***
— Так говоришь, не справлюсь я без тебя, поэтому приехал помогать? — ухмыляюсь, делая глотки подостывшего чая. Разместившись на диване, выделенном мною в качестве ночлега, Чонгук жадно поедает поздний ужин и кивает мне; чешет левую пятку, ссылаясь на то, что затекла, пока в неудобном положении спал в холле, и зевает. — И когда ты стал таким самоуверенным? — Приходится, начальник… приходится, — отвечает парень с улыбкой на лице, — только не говорите, что не рады меня видеть, не поверю. — Рад, конечно, но вот как ты мог оставить семью свою? — А, точно! — вдруг вскочив с места, Чонгук несётся к сумкам и начинает что-то искать. Вытащив ноутбук, ставит на столик и включает его, кивком подзывая меня к себе. — Жена сказала, чтобы позвонил по скайпу сразу же, как только приеду. И, кстати, не поверит, если рядом со мной не увидит вас. Потирая ладонями колени, сижу и с неуверенностью смотрю на экран ноутбука. Вроде, парень ничего странного не сказал, но мне как-то не по себе становится от одной только мысли, что сейчас стану свидетелем разговора молодой семьи. Они мне запомнились своей искренностью когда-то, тёплой аурой и, если честно, стали примером для подражания. — Чонгук! Малыш, там папа, а ну-ка иди ко мне на ручки, — на экране появляется девушка с пучком на голове и в растянутой футболке, явно принадлежащей мужу. Улыбка на её лице вызывает ответную не только у Чонгука, но и у меня. Вежливо приветствую девушку и машу рукой малышу, который ладонями прилипает к экрану и стучит по нему. Неужели он тоже рад меня видеть? Внутри разливается странное тепло, а кожа покрывается приятными мурашками. Прикусываю губу и невольно задумываюсь… а ведь в моей жизни могло бы быть то же самое. Я бы мог лежать каждый вечер в постели и разговаривать со своей женой. Просто болтать ни о чём и слушать о её любви ко мне, в ответ признаваясь, что тоже влюблён. Я глупец, когда-то решивший, что слишком хорош для одной, а та единственная, которая послушно принимала мои мысли и отчаянно держалась за рукава куртки, когда уходил, сорвалась. Потому что не смогла дождаться взаимности, не смогла больше мёрзнуть от холода, исходящего от меня. Но я стану глупцом вдвойне, если позволю оставить всё как есть. Она — моя жена. Так было раньше, так будет и сейчас. Поднявшись на ноги и доказав самому себе, что что-то могу, получится уверить и Джой в своих намерениях. Услышав очередное «нет», усмехнусь и спрошу: «да ладно?», а узрев разгневанный взгляд и палец, указывающий на выход, клянусь, что сломаю его и нареку себя в сиделки и буду пожизненно присматривать за больной. Она всё ещё любит, а я, кажется, с недавних пор влюблён.***
Утренний воздух кажется сырым из-за грозы, что прошлась по городу сегодняшней ночью, в нём витают частички свежезаваренного кофе, чашку которого держу я в руке, и совсем прозрачно чуется цветочный запах из горшков, прикованных к балкону со стороны улицы. Розовые фиалки выглядят потрёпанными после небольшой бури, но от этого, почему-то, не портится общее впечатление об утре. На плечах не ощущаю груза, а душа, с недавних пор, пустилась в свободное плавание. Встречаю утро на этом балконе уже в тридцать пятый раз, но такое чувство, что только вчера заселился в номер и обрёк себя на непрерывный сеанс мнимого психолога, которого каждый день вижу в отражении стеклянной дверцы. Наверное, старею. Ещё раз потянувшись и усмехнувшись себе, возвращаюсь в номер и замечаю, что секретарь тоже проснулся. Мы ранние пташки — стало понятно с первых дней его приезда, но к ночи вряд ли нас назовут совами, потому что в это время мы спим так крепко, что мимо проезжающий танк и шествующая рота солдат рядом вряд ли потревожат нас. — Тэхён, который час? Нам ещё на объект сегодня ехать, — интересуется Чонгук, сонно почёсывая макушку и оглядываясь, чтобы глазами отыскать свою одежду. Я и не заметил даже, когда мы с этим парнем разрушили грань «начальник и подчинённый», уже привык к неформальному обращению и даже проникся к нему дружескими чувствами. — Почти семь. Позавтракаем и поедем, куда так спешишь-то? Две свежие головы способствуют прогрессу куда быстрее одной, и в этом я убеждаюсь спустя три недели. Помощь в физическом плане, как и в моральном, приносит свои плоды. На столе покоится разработанный архитектурный раздел проектной документации на строительство, рядом ютятся рабочие