***
Дни потекли привычным чередом. Штольман выполнял поручения полковника Варфоломеева, распутывая различные щепетильные дела. Анна занималась домом, время от времени оказывая ту или иную посильную помощь мужу. Ищенко и Франт сработались так хорошо, что иногда Якову Платоновичу казалось, будто эти двое всегда работали в паре. Время от времени к ним заходили в гости петербургские знакомые, иногда в гости ходили они. По выходным стали доброй традицией выходы в театр, пока не кончился сезон, или длительные прогулки по паркам и музеям. За такой достаточно размеренной жизнью наступила, наконец, весна. Как-то утром Анна задалась вопросом: а что принесет с собой эта весна? Прошлая вернула ей Штольмана. А эта? От раздумий молодую женщину оторвала Настасья, заглянувшая в комнату. - Барыня, простите. Но там к вам с визитом дама. Представилась Екатериной Александровной. - Екатерина Александровна? Проси. В гостиную проводи и кофе нам туда подай, - Анна знала лишь одну Екатерину Александровну, а именно жену полковника Варфоломеева. Но что могло привести ее в такое несвойственное для визитов время? - Здравствуйте, Екатерина Александровна, очень рада видеть вас. Прошу, присаживайтесь, - поприветствовала Анна гостью, входя в гостиную. - Анна Викторовна, доброго дня. Хотя, еще же, по сути, утро. Вы уж извините меня за столь ранний визит. Да еще и неожиданный весьма. - Я действительно рада вам. Кофе? - Да, не откажусь от чашечки. Присев в кресла за небольшой кофейный столик, несколько минут женщины молчали. Благо, Настасья подала кофе. В конце концов госпожа Варфоломеева нарушила молчание. - Анна Викторовна! Вы уж извините. Мне несвойственны подобные вещи совершенно. Но тут вот в чем дело. Вы уж простите, я сразу к сути вопроса перейду. Есть у меня одна хорошая знакомая. Муж ее служит в департаменте моего супруга. На том, собственно, и сошлись когда-то. У Лидии Сергеевны с Андреем Петровичем двое сыновей и дочь старшая – Леночка. Младшему их мальчику сейчас двенадцать лет. Он учится. Но ему тяжело дается английский язык. И вот Лидия Сергеевна настояла на том, чтобы ему наняли репетитора. Взяли они молодого человека приходящим учителем. Занимался он с мальчиком дважды в неделю. Казалось, и в гимназии стало получше. Но две недели назад учитель пропал. Он просто не пришел на занятие. Ни записки, ни устного предупреждения не было. Когда же за дело взялся супруг Лидии, то он ничего не смог найти об этом учителе. Вообще, понимаете? Известно только имя. Адрес, который тот оставлял, оказался фальшивым. - Но как они взяли в дом непроверенного человека? - По рекомендациям каких-то знакомых. Но те пару месяцев назад уехали куда-то за границу, на письма пока не ответили. Словом, совершенно непонятно что это был за человек и, главное, куда пропал и почему? - А в доме что-то пропало? - В том-то и дело, что нет. Ничего не пропало. Вообще. Потому-то Андрей Петрович и не стал раздувать истории из этого всего. Но Лидия… Понимаете, она переживает. Очень переживает. Она очень хотела бы знать, что стало с этим молодым человеком. И вот я пришла к вам с немного неординарной просьбой. Не могли бы вы попытаться вызвать его дух? Вдруг его уже в живых нет? - Я могу, конечно, попробовать. Но мне для этого надо хотя бы в их доме быть. В месте, где этот человек какое-то время пребывал. А что мальчик? Ученик пропавшего? - Николушка? Ему ищут нового репетитора. А о прежнем он ничего не говорит. Словно бы того и не было. И это тоже настораживает мать. Понимаете? - Да, понимаю. Вот что, Екатерина Александровна. Давайте попробуем сделать следующее. Вы предложите Лидии Сергеевне меня в качестве временного репетитора по английскому для сына. Она, безусловно, будет знать зачем я в доме. Но никто больше этого знать не будет. Я попробую вызвать дух пропавшего. И вполне возможно, что мне удастся хоть немного разговорить мальчика о