I make my own luck

Первый месяц семейной жизни пролетел как-то незаметно. Да и в целом жизнь Каледона не сильно изменилась. Всего-навсего появилось несколько не особо обременительных обязанностей, сократилось количество свободного времени и вместо одного человека – отца, его теперь учили жить и читали нотации двое – отец и жена. Лиллиан пыталась руководить и навязать супругу свои желания, это получалось довольно забавно, слегка по-детски, но вместе с тем довольно умело и мужчине иногда хотелось прикрикнуть на нее, но он ограничивался лишь многозначительным взглядом. Благо, что этого пока хватало. Новоиспеченная супружеская пара на время переехала в свой новый особняк в Нью-Йорке – подарок Натана на свадьбу. Сам Каледон все же отдавал предпочтение их загородному, родному Кэлу дому в Филадельфии, но вот новое жилище было крайне удобным, пока необходимо было находиться в Нью-Йорке, а здесь еще оставались дела. Главной темой последних дней стал переезд уже знакомой нам девочки Лоры в этот самый особняк Хокли. Все подробности пышной свадьбы наследника миллионов журналистами были досконально изучены и разобраны по косточкам во всевозможных газетных статьях. Когда эта тема была исчерпана, они снова вернулись к вопросу о несчастной сиротке. В этот раз ехать в приют было решено официально, ни от кого не скрываясь. Миссию возложили, естественно, на самого «Героя Америки» и его очаровательную супругу. У последней почему-то именно в это утро случился очередной острый приступ капризов и недовольства. - Боже, ну почему именно мы должны ехать в этот вшивый детский приют и забирать оттуда эту чумазую девчушку? Почему нельзя поручить это Форману? Она, наверное, тоже грязная и со вшами. Нет, Кэл, мне даже от одной мысли дурно становится, я туда не поеду, - вздохнув и отложив в сторону сережки, которые она собиралась надеть, протараторила Лиллиан. - Она не вшивая, там полная санобработка. И даже не чумазая, я ее сам видел, - спокойно возразил ей бесцельно листающий утреннюю газету Каледон. Спорить он с женой не собирался, потому что уже все давно решил. - Не тяни время, Лили, лучше собирайся быстрее. Я не хочу опаздывать и тратить на эту ерунду лишнее время, - раздраженно добавил мужчина, бросая на супругу, снова взявшую в руки сережки, напряженный взгляд. - Как это всё унизительно и неприятно! Ради каких-то журналистов… - снова негромко возмутилась миссис Хокли. - Хватит! Ты прекрасно знаешь, для чего это делается. Собирайся и спускайся вниз. Я буду в гостиной. И пожалуйста, прибавь скорости, а то ты как будто еще не проснулась и спишь с открытыми глазами, - покачал он головой и, откинув в сторону газету, направился к двери. - Между прочим, я не выспалась сегодня по твоей вине, - кинула она ему напоследок. Мужчина лишь приостановился и, посмотрев через плечо, усмехнулся. - Между прочим, именно ты вчера ночью о сне слышать не хотела и настаивала на продолжении, - он закрыл за собой дверь, оставляя супругу собираться. Лиллиан только недовольно надула губки, и некоторое время смотрела на себя в зеркало, ничего не предпринимая. Ей свадьба, как и ее супругу, тоже принесла несколько неожиданностей. Самой главной, как ни странно, был сам Кэл. Он после свадьбы совершенно не изменился. То есть, не стал вдруг таким, каким планировала его видеть Лили. Напротив, вместо того, чтобы исполнять любой ее каприз, он часто противился, причем таким наглым способом, что девушка чувствовала себя маленьким и несмышленым ребенком. К своему ужасу, она понимала, что не может манипулировать им, как собственным отцом. Хокли попросту оказался другим человеком. Сдаваться, правда, юная мисс Хокли была не намерена, она просто постепенно меняла тактику, хоть это и было довольно непросто. Приходилось самым тщательным образом изучать истинный характер супруга и искать его слабости (они ведь есть у каждого человека и даже наследники миллионов не исключение). Теперь ей временно придется играть роль послушной супруги, но она обязательно подберет способ, с помощью которого добьется своего и все будет только так, как хочется ей - Лиллиан Хокли. Так было всегда и так будет впредь. Решив на этот раз не испытывать терпение мужа, девушка поспешно закончила последние приготовления и, прихватив свою небольшую сумочку, спустилась вниз. Там, как и обещал, ее ждал Каледон. Он о чем-то беседовал с Форманом, и Лили услышала только конец разговора. - Да, еще вчера эта информация просочилась в газеты. Боюсь, придется пробиваться через толпу репортеров. Я думаю, что стоит взять в помощь еще пару наших ребят, сэр, - отрапортовал Говард и Каледон согласно кивнул. При всей его искренней нелюбви к СМИ, именно они были четвертой властью, и именно им он сейчас должен был угодить. - Девочка-то в курсе? - задал Хокли следующий вопрос своему камердинеру и теперь уже кивнул Форман. - Воспитатели обещали все устроить по высшему разряду. Учитывая, насколько им это выгодно, думаю, что не врут, - добавил Говард. После этого разговор мужчин был прерван. Лиллиан с улыбкой взяла супруга под руку. - Я готова, можем ехать, - девушка кротко улыбнулась, словно вжившись в роль милосердной и доброй жены героя. Каледон кивнул лакею и тот направился к машине. Если до первого приезда Каледона Хокли произошли изменения в жизни Лоры, то после его приезда произошли изменения в жизни всего приюта. Начался капитальный ремонт, сменили мебель и даже приобрели новую форму для детей и воспитателей. Девочка не могла не замечать разительных перемен, происходящих вокруг. Как и другие дети, она была искренне рада и вкусным обедам, и новым кроваткам, и новым игрушкам. Правда, девочка все равно отдавала предпочтение одной-единственной кукле, той самой, что подарил мистер Хокли в их первую встречу. Его слова насчет переезда вдохнули в ребенка столько надежд, что теперь она каждый вечер перед сном молилась за здоровье того красивого мужчины. И конечно она мечтала о том, что вновь увидит своих родителей, ведь мистер Хокли всё может, даже Санта-Клаус мерк на его фоне. Правда, прошло довольно много времени и Лоре начало казаться, что ее благодетель передумал и теперь она, наверное, останется здесь навсегда. Но, учитывая последние изменения, это уже не казалось чем-то поистине ужасным. И все-таки надежда на то, что скоро она покинет это место и будет жить во дворце Каледона Хокли (такой человек мог жить только