Первое поколение Аркоболено

POV Реборна

Утром меня удивил разговор Наны и Тсуны, ведь по информации которую мне предоставил Иметсу, Тсунаёши был полным нулем, ни с кем не дружил и редко с кем-либо общался. После завтрака Иметсу и Тимотео уехали в Италию. Мне же пришлось тащиться в комнату к Соре. Мда, я там и дня не смогу продержаться, там же самая настоящая свалка! Странно что меня там ещё динозавры не сожрали. Я не буду там жить — это точно, надо что-то другое подыскать. О, а это что за комната? Хм, она в самом конце второго этажа, надо посмотреть. Зайдя в комнату я хитро улыбнулся. Да, это именно то, что мне надо! Убрано, красиво, скромно… да это идеал! В углу комнаты стояла одноместная кровать, около неё подоконник с разными вазочками. Так-с, что тут у нас? Хм, странное сочетание, но есть в нём схожести, если переводить на язык цветов, то выходит так: самшит — верность, камыш — покорность, бледно-жёлтый нарцисс — кротость, смирение, благородство, уважение. Интересно, но закончим с цветами. Около окна стол, на котором стоит ноутбук и разная канцелярская белиберда. Напротив кровати большой шкаф. Сама комната в чёрно-белых тонах, но так же есть элементы всех цветов радуги. Оставив свои вещи в той комнате я спустился к Нане. — Маман, а чья комната с номером 27? Да, это особенность этого дома, у каждой комнаты свой номер. — О, та комната Тсу-куна, а что такое, Реборн-кун? — женщина немного удивилась. — Ничего. Это вы так в ней убрались? — Нет, мальчики сами убираются в своих комнатах. — Маман, а можно я буду жить с Тсуной, а не с Сорой? — Прости Реборн-кун, но ты будешь жить там только с позволения Тсуны! — после этих слов на кухню вошел сам Тсуна. — Что я должен позволить? — заинтересованно спросил парень. — Тсуна, можно я буду у тебя жить, а не у Соры? — спросил я, уже строя планы как заставить его согласится. — Конечно можно! — весело сказал парень, перебивая мои мысли. Только я хотел его поблагодарить, как в дверь зазвонили. Открывать пошёл Тсуна, а после вернулся с гелиотропом, символом преданности и увлечения, в руках. — Тсуна, это то, о чём я думаю? — взволнованно спросила женщина. — Да, Нана-сан, — счастливо ответил парень. — О, Тсу-кун, я так рада за тебя! — воскликнула Нана и обняла «сына». Мда, это всё слишком странно. Но ничего, я всё равно узнаю что здесь творится. — Реборн, ты идёшь? — крикнул Тсуна и, подхватив свои вещи, начал идти на верх. Я, еле догнав его… эх, тупое тело, зашёл в комнату. — Реборн, а где ты спать будешь? — как-то взволнованно спросил Тсуна. — Я в гамаке сплю, — я достал свой гамак и начал его прикреплять. Хорошо хоть Тсуна не трогал меня, но, посмотрев в его глаза, я увидел поддержку, и снова почувствовал ту ауру неба. Настоящего неба, такой ауры даже у Луче не было… Это чувство не описать словами. Но то прекрасное мгновение резко прервалось, стоило ему повернуть голову к учебнику. На первом этаже громко хлопнула дверь. — О, Сора пришёл. — прокомментировал парень. — Тсуна, ложись спать без меня, я буду помогать Соре с учёбой, — и я отправился на ту свалку. — Сора, уберись в комнате, живо! — рявкнул я, как только зашёл. — На кой-мне это сдалось, а, Реборн? Я ведь будущий Десятый Вонгола! Пусть это делает прислуга, а пока таковой в доме нет, пусть это делает Тунец! — я ударил его кувалдой по голове, в которую превратился Леон. Что за высокомерное насекомое! Не знаю почему, но из-за его слов о Тсуне мне захотелось его убить! — Быстро убирайся, а потом за уроки! На всё у тебя три часа! Я был зол как чёрт, но не забывал, что это моё задание. Сев на его кровать, я начал понимать, что с таким Десятым, Вонгола будет раздроблена на камушки. О чём только думал Девятый, когда назначал его свои приемником. Жаль, что у Тсуны нет пламени… — Я всё! — вскрикнул Сора, перервав ход моих мыслей. Я огляделся. Мда, комната была убрана не до полнейшего блеска, но лучше уж так, чем тот бардак. Посмотрев на часы, я хмыкнул. На эту уборку он потратил чуточку больше, нежели полтора часа. — Ладно, а теперь за уроки, — сказал я, о чём вследствие очень пожалел. Это ад не только для него, но и для меня. Он не мог выучить ничего. Совсем. Но кое-как мы сделали уроки, правда не на отлично, но на первый день и того достаточно. Провозились мы к двадцати часам, после чего я вернулся в комнату, где уже спал Тсуна, а на столе стоял ужин и записка: «Вы с Сорой не спустились на ужин, поэтому покушай хоть сейчас. Приятного аппетита! С любовью, Тсунаёши.»