I
Разбор полетов продолжался несколько часов и большая часть этого, воистину, бесконечного театра абсурда состояла из постоянных споров двух адмиралов. Шепард и Ланкаструс словно с цепи сорвались, в попытках спихнуть друг на друга произошедшую на их глазах катастрофу планетарного масштаба. И кто знает, дошло бы до столкновения двух флотов, если бы не старания одного спектра, пытавшегося не допустить этого. — У вас дар убеждения, капитан. Шепард на мои слова устало улыбнулась. Споры адмиралов порядком её извели и это было заметно. — Приму ваши слова за комплимент. — Она вздохнула. — Было бы полегче, если бы не я одна пыталась не допустить конфликта. В её словах было зерно истины, хотя капитан и упускала из виду одну деталь. Мне нет дела до проблем Альянса и Иерархии, а в пылу спора порой можно услышать полезную информацию, в том числе непосредственно касающуюся моего долга. В конце-концов месяца не прошло как какие-то ксеносы уже пытались вывезти мутантов с Цитадели. И во мне нет уверенности, что турианцы и альянсовцы не последуют их примеру. Впрочем, капитану знать о таких мелочах не стоит. У неё и без меня полно забот. — Не думаю, что кто-то из них послушал бы слова какого-то майора, Шепард. — Я позволил себе улыбнуться. — Не удивлюсь, если прислушаться к вам их заставил статус спектра. Капитан усмехнулась, бросив взгляд куда-то в сторону. Адмирал Шепард осталась в пункте связи, переговариваясь с флотским командованием, так что никто кроме СБА нас слышать не мог. — А пару мгновений назад ваши слова казались похвалой. — Это она и была. Просто некоторые лучше слушают с метафорическим пистолетом упертым в лоб. Просто некоторых нужно принуждать к тому, чтобы они могли вас выслушать. Она посмотрела на меня, мгновение переваривая услышанное. — Хм, и часто вам это приходится делать? — Иногда. Но эффект всегда ошеломляющий. На это Джейн ничего не ответила, снова посмотрев в сторону лифта. Меня не покидало чувство, что у неё на корабле еще остались дела и меньше всего мне хотелось, чтобы эти самые дела как-либо касались произошедшего на Иллиуме. Чем меньше людей о них знают, тем лучше. «Возможно, дело касается той ксеноски, но лучше перепроверить… в пределах разумного». — У вас остались какие-то дела, Шепард? Ответить она не успела. За своей спиной я услышал как открылась дверь. Стоило бросить взгляд как напряжение, по крайней мере у меня, пропало, стоило увидеть одну уже знакомую мне физиономию. Пускай теперь её и не украшала борода. — «Наемник» значит? Номад на риторический вопрос Шепард только улыбнулся, подойдя ближе. — Вряд ли «желтые» были бы в восторге, узнав кто я на самом деле, капитан. — Он кивнул мне в знак приветствия. — В конце концов для подобной работы и существует Разведка. — Интересная у Вас работа. Мне даже стало интересно в чем именно она заключалась? Чуть помолчав, она только ухмыльнулась. — А ну конечно. Она наверняка секретная, верно? Лицо Номада расплылось в самодовольной улыбке. — Верно, спектр. И хотя я не сомневаюсь в вашем уровне допуска, я не уверен, что он есть у майора. Он бросил на меня взгляд, который в мгновение ока стал серьезным. — Можно вас на пару слов, майор? — Тогда я вам оставлю. — Словно вторя «наемнику» произнесла Шепард. — У меня еще есть кое-какие дела. — Тогда более вас не задерживаю. Она развернулась, направившись к двери. Я молча наблюдал за ней, откладывая расспросы в долгий ящик. Вряд ли при Номаде капитан будет излишне откровенна, однако терять возможность пообщаться с агентом Золотого Трона не хотел уже я. Тем более, что и к нему у меня были вопросы. Особенно, если учитывать нами увиденное на Иллиуме и на орбите погибшей планеты. Нужно прояснить свои догадки и не дать местным дополнительной пищи для размышлений — Надеюсь, произошедшее на Иллиуме, — начал я, когда дверь за спиной капитана закрылась, оставив меня наедине с Номадом, — не сильно навредило планам начальства. «Наемник» недолго помолчал. — Не более того, что они предполагали, учитывая статус планеты и её значение. Все прошло как нельзя лучше. «Значит план Стейн удался… хотя иначе быть и не могло. Но почему тогда агент Трона остался на планете, словно агнец на закланье? Или он кого-то ждал?» Впрочем, был еще один момент, о котором следовало бы упомянуть. — Хорошо. — Кивнул я. — Но тебе не кажется, что говорить в коридоре о секретной информаци… — А ты думаешь, что СБА уже не понатыкало жучков в помещения с экранами звукоизоляции? — Из его уст вырвался смешок. — Вроде мы друг друга не первый год знаем, а все еще надеешься на лучшее. Безопасники всегда будут точить на нас свои зубы. Я лишь вздохнул, изображая досаду, хотя и получил ответ на свой вопрос. Как и название тех, кого Номад решил подставить под расследование Альянса. Впрочем, мы отвлеклись. — Просто я все ещё верю в Человечество, Номад. Он по-дружески хлопнул меня по плечу. — Это мне в тебе обычно и нравится, майор. Ты не теряешь веру, даже в самом ужасном месте галактики невзирая на обстоятельства. Я лишь ухмыльнулся. Может быть безопасники и сожрут ту утку, которую им уготовил «наемник». В конце концов я не так часто им попадался на глаза, а вопросов у них, наверняка, ко мне немало. Потому любая крупица информации для них сродни дозы меланжа для наркомана. — Тогда… ты уверен, что все прошло как следует? Номад кивнул. — Ценные лица спасены, а значит моя работа выполнена. Конечно, прибытие спектра никто ожидать не мог, но даже с такой переменной все прошло как надо. «Значит ты следил за агентами Стейн и потом помогал их вывезти, когда ситуация пошла под откос. А последними, кого он должен был вытащить с Иллиума был я и моя свита. Капитан, возможно, так как без неё у галактики против Жнецов шансов ещё меньше чем сейчас. А их не так много, если говорить откровенно». Картина становилась более ясной и у меня в голове, постепенно, зачеркивались решенные вопросы. — А антиматерия? Номад дернул плечами. — Это Иллиум. — Он устало вздохнул. — Если бы мне кто-то мне сказал, что на этой планете есть межвидовой культ, желающий вызвать инфернальных существ, то я даже бы не удивился. Я лишь кивнул, выдавив из себя усмешку, словно оценив шутку. На деле же, я был озабочен тем, что