во дворце или замке, в этом Лора была убеждена), в маленьком сердечке оставалась. И вот, в один прекрасный день, ее разбудили с тем известием, что скоро их снова посетит мистер Хокли и, скорее всего, девочку он заберет с собой. От таких слов ребенок только затаил дыхание и усиленно хлопал ресницами, восторженно глядя на воспитательницу. В этот же день девочку снова отвели к доктору и еще проделали кучу не самых приятных процедур, но юная мисс Маккензи со стойкостью все выдержала, ведь она знала, что эти испытания приведут ее к новой волшебной жизни. А вот следующий день показался ребенку самым интересным за всю ее коротенькую жизнь. Ее вместе с двумя воспитательницами отправили в магазин. Прежде она таких больших и красивых магазинов никогда не видела, от блеска слепило глаза. Там ей купили красивое нежно-голубого цвета платье, и девочка почувствовала себя настоящей принцессой. Платье все было в рюшах и бантиках и очень понравилось девочке, оно было несравнимо даже с ее рождественским платьицем. Еще ей накупили милых детских украшений – бус, браслетиков, сережек и выглядела она теперь ничуть не хуже, чем рождественская елка. Вечером этого же дня ее уложили спать в отдельной комнате, но вместо сна Лора всю ночь просидела у окна, крепко прижимая к себе куклу и боясь пропустить приезд мистера Хокли. Здесь же утром ее и разбудила одна из воспитательниц. Лора тут же подскочила на ноги. - Он уже приехал? Я все пропустила? – взволнованно поинтересовалась девочка. Воспитательница мягко улыбнулась и покачала головой. - Нет, еще нет. Просто мы хотим тебя заранее подготовить, - пояснила женщина. После этого действительно начались долгие и утомительные приготовления. Девочке сделали не самую сложную, но все-таки аккуратную и симпатичную прическу, тщательно проинструктировали как себя вести, объяснили, что со временем она будет прислуживать в доме мистера Хокли и его жены. О жене Лора до этого времени ничего не слышала, но была теперь вдвойне рада и заинтересована, ведь она наверняка тоже очень красивая и добрая. Все было готово. И вот, послышался какой-то шум на улице. Девочка не удержалась, вскочила со стула и подбежала к окну. У приюта начал скапливаться народ, людей было довольно много, некоторые даже были с фотоаппаратами. Глаза ребенка округлились, ведь однажды их уже фотографировали здесь, в приюте, и это было очень интересно. Лора еще не знала, а вот хозяйка приюта прекрасно понимала – появление журналистов говорит о том, что и мистер Хокли скоро пожалует в их заведение. В приюте началась легкая суета, всех детей еще раз причесывали и проверяли, давали последние инструкции и смахивали последние пылинки. Через некоторое время из-за поворота выехал автомобиль семьи Хокли, который тут же облепили журналисты, и водитель вынужден был сбавить скорость, чтобы никого случайно не задавить. Лиллиан с легким отвращением покосилась на это сборище, но тут же натянула на лицо улыбку, заметив в толпе фотографа. - Эта шумиха из-за нас? Какие же эти журналисты назойливые, - вздохнула она, поворачиваясь к супругу, который только усмехнулся. - Не поверишь, будь моя воля, я бы с радостью передавил их всех, но, к сожалению, это навредит репутации семьи Хокли, - пожал плечами мужчина, готовясь к выходу, они наконец-то добрались до нужного им здания. Сиротский дом выглядел теперь совсем иначе, и Хокли не мог этого не заметить. Крошившийся кирпич плотно закрасили краской, вставили новые окна. Каледон не запомнил, как в прошлый раз выглядел парадный вход, но было ощущение, что крыльцо тоже прилепили новое. Было ясно, что ветхость здания никуда не делась, но на время это неплохо замаскировали, разумеется, на средства Хокли. Дверца автомобиля распахнулась и мужчина, чуть пригнувшись, выбрался из салона. Через секунду рядом с ним оказалась и Лиллиан, крепко ухватившаяся за его руку. Похоже, она была искренна, когда говорила, что посещение этого места вызывает у нее ужас и отвращение. Кэл и сам бы с радостью обошелся без этого действа, но прекрасно понимал его значимость, да и Натан настаивал на этом. На пороге их встретила уже знакомая Кэлу хозяйка данного заведения, они все втроем улыбнулись журналистам, позируя для фото. Несколько приветственных слов и троица скрылась за дверьми приюта. На данный момент туда журналистов никто впускать не собирался, обосновав это тем, что активность работников СМИ может напугать детей, хотя одного с фотоаппаратом все-таки впустили, самого проверенного и до мозга костей своего. Теперь их обступили уже работники приюта, с каждым пришлось поздороваться. Кэл как можно любезнее улыбался, надеясь, что никто не додумается протянуть ему руки. К счастью, присутствующие были в смущении и тоже отвечали лишь кивками. Потом началась затянутая и скучная экскурсия по зданию, им рассказывали важные события из истории приюта, хвастались некоторыми выпускниками… В общем, Каледон изо всех сил боролся с желанием где-нибудь присесть и уснуть. Лили эту борьбу проиграла и пару раз едва заметно зевнула. Наконец их привели в большой просторный зал, очевидно, столовую. За идеально ровными рядами столов, сложив руки на столешницах, сидели одинаково одетые в серую форму дети. Да что там говорить, они даже причесаны были совершенно одинаково. Зрелище непривычное и чем-то даже пугающее. При появлении Кэла и Лили, все дети одновременно поднялись, приветствуя прибывших. Лиллиан от неожиданности даже приостановилась в дверях, и Каледону пришлось потянуть ее за собой. И снова приветственная речь, теперь уже от самих детей. - Форман! – шепотом позвал Кэл, и рядом тут же возник его телохранитель, который приготовился выслушать любой приказ своего хозяина. - Девочка-то где? Я сюда для чего приехал? На этих одинаковых солдатиков смотреть? – поинтересовался Хокли и улыбнулся рассматривающим их с супругой детям. - Чувствую себя экспонатом в музее, - тихо и недовольно заметил он, не переставая улыбаться. Лиллиан согласно кивнула. - Кэл, они какие-то страшные все, хоть вроде и чистые, - миссис Хокли совершенно не впечатляли эти то большеглазые, то кривозубые скалящиеся человечки. Как детей она их не воспринимала. - Да ладно тебе, первый и последний раз такое видим. Зато новые впечатления, - усмехнулся Каледон. Пока они шептались, в зал наконец-то привели Лору. Девочка неуверенно шла навстречу чете Хокли между рядов своих товарищей