его прошлом учителе. Попробуем узнать, что же это был за человек и куда он исчез. - Анна Викторовна. Спасибо вам огромное. Я прямо сейчас отправлюсь к Лидии. - А что полковник Варфоломеев думает об этом? - Ничего. Он занят делами государственными и лишь отмахнулся от меня. Говорит, мол, это ты у нас вечно стараешься всем помочь. А мне некогда. - Я пока Яков Платонычу подробностей об этом говорить не стану. Быть может, там все просто. А вот если удастся выяснить что-то важное, тогда уже и расскажу, - сказала напоследок Анна гостье, а сама подумала, что Штольман, когда обо всем узнает, будет крайне недоволен.***
Утром следующего дня Анна, обмолвившись за завтраком мужу, что ее попросили помочь сыну знакомых Екатерины Александровны с английским, отправилась в дом к Варфоломеевым. Супруга полковника уже ожидала госпожу Штольман. А потому спустя короткое время обе женщины уже входили в гостиную Лидии Сергеевны. Хозяйка оказалась женщиной лет сорока с небольшим, довольно приятной внешности. Волосы цвета темной меди ее были прибраны в простой пучок, зеленые глаза смотрели приветливо. - Анна Викторовна, я очень рада, что вы согласились помочь нам. Право, мне несколько неудобно. Ведь, по сути, кроме самого молодого человека больше пропаж нет. И муж спокоен совершенно. Но мне как-то неспокойно. Не может же человек просто так бесследно исчезнуть. На все должны быть причины, не так ли? – после приличествующих представлений обратилась Лидия Сергеевна к медиуму. - Я в этом полностью с вами согласна. Не может человек без причины пропасть бесследно. Скажите, Лидия Сергеевна, а какие отношения сложились у вашего сына с его учителем? - О, совершенно замечательные. От Николушки только и было слышно, что Павел Петрович то, да Павел Петрович сё. А после исчезновения Павла Петровича сын опять стал прежним спокойным ребенком. И ничто новое его не интересует. - Я думаю, что для начала я попробую вызвать дух пропавшего молодого человека. А потом подумает, что делать дальше. Можете проводить меня в комнату, где обычно проходили занятия? – Анна поднялась с дивана. - Да-да, пойдемте. Тут рядом, - хозяйка дома проворно провела Анну Викторовну в классную комнату, находящуюся совсем близко от гостиной, и оставила ее одну. - Дух учителя Павла Петровича, явись! – привычно позвала молодая женщина, оставшись одна. Повторила требовательный призыв еще несколько раз, но все было тщетно. Дух являться не желал. Возможно, что имя было не его. И никаким учителем он не был. - Дух человека, называвшего себя Павлом Петровичем, явись! – чуть переиначила зов Анна, но все было напрасно. Дух приходить все так же не хотел. Попытавшись вызвать дух пропавшего еще несколько раз, молодая женщина вернулась в гостиную. - Не приходит. Отсюда следует, что либо он жив, либо нужно знать его настоящее имя. - И что же делать? Муж проверял, никого похожего по описанию не видели в последнее время. Ни живым, ни мертвым, - Лидия Сергеевна выглядела несколько расстроенной. - Давайте я опробую позаниматься с вашим сыном английским языком. Ему же все равно это нужно? Быть может, мне удастся установить с ним доверительные отношения. И тогда он сможет рассказать мне хотя бы что-то о своем прежнем учителе, - предложила Анна. - Да, это будет очень хорошо. Тем более, что мы пока еще никак не можем найти ему преподавателя. Мы обязательно вам заплатим за уроки. - Не беспокойтесь об этом. Нам же нужно разобраться с тем, куда пропал прежний учитель. Договорившись о расписании занятий, Анна покинула гостеприимный дом.***