мои опасения подтверждаются. Ксеносы, которых использовал Эльдар, чтобы вернуться в Материум, не были одиночками. Это факт, который не поддавался сомнению. Однако степень организованности и разветвленности этой секты… «Император, помоги нам». Вслух ничего из этого я не произнес, а на лице вряд ли дернулся хоть один мускул. Хотя новости были не из приятных, тот факт, что о них говорил Номад, ясно давали понять, что об этом известно и Инквизиции. Следовательно Стейн могла бы… «Вот только почему она ничего не сделала?» Риторический вопрос. Номад вряд ли знал ответа, а корабль Альянса вряд ли подходил на место, где вообще стоило заикнуться об этом. Однако этот вопрос оставался нерешенным и это больше всего настораживало. Может она планировала нанести, таким образом, ущерб ксеносам и предателям. Решила, что колония ксеносов станет тем камнем, от которого на ровной глади обыденности пойдут круги последствий. Логика в этом плане была, особенно если поставить целью сбросить ксеноское иго с человечества, дав ему возможность занять то место, которое ему уготовил Император. Но риск выпустить зло, куда более страшное, чем Чужие… Уж не ударилась ли Стейн в радикализм? Эти мысли я отогнал. Представить её радикалом было сродни ереси. Слишком долго она отбивалась от обеих ветвей философии Инквизиции и слишком часто оказывалась в их глазах крайней, чтобы так просто опустить руки! Не тот она человек. «Если конечно, она все еще тот человек, которого я знаю…» — В любом случае, — разорвал уже начавшую довлеть тишину «разведчик», — мы свою работу сделали, а теперь пускай начальство само разбирается. Он протянул мне руку. — Удачи. — Бросил он, когда я пожал её. — Кто знает, может в следующий раз я не смогу прикрыть твою задницу. Будь осторожней… особенно с Цербером. — С Цербером? На мой вопрос Номад кивнул. — Спектр им не доверяет, это факт, и я бы на твоем месте держал с ними ухо востро. Никогда не знаешь, когда им будет выгодно воткнуть тебе нож в спину. А выгоду они упускать не любят. Я лишь кивнул, провожая его взглядом. «Наемник» ушел в ту же дверь, из которой не так давно он вышел. Он дал мне ответы на некоторые вопросы, но подсыпал сверху щепотку новых, дав пищи для размышлений по поводу Цербера и его любви к… выгоде. Оговорка Номада заставила взглянуть на далекие уже события, которые коснулись одного знакомого мне человека. «Что же именно произошло на Марсе? Неудачная операция Цербера или нож в спину?» Ответа у меня не было, но была решимость узнать их. И я знал только одну особу, которая могла мне помочь с этим. Вопрос оставался как с ней связаться? «Впрочем, когда она захочет, она даст о себе знать». Вздохнув собственным мыслям, я активировал инструментрон: — Шепард, я отправляюсь на Нормандию.N7
— Приняла. Отключив уни-инструмент, капитан устало вздохнула. Она была бы не прочь тоже вернуться на корабль и пропасть в личной каюте пару часов с приказом СУЗИ не беспокоить, но одно дело требовало её внимания несмотря на усталость. Двери лифта открылись и капитан поспешила в медотсек, где еще находились под присмотром медиков и космопехов Самара и Лиара. Несмотря на слова спектра адмирал не изменила своего решения и за «потенциально опасными субъектами» продолжалось наблюдение. И хотя Джейн решением матери была недовольна, она также понимала, что иначе поступить было нельзя. Не в условиях нехватки информации и нежелания единственного знающего человека в, возможно, всей галактике ею делиться. От собственных размышлений капитан вздохнула. Она была уверена, что Рауков все так же о чем-то умолчал, что в условиях произошедшей катастрофы казалось преступлением. Инквизитор и раньше не договаривал, о чем прямо сказал еще на Иллиуме и Джейн не сомневалась — Вальмир, несмотря на согласие быть более искренним, все также скрывал от неё нечто важное, не считая достойной знать. Это её раздражало все сильнее, но сделать что-либо она, пока, не могла. Шепард не сомневалась в том, что в свою защиту скажет инквизитор и что на контраргументы ей пока предъявить нечего. Но спектр не собиралась сдаваться и, со временем, она расспросит его куда подробнее, чем это сделал Номад. «Не знала, что ЦРУ так глубоко копает…» Новость о том, что один из «офицеров» Затмения оказался агентом разведки Альянса удивила спектра, как и тот факт, что ему было что-то нужно от инквизитора. Впрочем, учитывая рассказы Заида и слова Жаклин, стоило ли чему-то удивляться? «К тому же Альянс вряд ли откажется от сделки по лазганам. Но почему ЦРУ хотело с ним поговорить?» Вопрос так и оставался без ответа, хотя что-то в душе Джейн, стойко державшиеся под ударами суровой житейской действительности предполагало, что кому-то в высоких чинах пришла мысль перевербовать инквизитора. От одной мысли об этом хотелось рассмеяться, настолько идея казалась бредовой, но что еще могло интересовать Разведывательное Управление Альянса? «Может инквизитор и поделиться информацией об этом…» — Джейн устало вздохнула. — «Сейчас есть проблемы похуже». В этом капитан была права, вспоминая первые сообщения о ситуации на Иллиуме. Взрыв антиматерии, сам по себе является техногенной катастрофой. Тут их было четырнадцать. Биосфера Иллиума была практически выжжена. С поверхности поступали редкие сигналы выживших, успевших скрыться в убежищах. Сейчас решалось, что именно с ними делать. И Шепард становилось дурно от того что скорее всего их придется бросить. «Рауков наверняка предложил бы добить, сказав что это было бы милосердием. И мне даже нечем это оспорить.» Тем не менее выжившие были наименьшей из проблем. Даже экономический коллапс, который обрушится на этот регион космоса терялся на фоне, того что кто-то смог добыть достаточное количество антивещества, чтобы уничтожить целую планету. Производство антиматерии было военной технологией. Несмотря на её потенциал, мирное применение не рассматривалось вообще. Слишком опасно и не стабильно было антивещество. Потому его применяли только в научно-исследовательских центрах и энергетических установках военных кораблей класса дредноут. Крупных заводов во всем Пространстве было лишь 5. Два у турианцев, по одному у азари, людей и саларианцев. И Альянсу стоило больших усилий при