Февральский вечер

      Ложные воспоминания, заменившие собой туман, ранее клубившийся в сознании Поттера, выглядели так правдоподобно, что у Северуса промелькнула мысль: «А что, если это вообще не Поттер, а в самом деле американец Джейк Адамс?» Но он быстро отмел это нелепое предположение, потому что осколки настоящей памяти, заключенные в сферу, никуда не исчезли. Да и зеленая вспышка Авады, которая поначалу мерещилась ему, не могла принадлежать памяти Джейка, также, как имя Северус. И почему, черт побери, именно его, Снейпа, имя так прочно засело в мозгах Поттера, что даже после магического вмешательства выплыло наружу? Гораздо логичнее было предположить, что он вспомнит кого-то из своих друзей, родителей или даже Дамблдора! Все эти личности оставили глубокий след в его жизни, и именно с ними были связаны приятные воспоминания, так почему же бывший профессор?       Впрочем, это сейчас совершенно не важно.       Северус внимательно оглядел сферу, обходя ее кругом. Прикоснуться к ней или попытаться еще каким-то образом на нее воздействовать он не решался, осознавая, насколько опасным это может быть для сознания Поттера. Не хватало еще превратить мальчишку в овощ, вообще не способный связно мыслить. Снять заклятие, избежав при этом фатальных последствий, и исправить все может только тот, кто его наложил. Даже сам Поттер сейчас не в состоянии повлиять на собственный разум, учитывая, что в нем не осталось ни капли магии…       Мордред.       Северус осторожно выскользнул из чужого сознания и посмотрел на безмятежно спящего Поттера, едва заметно улыбающегося чему-то во сне. Как могло случиться, что Мальчик-Который-Выжил, герой Второй Магической, великий и славный Гарри Поттер, оказался лежащим в пыли на окраине Нью-Йорка, ничерта не помня о себе, и что стало с его магией? Почему никто в магическом мире не обеспокоился его исчезновением? Почему друзья, которые прошли вместе с ним войну, год скитались по лесам, сражались плечом к плечу в последней битве, ни разу не изъявили желания узнать, как у него дела? Просто взяли и вычеркнули его из своих жизней, будто…       От внезапного подозрения глаза Снейпа слегка расширились.       Если только они сами не приложили руку к его нынешнему состоянию… Или их не заставили… Да нет, бред какой-то. Кто мог?.. Нет, нельзя делать никаких выводов, не имея доказательств.       Наскоро одевшись, Северус накинул пальто, обмотал вокруг шеи шарф и бросил еще один взгляд на спящего Гарри. Что бы там ни было, он все и выяснит и постарается вернуть ему магию. Да, этого будет более, чем достаточно, чтобы отблагодарить Поттера за защиту перед министерством. А потом они вернутся каждый к своей жизни, забыв об этом нелепом эпизоде навсегда. Все просто.       Палочка привычно скользнула в руку, а в следующий миг вихрь аппарации выбросил его на крыльцо небольшого уютного домика на окраине Шеффилда.       Короткий стук в дверь. Несколько минут тишины. А затем осторожные шаги внутри дома, и сонное, но сосредоточенное лицо его бывшей студентки.       — Профессор Снейп?! — карие глаза округлились от удивления.       — Я давно уже не профессор, мисс Грейнджер, — Северус поморщился. — Разрешите?       Девушка неуверенно посмотрела на него, но вежливость и врожденное любопытство одержали верх.       — Проходите, — она открыла дверь шире, впуская его в дом, и поплотнее запахнула халат. — Надеюсь, вы объясните мне, что привело вас в мой дом, — быстрый взгляд на часы, — в половине четвертого утра?       — Непременно, мисс Грейнджер, — холодно сказал Северус. — Я пришел, чтобы спросить вас о вашем друге.       — Друге? — недоуменно повторила Гермиона.       — О мистере Поттере, — уточнил Снейп, пристально следя за выражением ее лица.       