Добравшись до кухни, Хоноко взглядом нашла Кенни. Мужчина сидел за столом в расслабленной позе с кружкой чая в руке. Создавалось впечатление, что он никого вокруг себя не замечает.
— Не стой столбом, садись. — Аккерман указал на место перед собой.
Девушка вздрогнула, но послушно села на место. Смущенно сев на стул и взяв кружку с чёрным чаем, она сделала два глотка, стараясь не смотреть на брюнета. Повисла гнетущая тишина, никто не хотел её нарушать. Но, буквально через минуту, Кенни с грохотом поставил кружку на стол.
— Так-с, барышня-сударыня дворянка, расскажи-ка ты мне о том, как вы познакомились, как вообще до отношений докатились, а я потом поведаю о твоём Леви, — сказал Аккерман, скрестив руки на груди.
— Ну, познакомились мы отнюдь не романтично. Мне тогда было двенадцать, когда он убил моих родителей. Тогда я поклялась отомстить ему. Мы шесть лет вели с ним войну, в которой он всегда выходил победителем, оставляя меня почти на грани жизни и смерти, и вот в один прекрасный день оказалось, что он брат моего приёмного отца и с тех пор он жил с нами. Я даже иногда из комнаты боялась выйти, думала, что он выйдет из-за угла и убьёт. Потом все как-то само начало происходить, словно наваждение. Но, спустя время он признался мне в любви, я рада, что мои чувства оказались взаимны, — рассказала седовласка с счастливой улыбкой на лице.
Мужчина, в отличии от Леви, своих эмоций не скрывал. На его лице читалось удивление, непонимание и немой шок. Такого от родного племянника он ожидал в последнюю очередь. Зная его стальной характер, даже не поверишь, что он может заговорить о какой-то там любви. Беренже от волнения начала ёрзать на стуле.
— Вот оно что… не ожидал. Чтобы этот крысёнышь да кого-то полюбил, это вообще равносильно концу света, — Кенни взял в руку печенье. — А ты никогда не думала, почему Леви прячет эмоции?
— Нет, — ответила Хоноко.
— Как только умерла его мать — моя сестра, я нашёл его рядом с её кроватью. Он сидел возле трупа, захлёбываясь собственными слезами. Тогда-то он и решил, что лучше не чувствовать эту боль и нацепил маску, со временем она стала частью его жизни. Род Аккерманов — это что-то вроде потомственных киллеров. Он не хотел идти по стопам предков, всё время говорил о тихой жизни, тогда он даже весь дом разгромил. Но потом, по каким-то причинам, он изменил решение, и когда время дошло до выбора, ему пришлось смириться. А я что? Я начал его обучать, хваткая зараза оказалась. Так же, он параллельно с этим учился в школе, ну, а затем в университете. Он начал убивать на заказ, получая за это не малые деньги, но чем больше он убивает, тем сильнее его тянет в пропасть. У меня к тебе вопрос. Когда родится ребёнок, готова ли ты дать ему фамилию Аккерман, зная при этом, какая участь его ожидает? — спросил мужчина, смотря прямо в глаза девушки.
Беренже сидела с ошарашенным выражением лица. На некоторых моментах рассказа она, кажется, переставала дышать. Всё-таки, каким бы Леви не хотел казаться сильным и бесчувственным, где-то в глубине души он терпит эту боль. Седовласка пришла в себя только тогда, когда Аккерман похлопал её по плечу. А и правда, готова она дать своему ребёнку эту фамилию? Наверное, да. Но с Леви они не муж и жена, а просто любовники. Вздохнув, она посмотрела на Кенни.
— Мои руки по локоть в крови. Этими руками я убила человека. Я сама не девушка-мечта. Вы спрашиваете, дам ли я своему ребёнку фамилию Аккерман? Я отвечу вам — да, — сказала Хоноко, приложив ладонь к животу. — В какой-то степени я против этого, я не хочу, чтобы мой сын или дочь убивали, как их отец. Но я люблю Леви, и готова к разным поворотам жизни.