вхождении в состав Пространства выбить себе лицензию на это производство. Конечно существовали и подпольные производства в той же Гегемонии или же Термине. Но их мощности были слишком малы, а качество упаковки итогового продукта недостаточной для долгого и стабильного хранения. Такую акцию, как на Иллиуме было бы не организовать. Выводы напрашивались неутешительные. Где-то была утечка антиматерии на черный рынок. И Джейн не хотела даже думать о том, что у этого неизвестного, и безусловно могущественного террориста могли остаться еще запасы. Тем более, что она не сомневалась — взрыв антиматерии тесно связан с эпидемией и ключом ко всему был инквизитор. Злость, от осознания действительности внутри Шепард не успела набрать критической массы, когда двери лифта перед ней открылись, выпуская спектра на медицинскую палубу. Народу здесь стало несколько меньше — после произошедшего прямо перед носом флота Альянса, на кораблях была объявлена боевая тревога и потому «праздношатающихся» членов экипажа в поле зрения капитана не наблюдалось. Усиленная охрана, да медперсонал — вот и все, кто встречал Шепард на её пути к медблоку, где все еще находилась Лиара под неусыпным наблюдением врачей, а также юстициара, у которой к Шепард была неозвученная просьба. Отсалютовав стоящим у двери солдатам, спектр активировала голозамок. Дверь с тихим шипением раскрылась, пропуская её в комнату, где не так давно она общалась с родной матерью. И тут она заметила дрелла, стоящего в углу комнаты и что-то пристально изучавшего в своем уни-инструменте. — Тейн? — Взгляд пришельца поднялся на подошедшую Джейн. — Что вы здесь делаете? — Наблюдаю. Он посмотрел в сторону смотрового окна. В отличии от прошлого визита капитана, «заглушка» опущена не была и потому дрелл мог видеть все, что происходило в медотсеке. А за кем именно наблюдал дрелл из списка Призрака догадаться было не сложно. — Вы не доверяете юстициару? — Я доверяю себе, капитан. — Дрелл кивнул. — И своим глазам. — И что вы увидели? Вопрос для капитана был не праздный. Слишком многое в произошедшем было не ясно, а главные источники информации в лице Самары и Раукова не особо торопились делиться своими знаниями. В такой ситуации любая зацепка могла быть полезна. Дрелл, вместо ответа, развернул экран инструментрона, показывая спектру снимки символов, нанесенные на стены и пол азарийской кровью. Откуда у наемного убийцы на службе у миролюбивых ханаров полицейские снимки, она не знала, хотя и не удивилась подобному повороту. В конце концов, если Призрак рекомендовал его к вербовке, то он был профессионалом высокой пробы. — Эти символы, капитан, — спокойно начал он, — я уже видел их. — Где? — Вопрос тут же сорвался с её уст. — На Кахье, когда проходил обучение. Зеленый, чешуйчатый палец указал на одну из фотографий. — В Библиотеках Кахье есть информация об одном древнем культе. На языке Ханаров он зовется Тот-Кто-Извратил-Учение. — Что-то совсем не мелодичное название. На лице дрелла не дрогнул ни один мускул, словно шутку Шепард он не оценил. — Язык ханаров иной, чем наш, капитан, потому и название звучит не совсем так, как планировалось его создателями. Ответить на слова Тейна было нечего и потому Шепард просто указала на символ. — Что вам известно про этот… культ? Её собеседник лишь дернул плечами. — Не так много. Известно, что его учение чуть не поставило цивилизацию ханаров на грань уничтожения. После того как культ был разгромлен, а Кахье лежала в руинах, правители ханаров засекретили или уничтожили почти все записи, которые могли нести угрозу их обществу. По сути осталось лишь упоминание и несколько изображений. Для тех, кто должен защищать остальных. — То есть кто-то нашел ваши архивы и решил воспроизвести ритуалы давно уничтоженной секты? Немигающий взгляд дрелла уставился на Джейн, вызвав у неё мурашки по спине. Не от того как он её смотрел. Она была уверена, что только что ошиблась. — Я не говорил, что он исчез навсегда. — После недолгого молчания, он добавил. — Мало кто на Кахье об этом знает, но ячейки культа до сих пор дают о себе знать и Стражи постоянно вылавливают тех, кто решается ввергнуть родной мир во мрак всеобщего безумия. — Господи… — после недолгого молчания Шепард добавила. — Но почему тогда азарийские миры? Неужели… Договорить капитан не успела, когда дрелл кивнул. — Стражи уверены, что культ решил найти себе новых послушников среди видов, незнакомых с его кровавой историей. И среди азари он пользуется… особым интересом. «И как это связано с тем, что говорил Рауков? Про Варп и псайкеров…» Свои мысли спектр решила попридержать. В конце концов она много чего не знает о происходящем если не сказать больше. Что она слишком мало знает о галактике, в которой существует и которую защищает в спорах с инквизитором, чью правоту, словно в издевку, подтверждает само мироздание. И это её пугало и одновременно злило. — Вы можете предоставить мне всю информацию, которая вам известна об этом? — Пальцем она указала на снимок. — Я уже второй раз сталкиваюсь с их деятельностью и потому хочу знать с чем мне приходится сражаться. Тейн лишь кивнул и Джейн уже собиралась направиться к Лиаре, но остановилась у двери, ведущей к ней, вспомнив еще кое о чем. — Тейн, — она снова повернулась к нему. — Хотя угроза культа и велика, но я сражаюсь с еще одной… — Знаю… Коллекционеры атакуют человеческие колонии. — Он недолго помолчал, закрыв глаза. — Я помогу вам. Поначалу капитан не поверила своим ушам. Не ожидала она от профессионального наемного убийцы такого рвения. — И все? Так просто? — Да… — коротко бросил он. — Это нужно и мне тоже. — И почему же? — С неким скепсисом в голосе произнесла она. — Ради чего? Тейн поднял глаза, посмотрев на капитана. — Ради искупления грехов, Шепард. *** В медблоке стояла чуть ли не гробовая тишина. На мгновение это насторожило даже Шепард, задумавшуюся о том не зря ли она доверилась юстициару еще на планете. Но всего на мгновение — в помещении находились врачи, занятые заполнением протоколов под наблюдением парочки космопехов, стоящих у дверей, ведущих к азари. Все было в норме. Насколько это было возможно в нынешних обстоятельствах. — Капитан. Мужской голос тут же привлек