Fanboy.

      Юри долго смотрит вслед удаляющейся спине в тонкой белой футболке и, кажется, медленно сходит с ума. Взгляд непроизвольно спускается чуть ниже, на ягодицы, и Юри закрывает глаза, тяжело сглатывая. И этот человек назвал его малышом. Точно безумие какое-то.       Виктор, будто почувствовав направленный на него взгляд, поворачивается, играя бровями, а Юри не придумывает ничего лучше, чем просто развернутся к нему спиной, смотря в стену. Звук шагов прекращается — Виктор остановился и сейчас сканирует его взглядом, наверняка считая придурком, ведь нормальные люди не пялятся на стену, вытянув руки по бокам, как это делает Юри, до крови кусая губы от волнения.       Виктор громко присвистывает и уходит, а Юри медленно опускается на пол, сжимая лицо, сравнимое по температуре только с солнцем, в ладонях. Мир точно перевернулся с ног на голову, забыв оповестить об этом Юри, иначе почему знаменитый фигурист, кумир его детства, стал бы с ним заигрывать? (И пусть это все еще кажется сном, это точно заигрывание, и никак не меньше — не будут же статьи про отношения врать.)       В голову внезапно ударяет тот факт, что Виктор никоим образом не упомянул тот самый фанфик. Цепочка рассуждений заставляет Юри облегченно выдохнуть, ведь Виктор знает саму работу, но не знает автора. Как следствие — он не может ненавидеть Юри! По крайней мере, до тех пор, пока не узнает, что фанфик написал именно он.       — Вы в порядке? — доносится сверху, и Юри резко встает, вспоминая о том, что все еще находится на работе, а Мари не простит ему сидение на полу даже по причине флиртующего Виктора.       — Да, простите, просто ручка укатилась, — безбожно врет он, надеясь, что девушка не обратит внимание на отсутствие вблизи бумаг, на которых можно было бы этой самой ручкой писать. — Вы на горячие источники?       Девушка кивает и бросает взгляд в сторону мужской душевой.       — А это не Виктор Никифоров был до меня? — спрашивает она, указывая пальцем в нужном направлении.       — Он самый, — соглашается Юри, несмотря на желание соврать, потому что «Нет, не он, Виктор только мой, его не должен знать кто-то еще, пусть он и мировая знаменитость». — Ваше полотенце, мисс, приятного отдыха.       Девушка коротко улыбается, благодарит в ответ и уходит, а Юри думает, что ее лицо кажется ему знакомым.