чертежи — большая часть, требуемая от меня, проделана. И, похоже, мистер Винг нисколько не разочарован, что выбрал нашу компанию для реализации отеля в Нидерландах. Сейчас же, в наши обязанности входит авторский надзор на объекте и координация строительства. Корчить из себя начальника умею, поэтому не заливаюсь потом при работе. — Тут вкусные блинчики, — набивая рот заказанной в номер едой, подмечает брюнет, — но моя жена куда вкуснее готовит. Серьёзно, Тэхён, когда вернёмся в Сеул, ты просто обязан прийти к нам в гости. С Хвиин поздороваешься, Чонсока порадуешь, заодно и дома приберёшься. — Засранец, — хмыкаю я и тыкаю вилкой в аппетитный, но совсем не лезущий в мой рот блин. Подпираю щеку ладонью и смотрю, как растворяются пузырьки в стакане с газировкой. — Скучаешь? — вопрос без доли шутки, как было прежде, негромко вырывается из уст парня. Я поднимаю вопросительный взгляд и хмурюсь. — По помощнице Джой или, как проще её назвать, жене? — конкретизирует он. — Бывшей жене, — с грустной ухмылкой исправляю я его. — А это уже неважно. Бывшая, будущая, настоящая — тебе решать, как ни крути. Мужикам проще: взяли, на плечо закинули и унесли. — Ну ты и… — на смену грусти подступает смешок. Впервые вижу в своём секретаре комика, — ещё скажи, что и с Хвиин такое проделывал? — А как же, — убедительно твердит он, — она приросла к моему плечу прежде, чем сказала мне «да»: у неё не было другого выхода просто, понимаешь? Откидываясь на спинку стула, скрещиваю руки на груди и улыбаюсь своей дурацкой улыбкой. Как слова обычного паренька, уплетающего за обе щёки остывшие блины, могут вдохновлять на безумные поступки такого человека как я? Всё просто: Чонгук умнее меня и куда опытнее. В то время, как я развлекался в баре и отходил от студенческой жизни, он ехал в круглосуточный магазин по приказу своей беременной девушки и покупал бананы с кислой капустой. Этот парень повзрослел слишком рано, но от этого сейчас не кажется, что обижен жизнью. Определённо, его слова не пустой звук. Умывшись и собравшись, по привычке усаживаемся на диване и ставим ноутбук напротив, чтобы позвонить работникам и узнать, как обстоят дела в офисе в Сеуле. Перед уходом всегда так делаем. Вот уже на экране появляются взволнованные лица, кивающие нам в качестве приветствия. Улыбаются через силу, мне ли этого не заметить, и начинают рассказывать новости. Ничего удивительного и нового не слышу, конечно, кроме жалоб на свирепого отца, который держит сейчас каждого в ежовых рукавицах. Естественно, соболезную и уверяю, что с моим приездом всё встанет на круги своя. — Ладно, ребят, если у вас больше нет никаких новостей, то до завтра. Нам пора уже, — готовлюсь прощаться и отключить видеозвонок, как мимолётно слышу фамилию Пак на заднем плане. — Что Пак? Что случилось? — решаю переспросить о ком именно идёт речь в разговоре двух девушек за спиной говорящего со мной человека. — Мистер Пак — наш спонсор, недавно приходил в офис и узнавал, как с вами можно связаться; говорил, дело есть. Выпускаю из рук телефон и тянусь побледневшим лицом ближе к экрану ноутбука. Отец Джой узнавал обо мне? Дело есть? — Чёрт, почему сразу не сказали? — вдруг повышаю голос, тем самым заставляя виновато опускать головы работников, — уф, как всегда. Всё, отключаюсь, — моё настроение меняется со скоростью света и, кажется, из того доброго начальника, что с улыбкой на лице приветствовал каждого сотрудника фирмы, больше не осталось и следа. Не щадя ноутбука, резко закрываю его и отбрасываю на соседнее кресло. Чонгук внимательно наблюдает за мной и показательно громко вздыхает, понимает причину моего гнева, но что-либо сказать сейчас не решается. Я нервно перебираю шаги по номеру и постепенно подпускаю в голову пугающие мысли: а что если с Джой что-то случилось, может, она нуждается в моей помощи, а я, как и тогда, не рядом с ней; а может всё совсем иначе: с ней всё в порядке, сидит дома и не вспоминает обо мне, и дело мистера Пака не личного характера. Чёрт, да я сломаю себе голову этими мыслями. Усаживаюсь обратно на диван, подпирая сомкнутыми ладонями подбородок, и считаю до сорока двух. Просто веду счёт в уме, чтобы легче было всё обдумать, а уже после, повернувшись лицом к замолчавшему парню, киваю на его телефон. — Заказывай билеты, а я подумаю, что сказать господину Вингу. Чон Чонгук, мы возвращаемся в Сеул.