по несчастью. Многие завидовали ей и некоторые даже шептали гадости, кто-то наоборот поддерживал и подбадривал. Ребенка, наконец, подвели к знакомой паре. Мистера Хокли она узнала сразу, девушка рядом с ним, как она сообразила, была его женой. До чего же красивой и ослепительной она была, словно ангел. Больше всего малышку впечатлило платье миссис Хокли, оно, как и у самой Лоры, было светло-голубого цвета, только расшито серебряными нитями и жемчугом, поэтому активно переливалось в свете тусклых ламп, отчего девочке она издалека показалась светящейся. Каледон, скептически изогнув бровь, рассматривал ребенка, одетого во что-то невероятное. Такого кошмарного платья он в жизни не видел – сплошные бантики и рюшечки. - Какое ужасное платье, - шепнула, опережая его собственные мысли, жена. Каледон кивнул и снова фальшиво улыбнулся. - Такое могла выбрать или идиотка, или семилетний ребенок. Будем надеяться, что они просто купили девочке то, что она сама выбрала, - Хокли вздохнул и протянул ребенку руку. - Ну, здравствуй, Лора. Помнишь, я обещал тебя забрать отсюда? Так вот, мы уезжаем. Сэм тебя больше не обижал? Познакомься, это моя жена, миссис Лиллиан Хокли, - представил он жену разулыбавшемуся ребенку. Видимо, малышке было приятно, что он помнил о том, что ее когда-то обижал некий Сэм. - Нет, мистер Хокли, он стал очень послушным мальчиком, - Лора перевела взгляд на великолепную даму и сделала легкий реверанс, которому ее недавно обучили. - Это большая честь, миссис Хокли, - улыбнулась малышка Маккензи. Еще один общий снимок, теперь уже в окружении детей. Лили так сильно сжала руку супруга в этот момент, что Хокли чуть не ойкнул. Конечно, еще тысяча фото с Лорой и воспитателями, а затем небольшое интервью на улице. «Да, конечно. Это наш долг, как христиан. Мы не могли пройти мимо трагедии этого ребенка» и так далее и тому подобное. Теперь уже руку Каледона крепче сжимала Лора. Девочка очень боялась потеряться в этой огромной толпе, большое количество народа ее прилично напугало, потому она и старалась держаться за мистера Хокли как можно сильнее. Рано или поздно это должно было закончиться и все трое оказались в автомобиле. Каледон закрыл дверь и заодно окно от упрямых журналистов, Лилли откинулась на спинку сидения, и устало вздохнула. Оказавшаяся между ними Лора еле успевала крутить головой, она никогда прежде не видела такого автомобиля, а уж тем более никогда на автомобилях не каталась. Вскоре, оставив далеко позади сиротский приют и назойливых журналистов, автомобиль мчался по улицам города к новоприобретенному особняку Хокли. Лора Маккензи с куклой в руках сидела на длинной деревянной скамейке перед таким же длинным деревянным столом в обеденном зале для прислуги. Из этого зала можно было беспрепятственно пройти в кухню, которая соединялась коридором с обеденным залом особняка Хокли. Девочка уже несколько месяцев жила в этом доме, куда перебралась из Нью-Йорка со своими благодетелями, а теперь и хозяевами. Жизнь здесь оказалась не совсем такой, как она ее себе представляла, но в целом девочка осталась довольна переменами, постепенно привыкая к статусу служанки. Все же это куда лучше, чем приют. Другие слуги в большинстве своем отнеслись к девочке хорошо, по их словам она была тихой, исполнительной и дисциплинированной. За все это время малышку постигли лишь два небольших разочарования. Первое обнаружилось сразу, как только она приехала: мистер Хокли приказал выкинуть ее совсем новое платьице, но взамен дали несколько других, не таких ярких, на взгляд ребенка, но тоже очень красивых. Вторым разочарованием оказалась жена сэра Каледона. Девушка, которая сначала показалась Лоре ангелом небесным, на самом деле оказалась совсем другой. С первого же дня девочке постоянно доставалось, миссис Хокли будто специально выискивала недочеты и постоянно отчитывала за них новую служанку. Впрочем, как успела заметить юная мисс Маккензи, она так себя вела со всей обслугой в доме, особенно это было заметно, когда отсутствовал ее супруг. Даже старику Уильяму доставалось от придирчивой и несколько стервозной молодой хозяйки. Мистер Хокли вел себя с прислугой иначе, он их практически не замечал, часто даже не смотря в сторону того, кому отдавал распоряжение. Так было и с ней, он ни разу не заговаривал с той, которую спас во время крушения Титаника, хотя иногда и остужал собственную жену, когда та начинала слишком сильно браниться на маленькую служанку. Исключения в отношениях сэра Каледона с прислугой составляли два человека: Уилл, к которому Кэл относился даже в какой-то степени с уважением и теплотой, и Форман, который был его камердинером, охранником и просто незаменимым человеком. Лора с Форманом тоже подружилась, суровый и неулыбчивый мужчина частенько угощал ее сладостями и всегда интересовался тем, как у нее идут дела. Уильяма же Лора побаивалась и очень уважала. Под опеку ее взяла кухарка, жена повара. Именно эта женщина обучала малышку всему, что нужно знать и уметь. Бывшая воспитанница приюта оказалась способной, быстро училась и схватывала все на лету, поэтому через некоторое время ей доверили прислуживать за столом хозяев. По всей видимости, это было весьма почетно, по крайней мере, сама девочка этим точно гордилась. -Лора! Малышка, ты где? - послышался голос кухарки. Она несла в руках пустой стакан и графин с соком. - Я не успела его приготовить, отнеси это к завтраку. Миссис Хокли не может завтракать без свежего сока, - распорядилась женщина и вручила девочке здоровенный графин. Лора крепко вцепилась в свою ношу и направилась через кухню, по коридору в сторону столовой. С трудом открыв дверь, но удержав в руках графин, она вошла внутрь. За столом, практически в тишине, напротив друг друга сидели мистер и миссис Хокли. На Лили было легкое и простое платье, которое, по мнению Лоры, было вовсе не простым, а роскошным и невероятно красивым. Волосы женщины были заплетены в косу так же, как и у девочки, только более изящную, чем у маленькой служанки. На Каледоне же были брюки и простая рубашка, верхние пуговички которой остались расстегнуты, придавая его внешнему виду некоторую небрежность. Лиллиан горделиво и неспешно орудовала столовыми приборами, ее супруг так же неспешно курил и изучал утреннюю газету. Для Кэла наступили самые что ни на есть рутинные будни. Отец все больше отходил от дел, перекладывая