***
Холодная LCL плескалась возле моих ноздрей, вынуждая открыть глаза. Тело было необычайно лёгким, будто воздушный шар: вместо неуверенной попытки встать получился какой-то дикий прыжок на пару метров вверх, а плеск ангельской крови возвестил моё падение обратно. Неужели Лилит мертва? Хотя, почему мертва? Ведь её сущность, её ядро во мне… Вместе с Аянами… Что я тогда вообще такое, и сколько в этом безумном коктейле осталось меня? Хотя, боюсь, что это уже не важно: время этого мира истекло. Мне нужно просто добраться до Евы и надеяться, что я смогу вернуть ту, ради которой затеял всё это безумие. Интересно получается: Икари Гендо хотел стать Богом, чтобы не нуждаться в любви, а я стану им, чтобы удовлетворить свою нужду. Как иронично, и плевать, что для этого нужно будет принести несколько жертв, хотя о чем это я? Вернее будет сказать, что это будет несколько миллиардов, да? Кто сеял ветер да пожнёт бурю. Человечество взращивало в моей душе кое-что похуже, вот и пришло время жатвы. Ворота ангара были закрыты снаружи и, судя по реакции терминала, переведены в режим заражения. Спасибо за ценный урок, Акаги Рицуко: иногда следует проходить мимо. Буря, до этого бушевавшая в пещере, затихла, покорная моей воле, и через секунду вся её ярость тараном ударила в кажущуюся монолитной преграду. Громкий скрежет, переходящий в стон разрываемого металла, и искорёженные листы брони бессильно рушатся в пропасть, круша огромные черепа и ребра. Вой искалеченных ев, не успевших убежать, и грохот металла об камень ударили по ушам. Там, глубоко внизу, горели десятки огней их душ, искажённых, сломанных, полных боли. Пришла пора прекратить и их муки: множество алых сфер взмывают вверх и рассыпаются в пыль, которая вливается в вихрь, кружащийся вокруг тщедушной фигуры: время собирать камни. Лифт ожидаемо не работал, но это мелочь: через минуту я уже стоял перед ещё одними закрытыми створками. Яркие голубые линии на секунду полыхнули на поверхности вороненой стали и кусок металла, бывший частью створки, улетел вперёд. Грохот, крики и мат: ничего другого я и не ожидал. Наверняка Рицуко и Мисато пытались организовать на моём пути заслон из тех, кто ещё не ввязался в бой наверху. Из пятерых человек выжил лишь один: остальных снесло плитой и расплющило о противоположную стену. Однако они не были теми, кто несут хоть какую-то угрозу: огонёк последнего погас сам, вырванный из тела. Посреди этого буйства энергий стоял седой красноглазый подросток, за спиной которого сгорбилась Ева-00, и с легкой усмешкой смотрел на меня. Вот и встретились, Каору Нагиса. — Я был рождён, чтобы встретиться с тобой, Икари Синдзи. Как же ты прекрасен: мне будет жалко калечить твоё тело. — Я хочу её вернуть, а ты мне мешаешь. Уйди с моей дороги, Табрис, или умрёшь. — Твоя боль, неужели она так важна для тебя? Ведь ты сам её убил! Мы оба знаем, что это лишь просто повод, чтобы стать богом, ведь так, Лилим? Мы с тобой одинаковы, Икари Синдзи, только вот ты — не Синдзи. Ты убил моего возлюбленного, Сергей, ты стал им, уничтожив душу и украв его тело, а потом ты стёр мою возлюбленную, пожрав её душу и украв её силу. За это ты умрёшь. Я едва смог осознать, что он ударил: настолько быстрой была атака. Сияющая стена АТ-поля вбила моё тело в пол, хрустнули сломанные кости, но щит всё же успел сформироваться и защитить от неминуемой гибели. В следующую секунду в него врезались окутанные оранжевым сиянием кулаки Евангелиона, отбросив скорлупу со мной внутри обратно в пролом. Вспышка боли чуть не выбила сознание