На мгновение Гермиона, кажется, растерялась, но затем в ее глазах мелькнуло понимание.       — Ах, да, я помню, вы уже спрашивали меня о Гарри пару лет назад, — она нахмурилась. — Но, я же сказала, что ничего о нем не знаю с тех пор, как он ушел жить в мир магглов…       — Именно это меня и удивляет, мисс Грейнджер, — Северус слегка наклонил голову. — Неужели за пять лет у вас ни разу не возникало желания написать ему? Узнать, как у него дела? Вы ведь были очень близки.       — Гарри не хочет ни с кем общаться, — равнодушно произнесла девушка, пожав плечами. — Я уважаю его выбор.       Снейп прищурился.       — А откуда вы знаете, что он не хочет? Что он сказал вам перед тем, как исчезнуть?       В небольшой гостиной повисла пауза. На секунду Северусу показалось, что взгляд Гермионы застыл, но она помотала головой и все снова пришло в норму.       — Я… я не знаю… не помню. Да вам-то вообще какое до этого дело? Зачем вы ищете Гарри?       — Это вас не касается, — процедил Северус. — Задумайтесь, мисс Грейнджер, вам не кажется странным, что вы так легко забыли человека, с которым были неразлучны семь долгих лет? И вам даже не интересно, как Гарри Поттер устроился в новой жизни?       На этот раз точно не показалось. Взгляд карих глаз на мгновение расфокусировался. Но если бы Северус не присматривался так внимательно, он бы едва ли это заметил.       — У Гарри все в порядке. Он не хочет общаться ни с кем из прошлого. Я уважаю его выбор.       Снейп молча смотрел на нее несколько секунд, а затем резко поднял палочку.       — Deprehensio!       Едва заметная серебристая дымка, окутавшая фигуру Гермионы, подтвердила его худшие подозрения.       — Вы что… — возмущенно начала было Грейнджер, но заметив дымку, осеклась, а затем с ужасом подняла глаза на профессора. — Это что… Это то, о чем я думаю?       — Кто-то тщательно поработал над вашим сознанием, — мрачно кивнул Снейп. — Причем, не просто стер ваши воспоминания, а внушил не интересоваться одним конкретным человеком и не вспоминать о нем без необходимости. Что разумно, ведь если бы вы начисто забыли о Гарри Поттере, это бы выглядело крайне подозрительно… Почему-то мне кажется, что если проверить на подобные вмешательства семейство Уизли и тех, кто остался от Ордена, картина будет та же.       — Но зачем кому-то заставлять всех нас забыть о Гарри? — недоверчиво прошептала Гермиона. — Если только он сам не…       Северус криво усмехнулся.       — Не смею принижать достоинства национального героя, мисс Грейнджер, однако ему едва ли под силу подобное колдовство. На такое способны лишь опытные маги-менталисты, а мистер Поттер и свое-то сознание защищать так и не научился, несмотря на все мои усилия, — он поймал настороженный взгляд девушки и закатил глаза. — Я никогда не сомневался в ваших умственных способностях, однако сейчас вы меня удивляете, мисс Грейнджер. Если вы помните, когда Поттер исчез, я находился в коме.       — Да, простите, — Гермиона нахмурилась и потерла лоб. — Я никак не могу поверить, что это правда. Что кто-то намеренно… Знаете, я ведь и сейчас ничего не чувствую, даже думать о Гарри не получается… В голове крутится только, что с ним все хорошо, и что я согласна с его выбором. Вы знаете, как от этого избавиться? — она с надеждой посмотрела на бывшего учителя. — Вы же опытный легилимент! Один из лучших!       — Благодарю за эту оценку, — язвительно произнес Снейп. — Я могу попробовать исправить положение, но для этого мне придется проникнуть в ваше сознание.       — Давайте, — без колебаний ответила Гермиона.       Северус приподнял бровь.       — Вы уверены?       — Я хочу вернуть назад свои воспоминания и нормальные чувства! — возмутилась Грейнджер. — Давайте уже!       Рука покрепче сжала палочку.       — Легилименс!