их на плечи своего наследника, а младший Хокли не без удовольствия наращивал собственное влияние в семейном бизнесе, мягко перестраивая всю систему под себя. Лиллиан пока казалась идеальным выбором, правда с небольшими недочетами. Периодически она выводила его из себя совершенно детской капризностью, но он мягко ставил ее на место, всем своим видом стараясь показать, что с ним эти штуки не пройдут. Иногда он навещал свою знакомую в Нью-Йорке, в общем, все текло своим чередом. Лиллиан поморщилась и посмотрела на мужа. - Кэл, боже мой, что за дрянь ты куришь? - нахмурилась девушка. Хокли приподнял бровь и посмотрел на свою сигарету, после чего сделал затяжку и выпустил дым в направлении жены, которая даже прикрыла нос. - Ту же, что и всегда, дорогая, - беззаботно пожал он плечами. Лора тем временем поставила графин на стол. - Неужели они вспомнили о своих обязанностях? - фыркнула миссис Хокли и покосилась на девчушку, которая, дотянувшись до ее бокала, аккуратно наполнила его соком и поставила на прежнее место. Лилиан отложила столовые приборы, и хотела было взять бокал, но рука девушки дрогнула и неловким движением она опрокинула этот самый бокал вместе с его содержимым прямо под ноги Лоре. Девочка успела отскочить, а миссис Хокли возмущенно ахнула и сверкнула глазами в сторону ребенка. - Что же происходит у нас в доме? Мало того, что вы не в состоянии вовремя все подготовить и мне приходится ждать, так вы еще и под руками мешаетесь, - возмущению девушки не было предела. Малышка Маккензи стояла перед ней и растерянно хлопала глазами, не зная, что ответить, и сильно напугавшись. - Маленькая... - ее фразу обрубил негромкий, но отчетливый голос мужа, наблюдавшего за разыгравшейся сценой. - Хватит. Ты сама уронила этот чертов стакан, так что прекрати кричать. А ты вытри здесь все, собери осколки и свободна, - скомандовал Хокли, поджав губы, и посмотрел на растерянную девочку. Лора поклонилась и бросилась за совком и тряпкой. - Что ты снова устроила? Чем тебе эта девчонка не угодила? Не слишком много внимания к прислуге? - строго поинтересовался Каледон, слегка наклонив голову и всматриваясь в лицо жены. Та немного помедлила с ответом, глядя на разбитый бокал и лужицу сока, но все же повернулась к мужу. - По-моему, это ты чересчур внимателен к ней. Постоянно защищаешь, всегда на ее стороне, - не согласилась она и надула губы. - Господи, что ты несешь? Не хочу даже слушать эту чушь. Иди, успокойся в свою комнату, - почти тем же тоном, что и прислуге, приказал он жене. Лиллиан покраснела и смяла лежащую под рукой салфетку. - Да ты об этой девчонке печешься больше, чем о женщине, которая носит твоего ребенка! - выпалила она, и Хокли перестал складывать газету, а только застыл с ней же в руках, сверля супругу взглядом. - Что ты сказала? - переспросил мужчина. Это было похоже на дешевую театральную постановку. Мужчины в них ведут себя точно так же по-идиотски, делая вид, что не поняли с первого раза, наверное, просто желая услышать новость еще раз, чтобы осознать и «переварить» было легче. - Я беременна, - уже тише повторила Лили. Столовая погрузилась в молчание. Хокли прокручивал полученную информацию в голове, улавливая ощущения и просчитывая развитие событий. Вообще-то это была хорошая новость. Мужчина представил, как будет доволен Натан. Теперь и у Кэла появится сын, наследник, а может дочь. Хокли снова попробовал прислушаться к собственным эмоциям и понял, что пока ничего сверхъестественного не почувствовал. Это было похоже на то удовольствие, которое получаешь, провернув выгодную сделку. - Какой срок? - не выказывая особенных эмоций, поинтересовался Каледон. Лили этот тон, похоже, выбил из колеи, и она виновато посмотрела на мужа. Несмотря на всю стервозность, девушка еще была ребенком в душе. Когда ей сообщили о беременности, она первым делом испугалась, да и сейчас ее страшила эта мысль, ведь о вынашивании ребенка и родах говорят столько всего неприятного. - Два месяца. Я сама недавно узнала, Кэл. Так неожиданно, - словно оправдываясь, продолжила Лили, но увидела на губах мужа усмешку. - Да, так неожиданно, что жена забеременела от своего мужа! Вот уж сюрприз так сюрприз, - он улыбнулся и снова достал сигарету. - Может тебе съездить куда-нибудь к морю? Это полезно для здоровья, - предложил мужчина. Лиллиан, решив, что супруг просто хочет от нее избавиться, отрицательно замотала головой. Она слышала, что на время беременности мужчины часто сбагривают своих жен куда подальше, а ей этого совсем не хотелось. Нет, она не воспылала вдруг чувствами к своему супругу, но просто мало ли что может случиться на расстоянии, да еще и за такой огромный срок. - Нет, Кэл. Я никуда не поеду! - запротестовала девушка. В этот момент в зал снова вошла Лора, с совком и тряпкой. Стараясь быть как можно незаметнее и тише, она принялась убирать остатки стекла и сока с пола. - Ну, не поедешь, так не поедешь, - пожал плечами Хокли и таки сложил, наконец, газету. Ему-то было ровным счетом наплевать, уедет Лиллиан или останется. - Одно жаль - ночные визиты придется отложить надолго. Ну да ладно, - Хокли затушил сигарету и посмотрел на выглядывающую из-под стола Лору. Почему-то напуганный и несколько сконфуженный вид девочки поднял ему настроение. Вот и у него, возможно, скоро будет такой же маленький ребенок, ну поменьше раза в полтора конечно. Усмехнувшись, он подмигнул девочке, которая тут же спряталась обратно. - Надо сообщить родителям. Я буду у себя, - мужчина поднялся со своего места и покинул зал. Лиллиан некоторое время сидела, задумавшись, а потом перевела взгляд на шуршащего рядом ребенка. - Господи, сколько можно копаться с этими осколками?! - она поджала губы, тоже поднялась со своего места и вскоре скрылась за дверью. Особняк Хокли был едва различим, сливаясь с бушующей вокруг снежной бурей, которая, казалось бы, желала соединить в одно целое все вокруг: землю, деревья, здания, небо. Ей это почти удавалось. Лишь два еле заметных огонька пробивались через рой взбесившихся снежинок и мрак ночи: совсем слабый на первом этаже и куда более сильный на втором. Каледон стоял перед камином, положив на него руки и молча смотря в огонь. В гостиной горела всего одна лампа, но мужчина, казалось, этого не замечал, поглощенный своим созерцанием. На втором этаже все было иначе: суета, громкие приказы, чистые полотенца и все