Знаки Зодиака

      С первых минут разговора с Шерманами и Мастерсами сержант осознал, насколько опрометчивым являлось его заверение насчет профессионального навыка общения с родителями жертв. Как правило, к нему они попадали после психолога или врача, напичкавшего родственников седативными таблетками, каплями и уколами. В нынешнем случае все шло не так.       Мать Велмы безостановочно кричала, вскакивала на ноги и с громкими истерическими рыданиями приказывала полицейским найти убийцу дочери. Муж, совершенно пришибленный происшествием, шепотом просил миссис Мастерс успокоиться и усаживал ее на стул, но спустя короткое время женщина вновь поднималась, как пружина.       С Шерманами дело обстояло ровно наоборот. Отец Фила грозил засудить нерасторопных полицейских за «тупую болтовню» и «просиживание штанов», когда преступник разгуливает на свободе и с огромной вероятностью прикончит еще кого-нибудь.       – Если это тот самый Зодиак, то всем крышка! – яростно воскликнул мистер Шерман и вызверился на Брайана, подсовывавшего ему стакан воды: – Да отстань ты от меня, сопляк!       – Тише, тише, Пол, – умоляла миссис Шерман, хоть и плакавшая, но адекватная и терпеливая.       К счастью, положение спасла зашедшая в комнату для допросов (иной с более уютной обстановкой в участке не нашлось) Дайан и объявила, что над выяснением личности убийцы работают самые талантливые копы и стопроцентно разыщут его, чтобы покарать правосудием.       В присутствии шефа разгневанные родственники немного поутихли и более-менее связно отвечали на вопросы Криса, давненько не попадавшего в такие бурные ситуации. У Оримфаера даже вспотела голова, будто он стоял под палящим солнцем, и начало дергаться левое веко. Доннелли приходилось еще хуже: ругань в свой адрес стажер воспринял слишком близко к сердцу и молчал, кусая губы. Ему не повезло как со свидетелями – нахальными сёрферами, так с и морально пострадавшими – бушевавшими по-ураганному родственниками. Крису показалось, что Брайан близок к побегу из допросной, однако к своей чести парень стойко выдерживал.       – Как вы полагаете, у вашего сына были враги? – обратился Оримфаер к смирной миссис Шерман.       – Я не видела, как Фил с кем-нибудь ссорился. Быть может, это случалось на работе или в компании друзей… Он у нас мальчик неконфликтный…       – Напишите, пожалуйста, координаты предприятия, где трудился Фил, – Крис положил перед миссис Шерман бумагу и ручку. И пока она чуточку отвлеклась от слез, а ее муж – от матов, задал тот же вопрос Мастерсам относительно Велмы.       – Она сущий ангел, моя доченька! – мать погибшей девушки никак не желала понижать голос. – Какие, к черту, враги?! Ее все любили!       Для родителей их дети всегда самые лучшие, поэтому на исключительно положительных характеристиках не нужно зацикливаться. Дома все херувимы, а вне – сущие демоны. Впрочем, Фил и Велма вполне могли обладать благопристойным нравом. Так это или нет, все равно предстоит прошерстить компании, где работали влюбленные, а также друзей, узнать их истинное отношение к Филу или Велме, проверить алиби… И не факт, что убийцей окажется знакомый жертв, а не посторонний человек.       Брайан сидел с крайне задумчивым видом. Но размышлял ли он над расследованием или углубился в себя, отстранившись от родителей, – Крис не брался угадывать. Потом он прямо спросит напарника о готовности заниматься убийством. Если ответ будет отрицательным или сомневающимся, то Оримфаер со спокойной душой попрощается с шефом Фицпатрик и ее шумным участком и, отсидев два дня лекций, улетит из Сан-Франциско. С другим копом заниматься Зодиаком – или кем там еще – сержант не станет. И без того скрепя сердце согласился опекать стажера.       – Я знаю, кто убил нашу дочь и Фила! – вдруг завопила миссис Мастерс и с размаху бросила на стол ручку, которой записывала название работы Велмы и составляла список ее друзей.       – Что ты говоришь, милая?! – изумился мистер Мастерс.       Шерманы тоже воззрились на женщину, вытаращив глаза и открыв рты.       – Поясните, пожалуйста, – мягко попросила Дайан, прекрасно понимая, что в пылу переживаний и эмоций горевавшая мать может уличить в убийстве даже президента.       – Это проклятый Алекс Сеймур! Он возревновал Велму к Филу! Я его задушу за мою доченьку!       За обезумевшей миссис Мастерс, кинувшейся к дверям, устремился ее муж. Та отчаянно отбивалась и голосила про «негодяя» Сеймура, мечтавшего затащить Велму в клуб, где собираются «прожигатели жизни».       – Он хотел обесчестить ее, а потом бы бросил, подлец!       – Кто этот Алекс, мэм? – вклинился Оримфаер в поток ругательств.       – Проходимец и бабник! – выкрикнула миссис Мастерс, вырываясь из рук супруга.       Положение становилось опасным, и Фицпатрик по телефону вызвала врача с успокоительным.       – Бывший парень Велмы, – пояснил мистер Мастерс. – Они встречались несколько месяцев.       Крис метнул взгляд на Доннелли. Однако немая просьба записать имя и фамилию «проходимца» не понадобилась – стажер уже начеркал на бумаге требуемое.       – А ты зачем пришел? – удивилась Дайан, ибо в допросную прибыл не штатный доктор, а Элмер Линси собственной персоной.       «Только бы она не ляпнула, что это патологоанатом», – обреченно перевел дух Оримфаер. Тогда нового скандала не миновать.       – Мистер Томпсон заболел, – отозвался Линси, растянул губы в подобие улыбки, получившейся вымученной, и сообщил родителям жертв, тоже уставившимся на тощего лысого индивидуума (миссис Мастерс даже прекратила бесноваться): – Я его ассистент.       Сноровисто набрав в шприц лекарство из ампулы, патологоанатом столь же ловко воткнул иглу в вену матери Велмы.       – Согните руку, чтобы держать ватку, – велел Линси после укола.       – Спасибо, – поблагодарил мистер Мастерс.       – И полиция, и больница... Два в одном, – для проформы проворчал отец Фила, угомонившийся без посторонней помощи. Или боялся уколов, или рассудил, что вопли толку не принесут, или не доверял «ассистенту».       – Вы знаете, где живет Алекс Сеймур? – прервал свое долгое молчание Доннелли.       – Нет, – обмякшая на стуле миссис Мастерс приникла к мужу: лекарство подействовало почти мгновенно. – Но он завсегдатай ночного клуба «Блудница»*.       – Тусовщик, – презрительно скривился Линси. – Мне можно идти, шеф?       – Да, конечно. Спасибо, Элмер. Уважаемые родители, я вам клянусь, – произнесла Дайан серьезно и твердо, – мы найдем убийцу, и он заплатит за всё. Теперь вы можете отдохнуть, мы с вами свяжемся.       Естественно, Мастерсы и Шерманы ни о каком отдыхе и не помышляли, однако с благодарностью кивнули и вышли из допросной.       – Отменяйте свои планы на ночь. Придется посетить «Блудницу» и пообщаться там с Сеймуром, – сказала шеф.       – Как он хоть выглядит? – спросил Крис, уже заранее представляя свое разбитое состояние после клуба с громкой музыкой, криками и яркими огнями. А поспать не удастся, поскольку наутро надо продолжать заниматься местами работы жертв, их приятелями… В Бостоне для Оримфаера все это воспринималось как рутина, вдобавок ее можно разделить с Уотсон. Здесь же расследование тяготило.       – Вот, – Брайан встал между шефом и сержантом и вытянул руку с телефоном, чтобы всем было видно. – Его страница на Facebook.       На аватарке скалился в тридцать два белоснежных зуба парень лет двадцати пяти с художественно встрепанными рыжими волосами, в чисто бабской, по мнению Криса, блестящей футболке и черных узких штанах**. В руке Сеймур держал пузатый бокал с голубым коктейлем.       – Такого засечем с порога клуба. Приметная птица, – прокомментировал Оримфаер, с первого взгляда оценив развязность бывшего бойфренда Велмы.       Подобных пижонов, прожигателей жизни, как выразилась миссис Мастерс, сержант ненавидел. Ладно бы сами тусили в своей компашке, так еще затягивают туда новых и новых людей, соблазняя внешностью, алкоголем и наркотиками. Крис увеличил фото Сеймура: чего и следовало ожидать – парень-то под кайфом.       – Если он окажется невиновным в смерти Фила и Велмы, давайте его посадим за наркоту? – предложил сержант с неприкрытым злорадством.       – Сообщу в управление по борьбе с наркотиками, чтобы «попасли» его, – отозвалась Фицпатрик. – Даю вам час на обед, а затем за работу, напарники!