Одержима

      Ночь никогда не была чем-то жутким. Она никогда не была отчужденной или незаинтересованной в происходящем. Ночь с трепетом относится ко всему, что происходит в её владениях.       Жаль только, что ночью происходят самые ужасные вещи.       Темноволосая девушка с едва округлившимся животиком шла по неотесанным улочкам Гвинеи, освещенным ярким полуденным солнцем. Она хотела навестить подругу, строила планы у себя в голове, как они сходят на рынок за необходимыми травами. В последнее время ведьма часто чувствовала себя не очень хорошо: головокружения, тошнота. Недомогания не давали спокойно жить. О беременности ей сообщили предки еще пару недель назад, но она никому еще не рассказывала об этом, только лишь любящий муж был в курсе.       Линкольн работал в шахтах, добывал ценные руды, необходимые для настоев, зельев и отваров ведьм, частенько незаконно принося редкие руды для своей жены. Они обручились почти два года назад и он боялся, что Октавия не хочет детей, но сейчас она вынашивала его дитя, явно противореча его страхам. Мужчина ярко улыбнулся, в голове увидев их полноценную семью. Он вновь взял кирку в руки и стал работать с удвоенными силами.       Октавия тем временем уже подходила к домику Гриффин, чувствуя холод в области сердца. Она ускорила свой шаг, врывая в незапертую дверь. Кругом царил красно-коричневый цвет, цвет запёкшейся крови. С её уст сорвался горький и судорожный выдох, который она попыталась заглушить рукой. Мертвое тело Эбигейл лежало в неестественном положении прямо у ее ног. Женщины, что заменила ей нерадивую мать, запиравшую маленькую дочь в погребе, боясь её силы.       Она упала на колени, рыдая и пытаясь хоть что-то сделать. Она могла спасти от смерти ворона, на которого напала лиса, могла спасти крупнорогатый скот, что неудачно переживал роды, но она еще никогда не пробовала свои силы на человеке.       Октавия обхватила голову женщины, читая заклинание, но она понимала, что уже поздно. Слишком давно она погибла, душа уже покинула этот мир. Живот сковал тугой спазм, резко вспомнив, что здесь должна была быть и Кларк. — Боже… — Всхлипывала темноволосая.       Она нашла в себе силы подняться, она боялась найти еще одно тело и потерять еще одного родного человека, но Гриффин младшей нигде не было. Маленькая надежда на её спасения кроилась в голове Октавии, но она понимала, кто причастен к смерти Эби и понимала, что у Кларк не было шансов. Разве что её не было дома…       Октавия прошла на кухню. Здесь Кларк хранила ингредиенты, необходимые ведьме, что бы заглянуть в судьбу своей подруги.       Когда-то еще в десятилетнем возрасте маленькая ведьма пыталась научить блондинку колдовству, хотя бы самым простым заклинаниям. Кларк выполняла все её наставления наизусть читала заклинания, но эффекта не было, как и не было дара. Но зато она хорошо знала, что необходимо смешать для лучшего эффекта зелья. Сама придумывала рецепты, которые Октавия с радостью опробовала.       Она нашла веточку кронья, необходимый порошок, что Кларк сама изготовляла по своему рецепту, посудину и вспыхивающую пудру. Читая заклинанье и смешивая ингредиенты, она впадала в транс, всматриваясь в судьбу Гриффин.       Унельвэль передернуло от видения, она широко открыла глаза, глядя в пространство перед собой. Она не хотела такой судьбы для этой девушки, не хотела чтобы всё пошло под откос, но ничего уже не могла сделать.       Слезы одна за другой наворачивались на глаза, плавно стекая по щекам. Она скорбела по большой потере в свой жизни. Она сообщила соседям о случившемся, вскоре слух разнесся по всей деревне. Ведьма читала заклятье для успокоения души умершей, когда в дом зашёл её муж, крепко обнимая подрагивающее тело жены.       Ему тоже было больно, но он знал Гриффинов около трех лет, Кларк была роднее чем собственный брат, а Эбби заботилась об семье Унельвэль не меньше, чем об своей. Она любила их как родных.       Прощание с Эбби произошло следующим днём у ярко блестящего берега широкой реки. Пришли многие, но не было столь нужно для Октавии блондинки.       Ночь забрала сразу две светлые жизни.