в этом духе. В эту ночь на свет должен был появиться очередной, а может и очередная Хокли. Радостное событие для всей семьи, включая родителей Лили. Кэл отошел от камина и, пройдясь по комнате, остановился у окна. Шторы не были опущены, да это было и ни к чему - снаружи царила непроглядная темнота. Мужчина закурил, вглядываясь в бурю, за которой вряд ли можно было различить что-то на расстоянии больше трех метров. Вдруг ему показалось, что среди мрака и стены снега мелькнул маленький огонек. Хокли напряг зрение, внимательнее вглядываясь в ночь. Через пару минут мужчина снова увидел этот огонек, он то появлялся, то снова тонул в снежной волне, но упрямо двигался в сторону дома. И кого только могло принести сюда в такую погоду? Впрочем, Каледон знал ответ на этот вопрос. Вскоре огонек совсем увеличился и остановился перед особняком. Через мгновение в прихожей послышались голоса, и Кэл направился им навстречу. - Почему в доме так темно? Зажгите свет! - распорядился Натан, скидывая в руки прислуге покрытые снегом пальто и шляпу. - Здравствуй, Каледон. Вот и я, говорил же, что приеду. Я успел? Отлично. Машина явно не предназначена для такой погоды, застряла в первом же сугробе, пришлось брать повозку. Ну и намучились мы! Приспичило же твоей женушке рожать в такую метель, - усмехнулся мужчина и хлопнул стоящего рядом сына по плечу. Да, его отец, как только услышал о том, что Лиллиан сегодня родит, тут же решил примчаться. Родители девушки же вполне резонно решили переждать бурю, а вот Натана Хокли остановить на пути к цели не могло ничто. - Рад тебя видеть, отец. Приготовьте виски и ванну, - приказал Кэл слугам, - Ты, верно, весь продрог. - Чепуха! Только виски, - поменял распоряжение Натан, стремительным шагом направляясь в гостиную. - Каледон, почему у тебя темень такая в доме? Это роды, а не похороны, - прислуга тут же закопошилась, были зажжены лампы, стало светлее и как будто бы веселее. - Как она? - Натан устало опустился в кресло. Как бы он не хорохорился, но возраст уже не впервой заявлял о себе, вот и сейчас от погоды у него ужасно разболелись суставы. - Не знаю… она беременна и вот-вот родит. Как-то так, - язвительно заметил Каледон и поймал на себе недовольный взгляд отца. - Надеюсь, я не зря сюда тащился в такую погоду, и она соблаговолит родить мальчика, - небрежно кинул Натан, переведя взгляд на огонь камина. Кэл нервно захлопал ресницами и прошелся по комнате. В этом весь отец: ему на самом-то деле плевать, кто у него родится - внук или внучка, но главное, чтобы внук, которому, в конечном счете, можно будет доверить их дела. Комната погрузилась в молчание. Кэлу говорить не хотелось, а Натан, очевидно, посчитал, что сказал достаточно. Ожидание затянулось и с каждой минутой становилось все более напряженным. Мужчины курили, потягивали поданный виски, размышляя каждый о своем. Тем временем в другом крыле дома, в котором проживали слуги, проснулась Лора. Она аккуратно слезла с кровати, ступив босыми ногами на холодный пол. Девочка бережно укрыла одеялом куклу, с которой она не расставалась даже ночью и принялась быстро одеваться. Здесь у нее была своя комната, просторная, красивая и светлая, совсем не такая, как в приюте. Малышка содержала свое жилище в чистоте и порядке и, как умела, старалась его украсить, наполняя милыми вещицами, вроде разноцветных шелковых лент и комнатных цветов. Она проснулась, потому что услышала, как в коридоре туда-сюда снуют слуги, и ей стало интересно, что же такое происходит. К тому же могла понадобиться ее помощь. Девочка оделась, причесалась, аккуратно заплела косичку и только после этого выглянула в коридор. Там она никого не увидела, но дверь в обеденный зал для слуг была приоткрыта. Лора торопливо направилась туда и заглянула внутрь. За столом сидел Говард Форман и не спеша затягивался сигаретой. Рядом стоял садовник Питер и тоже курил, мужчины негромко о чем-то переговаривались. Заметив на пороге ребенка, Питер кивнул девочке, а Форман повернулся в ее сторону. - Привет, малышка. Ты чего не спишь? - поинтересовался мужчина. Девочка пожала плечами и, войдя внутрь, тоже присела на скамейку. - Меня шум разбудил. Что-то случилось? А почему вы не спите? - переводя внимательный взгляд с одного мужчины на другого, спросила она в ответ. - Да вот, у миссис Хокли должен появиться малыш, поэтому все и переполошились. А еще сэр Натан приехал, - затушив сигарету в пепельнице, объяснил Говард. - Ой, малыш? - она скромно улыбнулась. А вдруг ей разрешат за ним ухаживать? Лоре вообще очень хотелось хоть чем-нибудь помочь мистеру Хокли, чтобы отблагодарить его за всё, а ухаживать за ребенком тем более было бы только в радость. Правда, сообщение о приезде Натана ее немного смутило. Этого человека она боялась даже больше, чем Уилла. Натан казался ей злым и похожим на колдуна, хотя он никогда не делал ей ничего плохого. Он, как и мистер Каледон, ее попросту не замечал. Но от одного сурового взгляда этого человека у девочки по спине бегали мурашки. Да и разве мог обычный человек доехать к ним в такую погоду? Нет, что-то с Натаном Хокли было не чисто. Дверь со стороны кухни резко распахнулась и в столовую влетела раскрасневшаяся повариха, лицо ее сияло радостью. - Мальчик! Она родила чудесного здорового мальчика! - радостно оповестила та, и даже Форман заулыбался, поднявшись на ноги. - Слава Богу! - перекрестился телохранитель Кэла и легонько обнял маленькую Лору. Девочка счастливо улыбнулась. Конечно, мистер Хокли тоже очень обрадуется, ведь наверняка это такое счастье, когда рождается свой ребенок. - Как было бы интересно его увидеть! - мечтательно протянула малышка. - Еще насмотримся, надоесть успеет, - хмыкнул садовник, который, похоже, не особо разделял всеобщую радость. Впрочем, у Питера были на то причины, и когда-нибудь вы узнаете эту историю. А в гостиной в это время молчание семьи Хокли прервало появление Уилла. Дворецкий чинным шагом вошел в комнату и остановился. - Сэр, доктор просит Вас подняться наверх, - растягивая слова, доложил он, как всегда выдержав несколько театральную паузу. Натан, все так же смотрящий в камин, усмехнулся. - Уилл, к чему вся эта комедия? Вы же уже все знаете. Выкладывайте, - потребовал мужчина. Каледон, уже было собравшийся рвануть наверх, перевел выжидающий и немного нетерпеливый взгляд на слугу. Уильям, что-то по-старчески недовольно