внимание Джейн к невысокому пухлому мужчине с залысиной и большими, для его лица, серыми глазами. Бросив взгляд на его врачебный халат, спектр прочитала его имя. — Доктор Ричардсон. — Она отсалютовала ему в ответ. — Как доктор Т`Сони? Начальник медслужбы Белфаста вздохнул. — Мне сложно говорить о физиологии азари, не мой профиль, но согласно обследованию физиологически она полностью здорова, хотя и утомлена. — Физиологически? — Переспросила капитан. — А что с её психикой? Ричардсон только дернул плечами. — Сложно понять. Для этого нужен специалист по ксенопсихологии, однако юстициар уверяет, что все в порядке. «Самара уверена? Учитывая её знания будем надеяться, что так и есть». — Я могу с ней поговорить? Жестом, он пригласил её идти за ним и Шепард направилась к палате, предназначавшихся для раненых членов экипажа, совершивших особо тяжкие преступления. Для их содержания имелись все необходимое — прочное армированное стекло, несколько слоев кинетических барьеров, а также механические манипуляторы для обеспечения безопасности лечащего врача. И хотя такое отношение к любимой Джейн злило, она не спешила требовать от адмирала отмены приказа. С одной стороны это уничтожило бы их, и без того не лучшие, отношения. А с другой, капитан и сама не была уверена, что её решение не обернется очередной катастрофой. Отсалютовав очередному караулу, Джейн прошла через открытую дверь в полутемное помещение. Единственными источниками света, если не считать включенные на минимум мощности светильники, была медитирующая Самара, окутанная биотическим полем и купол силового поля, под которым на кровати сидела Лиара. — Джейн… Она устало улыбнулась, чем еще раз кольнуло Джейн в сердце, напомнив о том, что было между ними. Но эмоции капитан придавила. — Капитан. В отличии от теплого голоса доктора Т`Сони, юстициар говорила твердо и нарочито холодно. На мгновение Шепард даже испугалась, что под маской служителя порядка Республик скрылась еще одна тварь. Но всего на мгновение, стоило вспомнить все, через что они прошли на Иллиуме. — Доктор, — она посмотрела на Ричардсона, — я могу поговорить с ними? Наедине? — Да, конечно… Конечно. Он вышел, закрыв за собой дверь. Повисла гнетущая тишина, которую Шепард изо всех сил хотелось разорвать, но где для этого взять решимости? От этого спектру хотелось смеяться и плакать одновременно. Она была готова броситься в самое пекло, но никак не могла начать разговор… — Как дела на Иллиуме? Вопрос Т`Сони заставил спектра вздрогнуть. И стоило ей посмотреть Лиаре в глаза, как та поняла, что произошло нечто страшное. Её глаза расширились, она с трудом встала с кровати, подойдя к краю мигающего поля. — Джейн, что… — Иллиума больше нет. — Отрезала Шепард. — Произошел взрыв антиматерии, уничтоживший биосферу планеты. Те, кто был на поверхности… — Богиня… Лиара с трудом села на кровать, переваривая услышанное. Она прикрыла лицо рукой, словно пытаясь сдержать рвущийся из неё крик ужаса, а на глазах появились слезы. Шепард подошла к барьеру. — Как ты? Доктор сказал, что с тобой что-то не так. — Я… не знаю. Она потерла лоб, словно в попытке вспомнить. — Вроде все как всегда, но я чувствую, как что-то постоянно рядом со мной. Какое-то безбрежное море, в котором что-то есть. Это чувство… оно не такое, как на планете… Богиня, как же такое могло произойти?! — Если бы я знала. «Лгунья». Загнав крик совести на задворки сознания, Джейн повернулась к Самаре. Биотические волны уже пропали, а голубые глаза холодно уставились на капитана. — Что с ней, Самара? — Её душа коснулась Бездны, Шепард. — Спокойным голосом ответила она, переведя взгляд на доктора. — И теперь она постоянно будет слышать её потоки. Чувствовать их… — Как и тех, кто в этой Бездне обитает? На вопрос Джейн Самара ничего не ответила, продолжив сидеть в позе для медитации. Капитан тут же посмотрела на Лиару, слышавшую каждое её слова. И сейчас в них читался страх. — Это можно вылечить? Исправить? Т`Сони горько улыбнулась. До спектра дошло, что она уже знает ответ и он не понравится Джейн, чья душа рвалась от отчаяния. — Нет. — Отрезала Самара, встав со своего места. За спиной капитана послышались шаги приближающейся азари. — Мой Орден знает только как научить разум бороться с Бездной. Направлять её силу против неё самой. Изгонять Тьму, что обитает в ней. Мгновение она молчала, словно в размышлении, а стоит ли ей посвящать собеседницу в тайны. — Но этот случай уникален, Шепард. Мы успели спасти её от более страшной участи, чем та, которая её ожидает. Шепард закрыла глаза, борясь с нарастающей болью. Она не хотела такого финала. Ни для Лиары, ни для кого-бы то ни было. Даже Призрак и Рауков, в глазах Шепард, не заслужили того, что выпало на долю её любимой. — И… — с трудом выдавила из себя Джейн. — Что её ждет? Она повернулась к юстициару. В её глазах не мелькнуло ничего. Ни единой эмоции по поводу произошедшего и это злило капитана все сильнее и сильнее. Казалось, что Самаре попросту наплевать на то, что ждет доктора после всего пережитого на Иллиуме. — Я должна отвести её в один из монастырей Ордена, Шепард. Сестры должны увидеть её. — Все тем же ровным и спокойным тоном ответила она. — По этой причине, я не смогу вам помочь в вашем деле. Могу лишь сказать, что вы преуспеете в своем походе. Ей стоило больших усилий, чтобы сохранить спокойной выражение лица, хотя эмоции буквально требовали выхода. Услышанное её буквально подкосило, словно она подвела Лиару. Не справилась и обрекла на ужас… — Джейн, — Шепард тут же повернулась к Т`Сони. — Все в порядке. Так будет лучше для меня. Для всех нас. Её слова, вместо утешения лишь сильнее резали сердце, подтачивая волю, которая все еще позволяла ей сохранять хотя бы внешнее спокойствие. Но пока капитан еще держала себя в руках, она лишь молча кивнула. — Ты уверена? — Только и смогла выдавить из себя Джейн. — Да. — Кивнула Лиара. — Но я хочу попросить тебя об одной услуге. — Я слушаю. — Спаси Ферона… — Чуть помолчав, Лиара продолжила. — Он помогал мне в поисках Серого Посредника, Джейн, прежде чем пропасть. Незадолго до твоего прилета на Иллиум он отправил мне координаты… — Погоди. — Шепард с трудом переваривала услышанное, хотя оно