нарочно задевала его то бедром, то плечом, прижималась к его спине грудью и хохотала громче, чем обычно. Шерлок, околдованный моментом, не замечал смены её настроения, в отличие от Виктора, который видел подругу насквозь. Он предчувствовал, что между Шерлоком и Руни что-то происходит. Что-то, чему ещё лишь предстоит созреть и зацвести, что-то, чему ещё нет названия. И Виктор не мешал им, меж тем зорко наблюдая и гадая, во что выльется это необъяснимое что-то. Он наивно и ребячески представил себя шафером на свадьбе лучших друзей, как они потом дружили бы семьями: «А хорошо бы, чтоб мы всегда были вместе», — сентиментально заключил он, и слёзы оросили ему щёки. Благо, в воде его вряд ли поймают за этим постыдным занятием, но для верности он окунулся с головой, чтобы уж наверняка.

***

Шерлок не спал всю ночь и весь следующий день, изучая письмо в лаборатории «Больницы Святого Варфоломея». Капля крови на уголке конверта оказалась его собственной, как и отпечатки на страницах дневника. Всё это, разумеется, можно было подстроить, но потребовалось бы немало усилий. Да и кому это нужно? Мисс Руни? Самый очевидный вариант, но, исходя из составленного им психологического портрета, это было маловероятно. Однако вариант был удобный и всё разом объясняющий. Тем не менее Шерлок придерживался выбранной стратегии «не забегать вперёд», потому не делал поспешных выводов. В памяти всё ещё был жив инцидент с непонятным перемещением из кровати в кресло, во время которого он видел юную Руни, сидевшую за обеденным столом в компании безликих людей. Он совершенно точно не спал, не был под наркотиками — он проверился сразу после случившегося. Холмс остро чувствовал нехватку мнения со стороны, какой-нибудь банальной фразы, которая катализировала бы в голове рождение верного ответа. — Я тут подумал и решил вернуться на Бейкер-стрит. Шерлок повернулся и увидел Джона, держащего на руках Рози. — Как ты узнал, где я? — спросил Холмс. — Позвонил Молли, она сказала, что ты здесь. С ночи, — добавил Ватсон обеспокоенным тоном. — Уже начинать волноваться или дать тебе ещё немного времени поиграть в загадочную даму? Рози, увидев Шерлока, улыбнулась во весь рот и потянула к нему ручонки. Шерлок улыбнулся ей в ответ, взял малютку на руки и стал с ней возиться так, будто не слышал вопроса Джона. — Изящно ты ушёл от разговора, — заметил Джон, разглядывая рабочий стол друга. — Если ты о том, чтобы вернуться на Бейкер-стрит, то сам знаешь ответ, — не отводя глаз от разыгравшейся Рози, требовавшей всё его внимание, отозвался Холмс. — Разумеется, я не против. — Он наконец посмотрел на Джона. — Я и сам много раз хотел предложить, — тихо произнёс он, смутившись. — Отлично. — Ватсон кивнул. — И раз уж мы снова будем сожителями, то хотелось бы быть в курсе наших расследований, — он сделал акцент на слове «наших». — Над чем сейчас работаешь? — Над тем, чему пока не нашёл объяснения… — Ммм. Понятно. — Джон поджал губы. — Очень информативно. — На данный момент не могу сообщить больше, прости, — ответил Шерлок. — Я должен кое-куда съездить. Он передал Рози обратно на руки Джону, а сам снял со спинки стула пальто, повязал шарф и вылетел за дверь. — Смотри и привыкай, Рози, потому что дядя Шерлок будет так делать всегда-всегда, — на выдохе произнёс Джон, обнимая дочь. — В смысле, без объяснений резко сваливать по своим делам, — уточнил он, подавляя обиду. Наглые снежинки оголтело стучали в окно автомобиля, провожая детектива в непроглядную тьму. Вдоль трассы не горели фонарные столбы, и кэбман каждые пять минут причитал, что ему «ни черта не видно» и чтоб «коммунальные службы катились на хрен». Шерлок его не слушал. Он придумывал причину, по которой сорвался в поздний час к мисс Адамсон. Снова. «Разумеется, из-за письма, почему же ещё? — рассуждал он. — Но что именно я хочу спросить? Что-то провокационное? Или осторожно вывести её на чистую воду? Как бы там ни было, у меня есть причина для поездки», — уверил он себя. Сиренево-синее небо постепенно превратилось в зловещее чёрно-синее, и платиновая луна вышла из-за рассеявшихся туч. Шерлок жадно вглядывался в посеребрённые снежные поля, стараясь занять голову чем-то помимо мыслей о Руни, но увязал лишь сильнее. Он вспоминал её грустное лицо и расстёгнутый пуховик, пропахший табаком. Ему ужасно захотелось вернуться в прошлое и застегнуть его. По прибытии он не сразу двинулся к дому. Долго стоял на морозе, под синеватым светом уличного фонаря: у него бешено стучало сердце. «Так зачем же я приехал?» — испуганно спросил себя Шерлок. Достал