пробурчав, вынужден был повиноваться. - Все в порядке, сэр, у Вас сын. А у Вас внук, - старый слуга довольно улыбнулся, глядя на просветлевшее лицо Кэла, который всеми силами сдерживал эмоции. Со стороны Натана послышалось только одобрительное хмыканье. Каледон в эту секунду был рад, только сам не знал чему - то ли рождению сына, то ли тому, что доволен отец. - Я поднимусь, - пытаясь скрыть нетерпение в голосе, заключил теперь уже не самый младший Хокли. Натан согласно кивнул. Кэл спокойно вышел из гостиной, но как только скрылся с глаз отца, то ускорил шаг и стремительно поднялся по лестнице, перепрыгивая сразу по несколько ступенек. Оказавшись перед нужной дверью, он замешкался, нерешительно остановился и тут же помотал головой. Что за детский сад, чего он боится? Это же смешно. Мужчина негромко постучал и осторожно отворил дверь в спальню жены. На пороге его встретил радостный возглас врача. - О, мистер Хокли! Что ж, поздравляю Вас с рождением сына! – губы доктора расплылись в довольной улыбке. Кэл в свою очередь изобразил подобие улыбки одним уголком рта. К ним подошла молодая девушка, которая держала в руках какой-то сверток. Она протянула его Каледону, тоже широко улыбаясь. Мужчина склонил голову и увидел, что на руках у нее ребенок, очевидно, его сын. Несколько секунд Кэл, не моргая, смотрел на уже спящее маленькое существо, пока только отдаленно напоминающее человека. Миллионер снова попытался понять, что чувствует. Повышенное сердцебиение, значит волнение есть, но это нормально, обстановка не самая привычная. А что же еще? Нет. Ничего. Вот теперь разве что еще разочарование. Он бежал сюда по лестнице, думая, что появление этого существа, возможно, что-то изменит. Но Кэл ничего не чувствовал к этому сморщенному объекту. Кажется, эта девушка сказала, что малыш прекрасен и похож на него? Она что-то путает, этот лысый и непонятный монстрик не имеет никаких общих черт ни с Кэлом, ни с Лиллиан. По крайней мере, мужчина ничего подобного не заметил. Хокли последний раз взглянул на сверток и отвернулся, теперь уже смотря в сторону жены. И на что он только надеялся? - Я оставлю вас, - шепнул доктор и скрылся за дверью. Каледон подошел ближе и осторожно присел на краешек кровати. Да, определённо роды Лили на пользу не пошли, выглядела она неважно. Сейчас смотреть на нее было так же неприятно, как на тот сверток в руках девушки. Хокли отвел взгляд. - Как ты? - сухо поинтересовался он. Девушка медленно повернула лицо в его сторону, у нее явно не было сил на более быстрые действия. - Отвратительно. Это было ужасно, Кэл, - тяжело выдохнула она. - У нас сын, ты молодец. Теперь отдыхай, - не особо представляя, что говорить в таких случаях, выдавил из себя Хокли и поднялся. - Да, оставь меня. Мне нужно поспать, я очень устала, - она снова отвернулась и закрыла глаза. Кэл кивнул. Немного помедлив, он снова кинул быстрый взгляд в сторону девушки с ребенком, а после поспешил покинуть комнату. Мужчина закрыл за собой дверь и оперся о нее спиной, задумчиво глядя в пространство и доставая сигарету. - Наследник. Отлично! - он усмехнулся и прикурил. Отец ехал не зря. Сделав две затяжки, Хокли краем глаза заметил, что справа кто-то крадется. Мужчина повернул голову. Лора. Девочка тихо шла вдоль стены, и когда Кэл посмотрел на нее, остановилась. - Здравствуйте, - тихо поздоровалась она. Любопытство не давало малышке уйти к себе и поспать, потому она направилась в сторону хозяйских покоев в надежде хоть краем глаза увидеть ребенка, который стал виновником всего этого переполоха в доме. - Ты что здесь делаешь? - сдвинув брови и нахмурившись, поинтересовался Кэл. Девочка замялась и потупила глаза, но, собравшись с духом, все же продолжила. - Я хотела посмотреть на малыша, хоть одним глазком. Вы его уже видели? - расхрабрилась Маккензи. По хмурому выражению лица хозяина она подумала, что его просто не пускают внутрь, чтобы посмотреть на сына. - Да, - коротко кинул Хокли, и Лора снова смутилась. Почему же тогда он такой невеселый? Ведь у него родился малыш, его родной сынишка. - Поздравляю Вас, сэр, - она застенчиво улыбнулась. - Знаете, если пока нельзя посмотреть, я уйду, просто я могла бы за ним ухаживать, если бы Вы разрешили… - затараторила девочка, видимо решив сказать все и сразу, пока смущение и страх не взяли верх. Каледон усмехнулся. Сейчас он почти разговаривал с ней, это было необычно. - Спасибо, я подумаю над твоим предложением. Иди к себе, - приказал Кэл и отошел от двери. Даже отчитывать малышку не хотелось, настолько невинными были ее побуждения. - Спокойной ночи, сэр, - пробормотала девочка и, развернувшись, направилась в обратный путь, все так же размышляя о причине грусти мистера Хокли. Каледон же некоторое время наблюдал за удаляющейся девочкой и, хмыкнув, поспешил спуститься вниз, чтобы доложить отцу о счастливом рождении еще одного члена семьи Хокли и будущего стального магната. Разве может быть иначе? - …именно тогда, после этой прекрасной и быстрой победы над понтийцами, Цезарь изрек свое знаменитое «Пришел. Увидел. Победил», - гордо, как будто он был одним из соратников Цезаря, объявил Натан мальчику лет трех, сидевшему рядом с ним на диване. Ребенок не отрывал восхищенного взгляда от деда, видимо живо представляя себе Гая Юлия, произносившего эту фразу. Каледон только что приехал и стоял в дверях гостиной, наблюдая всю эту семейную идиллию. Его отец уже почти неделю гостил у них, приехав отмечать день рождения внука. К удивлению Кэла, он довольно много времени проводил с подрастающим малышом. Мужчина не помнил, чтобы отец прежде уделял ему хотя бы половину того внимания, что уделяет своему тезке. Натан Хокли старший заметил сына в дверях и нахмурился. - Наконец-то ты приехал. Зайди, у меня к тебе серьезный разговор, - известил он Каледона и повернулся к внуку. - А Вы, молодой человек, ступайте к себе, потом я расскажу Вам еще много интересного, - мальчик сполз с дивана и подбежал к отцу. - Стластвуй, - не выговаривая все буквы, поздоровался Натан Хокли младший или Второй, как его гордо звал дед. - Привет, сынок, беги к себе, - Кэл потрепал мальчика по волосам и окликнул прислугу, чтобы те проследили за малышом. Лили им практически не занималась, ее куда больше интересовали новые коллекции платьев и шляпок. Вот и сегодня, пока Каледон был в городе по делам, она опять чуть не скупила весь магазин, а