помогло отвлечься от неприятных мыслей. — У тебя есть координаты базы Серого Посредника? Доктор кивнула. — Я думаю да. — Она чуть помолчала. — Он на Хагалазе и он захватил Ферона. Я прошу тебя, спаси его. Он не заслужил то, что ему устроит Посредник за предательство. Шепард была готова согласиться. Она была готова отправиться туда хоть в эту же секунду, но… Но капитан чувствовала, что в рассказе Лиары есть некая недосказанность, как сказал бы инквизитор, и она грызла сознание капитана с не меньшим энтузиазмом, чем чувство вины и потери. Более того, оно подталкивало Джейн задать тот проклятый вопрос, который все разрушил или же наоборот исправил. Хотя бы в теории и этому чувству очень хотелось узнать что же произойдет. «Попытка не пытка». — Этот Ферон, — осторожно начала Шепард. — Он твой друг? Или… В тот момент, когда последнее слово слетело с её уст, Джейн все поняла. Не нужно было продолжать, не нужно было отвечать. Она все прочитала по лицу любимой, которая нашла ей замену. И это разрушило все, что еще осталось после их первой встречи на планете. — Джейн, я… — Я помогу ему, Лиара. Даю слово. Она перевела взгляд на Самару. — Не думаю, что адмирал Шепард будет вас сильно задерживать, юстициар. Собеседница кивнула. — Она разрешила нам дождаться корабль Ордена, который скоро прибудет. — Хорошо. — Джейн глубоко вздохнула, пытаясь взять свои эмоции под контроль. Получилось так себе. — Удачи, Лиара. Сказав это, капитан поспешила к выходу, боясь, что её чувства возьмут верх, вырвавшись наружу. Свое имя, сказанное азари она услышала за мгновение до того, как дверь закрылась, после чего она сжала кулаки до боли в костяшках, борясь с пустотой, пожирающей её изнутри. «Сейчас бы напиться». — Мелькнула в голове мысль. — «И плевать кто и что потом подумает». Идея казалась здравой, даже желанным финалом затянувшегося и отвратительного дня, но прежде, чем капитан успела сделать хотя бы один шаг инструментрон на её руке мигнул, сообщая о звонке. И только прочитав имя звонившего, капитан загнала всю боль, горечь и злобу глубоко в недра разума, а палец нажал кнопку приема. — Я буду через полчаса, адмирал.I
По возвращению на «Нормандию» в ангаре меня встречал лишь Барзано. Успевший сменить униформу ВКС Альянса на более привычное ему одеяние, он ждал меня у дверей лифта, что-то пристально читая на экране уни-инструмента, опершись о стену. Заметив меня, подходящего к нему, Родриго тут же отключил инструментрон, после чего наметил поклон. — Ориана и Вильгельм изучают возвращенное снаряжение. — Предугадав мой вопрос, Аколит нажал на кнопку лифта. — На случай, если Альянс решил оставить нам прощальный подарок. На его слова я лишь кивнул, заходя следом за ним. В том, что Альянс, несмотря на все старания Номада, мог воспользоваться появившейся перед ним возможностью, чтобы приоткрыть завесу тайны и узнать побольше об Инквизиции стоило держать в уме. А учитывая взаимную и явную неприязнь СБА и ЦРУ, излишняя бдительность была просто необходима. Особенно после всего, что произошло на глазах «безопасников». Двери перед нами закрылись, лифт начал подниматься. — А остальные? Вопрос был не праздный. Я никогда не любил разбрасываться людьми без причины. Жизнь это валюта Императора и тратить её впустую нельзя. Особенно сейчас, когда у меня слишком мало возможностей для пополнения. Однако, не только забота о моих людях была моей мотивацией. В конце-концов мы столкнулись с силами Хаоса и потому за пережившими контакт с ним требовалось… более тщательное наблюдение. За наемниками Затмения следить у меня возможности не было — внимание СБА мне было не нужно. И потому, надеясь, что руки Стейн достаточно длинны, чтобы сделать за меня эту работу, я переключил свое внимание на других. Подчиненные Шепард будут под наблюдением ближайшее время, но сначала нужно было убедиться, что мои люди целы, как физически, так и духовно. — Малик в порядке, хотя произошедшее на Иллиуме и было для неё испытанием. «Пара дней и она будет в порядке». Цитата псайкера заставила меня улыбнуться. Это был её постоянный ответ после любой операции и, практически, любого ранения. «Пара дней» — весь срок, который она давала себе на реабилитацию, а я знал мало медиков, готовых столкнуться с её гневом. Впрочем, за ней в ближайшее время нужно следить — миазмы Варпа опасны и даже самые праведные и стойкие могут пасть перед ними. И принять меры, несмотря ни на что, если худшие опасения получат подтверждение. Несмотря на всю боль, которая связана с этим решением. — Сейчас она в своей каюте, предположу, что медитирует. Жаклин же… — Жаклин? Заметив мой удивленный взгляд, Барзано замолчал, смотря на меня с немым вопросом в глазах. Возможно, стоило бы подумать заранее о том, что со временем Джек, в силу контакта с Малик, станет для моих людей более… своим человеком нежели остальные подчиненные Шепард. Такой исход был ожидаем, но я меньше всего ожидал его увидеть в лице Барзано. Малик и Ориана да, но Родриго… «Даже самая темная душа может обрести спасение, приняв Его Свет». — Что с ней? — Вслух спросил я, вспомнив изречение святого Арминия. — В порядке, хотя это и была её первая встреча с варпом и его порождениями. Малик уверена, несмотря на замечания хирургеона, что психологически она в порядке и будет готова к бою через несколько дней. Сейчас им обеим нужен отдых. Замечания Чаквас? От одной мысли о том ЧТО могла она заметить по спине пробежали мурашки. Вряд ли мутации могли проявиться так быстро, однако технологическое развитие местного человечества, возможно, могло заметить странности еще на начальной стадии. Если это так, то у нас есть шансы ликвидировать угрозу до того как она нанесет удар по нам. — Какие замечания? Пристальный взгляд пал на аколита, но Родриго, на удивление, был спокоен. — Ничего из такого, из-за чего стоило бы беспокоиться прямо сейчас. — Голос его был спокоен, словно мы говорили о чем-то обыденном. — Я настоял, чтобы хирургеон была максимально тщательна в своих изысканиях, дав необходимые рекомендации. Никаких следов нет. По крайней мере пока. Я лишь кивнул. Вряд ли мутации Варпа так быстро проявили бы себя и только хирургеон имеет все шансы первой заметить биологические изменения. И, тем