Voluntate Dei

— Дьярвир, ты должен был следить за братом! — рявкнула Кара, ворвавшаяся в связь. Сразу перекрыла басовитый голос Волка, который направлял его, и Дир от неожиданности чуть не провалился, но смог выровняться, хлопая крыльями. — Я страхую его сверху, все нормально, — смущенно выговорил он, прижимая руку к уху. Накалившийся камень в сережке жегся. — Вирен просто немного убежал, сейчас я его нагоню… — Быстро, — приказала Кара и отключилась. Горячий воздух ударил по лицу. Дир снизился рывком, опрокинулся, устремляясь, как будто ныряя. Ветер трепал волосы и свистел в ушах, и сейчас к нему по связи никто не смог бы пробиться — были только он, раскинувшийся под ним город и огромное безбрежное небо. Дир так и упал — с яркой, ликующей ухмылкой, чувствуя себя совсем легким и свободным. Никакие чертовы наркотики не делали с ним столько, сколько полет. Он упал как раз в самую заварушку. Зажатый между двумя халупами Вирен пятился к стене, в тупик, выставив перед собой револьвер, но все еще не отваживался стрелять на поражение. Знал: если грохнет выстрел в тишине неблагополучного района, пути назад не будет. Судя по перекошенному, решительному лицу — уже готов был. Но тут рухнул Дир, взметнув пыль и песок, громко и лихо, и все обернулись к нему. Еще задыхаясь от восторга полетом, он хлестнул гибким крылом по лицам ближайших демонов, и те испуганно отпрянули, схватились за глаза — маховые перья были жесткие, били больно. Демоны заорали, а Дир рывком сложил крылья, выхватил саблю, жадно позванивающую, голодную до крови. Вирен времени не терял: схватил ближайшего тощего пацана за шиворот, с силой впечатал его в стену, ловко пригнулся от тяжелого удара, поднырнул, чтобы въехать кому-то в челюсть. Завязавшаяся драка быстро распалась, когда первые противники побежали. Дир остановился, выпустил демона, которого схватил за горло, небрежно отшвырнул в сторону. Но тут же очутился рядом, удержал, не дал быстро улепетнуть, рявкнул прямо в лицо: — Еще раз тронете кого-то в этом районе, я тебя к начальству оттащу, понял?! И всех твоих дружков! Так и передай. Совсем, сука, охуели. — Да, в-ваше высочество, — булькнул демон и рванулся в переулок. Дир устало покачал головой, убрал саблю в ножны. Никого не убил, только ранил. Не чтобы покалечить, а чтобы поняли получше. На улицах всегда грабили, это да, кое-где до сих пор приторговывали контрабандной наркотой из мира людей, но впервые пошли слухи о том, что кто-то хватал и насиловал демониц в темных переулках. — Как ты? — вздохнул Дир. Поймал Вирена за лацкан куртки, придержал, рассматривая нахмуренного мальчишку. Ему наверняка казалось, что зря они отпустили тех уродов, но Дир долго служил в Гвардии и понимал: ссориться с улицей им не нужно. — Нам же нужно наказать… — проворчал он, угрюмо шмыгая разбитым носом. Дир пошарил в кармане и достал ему платок. Вирен благодарно кивнул, зажал тканью нос, только сердито поблескивали зеленые глазищи. — Это какие-то одиночки отбились наверняка, — покачал головой Дир. — Они нам их выдадут к вечеру, как поймут, что Гвардия заинтересовалась бандой. Сейчас Волк с ребятами пошли в местную таверну. Точно зашевелятся. Он присел на каменном парапете, и Вирен нехотя устроился рядом, хотя глазел по сторонам и готов был, если что, опять кинуться в драку. Дир, когда только начинал служить, тоже такой был, все рвался улучшить мир, словно это могло исправить все то, что он наделал. — У тебя же смена в больнице, — вспомнил Вирен. — Ты чего тут забыл? — Нет, меня Рашия подменит, — отмахнулся Дир. — Решил вам помочь, прихожу, а мне говорят, ты куда-то рванул, как обычно. Иди сюда. Вирен недовольно зашипел, когда он принялся ощупывать руку, которую мальчишка неловко держал чуть в стороне; ему точно было больно ей двигать. — Вроде перелома нет. Сильно болит? — засыпал вопросами Дир. — Наверное, вывихнул. Не дергайся, так… Вирен сдавленно зарычал, когда Дир рванул его руку, и тут же отпрянул, баюкая бедное запястье. Вскоре боль утихла, и Вирен виновато ерзнул ближе, внимательно посматривая на Дира, как будто хотел повиниться в том, что убежал, как сказал Волк, за каким-то мальчишкой-карманником, чтобы найти его товарищей. Но не стал. В Гвардии вообще редко оправдывались. — Ты не собираешься меня отчитывать или вроде того? — спросил Вирен. — Это ты от Яна наслушаешься, куда мне, — легко улыбнулся Дир. Он расправил крылья, выпростал их, свешивая вниз. Он брата любил, правда. Почему-то мелкий Вирен сильно напоминал ему их с Ист в детстве, и Дир страшно радовался, что