Повороты судьбы

В голове появляется чувство deja-vu, которое хочется забыть. Ведь на Играх перед, своей смертью, Люк тоже делал фуэте. Не могу забыть те 56 поворотов, во время которых у меня останавливалось дыхание......       Уже вторую ночь я сплю по 3 часа. Вчера нервничала из-за первого интервью, а сегодня из-за Игр. Что будет с Эвелин, если я умру. Хотя мне и сказали, что навыков для выживания первые 5 дней у меня достаточно, но я всё равно сомневаюсь. Не хочется, чтобы у подруги была такая же реакция, как у меня на смерть Люка и Талии. Они были мне как брат и сестра, так что больно было очень долго. Не хочу заставлять единственного дорого мне сейчас человека страдать. Она и так слишком много для меня сделала. Интересно, видела ли Эвелин моё интервью. Если нет, то хорошо, если да, то довольна ли она мной. Не знаю. Иногда кажется, что моя подруга придирается больше, чем тренер. Мистер Браннер может сначала мягко добиваться совершенства, а для Эвелин цель оправдывает средства: сделай что угодно, но выучи. В меня тоже вселилась такая философия, так что попытаемся сделать как лучше на Голодных Играх.       Когда я выходу ночью в коридор к окну, то слышу голоса в комнате Перси. Если он говорит сам с собой — это нормально, если с кем-то — нет. Потому что я без понятия с кем он там может общаться в час ночи или даже позже. Ему, видимо, тоже не легко, хотя он и старается этого не показывать. В тренировочном центе я поглядывала на Джексона. Что надо признать: он был в почти что идеальной тренировочной форме. Сильный, стойкий, выносливый, немного нетерпеливый, правда, но всё предыдущее может покрыть это. Надеюсь, мне не придётся с ним сражаться. Иногда я заставала его, сидящим около окна и смотрящим в него. Сказать что он красивый — ничего не сказать. Парень прямо поражал, особенно — его глаза. Я в них, буквально, утопала. Мы не часто говорили, но когда случалось, только по делу. Ничего лишнего. 2-3 слова и разошлись.       Уже сегодня начнутся Голодные Игры, и этот факт заставлял немало нервничать. В голове уже появилась тысяча гипотез развития событий в эту неделю или больше. Профи были шикарны — это просто надо признать, но и другие Дистрикты, надо признать, были очень сильны. Особенно — Джейсон Грейс из второго, получивший 10 из 12 баллов на оценивании участников, Бьянка Ди-Анджело из первого, которой дали 9, её брат Нико, набравший столько же, Кларисса Ла Ру из второго дистрикта, заработавшая столько же баллов, сколько и я — 11. Остальные просто поражали, а эти выбивали из колеи своими способностями. Единственной странностью мне показались шрамы от плётки на их плечах и спине. Я думала, что богачей не бьют, но кто знает. Я уже ни в чём не уверена. Перевернувшись пятидесятый раз на кровати, мне удаётся наконец-таки уснуть. Не снится ничего, и от этого становится напряжно. 7 часов 55 минут спустя…  — Пять минут, — донеслось из динамика над нами. Аполлон подходит ко мне и бережно берёт за плечи. Мы оба понимаем значение этого жеста и стоим так где-то секунд 20. Далее стилист проводит меня в специальную комнату, где помогает одеть коричневую кожаную куртку и ботинки. Всё происходит в молчании, слова были лишними. Каждый понимает напряженность момента. Менее, чем через 300 секунд я, вместе с другими 23-мя людьми, попаду на Арену, уйдёт с которой только один. Неприятно, да? А как иначе? «Рanem et circenses» — написано у нас в Двенадцатом над входной дверью. Тут также, только зрелище побольше, хлеба — тоже. Странно думать, что кому-то нравится смотреть, как 24 teenager-а убивать друг друга. Почти такую же смерть можно увидеть в любом из дальних Дистриктов абсолютно не тратя деньги.       По моим подсчётам прошло уже примерно 2 минуты. Я и Аполлон по-прежнему стоим молча. Через несколько секунд стилист поворачивает меня в себе лицом и берёт за плечи так, как прежде это делал только мистер Браннер.  — Аннабет, ты готова. Я верю, что ты выйдешь оттуда живой.  — Но… — Помолчи! — он продолжил, — Ты — очень сильная и телом, и духом. Может ты этого ещё не поняла, но именно так и есть. Там, — Аполлон указал на трубу, которая, по-видимому, означала Арену, — Нет таких понятий, как «дружба», «любовь», «понимание». Есть лишь «союзник», «борьба», «выживание» и, само собой, «победитель». Тебе не обязательно выиграть. Хотя хотелось бы. Ты должна просто зажечь искру, которая вдохновит людей. Да, опасно, но это того стоит. Когда-то давно я нашёл в подземелье своего дома старую книгу, там описывались невероятные вещи, — стилист поднимает глаза в потолок, — Их книги, культура и прочее. Честно, я сомневаюсь, что это было реально, but still. Одна цитата меня поразила: «We shall this day light such a candle, by God’s grace, in England, as I trust shall never be put out.» Ты должна зажечь эту свечу, — он подходит ближе и шепчет мне на ухо, — Чего бы это не стоило.  — Минута, — неожиданно дано доносится из динамика.       Не знаю, что чувствовать в этот момент. Вроде как минута до смерти должна что-то да значить. Странно понимать, что назад дороги нет, а если и есть, то она будет стоить тебе жизни. Аполлон расцепляет хватку, а я по-прежнему стою, впечатлённая его словами. Во-первых — он нашёл старую книгу, во-вторых — запомнил цитату, в-третьих — она идеально подходит под момент и в-четвёртых — ГДЕ ОН ОТКОПАЛ ЭТУ КНИГУ, спрашивается. Ничего не понимаю, короче. Вообще ничего, даже если должна. Пол драгоценной минуты я стою смотря в глаза стилисту, а когда он хлопает меня по спине и показывает рукой на трубу, поднимавшей на Арену, схожу с места.

***

      Платформа подо мной начинает двигаться совсем не тогда, когда я этого ожидала, так что равновесие удерживаю с трудом. За стеклянной трубой вокруг меня сейчас просто темнота, ничего. Вскоре вижу свет. Труба поднялась. Я стою на пьедестале, лицом к Рогу Изобилия, в окружении 23-х трибутов. Через 20 метров справах стоит Перси, слева — Нико Ди-Анджело. Я последняя в этом кругу. Растеряно оглядываюсь по сторонам, пытаясь выработать подобие плана. Понятно, что если я не самоубийца, а я им не являюсь, то в гущу событий сразу бросаться не надо. Примечаю маленький рюкзак около моего пьедестала. Рядом с мешком так же лежат лук и стрелы. Отлично, всё, что надо на первое время. Остаётся надеяться, что никто больше его не отметил для себя.       Внезапно на небе появляется голограмма, отсчитывающая 10 секунд до начала. 10. Сердце начинает биться со всей мочи. 9. Стараюсь успокоится. 8. Не получается. 7. Смотрю на соседей. 6.Они тоже смотрят на меня. 5.Осталось пять секунд до смерти. 4. Ок, хорошо. 3. Приготавливаюсь к бегу. 2. Сердце сумасшедше колотится в груди. 1.Ну что, поехали Run boy run! This ride is a journey too Run boy run! The secret inside of you Run boy run! This race is a prophecy Run boy run! And disappear in the trees