Первое занятие должно было состояться уже на другой день. Анна Штольман явилась строго к оговоренному времени. Ее познакомили с мальчиком. Николушка оказался мальчиком на вид весьма болезненным. Выглядел он несколько моложе своих лет. Мало общительный ребенок первые полчаса занятия просто молчал, отказываясь даже рассказать Анне, на чем они остановились с прежним учителем. Однако на исходе второго часа занятий мальчик уже вполне свыкся с новой своей учительницей и даже начал что-то ей отвечать по предмету. Анна ясно поняла одно: разговорить мальчика на интересующую ее тему будет очень сложно. По окончании занятия госпожа Штольман решила обсудить с Лидией Сергеевной возможность проведения более частых уроков. Та быстро согласилась, и решено было уделять занятиям английским языком по два часа в день трижды в неделю. Таким образом установился график посещений Анны юного Николушки через день. Спустя неделю таких занятий мальчик уже совершенно спокойно беседовал с Анной на самые разнообразные темы. При чем зачастую по ее просьбе рассказывать ей что-либо он пытался на английском, что весьма недурно у него получалось. В одно из таких занятий Анна и решила заговорить с ребенком на интересующую ее тему. - Николай, а скажите мне, вы ведь весьма неплохо уже говорите на английском, должно быть, у вас был хороший учитель до меня? - Да, Павел Петрович был хорошим и добрым. Только мне кажется, что вы добрее, Анна Викторовна. Мне он иногда казался странным, хоть и нравился ужасно. - А почему он казался вам странным? - Он часто спрашивал меня что-нибудь о Леночке. Несколько раз даже приглашал ее к нам на занятия, чтобы я мог больше тренироваться в устной речи. Говорил, что это полезно – разговаривать не только с учителем. - И что же? - Когда Лена приходила, он молча смотрел на нее. Как будто какую античную статую видел перед собой. А в последние две недели он перестал ее приглашать. Сказал, что для нашей теперешней программы это уже не нужно. А потом он пропал. - Да, это действительно немного необычно. Но ведь дело действительно могло быть именно в программе вашего обучения, - сказала Анна, подумав, что неспроста старшую девочку то приглашают на занятия, то так яростно избегают. - Анна Викторовна, а можно я спрошу? - Конечно, спрашивайте. - А вас как-то в детстве в школе называли? У вас было прозвище? - Нет, не было. У нас между девочками это было просто не принято. А вот у мальчиков, я знаю, это очень часто бывает. Я даже в детстве знала одного мальчика, которого все его друзья звали Чижик. - Да, Чижик – это неплохо, - вздохнул мальчик. - А что же вы так вздыхаете? - Меня вот в классе дразнят Лунатиком. - А почему? - Я иногда во сне хожу. Как-то рассказал об этом. Вот теперь и дразнят. - Тебя это сильно обижает? - перешла на более доверительный тон Анна. - Нет, не сильно. Ведь это даже немного правда. А вот знаете, Павла Петровича тоже ведь дразнили. - Правда? Он тебе говорил? - Да, я ему тоже как-то рассказал, что меня Лунатиком называют. А он сказал, что это ничего. Его вот, например, Оглоблей звали. А ведь Оглобля – это совсем уже обидно, правда? - Да, это неприятное прозвище, - согласилась Анна. - Он и правда высокий. Только оглобля все равно обидно. - Да, я согласна. Такое прозвище очень неприятно получить. Спустя три четверти часа занятие было окончено, и юный ученик убежал во двор играть в бумажные кораблики. Анна попыталась еще раз вызвать дух пропавшего молодого человека. На этот раз звала она его по школьному прозвищу. Спустя несколько минут на зов явился дух молодого человека. На вид ему было не больше двадцати пяти лет. Очень высокий, даже долговязый. Худощавый. Темные волосы свисали сосульками почти до плеч. - Как ты умер? – спросила молодая женщина. Почувствовав словно бы удар в области солнечного сплетения, Анна увидела темный проулок, она словно бы шла по нему. Тут из-за угла показалась тень. Дальше последовал оглушающий удар по голове. Следующее, что поплыло перед глазами – темная вода. Воздуха стало не хватать. Глубоко вздохнув, Анна пришла в себя. Духа рядом уже не было. Анна Штольман сама не поняла как оказалась на полу. В комнату вошла Лидия Сергеевна. Всплеснув руками, она подбежала к лежащей на полу молодой женщине. - Господи, Анна Викторовна! Что с вами? - Ничего. Уже все в порядке. Он мертв. Его убили. Он пришел на зов, - тяжело дыша сказала госпожа Штольман. - А что же теперь делать? - Я подумаю. Я, пожалуй, пойду, - поднимаясь, сказала Анна. Спустя три четверти часа она уже благополучно прибыла домой. Пройдя в кабинет, достала бумагу и карандаш. Нужно зарисовать портрет этого учителя английского. Когда она почти закончила, ее на что-то отвлекла Настасья. Анна ушла в сторону кухни. Рисунок был оставлен на столе мужа.***