_________________________

      Через два часа — время, которое Мари обозначила как конец его рабочего дня — несколько ячеек для полотенец пустуют, и Юри в непонятках смотрит на них, не зная, что делать. До этого кажущаяся простой — пускай и скучной — работа, суть которой состояла в выдаче полотенец, их получении на выходе, складывании в корзину и выкладывании сухих в соответствующую ячейку, вдруг кажется безумно сложной, потому что о таких ситуациях его никто не предупреждал. Спустя пять минут выходят еще несколько людей, извиняясь за задержку, а Юри, нервничая и злясь за невыполнение посетителями правил, набирает номер Мари.       — Что делать, если кто-то утонул? — недовольно начинает он, а Мари на том конце провода закашливается от неожиданности.       — Что значит «утонул»? Что у тебя произошло?       — Я не знаю, может они и не утонули, — Мари облегченно выдыхает, — но не все люди вернулись из онсена.       Мари недовольно цокает языком:       — Я пришлю к тебе одну работницу, и она сходит в женские ванны. Ты отправляйся в мужские и скажи, чтобы все уходили, если не хотят остаться там навсегда.       — Прям так и сказать? — Юри недоверчиво приподнимает одну бровь: не сама ли Мари недавно говорила, что он обязан с уважением относиться к клиентам?       — Нет, конечно, но суть ты понял. А теперь иди.       Юри вздыхает, убирая телефон от уха, смотрит на него несколько секунд, пока тот издает короткие «Пип-пип», и убирает в карман. В этом ведь нет ничего сложного. Просто зайти, сказать собравшимся там — полуголым — людям, что пора уходить — легче легкого.       Юри ослабляет стягивающий шею галстук, поправляет прикрепленный бейджик и заходит в нужный коридор, едва касаясь гладкой стены кончиками пальцев и хмурясь на появляющееся на них неприятное ощущение от краски. Он снимает туфли, заменяя на специально предназначенную для этого обувь, проходит через душевую — несколько табуреток и торчащие из стены душевые шланги с расставленными на полках гелями, шампунями и мочалками — и задерживает дыхание, прежде чем взяться за ручку, ведущую к источникам. Вдох, выдох — и Юри толкает от себя дверь, ступая на покрытую мелким гравием дорожку.       Ти-ши-на.       Нет, на источниках редко бывало шумно — все же, это место для отдыха и расслабления, а не для вечеринок; но люди чаще негромко переговариваются друг с другом во время их посещения, нежели молчат. Неужели все задержавшиеся — девушки, и тут никого нет?       Юри недовольно оглядывается и замечает в онсене Виктора. С закрытыми глазами.       «Неужели уснул?..» — мелькает в голове, и Юри нерешительно направляется к нему, с каждым шагом краснея все сильнее и сильнее.       — Виктор. — Он аккуратно притрагивается к его плечу. — Виктор, просыпайтесь.       Мужчина что-то бурчит в ответ, соскальзывая с бортика руками и глубже погружаясь в воду. Юри испуганно охает, подхватывая его под руки.       Вот же ж черт. Хотел подкатить к кумиру, а вместо этого приходится спасать его от утопления — прям современная история о принцессе и драконе авторства Кацуки Юри получается.       Виктор медленно открывает глаза, в непонятках смотря по сторонам; щупает чужие поддерживающие руки и закидывает голову назад, скидывая лежащее на голове полотенце на бортик и сталкиваясь со стремительно краснеющим Юри.       — О, привет, — растягивает губы в улыбке он. — Ты пришел искупаться со мной?       — В-вовсе нет! — Юри дергается и выпускает руки; Виктор с небольшим плеском опускается в воду. — Я пришел сообщить, что вам пора уходить.       Виктор кивает, вздыхает разочарованно и вылезает из горячей воды прямо перед шокированным Юри, что скользит по нему взглядом. Виктор шире его в плечах, выше на полголовы, и он реальный, а не на плакатах, и от этого в горле застревает ком, а тело перестает слушаться.       — Я тебе настолько нравлюсь, что ты не можешь отвести взгляда? — хмыкает он. — Мне отойти, чтобы было лучше видно?       Юри отрицательно качает головой и смущенно поворачивает голову в сторону.       Виктор делает шаг вперед: так, что их разделяют сущие сантиметры, осторожно проводит по линии челюсти и захватывает подбородок двумя пальцами, поднимая вверх. У Юри дрожат ноги, а в голове попеременно стучат желания то убежать и запереться у себя в комнате, то поддаться моменту и только потом сожалеть, но он продолжает стоять и смотреть в ярко-голубые глаза напротив, не моргая. Виктор ищет его руку, переплетает их пальцы между собой, почти любовно оглаживает большим кожу Юри, и тот окончательно теряет голову.       Разрушает момент Мари, резко входя в онсен с криком про давно истекшее время.       Виктор поднимает руку, кричит «Хорошо!» и направляется к выходу, как ни в чем не бывало, а Юри падает на колени, тяжело дыша и пытаясь привести бешено бьющееся сердце в порядок. Тугой узел в животе и смущение не дают ему подняться еще какое-то время, пока Виктор не окликает его, напоминая о необходимости уходить. Юри одергивает полы рубашки, надеясь, что никто ничего не заметит.