сразу по приезду убежала в свою комнату, отдыхать и перебирать покупки. - Что ты хотел обсудить? - спросил Кэл, проходя в комнату. Давно он не слышал от отца выражение «серьезный разговор». Обычно эта фраза не предвещала для Каледона ничего хорошего. - Я хочу обсудить вот это! - он кинул на столик перед сыном газету, в которой с восторгом говорилось о последней его весьма успешной сделке. Да и прозвище «Герой Америки» прилипло к нему прочно, поэтому мужчине нравилось читать такие заметки в прессе. - А, так ты об этом. Да, мы потратили довольно много времени, но по-моему куш того стоил. Это слияние, да под моим руководством, сулит огромные прибыли и несомненный успех, - гордо заявил молодой человек, пока не понимая, чем недоволен отец. - Только вот про «твое руководство» ты своего партнера оповестить запамятовал, не так ли? - Натан поднял брови, а Кэл усмехнулся. - Небольшая хитрость. Ты же знаешь, он уже стар, наследников нет. Ему только в радость будет. Это не проблема, - беззаботно отмахнулся мужчина. Он никогда не мог понять Натана, который пытался в бизнесе сохранить еще и «чистые руки». Во всяком случае, ушедший на покой бизнесмен создавал такую иллюзию и искренне в нее верил. - Прекрасно! В который раз убеждаюсь, что мой сын – подлец! Причем глупый подлец. Хокли – уважаемая фамилия, если ты еще помнишь. Ты не имел права так поступать, а раз поступил, то должен сделать всё, чтобы этого никто не заметил, включая твоего партнера, - с какой-то угрозой и давлением заявил Натан. - Уважаемая, не уважаемая… мы это быстро исправим, это не сложно. Послушай, отец, ты отошел от дел. Так что давай я буду сам решать, как мне поступать, - раздраженно огрызнулся Кэл. Его выводил из себя этот тон родителя, отчитывает его, как какого-нибудь школьника, а не взрослого мужчину и своего наследника. - От дел я отошел, а вот завещание еще могу переписать, - сверкнул глазами Натан в сторону сына. Каледон покраснел и стиснул зубы. - Да, конечно. Но сейчас уже поздно что-то менять или переигрывать, - Кэл вынужден был уступить, хотя и был в бешенстве. Отец знал, куда надавить, чтобы заставить его подчиняться и это злило. В такие минуты сын желал своему отцу скорейшей отправки на небо. - Знаю, но ты должен будешь извиниться и сказать, что это твое упущение. В общем, сделать всё, чтобы не испортить с ним отношения. Ты понял меня? - отвернувшись, спросил старший Хокли. Его сын кивнул, но сообразив, что отец этого не видит, облизал губы и глухо ответил. - Да. Мне нужно к себе, переоденусь с дороги, - добавил Каледон, но ответа не получил. Мужчина развернулся и стремительно вышел из комнаты, направляясь к себе. Он пребывал в бешенстве и следствием того стала разбитая по пути ваза какой-то древней китайской династии. Каледон сидел в своем кабинете и пытался успокоиться. Черт побери, как же его бесил собственный отец! Да, казалось бы, он передал ему весь бизнес и Кэл теперь семейный самостоятельный человек, но не тут-то было. Натан просто не мог и не хотел расставаться с властью, пусть хотя бы над ним, над Каледоном. Было ясно, при всей его искренности к маленькому Натану, он приехал сюда не ради внука, а чтобы контролировать сына. А внук… внук всего лишь маленькая забавная игрушка. С собственным отпрыском ему развлекаться было некогда, а теперь свободного времени предостаточно. Страшно представить, что будет с малышом Нетти (именно так его все ласково звали в доме), если оставить его на попечении деда. Хокли поднялся из-за стола и прошелся по комнате, остановившись перед зеркалом. Выход был один: нужно срочно отправлять отца обратно домой и сделать это как можно вежливее. Кэл снова сел за стол и принялся за корреспонденцию. Написав пару личных писем, он отложил перо в сторону и вздохнул. Давно он не был в Нью-Йорке, надо бы навестить Белл. Мужчина даже немного соскучился по ней. В этот момент в дверь громко и нетерпеливо постучали. Кэл, повинуясь непонятному чувству, подскочил на ноги. - Войдите! - дверь распахнулась, и на пороге оказался бледный и перепуганный Уильям. Каледон мог поклясться, что никогда не видел их дворецкого в таком состоянии, и это усилило страх, возникший при его появлении. - Сэр, Ваш отец! - мужчина пытался отдышаться, но у него это с трудом получалось. Кэл в глубине души уже понял, что случилось, хотя конечно не хотел в это верить. Продолжать расспросы он не стал, и только оттолкнув старика, кинулся вниз. Натан лежал на спине, возле окна. Рядом с безжизненной рукой на ковре еще тлела сигарета. Вечно то суровое, то насмешливое лицо теперь выражало скорее умиротворение - таким спокойным оно было. Такое необычное выражение лица было так не свойственно этому человеку, что кто-то мог бы и не узнать его сейчас. Каледон молча стоял над телом отца и даже не мог пошевелиться. Количество людей в гостиной быстро росло, но мужчина не замечал этого. Вскоре откуда-то появился врач, который, осмотрев тело, констатировал смерть и огласил диагноз - сердечный приступ. Сердечный приступ у Натана Хокли. Оказывается, у него было сердце. Спустилась и Лили, тихо подойдя к мужу. - Кэл, они ждут твоих распоряжений, - шепнула она, положив руку ему на плечо. Не проронивший до этого ни слова Каледон, обвел взглядом окружающих. Попытка ответить закончилась провалом, и ему пришлось сначала кашлянуть, чтобы прочистить горло. - Отнесите его в его спальню. И разойдитесь уже... столпились тут, - недовольно буркнул мужчина, когда ему на глаза попался сын, пытающийся сквозь толпу слуг пробиться к деду. - Он что тут делает? Уведите ребенка! Рабочий день в разгаре, - громче добавил он, ожидая, пока все разойдутся. Через некоторое время он поднялся в комнату к отцу. Тяжелые шторы были опущены, в помещении царил удушливый полумрак. Лишь свеча, коптившая в небольшом подсвечнике, тускло освещала комнату. Ее слабый свет заставлял предметы отбрасывать длинные тени и скульптурно очерчивал возлежащее на большой кровати тело, одетое в строгий черный костюм. Даже сейчас Натан выглядел величественно и немного устрашающе. В этой комнате Кэл бывал очень редко, отец запрещал. Мужчина с любопытством осмотрелся. Шикарная обстановка, как и во всем остальном доме, хотя Кэлу казалось, что все в помещении было пропитано суровым и строгим нравом его отца. Суровая кровать с высокой спинкой, суровая тумбочка возле кровати, суровый письменный стол на