из тела, но она исчезла так же резко, как и появилась: ноги и позвоночник были целы. Прыжок вперёд, и столб света превращает бетонный пол в песок на том месте, где секунду назад было моё тело. Ответный удар приходится на Евангелион: против двоих я не выстою. Его АТ-поле разлетается осколками, а сам он превращается в изломанный комок плоти и брони, улетев в дальний угол. Потеряв концентрацию, пропускаю ещё один столб света, упавший на меня сверху, едва успев уклониться. Всё-таки достал: защита брызнула осколками голубого хрусталя, а правая сторона тела превратилась в лужу кровавого мяса. Когда к твоим обнажённым внутренностям прикасается выстуженная до минус ста каменная крошка, это непередаваемые ощущения. Я даже увидел красную сферу ядра вместо своего сердца. Боли не было, лишь ярость и ненависть к своему слабому телу. Каору склонился надо мной и с лёгким презрением смотрел, как я корчусь: — Он был сильнее тебя, Сергей. Он умел любить, умел верить и ценить людей. Его разум был чист, а душа слаще мёда. Сотни раз в десятках циклов мы были вместе, иногда Лилит приходила, чтобы разделить нашу любовь, но ты всё разрушил. Я делал всё, чтобы он был счастлив, но из-за тебя мы больше никогда не станем единым целым, никогда не познаем вино близости. Ты проклят на то, чтобы вечно искать счастье, и не находить, но твоя вечность закончится зде… — сотканный из света и ненависти клинок не дал ему договорить: голова Нагисы упала рядом с моим телом, его труп ещё несколько секунд стоял, орошая пол кровью из обрубка шеи, а после свалился набок. Война — путь обмана, и если ты что-то можешь, покажи врагу, будто не можешь, и если близко, показывай, будто далеко.* Он не хотел убивать меня и в этом его ошибка: Табрис ждал, когда я скажу, что люблю его. К сожалению, это не было семейной ссорой из-за цвета штор в ванной. Но этот проклятый фрик вытянул из меня все силы: сейчас я мало чем отличался от прежнего себя в плане возможностей. Вырванное ядро Евы-00 лишь немного поправило ситуацию: проблема была не в недостатке энергии, а в банальной моральной усталости. Интересно, оно действительно того стоит? А, в жопу всё: снявши голову, по волосам не плачут! Стряхнув с себя пыль и иней, я решительно шагнул в коридор. Бесконечные коридоры Геофронта слились для меня в сплошную мешанину из крови и трупов. Несколько раз я терял сознание от усталости и перенапряжения, один раз даже умудрился сделать это прямо в бою, но каждый раз приходил в себя и двигался вперед, наплевав на боль. Слабое человеческое тело просто не могло выдержать таких нагрузок, и постоянно разваливалось, лишь мой разум и сила воли не давали ему растечься лужей LCL. В конце концов эта круговерть завершилась в ангаре Евы-01. Запрыгнув в контактную капсулу, я подал сигнал на синхронизацию и с наслаждением вдохнул кровь Лилит. Прощай, тело, твоё время подходит к своему концу. Меня тянет в пустоту разума Евы, и я перестаю этому противиться: пришло время жатвы. Угасающее сознание подмечает, что оно всегда мечтало об этом моменте. Тьма забвения сменяется детской площадкой с маленькой песчаной пирамидкой, так похожей на Штаб-квартиру и качелями, на которых сидела красивая молодая женщина, неуловимо похожая на Аянами. Машинально отмечаю красную куклу с оторванными ногами и руками, бездумно уставившуюся в пустоту, окружённую искорёженными белыми фигурками, лишь отдалённо напоминающими человеческие. Женщина, заметив меня, встала со скамейки и лёгким пружинящим шагом пошла навстречу: — Ну здравствуй, сын. Я очень долго ждала