Под вечер в управление прибежал городовой. - Ваше высокоблагородие! Из Мойки тело выловили. Доставили в мертвецкую по нашему управлению. - А почему к нам поступило? - Наши нашли. С дежурства шли. Вот и нашли. - Хорошо, пусть экипаж подготовят. В мертвецкую поеду. Штольмана встретил улыбчивый патологоанатом. Доктор Стехин Василий Павлович был полной противоположностью Александра Францевича Милца. Было ему не более тридцати пяти лет. Худощавый. Среднего роста с буйной русой шевелюрой и гладко выбритыми щеками. Яков Платонович не так часто встречался с ним по долгу службы. Но при каждой встрече не уставал удивляться неисчезающей жизнерадостности Стехина. И это при его-то профессии. - А! Яков Платонович! А у нас труп! – бодро сообщил патологоанатом. - Собственно, я из-за него и приехал. Что скажете, доктор? – Штольман был не в пример доктору серьезен. - Да что я скажу? Мужчина. Не больше двадцати пяти или двадцати семи лет. Время смерти - восемь дней назад. Это все очень по телу видно. уже порядком подпорчено оно. Река все же. Образ жизни вел не самый правильный, я бы сказал. Выпить любитель был. По печени видно. Причина смерти – утопление. Но! Есть одно обстоятельство. Перед тем как он в реке оказался, кто-то хорошенько его по головке чем-то тяжелым приложил. - Это точно не от падения? - Нет, так в водичку не упадешь. Да вы взгляните, Яков Платоныч! – Василий Павлович откинул простынку, прикрывавшую тело, и, чуть повернув голову покойного, продемонстрировал статскому советнику обширную гематому. Штольман обратил внимание и на лицо убитого. - Вот тут посмотрите, тут череп даже треснул. Даже странно, что он не умер от этого удара. Но очень похоже, что он даже в сознание приходил. Хотя, это только мое предположение. Но умер он точно от утопления. В легких полно воды. - Документы, подтверждающие личность были при нем? - Нет. У него при себе вообще ничего не было. Как будто вытащили все из карманов, а только после этого в воду бросили. - Понятно. Спасибо, доктор. Буду ждать официальный отчет. - Завтра утром пришлю. Попрощавшись с доктором, Штольман покинул мертвецкую. Вернувшись в управление, велел найти хоть какую-то информацию по утопленнику, закончил текущие дела и отправился домой. Интересно, а что это вдруг Анну потянуло на репетиторство? Уже вторая неделя пошла, как она бегает заниматься с этим мальчиком. И вообще. Странно все это.***
Дома статского советника встретила улыбающаяся жена. Как же ему это приятно, когда она вот так подлетает к нему, обнимает и целует. В такие моменты он понимает, как скучал по ней весь этот день, как рад видеть ее улыбку, ее смеющиеся глаза. Но сегодня глаза не смеялись. В них читалась тревога и настороженность. - Аня, что случилось? Тебя что-то заботит, а ты не говоришь мне о том, - за ужином спросил Яков. - Нет-нет. Все хорошо. Правда. Расскажи мне, как у тебя на службе. Есть что-то интересное? Я могу помочь? - Да все как обычно. Ничего примечательного, - Штольман не хотел втягивать жену в расследование с неизвестным трупом. Хотя, надо признать, ее помощь могла бы оказаться очень кстати. После ужина Яков предложил выпить чай в кабинете. Анна ушла к Настасье распорядиться на этот счет, а сам Штольман в задумчивости прошел в кабинет. Бегло окинув взглядом комнату, заметил рисунок на столе. Взяв в руки, присмотрелся внимательнее. С портрета, явно нарисованного рукой жены, на него смотрел сегодняшний утопленник. Так-так-так…. Очень интересно. Получается, Анну в это дело уже и без него втянули.***