***

      Джейк медленно просыпался, лениво потягиваясь и улыбаясь сквозь дрему приятной расслабленности во всем теле.       Господи, как же хорошо с Тобиасом… Удивительно, как этот замкнутый, такой неприступный днем человек ночью превращается в нежного, чуткого, но такого порывистого и страстного любовника. Будто отпускает себя в темноте, сбрасывая все свои маски, и позволяет увидеть его таким, какой он на самом деле… Внимательный, сильный, способный угадывать малейшие изменения в настроении партнера, сводящий с ума своими жадными ласками и низким, хриплым голосом… Все это пробуждало внутри какие-то новые, незнакомые, но совершенно сумасшедшие эмоции. С Джейком никогда не происходило ничего подобного. Никогда ему не было так важно, чтобы любовнику тоже было хорошо. Никогда не возникало такого странного, щемящего чувства в груди, когда хочется обнять и не отпускать, оберегать от всего мира, чтобы никто и никогда не посмел причинить боль…       Почему-то вдруг остро захотелось увидеть спящего Тобиаса. Рассмотреть каждую черточку бледного лица, пропустить сквозь пальцы пряди темных волос…       Джейк с улыбкой открыл глаза, протягивая руку вправо, и замер наткнувшись взглядом на пустую подушку.       — Тоби? — он быстро сел в постели и прислушался. Тишина. — Тобиас!       На часах восемь утра. В ванной никого не было. И на кухне тоже. И в прихожей.       Джейк привалился спиной к стене возле входной двери и уставился застывшим взглядом прямо перед собой. Ушел. Сердце пропустило удар, а затем вдруг оборвалось, оставив в груди отчетливое ощущение пустоты.       Ушел ночью и ничего не сказал. Вот так просто. Как будто его и не было никогда. Но почему? Ему не понравился проведенный вместе день? Не захотел объясняться и решил просто сбежать? Но Тобиасу ведь было хорошо с ним ночью, он был уверен в этом…       Во рту вдруг стало горько. Боже, неужели он успел настолько привязаться к нему? Меньше, чем за два дня? Горло сдавил спазм.       — Ну ты еще разревись, тряпка! — рявкнул сам себе Джейк, решительно тряхнув головой, и со злостью растрепав волосы пошел в кухню. — Тоже мне, трагедия! Ушел… Значит, не судьба.       Не судьба. Он повторял себе это как мантру, пока ставил чайник; повторял, стоя под горячим душем, смывающим все воспоминания о прикосновениях чутких красивых пальцев; повторял, насыпая в чашку мелкие коричневые гранулы… Не судьба.       Кофе показался совершенно безвкусным, и Джейк выплеснул его в раковину, едва сделав глоток. Посмотрел пустым взглядом на темные разводы, некрасиво выделяющиеся на белой эмали, аккуратно вымыл раковину и чашку… А затем вдруг со всей дури швырнул ее о стену и медленно сполз на пол, слушая обиженный звон разлетевшихся осколков, повисший в воздухе.       Да что с ним происходит, в конце концов? Не мог же он влюбиться в почти незнакомого человека! Не мог. Только, почему тогда паршиво на душе, как будто его бросили, отобрав что-то очень важное? И сердце как-то тоскливо сжимается от осознания, что Тобиас больше не придет… Почему он ничего не сказал? Ну не хочет он отношений, да ради бога, но попрощаться-то можно было! Или он думал, что Джейк ему истерики закатывать будет? Не будет! А сбегать вот так, ночью… Хотя… А вдруг у него случилось что-то? Или на работу вызвали срочно? Ага, посреди ночи. Все равно можно было предупредить и…       Стоп. Работа.       Джейк подскочил от внезапно пришедшей в голову мысли и бросился в прихожую. Почему-то руки тряслись так, что никак не удавалось попасть пальцами по нужным кнопкам мобильника. Парень тихо выругался, заставив себя успокоиться и открыл список исходящих. Пусто.       Значит, номер стер после того, как звонил на работу. Такой осторожный или не хотел оставлять никаких зацепок? Черт, неужели это и правда конец? А он уже столько планов насочинял… Придурок!       Злость ненадолго заглушила тоску и острое ощущение собственного одиночества.       — Ну и катись ты… Тобиас! — сквозь зубы выплюнул Джейк, внезапно осознав, что не может подобрать слово, чтобы оскорбить сбежавшего любовника. Просто язык не поворачивался обозвать его каким-нибудь ругательством. — Все.       Он бросил телефон на полку у двери и провел рукой по лицу, стряхивая наваждение.       Чтоб он еще раз пустил кого-нибудь к себе в душу. Да никогда в жизни. Лучше уже вообще без эмоций, чем вот так… Надо же, первый раз в жизни влю… увлекся кем-то, всерьез, и на тебе.       Джейк вернулся в комнату и рухнул на смятую постель, попутно захватив с тумбочки какой-то журнал. Яркие картинки мелькали перед глазами, но он никак не мог сосредоточиться, постоянно прокручивая в голове вчерашний день и гадая, что он сделал не так. Все же было хорошо…       Осознав, что снова и снова возвращается в мыслях к Тобиасу, Джейк яростно отбросил журнал и сжал кулаки до боли в ладонях. Нужно чем-то себя занять. Чем угодно, только, чтобы не думать…       Около двух часов он метался по квартире, хватаясь то за краски, то за уборку, то за книги, но никак не мог выбросить из головы предательские воспоминания, заставляющие сердце болезненно сжиматься. Окончательно измучившись, он наконец замер на ковре возле кровати, закрыв руками лицо, и невольно подумал, что согласился бы сейчас на новую амнезию, лишь бы избавиться от всего этого. Лишь бы забыть о последних двух днях, будто их вообще не было.       Джейк настолько погрузился в свои мрачные мысли, что не услышал тихого хлопка на лестничной клетке, недоверчиво подняв голову только тогда, когда в прихожей отчетливо скрипнула дверь.       Не может быть…