массивных ножках, суровый шкаф, возвышающийся исполином. Хокли поежился. На секунду почудилось, что теперь, когда Натан уже не мог окинуть наследника строгим взглядом, вместо него все предметы в комнате так же строго наблюдают за сыном своего хозяина. «Откуда у меня такое хорошее воображение?» - отмахнулся он от этих ощущений. Мужчина остановился у кровати, вглядываясь в лицо родителя. Столько мыслей было в голове, и он не знал, на какой сосредоточится. Совсем недавно сын проклинал отца и даже желал ему смерти. Вот теперь его желание осуществилось, даже быстрее, чем он мог предположить. Хокли закусил губу. Как часто люди внезапно уходят из жизни после ссоры, будто с издевкой, будто напоследок хлопают дверью, нарочно не давая даже шанса что-то исправить. Это так избито и банально, но и Каледона не обошло стороной. - И что же мне теперь делать? - у живого отца он никогда не смог бы такое спросить, тот зачастую опережал его вопрос или учил самостоятельно принимать решения. Но сейчас Каледон был растерян. Он раньше никогда не задумывался, что будет, когда Натана не станет, ну или задумывался в том плане, что он наконец-то станет полностью свободен. Но теперь мужчина не чувствовал этой свободы. Только пустоту. Отец казался скалой, бездушной и бессердечной, но закрывавшей от шторма. Казался маяком в не самом простом мире бизнеса и больших денег. Натан всегда точно знал, что нужно делать. А теперь ничего этого не стало. Кэл остался совсем один, как будто посреди пустыни без каких-либо ориентиров. Куда же двигаться дальше? Мужчина присел на кровать, уже не глядя на остывающий труп, и опустил голову, разглядывая свои пальцы, сцепленные в замок. Больно. Ему было адски больно. Он ведь любил отца, насколько это было возможно в сложившейся ситуации. Он всегда старался стать для него таким, каким тот хотел его видеть, чтобы заслужить хотя бы одобрительный кивок головы. Хокли яростно потер руками глаза, пытаясь остановить накатывающие с новой силой эмоции, но тщетно. Ком неизбежно подкатывал к горлу, а губы предательски задрожали. - Я ненавижу тебя, - гневно прошептал Каледон, бросив короткий взгляд на Натана. За что? Он не искал сейчас ответы. Он никогда их не искал. Мужчина просто озвучил то, что лезло сейчас в голову. Хокли вытер щеки и прерывисто вздохнул. Нужно было успокоиться. Как там было? Он же мужчина, он должен переносить все стойко и с достоинством. Кэл достал портсигар и закурил. Сможет, конечно сможет. Разве не к этому всю жизнь его готовил отец? Что же, зато теперь он сможет сам, действительно сам все решать, не завися от капризов старика. Кэл на секунду устыдился своих мыслей, а потом подумал, что сам Натан бы их одобрил. - Ну, вот и все. Я оказался прав. Прощай, отец, - он кинул последний взгляд на такое непривычно тихое и умиротворенное лицо отца и, не оглядываясь, быстро вышел из комнаты. Была уже глубокая ночь. Каледон сидел в кабинете своего отца, так похожего на его собственный, и пил. Недолго подумав, он пришел к выводу, что в данный момент это будет единственным нормальным успокоительным для него. Лили была не в состоянии поддержать мужа, она пыталась, но это выходило настолько глупо и неестественно, что ему пришлось отправить ее спать. Перед ним, на стене напротив, висел портрет его матери, который он с любопытством рассматривал. Красивая женщина с аристократичными чертами лица, сидящая в элегантной позе, даже с этого портрета смотрела на него как-то очень тепло. А может это просто виски так разливалось по организму. По рассказам, которые он слышал от слуг, Шарлотта очень любила и его отца и малыша Кэла. Малыш Кэл… неужели это его так называли когда-то? Забавно. По тем же слухам и Натан ее сильно любил. Трагическая и довольно быстрая смерть жены прилично на нем отразилась. Каледон пытался представить своего отца любящим и нежным мужем, но мозаика упорно не хотела складываться. Уж больно плохо вязалось обычное поведение Натана с человеческими чувствами. - Да за что его вообще можно любить?! - озвучил свои мысли мужчина и затушил сигарету о диван, промахнувшись мимо пепельницы. Дверь комнаты заскрипела и на пороге появилась маленькая девочка. Это была Лора. Она уже прилично подросла и полностью обжилась в их доме. Как она и мечтала когда-то, ее приставили к малышу Нэтти. Девочка тоже слышала о том, что произошло, и всю ночь не могла уснуть, вспоминая своих родителей и то, как они последний раз виделись на том ужасном корабле. - Тебе чего? - грубо поинтересовался Хокли, окидывая ребенка презрительным взглядом. - Простите, сэр. Я просто подумала, я... я хотела узнать как Вы. Мне очень жаль мистера Натана, - прошептала испуганная девочка. - Тебе-то какое дело? Пшла вон! - он замахнулся в ее сторону бутылкой и малышка, вскрикнув, ринулась бежать. Кэл только сделал еще пару глотков из этой бутылки и вздохнул, направляя затуманенный взгляд в сторону не закрытой двери. - Черт. Она-то тут причем? - он завалился на диванчик, на котором сидел и прижал к себе бутылку. Ему вдруг стало невыносимо тошно от того, что он напугал этого ребенка, у которого, как и у него, не было родителей. - Ты умер, а я уже старею, становлюсь сентиментальным, - пробурчал он, прикрывая глаза, - Надо будет сказать, чтобы ей купили новое красивое платье... Успокоившись, Лора остановилась. Хозяин иногда напивался, редко, но обычно вел себя в таких случаях довольно мирно. Маккензи казалось, что она понимает чувства мистера Хокли, ведь девочка тоже потеряла родителей, ей почему-то очень хотелось ему хоть как-то помочь и поддержать. Вернувшись в свою комнату, она забрала одеяло у своей куклы. Аккуратно свернув его, Лора направилась в обратный путь. Когда она снова заглянула в кабинет Натана, Каледон уже спал. На полу валялась недопитая бутылка, которая выпала из его руки. Девочка заботливо укрыла хозяина одеялом, хотя оно,похоже, было ему немного маловато, и вздохнула, натягивая его так, чтобы укрыть хотя бы ноги. Такой же вздох она услышала за спиной, вздрогнула и обернулась. В дверях стоял Уильям с большим одеялом в руках и прикладывал палец к губам. Одобрительно кивнув девочке, он вошел и поднял лежавшую на полу бутылку. Мужчина собрал все окурки, забрал грязные бокалы. Не трогая маленького одеяльца малышки, он накинул сверху большое и так же тихо потушил свет. - Пойдем, Лора. Пойдем, - они осторожно затворили за собой дверь.