- Настасья сейчас чай принесет, - входя, сообщила Анна и остановилась, увидев в руках мужа рисунок. Ну как она могла забыть его на столе? - Родная моя, а расскажи мне, пожалуйста, что это? Кто этот человек на портрете и почему, собственно, его портрет ты нарисовала? – вкрадчивым голосом спросил Яков Платонович. - А я вот как раз собиралась тебе все рассказать! - Охотно верю. - Видишь ли Яков. Я же даю уроки. Точнее, просто оказываю небольшую услугу знакомым Екатерины Александровны. Вот. А там у мальчика раньше был другой учитель английского. И, как оказалось, он пропал. И вот сегодня ко мне явился его дух, - решила несколько смягчить обстоятельства своего участия в этом деле молодая женщина. Кажется, муж не очень-то ей поверил. - Поправь меня, если я ошибаюсь. Итак. Екатерина Александровна Варфоломеева попросила тебя помочь ее знакомой понять, куда пропал прежний учитель английского ее сына. Для чего и пригласила тебя. Ты же неоднократно пыталась вызвать его дух. Но он, видимо, не приходил до сегодняшнего дня. То есть неделю с лишним ты пытаешься выяснить что с ним случилось. И вот сегодня ты, наконец, его вызвала. Так? – проницательные глаза Якова, казалось, проникали в самую глубину всех мыслей Анны. - А…. А откуда ты это все знаешь? - Я тебя не первый день знаю. И знаешь что? Ты совершенно не умеешь врать. Что, собственно, очень хорошо. Рассказывай уже, что такого случилось сегодня, что дух пришел. - Николушка рассказал, как его прежнего учителя называли в школе. Я и решила по прозвищу позвать. А по имени, под которым он в доме преподавал – Павел Петрович – он не приходил. Я и решила, что имя вымышленное. А по прозвищу пришел. - И какое у него прозвище? - Оглобля. - Да, это ему даже подходит. - А ты откуда знаешь? - Его тело сегодня из Мойки вытащили, - вздохнув, сказал Штольман. Видно, жену от этого дела огородить не получится. Тогда уж пусть лучше под присмотром будет. - Он утонул. А сначала его по голове чем-то очень тяжелым ударили. Потом он даже очнулся, но уже в воде. Наверное, как раз от погружения в нее. И утонул, - Анна не спрашивала, она твердо констатировала факт. - Да, доктор Стехин так и сказал. Ты это видела? – обеспокоенно спросил ее муж. - Да. Яков, нам нужно выяснить все. Понимаешь, там не все так просто. Он сначала через каких-то знакомых получил рекомендацию для работы в доме. Потом неожиданно пропадает. А потом его убивают. При этом Лидия Сергеевна говорит, что из дома совершенно ничего не пропало. Вообще ничего. Она говорит, что и Андрей Петрович так быстро успокоился с этим исчезновением именно из-за того, что все на месте. А ей неспокойно. Понимаешь? - Понимаю. Это все очень странно. Расскажи мне про уроки и вообще обо всем, что тебе известно, - попросил Яков. В кабинет вошла Настасья с подносом. За чаем Анна Викторовна подробно рассказала все, что знала сама. - Подожди, то есть, этот Павел Петрович приглашал участвовать в занятиях старшую дочь Лидии Сергеевны? - Да. - Что-то мне подсказывает, неспроста это все было. Аня, я понимаю, что ты уже влезла в это дело…. - Я не влезла, я просто согласилась помочь. А как его настоящее имя? - Пока неизвестно. Документов не было при нем. - А давай я попробую его завтра вызвать еще раз? Только для этого, думаю, нужно к Мойке сходить. - Только в моем присутствии. Хватит уже самодеятельности. Я не хочу, чтобы ты потом на набережной без чувств лежала. Да, и не смотри на меня так. Я очень хорошо знаю, чем может обернуться для тебя вызов этих духов! Решено. Завтра на набережную идем вместе, - Яков Платонович здраво рассудил, что если он жену остановить не может, то нужно быть рядом. А то мало ли какие еще приключения она найдет на свою голову.