этот демоненок не остался в одиночестве на улице, как они с названной сестрой, и не выживал там в жестокости и грязи — что у него есть семья, которая о нем всегда позаботится. И у Дира есть. И он тоже заботится. Он так же любил это, как и полет — чувствовать нечто необъяснимое, взаимопомощь, единство с ними. — Я когда-то жил здесь, — признался Дир. Он потому и знал так хорошо район, смог быстро пронестись и заметить Вирена даже без подсказок Волка, который видел, куда мальчишка рванул. — За пятнадцать лет мало что изменилось, разве что почище стало. Нельзя сказать, что Дир скучал по прошлой жизни. Раньше он убивал, а теперь спасал чьи-то жизни, и это ему нравилось, по-настоящему нравилось! Правда, нынешний его статус наследника Ада немного Дира напрягал, вот он и старался исчезнуть и оказаться подальше от государственных дел. Сегодня он должен был сидеть с Карой на каком-то Совете, для того и отпросился с работы, но нашел себе дело получше и поинтереснее. Ему не хотелось думать, что безопасность брата была лишь предлогом… Кара вообще не собиралась на покой, и он убеждал себя, что времени впереди много. — Если со мной что-нибудь случится, ты будешь наследником адского трона, — как-то раз сказал Дир Вирену, а тот застыл с широко распахнутыми глазами, как будто только что это осознал. Тогда он тоже едва выпутался из какой-то передряги. Вытирал кровь с лица и досадливо рассматривал ссаженные костяшки. Такой сердитый и колючий, но вдруг показавшийся Диру старше своих тогдашних четырнадцати. — А если со мной?.. — спросил Вирен. — Тогда я с ума сойду, придурок мелкий, — фыркнул Дир и приобнял его, встрепал волосы. Сейчас они сидели в молчании. Закуток был тихий — в других обычно не дерутся, а то прохожие быстро кликнут гвардейцев или городских стражников (второй вариант был не настолько страшен). Дир посмотрел в темные окна старых домов. Никто не пошевелился в провалах. — Хочешь прогуляться, может? — спросил Вирен, которому явно наскучило сидеть на месте. — Нет, я все равно мало что помню, — признался Дир. — А-а, давно было, понимаю… Я сейчас тоже мало что вспомнил бы, окажись у себя дома. Там, наверно, на этой земле кто-то поселился. — Нет, Вирен. Я, в общем, много времени проводил в наркотическом угаре, — хмыкнул Дир, смущенно дергая себя за белую прядь. — А из-за этого были беды с памятью… и много с чем еще. Вирен издал какой-то понимающий возглас. Он всегда был вежливый, хотя и любопытный до жути, но сейчас не стал пытать вопросами. Старавшийся похоронить ту жизнь Дир мало рассказывал о себе. О том, какой он был отчаявшийся и потерянный. — Мне Влад помог, — сказал он. — Влад у нас… хороший, да? — он покосился на Вирена, которого Войцек тоже выхаживал, освобождал от кошмаров. — Он немного расстраивается, когда я об этом всем вспоминаю. Они с инквизиторами до сих пор не вполне разобрались, как друг к другу относиться. У демонов даже в архидемонском не находилось нужных слов. Не вполне брат, не совсем сын… С Дира пока хватало, что он считался сыном Кары. Он коснулся груди, под одеждой был старый шрам, куда впился меч его отца. Повезло, что не пробило сердце — Дир кое-как выкарабкался, демоны были живучими, а он, несмотря на ангельскую природу гордого родителя, считал себя именно демоном. Решив возвращаться, они нарочно пошли долгим путем. Дир чувствовал на себе взгляды прохожих, но старался не вертеть головой. Мог ли кто-то из них знать его в прошлом?.. Но нет, они всего лишь пялились на наследника Ада, с легкостью узнав его по гвардейскому мундиру и белым всклокоченным волосам. Было спокойно… — Дир, а почему ты Кару тогда согласился убить? — спросил Вирен, когда они свернули к таверне. — Не только ради денег же. — Может, это потому что я такой же безумный, как и гвардейцы, — легко предположил он. — Нет, знаешь… Боялся я. Они грозились рассказать всем, кто я такой, что у меня крылья. Он чувствовал их каждую секунду, готовые распахнуться за спиной, и это было упоительно — как Дир раньше отказывался от этого, ненавидел свои крылья? И самого себя — наверное, из-за этого он и подсел на наркотики. Хотел потерять сознание, закончить это все, но не был достаточно смел для самоубийства — потому что видел, как смерть некрасива и противна. — А теперь я свободен, — сказал Дир. — Теперь я хотя бы знаю, кто я такой… А Кара меня сама прибьет, — вздохнул он. — Да ладно, ты же мне помогал, — успокоил Вирен. — Она точно поймет. Впереди маячили гвардейцы, и Дир почувствовал, что помимо воли расплывается в широкой улыбке при виде них.