из внутреннего кармана телефон и набрал номер Руни. Она появилась через пять минут. Шла, вжав голову в плечи и сложив руки на груди: плохо оделась, не рассчитывала на долгую встречу. Шерлоку стало досадно. — Привет, — с приятельской теплотой произнесла она, — уже соскучился? — Вы знаете, почему я здесь, мисс Адамсон. — Решил, что будет провоцировать её. — Вот как? — Она усмехнулась. Достала две сигареты и одну, не спрашивая, протянула ему. — Я сегодня с зажигалкой. — Улыбнулась, достала зажигалку в металлическом корпусе, прикурила сама и предложила огонёк Холмсу. Он не стал отказываться. — Судя по тону, опять в чём-то подозреваете, — выдохнув дым, сказала она. — Лучше не томите. — Письмо, — произнёс Шерлок. — Что «письмо»? — Она вопросительно нахмурилась. — Якобы написанное мной. — Может, уже нормально поясните? Понимаю, это не так театрально, как вы любите, но обычно люди именно так и разговаривают. — Она начинала сердиться. — Письмо, которое вы написали якобы от другого меня и послали мне. — Простите… что? — сорвавшимся голосом вымолвила она. Глаза Руни увлажнились, заблестели в ледяном свете фонаря. Она, сощурившись, смотрела на Шерлока с открытым ртом, пытаясь до конца осознать то, что он только что сказал. — Почему вы решили, что это он? Что это мой Шерлок? Письмо… — Нервно сглотнула. — Оно с вами? — Рвано задышала. — Дайте его мне! Она бесцеремонно распахнула его пальто и стала ощупывать внутренний карман. — Оно осталось в лаборатории, — обескуражено произнёс Шерлок. Что-то кольнуло его, когда Руни добавила «мой Шерлок». Её Шерлок. Тот самый. Не жалкая подделка в виде единственного в мире детектива-консультанта и горячего охотника за играми разума. А тот, который в своём дневнике назвал её совершенством. Который признался ей в любви и страстно ласкал под грушевым деревом. Был ли он реален? Или он всего лишь воплощение больной фантазии мисс Адамсон? В данный момент он точно был реальнее детектива-консультанта. Воздух вдруг завибрировал, задрожал. Мир вокруг исказился, будто находился за треснутым стеклом. Руни и Шерлок в страхе переглянулись и инстинктивно вцепились друг в друга руками. Земля под ногами стала липкой и жидкой, заблестела, как влага. Пространство сделалось вязким, тягучим. Звуки смолкли, ветер затих. Абсолютное беззвучие: страшное, обволакивающее. Руни пыталась закричать, Шерлок видел это по её испуганному взгляду, но ей было не открыть рот. Мир будто стёрся, не было ничего, кроме непроглядной пустоты. Но вскоре тьму раздробил поток света — мягкого, приглушённого. Тишина сменилась звоном посуды и разноголосицей. Шерлок узнал это видение: юная Руни сидела за большим обеденным столом, со скучающим видом перебирая столовые приборы. Но теперь видение не было смазанным, оно было чётким и трёхмерным. — Я помню этот день, — дрожащим голосом вымолвила мисс Адамсон, пришедшая в себя. — Сегодня днём ты признался мне в любви… Никто из сидящих за столом не видел двух удивительных путников, все были увлечены каким-то разговором. Юная Руни, чуть съехав со стула, опасливо поглядывала на сидящего напротив Шерлока, беседующего с её матерью. Когда он на миг перевёл взгляд на Руни, то та показала ему язык и средний палец. — Ру, как некрасиво! — шикнула миссис Адамсон. — Шерлок милый, извини эту грубиянку. — Всё в порядке, — заверил Шерлок и вновь бросил на Руни многозначительный взгляд. Она с раздражением закатила глаза. В разговор вступил Виктор и, изображая из себя пай-мальчика, был излишне учтив и слащав. Руни с облегчением вздохнула, выпрямилась и принялась за своё овощное рагу. Взрослая Руни чуть толкнула Холмса в бок и прошептала: «А сейчас смотри под стол». Он склонил голову: юная Руни размахнулась, с силой ударила ногой Шерлока по голени, и тот от боли стиснул зубы. Она издевательски усмехнулась. Но уже через мгновение застыла, выронив ложку: по обнажённой коленке снизу вверх крались горячие пальцы. Замерли, а затем невесомо и нежно стали рисовать геометрические фигурки на её коже. Взрослая Руни в блаженстве прикрыла веки, будто она всё чувствовала и вновь переживала этот момент: «Боже…» — тихо вымолвила она, и подбородок её задрожал. Когда она разомкнула веки, всё исчезло. Они снова стояли под уличным фонарём, посреди холода и темноты. Всё так же лениво падали снежинки, почти припорошив две недокуренные сигареты, лежавшие на снегу. Шерлок с вытаращенными глазами озирался по сторонам, впившись своей рукой в ладонь Руни. И когда он уставился на неё с непониманием и ужасом, она прошептала: — Всё ещё не веришь мне?