самым, предотвратить не менее страшные события, чем недавно произошедшие с Иллиумом. — Что же до замечаний, то они касались нервного истощения. Хирургеон рекомендовала медикаментозное лечение, но Малик настояла, что это излишнее. На слова аколита я лишь ухмыльнулся. — Лучшее оружие закаляется в огне кузни. Чтобы родился воин, разум его должен пройти сквозь пламя битвы… Улыбнувшись моим словам, Родриго кивнул. Все, по крайней мере пока, было в порядке, но оставался еще один вопрос. Вопрос, стоило о котором подумать, как душа начинала трепетать от воспоминаний об увиденном. Не каждый день можно увидеть проявление Его Силы и не каждый человек достоин того, чтобы стать сосудом для неё. — А Курц? Барзано ответить не успел. Двери лифта открылись, выпуская нас на жилой палубе. В компании Родриго, я направился к медотсеку, заметив членов экипажа, сидящих за столом напротив Гарднера. Как и сам Руперт, они были подавлены, что не было чем-то странным. Не каждый день на их глазах умирала планета, не каждый день они видели как их привычный мир разрушался прямо на их глазах. — Без изменений. Хирургеон погрузила его в криостазис еще на корабле Альянса, а сейчас она размышляет о необходимом уровне хирургического вмешательства. Она не уверена, что сейчас в её распоряжении есть все необходимые импланты, чтобы операция закончилась успешно. Я лишь кивнул, а мысли медленно возвращались к разговору с Номадом на борту корабля Альянса. К тем странностям и тайнам, которые мне никак не поддавались, из-за чего я начинал предполагать худшее. — Что ты думаешь насчет произошедшего? На мой вопрос Барзано ответил не сразу. Не только потому что дотракский язык явно не был в списке часто используемых нами в качестве шифровки и потому нужно было еще вспомнить его устные правила, но и потому что тема, вопросом поднимаемая, была явно не из приятных. — Мы слишком многого не знаем, Вал. — начал Барзано, используя более знакомый ему аурельский язык. — Прежде чем отвечать на твой вопрос, я хотел бы побольше времени. Слишком мало информации порождает слишком много версий произошедшего… — И зачастую они все кажутся правдоподобными. Барзано лишь кивнул. — Ты сам научил меня этому. — Он вздохнул. — Меня не покидает чувство, что мы что-то упускаем. Чего-то не знаем. Я молчал. Мне и самому приходилось бороться с этим чувством, которое я ненавидел всеми фибрами души. Слишком многое в нашей работе стоит на карте, чтобы бродить во тьме незнания и слишком мало времени, чтобы разобраться в происходящем и принять адекватные меры. Родриго, тем временем, продолжил: — Но я могу сказать тебе одно, Вальмир. — Произнес он мрачным голосом. — Это тоже предположение, но интуиция подсказывает мне, что тут я не ошибаюсь. — И в чем ты не ошибаешься? Мгновение он молчал, бросив взгляд на Гарднера и остальных. Было ясно, что он боится прослушки. Как и все мы, из-за чего свита постоянно меняла языки, на которых мы говорили. Это было сложно, так как не все наречия были в нашем обиходе достаточно долго, чтобы свободно говорить на них. Но даже этого вряд ли хватало и, рано или поздно, СУЗИ соберет достаточное количество информации, чтобы создать универсальный переводчик для Цербера и Шепард. Однако пока у нас еще была фора и я надеялся, что наших знаний хватит, чтобы выгадать достаточное количество времени. — Не думаю, что вещество, способное учинить такие разрушения легко достать, Вальмир, — глухо начал он, — а значит Стейн могла приговорить к смерти этот ксеносский мир чуть ли не сразу после того как мы сообщили ей о происшествиях. В отличие от аколита я был куда как более пессимистичен. Особенно после слов Номада о том чем он занимался на планете и что он был не единственным агентом Инквизиции, отправленном на Иллиум. Я посмотрел на Барзано и по одному только взгляду он понял, что кое в чем он ошибся. В одной мелочи, о которой он никак не мог знать, что лишний раз подтверждала мудрость Стейн, чьи слова я в свое время пересказал ему. — Если не задолго до того как мы вообще узнали о происходящем. Отправив Родриго в помощь Ориане и Вильгельму, я активировал голозамок и вошел в лазарет. Внутри было пустовато и тихо, особенно в сравнении с медотсеком Белфаста. Да и меньше тоже, но сейчас разница между кораблями меня волновала меньше всего. Нет, в данный момент все мое внимание пало на криокапсулу, в которой покоилось тело Вольфганга. Руки рефлекторно сложили аквиллу на груди, стоило приблизиться к ней, а в память настойчиво возвращались события в ангаре на Иллиуме, наполняя душу трепетом. Сложно было поверить в то, что предстало перед моими глазами, но слова Малик, её уверенность в том, что видела она, не оставляли места сомнениям. Как бы невероятно это звучало. «И ты считал себя самым последним из грешников?» Мысль об этом казалась кощунственной, но это было так. В свое время Курц оказался втянут в культ, прикрывающийся благочестием Императора, но на деле поклоняющийся Губительным Силам. Вольфганг поздно осознал истину и был уверен, что до конца жизни не сможет вымолить прощение за то, что прикоснулся ко Тьме галактики. И потому он выбрал смерть на поле боя, не жалея собственную плоть. Первый в начале боя и последний в его конце, вечно в поиске того, кто заберет его жизнь во искупление грехов прошлого. И теперь он здесь. В криокапсуле, не дающей ему умереть после того, как Император, тот, кто по его мнению уже отвернулся от него, посчитал его достойным, чтобы явить Себя. От этого сердце наполнялось горечью. Вольфганг считал себя предателем, недостойным спасения, но в глазах Императора он им был достойным. Своей жизнью он заслужил второй шанс. «Даже падшим Император дает шанс вернуться к свету. И ты показал мне это, Вольфганг». — Инквизитор… Голос Чаквас отвлек меня от размышлений. Она встала из-за стола и тут же подошла ко мне, стоящему у капсулы. Умиротворенное, в чем-то даже радостное, лицо Курца было обезображено ожогами и для стороннего сложно было понять как он выглядел до произошедшего. И все равно мне казалось, что он с радостью отдал себя для того, чтобы впустить в этот мир хотя бы частичку Его Мощи. Чтобы она, словно факел во тьме, разогнала окружающую мглу. — Какие прогнозы? Я