Мужчина улыбнулся, ответ его удовлетворил. Встав из-за стола, мужчина подошёл к шкафчику, взяв от туда ключ, он положил его на стол мере носом Хоноко.
— Теперь, от имени семьи Аккерман, ты владелица дома, — сказал мужчина и вышел из кухни.
Седовласка с осторожностью взяла ключи, теперь жизнь точно не даст ей скучать.
***
Спустя семь месяцев
POV Хоноко
Прошло уже семь месяцев с тех пор, как я приехала в Каранес. За это время у меня уже был приличных размеров живот. Недавно я была на УЗИ, врачи сказали, что у меня родится мальчик. Я была на седьмом небе от счастья, ведь уже совсем скоро я стану мамой. Как только Кенни узнал пол ребёнка, то запретил мне вообще что-то делать.
От Леви не было никаких вестей. Мы с его дядей начали волноваться, ведь с ним могло случиться что угодно. Иногда я плакала в подушку, мне его так не хватает. Я скучаю по его голосу, по его прикосновениям, да и просто по его присутствию. Были попытки ему позвонить, но все они кончались словами автоответчика:
«Абонент выключен или находится в не зоне действия сети». Я не могу без него.
Насчёт образования, то тут Кенни, благодаря своим связям, впихнул меня в университет. Почти каждый день я сижу в крепких объятиях книг и старых конспектов Леви, чтобы, как только рожу, закончить учёбу экстерном.
Сейчас уже было далеко за полночь. Я сидела на кресле, рядом с камином, укутавшись в плед и думая о своём. Неожиданно входная дверь открылась. Были еле-еле слышны шаги, приближающиеся ко мне. Кенни дома нет, а это значит, что мне самой придётся за себя постоять, но в таком положении это крайне опасно и не удобно. Затаив дыхание, я вжалась в кресло и закрыла глаза. Если судить по шагам, то этот человек был напротив меня. Его рука погладила мою щеку, а затем я ощутила столь родные губы на своих. Резко открыв глаза, я столкнулась со взглядом который был полон раздражительности, но в то же время излучал тепло.
Конец POV Хоноко
— Леви, — прошептала Беренже, обнимая брюнета.
Аккерман прижал её к себе, словно пытаясь наполнить ту пустоту, образовавшуюся с отъездом Хоноко.
— Я так по тебе скучал, ты просто не представляешь насколько, — сказал мужчина, доставая из-за спины букет кроваво-красных роз.
Серые очи девушки наполнились слезами. Леви, всучив Беренже букет, аккуратно начал собирать губами её слёзы. Вдруг брюнет почувствовал рукой странный толчок. Он с непониманием посмотрел на любимую. Вздохнув, седовласка встала с кресла и скинула с себя плед. Глаза Аккермана расширились, ноги подкосились и он упал на колени.
— А это… это…
— Когда я уезжала я уже была беременна. Так что, поздравляю тебя. Скоро, у тебя родится сын.
Внутри Леви тёплым чувством начало отдавать в груди, он обнял её за ноги и уткнулся носом в живот. Сейчас он был рад как никогда. Конечно, он был в шоке, но он уже не пятнадцатилетний парнишка, который, узнав о беременности, кричал на весь город:
«Офонареть!».
— Хоноко, ты просто не представляешь, как я счастлив, — прошептал Аккерман, доставая из кармана маленькую коробочку. — Я ждал подходящего случая. Думаю это он и есть. Хоноко Беренже, мать моего будущего ребёнка, согласна ли ты связать свою жизнь с такой сволочью, как я?
Теперь настало время удивляться девушке. Глаза полезли на лоб, а в мыслях прокручивались слова мужчины. Это точно было ей? Это не шутка? Это всё серьёзно? Собравшись с мыслями, седовласка выдала:
— Я согласна.