этого момента, чтобы увидеть тебя, поговорить. Жаль, что у нас так мало времени. — Юй, вы знаете, что я не ваш сын? — Икари лишь рассмеялась мне в лицо и поцеловала в щеку. — Глупый Синдзи, я же знаю всё, что знал ты, когда садился в Евангелион. Ты — плоть от плоти моей, и кровь от крови моей, а твоя память всегда была с тобой: ещё в четыре года ты кричал, что это чудовище убьёт меня, и что Гендо — враг. У меня не было выбора в тот момент, а потом мой муж сделал все, чтобы я не вернулась обратно. — Ты правда так думаешь? Ты считаешь меня сыном? Меня, убийцу и тварь? — Какой же ты глупый, сынок: каждый цикл люди умирают навсегда, да и Гендо хотел положить их всех на алтарь своей божественности. Ты просто хочешь жить счастливо, так что в этом нет твоей вины. И как тебе моё тело, Синдзи? — Ты про Рей, мам? Мне кажется, что это не самая уместная сейчас тема! Учитывая, что ритуал идёт полным ходом. — Очень уместная, но подробности ты поймёшь чуть позже. Комплементация — самое большое зло, не дающее человечеству спокойно развиваться, своеобразный ограничитель, который не даёт людям и шанса, зацикливая их прогресс и стирая достижения сотен поколений ученых, врачей и учителей. Лилит управляет ритуалом, стараясь смягчить его, и давая разуму слившегося с ней существа право выбора судеб всего человечества и его личного будущего. Если ключом к ритуалу будет не человек, то люди исчезнут навсегда, а Ангелы воцарятся над миром, но ты это уже знаешь. Копье Лонгиния — экстренный выключатель, останавливающий ритуал на любой стадии и откатывающий его до начального состояния. Но если успеть перед самым его завершением, то ритуал завершится, но Геофронт и все ангелы будут безвозвратно уничтожены. Только для этого нужен тот, кто сможет вовремя прервать ритуал. А теперь то, о чём я тебе и говорила: Ева-01 это клон Лилит, а в тебе — её душа. — Стоп, ты СЕРЬЁЗНО это сказала? Подожди, мне нужна пара минут! Это что получается, я сейчас должен буду заняться любовью со своей матерью, которую не видел одиннадцать лет?! Мои мысли прервал поцелуй, а потом обнажённое женское тело прижалось ко мне, и его жар обжёг меня через тонкую ткань рубашки. Нежные губы прикоснулись к мочке уха, перемежая поцелуи шёпотом: «Ты ведь хочешь стать со мной одним целым?» Ответ нашёлся очень быстро, а потом мы упали на песок, освещаемые закатным солнцем. Её тело было другим: если Аянами лишь только начала расцветать, то Юй была на самом пике женской красоты. Упиваясь любовью, я не заметил, как провалился во тьму. Я определённо находился в Еве-01, но что-то было не так. Я ощущал слишком много других людей и сгусток ненависти, который уж больно напоминал Ангела. Кажется, план удался! По интеркому восторженно кричали: «Невероятно, он стоит сам, он движется! Это просто невероятно!!!» Неужели всё получилось? Ведь это шанс всё изменить! На пути к будущему стоял Третий Ангел, и этот слабак должен будет умереть! Закричав в тёмное ночное небо, Евангелион рванул вперёд, отстрелив питающий кабель и формируя на пальцах когти из АТ-поля.***
Мне сложно поверить в то, что это реально было, но всё говорит само за себя. Ведь это Юй помогла мне не сойти с ума. Наверняка благодаря ей я могу быть человеком, а не обезумевшим от ненависти и боли полубогом, запертым в вечно умирающем теле. В конце концов я самый большой счастливчик, которого вообще можно представить. За окном занимался рассвет, а сна после ТАКИХ воспоминаний не осталось ни в одном глазу. Лучше днём досплю. С этими мыслями я встал с постели и пошёл умываться.