бросил на хирургеона взгляд, заметив её… напряжение. Стоило ей посмотреть на криокапсулу, как тревога лишь усилилась, словно она боялась даже представить ту силу, которая сотворила это с её пациентом. — Сложно сказать. — Чаквас вздохнула. — Состоятельное стабильное, хотя и тяжелое… Если вообще не критическое. Она умолкла, словно собираясь с мыслями. С трудом, ей удалось отвести взгляд от Вольфганга. — Сожжено примерно 79% тела, чудом жизненно важные органы практически не задеты, но гортань, глаза сожжены полностью. Руки и ноги, скорее всего придется ампутировать, но… Чаквас мгновение молчала, словно говорить об этом ей больно физически. Я её не торопил. Мне и самому было трудно говорить о том, что осталось от того, кого я мог назвать другом. — В любом случае, пока он в криостазе ему ничего не угрожает. В этом можете быть уверены, а я пока составляю список необходимых имплантов. — Родриго говорил мне об этом, — кивнул я на слова Чаквас. — Он также сказал, что не все необходимое у вас есть. — Пока об этом говорить, рано, так как список я еще составляю. Она рукой указала на когитатор, стоящий у неё на столе, словно намекая, от чего я отвлек её своим появлением. — Но даже с ними, — Хирургеон вздохнула, — я не уверена, что операция пройдет успешно, инквизитор. Я просто хочу, чтобы вы знали это. Я никогда не сталкивалась с чем-то подобным. Вряд ли кто в галактике сталкивался с подобными ожогами. Словно он был объят пламенем изнутри… Чаквас бросила, в очередной раз, взгляд на Вольфганга, пока в лазарете устанавливалась гнетущая тишина. Мне нечего было ей сказать, а правду она вряд ли бы приняла. В такой ситуации их мир рушился бы намного сильнее. Но стоит ли сохранять то, что обманывает нас, мешая увидеть суть вещей? — Что за оружие способно на такое? — Хирургеон перевела взгляд на меня. — Вряд ли мутанты сделали это и Вольфганг… — Получил то, чего искал всю свою жизнь, хирургеон. — Я положил руку на крышку капсулы. — Искупление в глазах Императора. И Он ему его даровал. Мгновение она молчала. — Вы о чем? — О чуде, которое явил нам Император в том месте, хирургеон. И о силе веры, которая способна спасти отчаявшихся. Я посмотрел на неё, смущенную моими словами Чаквас. Она молчала, видимо переваривая мои слова. — Погодите, — она настороженно смотрела на меня, — вы хотите сказать, что это сделал ваш Император?! — Если бы я не был там, то не был бы столь категоричен, — я вздохнул, подавляя волнение, которое никак не уходило, стоило вспомнить о произошедшем, — однако я был там. Я все видел своими глазами. Рука тут же коснулась аквилы на груди, а Чаквас молчала. В глазах читалось откровенное неверие, словно она была уверена, что прямо сейчас я лгал ей, глядя в глаза. Единственная возможная реакция человека, не готового к невозможной, по его мнению, правде. Но спустя пару мгновений хирургеон поняла, что я не врал. Её разум хватался за то, что я заблуждаюсь. Возможно, так ей было проще принять услышанное, но я молчал. Не было нужды пояснять ей больше, чем я уже сказал. Она вряд ли меня услышит… Краем взгляда я заметил Шепард. Капитан мелькнула в переходе, ведущем к кают-компании. Спустя мгновение я припомнил, что там находился бар, но следом в глубине души воспылали… подозрения. Ведь прошедшая мимо своих подчиненных Шепард никак не отреагировала на их, как я был уверен, дружелюбные приветствия, чего раньше за ней замечено не было. Что-то произошло и это «что-то» выбило бравого капитана из равновесия. — СУЗИ! — Взгляд пал на синюю сферу. — В кают-компании есть только капитан Шепард? — Подтверждаю. Я обратил внимание на хирургеона. На её лице мгновенно проскочили все эмоции, словно она была в курсе причины такого поведения капитана. А может и была? В конце концов догадка обожгла разум, хотя что еще могло сломать доселе храброго спектра? «Азари». — На этом все. Сфера пропала, а я, бросив напоследок взгляд на Вольфганга, направился к выходу. Но рука не успела коснуться голозамка, когда до слуха донесся голос Чаквас. — Не думаю, что ей сейчас нужны нравоучения инквизитор. Особенно от вас. Я повернулся к ней, заметив в её глазах тревогу вкупе с настороженностью. Догадка, что хирургеон была в курсе… отношений между капитаном и ксеноской получила дополнительное подтверждение. Как и мысль о том, что именно взаимоотношения стали причиной её столь необычного поведения. Но и оставлять все на произвол судьбы было бы глупостью. Уж слишком многое от неё зависит, чтобы надеяться на случай. — Мои советы столь бесполезны, хирургеон? Благожелательный тон на Чаквас не подействовал. Скрестив руки на груди, она пристально на меня смотрела, демонстрируя воочию адресованный в мой адрес скептицизм. В другое время я бы не обратил на него никакого внимания, просто выйдя из лазарета, однако предчувствие подсказывало, что мое положение недостаточно хорошее, чтобы так себя вести. Как и не мог оставить все как есть, надеясь, что Император будет к нам милостив. Вряд ли у Него сейчас были менее важные дела, чем «вправление мозгов» еретичке, чья «любовь» от неё отвернулась. — К сожалению оставить её наедине с бутылкой амасека тоже не самая лучшая идея, хирургеон. — С моего лица пропала улыбка, а голос стал в разы холоднее. — Такие как мы не имеем права на слабость и собственные желания. Как бы из-за этого не было больно. Сказав это, я вышел из лазарета, направившись к кают-компании, оставив Чаквас в компании Курца и собственных размышлений по поводу моих слов…N7
Дверь с тихим шипением открылась, но стоило Джейн бросить взгляд в сторону вошедшего как лицо дрогнуло в приступе злости. Кого-кого, а именно инквизитора она меньше всего хотела видеть. Тем более сейчас, когда она могла и не следить за собственными словами. Не из-за опьянения — к сожалению, из-за имплантов ей нужно что-то большее, чем одна бутылка. Просто прямо сейчас ей было плевать на последствия. — О, явились. — Джейн небрежно повернула голову в его сторону. — Пришли добить? Сказать, что вы меня предупреждали? Вальмир ничего не ответил. На его лице не дрогнул ни один мускул, что злило Джейн все сильнее и сильнее. Вечное, будто ледяное, спокойствие в данный момент выводило из себя, словно она в его руках не человек, а игрушка! «Снова нацепил свою проклятую маску, долбанный кукловод!» Шепард вернулась к барной стойке, потянувшись рукой к бутылке. — Не стойте, Рауков! — Чуть прикрикнула она. — Присаживайтесь. Капитан указала на бутылку. — Угощайтесь! В конце концов у вас есть право выпить. Вы победили. Оказались правы! От этих слов ей было тошно, хотелось что-нибудь разбить. Где-то на краю сознания даже вертелась мысль метнуть бутылку в голову инквизитору, но что-то её еще сдерживало. Не давало перейти последнюю черту. Рауков ничего не ответил. Он молча подошел к стойке, а стук армейских ботинок по металлическому полу словно испытывал терпение спектра, которое и так было на пределе. Он сел за стойку, но к бутылке не притронулся, пока Джейн продолжала пить. — Ничего не скажете? — Словно в пустоту спросила она, наливая себе в стакан еще алкоголя. Что за напиток она не знала, да ей было на это плевать. — Не произнесете очередную речь о том, что пришельцам нельзя верить? Что они всегда используют нас? Сейчас самое время! Опустошив очередной стакан, она снова потянулась за бутылкой. Странно, но она ожидала, что инквизитор схватит её за руку, не даст ей снова наполнить стакан. Она дожидалась этого больше всего. Словно повода, чтобы накинуться на него в желании разбить ему лицо. Разбить хоть что-нибудь в надежде, что от этого ей на душе станет легче. Но он молчал, даже с места не сдвинулся, продолжая смотреть в её сторону, чем злил её все сильнее и сильнее. — Думаете, что я плохая? — Последнее слово она произнесла с усмешкой. — Что я… еретичка? И что теперь? Сожжете меня? Ответом ей было молчание, из-за чего ладонь сжалась в кулак. — Вам не понять… Ничего не понять, фашистский ты ублюдок. Для тебя все, кто не такой как ты выродки, недостойные жизни. Вы чертово чудовище, инквизитор, вам это не говорили? Капитан снова опустошила стакан, но ответом ей было все то же молчание. «Долбанное молчание… проклятое молчание!» — Хотя откуда тебе это знать? — В очередной раз она опустошила стакан. — Вряд ли у тебя вообще есть чувства… Вряд ли ты вообще способен хоть что-то чувствовать! Бездушное, кровожадное чудовище, неспособное видеть дальше своего носа! Инквизитор молчал. Коктейль из злости, боли и ненависти стал почти неконтролируемым, а его проклятое молчание делало все только хуже. Стакан в руке Джейн покрылся паутинкой трещин, но Вальмир молчал. Словно испытывал терпение и… — Чего молчишь, Вальмир?! Чего… Слова застряли в глотке, а взгляд капитана расширились от… удивления, а следом его сменил шок и неверие. Если бы Джейн не знала, что не может напиваться, она бы решила, что зрение её начало подводить от количества выпитого. Инквизитор, казалось, постарел буквально за пару мгновений. Лицо практически не изменилось, но его черты буквально разили усталостью. А стоило обратить внимание на его глаза, как Шепард содрогнулась в ужасе. Она не узнавала человека, который сидел перед ней и это её пугало сильнее всего. От злости и гнева не осталось и следа, пока спектр смотрела в зеленые глаза, полные печали, боли и усталости, смертельной усталости, которую она никогда в жизни не встречала. Вальмир не произнес ни слова, но до Джейн начало доходить очевидное. Перед ней был не жестокий тиран, чья кровожадность сдерживалась лишь его хитростью и пониманием своего положения. Нет, сейчас перед ней был старый солдат, если не воин, чья жизнь была слишком долгой и тяжелой. Джейн не хотела думать, что эти глаза видели за свою долгую жизнь, как и не хотела думать о тех, кого они провожали в последний путь и сколько раз он оплакивал погибших, сохраняя внешнее спокойствие. Она лишь понимала, что именно толкает сидящего рядом с ней человека вперед. Долг, подкрепленный силой воли, толкающей его вперед раз за разом. И от этой мысли Джейн стало не по себе. Она очень хотела бы, чтобы увиденное ею было лишь наваждением или обманом, как уже не раз поступал инквизитор, скрывая одно и недоговаривая о другом. Но интуиция с упрямостью осла твердила одно и то же — сейчас перед ней был настоящий инквизитор, снявший все маски со своего уставшего лица. В голове тут же всплыли слова Самары… «Так вот что это за чувство, ” — с ужасом подумала Джейн. — «Человечность». В какой-то момент Шепард поняла, что видит это в первый и последний раз. Инквизитор не сказал ни слова, но интуиция ей подсказывала, что Рауков открылся только на этот миг. И более он не намерен делиться столь сокровенным… «Не делиться». — Догадалась Джейн. — «Выпускать из-под стражи». Вальмир пару раз моргнул, после чего на Шепард пал уже привычный, холодный и в чем-то расчетливый взгляд. Откровения кончились, пускай для них и не потребовалось и нескольких слов. — Не думаю, что это хорошая идея, Джейн. — Он указал на полупустую бутылку. — Слишком многое от нас зависит, чтобы тратить время таким образом. В какой-то момент Шепард хотела его послать ко всем чертям, но… не смогла. Перед глазами все еще стоял тот сломленный человек, чья жизнь держится лишь на том, что он отказывается ломаться окончательно, одной лишь силой воли толкая себя вперед. К очередной угрозе, которую нужно остановить. «Война, которая никогда не закончится… Она сделала тебя таким?» Вопрос так и остался в её голове, пока разум осознавал то, что увидел. Шепард сложно было свыкнуться с тем, что она наблюдала всего-то несколько мгновений назад, но почему он продолжает идти? — Скажи, Вальмир… Несмотря на надежды Шепард, лицо Вальмира не дрогнуло. Как она и предполагала, сила воли цепко схватила то, что осталось от души инквизитора, не давая ему отойти от проторенного пути. — А ты не думал, чтобы… уйти в отставку. Повисло молчание. Вальмир вздохнул, указав в сторону двери. — Это их будущее, Джейн. — С некой горечью произнес он, смотря на бутылку. — Но оно не для таких как мы. Нехотя Шепард кивнула. Несмотря на всю боль и горечь она чувствовала правоту своего собеседника. Насколько бы больной она не была. «И снова мне помогли пришельцы из другого мира… Снова их слова доходят до меня быстрее». Но думать долго Шепард не стала, потянувшись за вторым стаканом. — В таком случае, Вальмир, — налив в него алкоголя, она бросила взгляд на Раукова, — составишь компанию?