Ваше Величество...

      — Говно твоя каша, Алистер, — заключила Табрис, отряхивая ложку.              — Говно-говном, а жрать придётся, — проворчал Эдукан, с отвращением глядя в свою ополовиненную миску.              — Я между прочим предупреждал! — попытался состроить из себя оскорблённую невинность Алистер. Впрочем, получилось из рук вон плохо, ведь именно в этот момент, плошку с его собственным варевом, ему под нос запихнула недовольная Броска.              — А ведь я когда-то думала, что хуже печёночного пирога старой Нэн и быть ничего не может… — протянула Элисса, задумчиво гипнотизируя взглядом дымящееся варево в большом деревянном черпаке.              Это да, проблема пропитания постучалась в наши двери совершенно внезапно, когда её уже совсем не ждали. Вернее, конечно же ждали, но вот сам приход, как обычно бывает — прошляпили. Но лучше обо всём по порядку.              До Дервена мы в общем и целом добрались нормально. В пути на нас не напали порождения тьмы, не попытался ограбить шальной разбойный люд, дикие звери никого не сожрали и даже от боевого поноса по дороге никто не помер. Что по меркам средневековья само по себе неслабое такое достижение.              У ворот города мы, получив положенную оплату, распрощались с купцом Гельмутом Бекманном. Он повёл свои повозки куда-то в ближайший посад, где его уже ожидали. А в самом городе мы расстались и с беженцами. Кто побогаче разъехались по трактирам да гостиницам, кто-то отправился к знакомым и родственникам, ну а те, у кого ни при себе толком ничего не было, ни знакомых в Дервене не оказалось, отправились в небольшой лагерь для беженцев. К слову, в отличие от Лотеринга, здесь он находился всё же внутри городских стен.              Чуть позже ушёл и тот самый управляющий, столь удачно разрешивший нам остановиться на подворье в Лотеринге. Забрал с собой он и тройку служек, лишь благодаря стараниям которых, мы за всё время пути никаких бытовых проблем толком и не ведали. Приготовление пищи, уход за бронтячьим стадом, обустройство лагеря и ещё десятки и сотни мелочей, качественное и своевременное исполнение которых позволяло нам банально не сойти с ума от нагрузки, особенно в первые дни.              Признаться, сам Дервен, куда мы так стремились, не оставил у меня такого приятного впечатления, как покинутый Лотеринг. Несмотря на более крупные размеры, каменные постройки и нормальные стены, мне он абсолютно не понравился. Может дело было в грязи, которой близкие к стенам бедняцкие районы оказались буквально пропитаны, а может в, выражаясь по-научному, «ярко выраженном социальном расслоении населения»? В самом деле, в Лотеринге такого количества бедняков и нищих, да и вообще трущоб, я попросту не видел, здесь же… Нет, чем ближе к центру, тем и улице становились чище, и дома богаче и люди нарядней, но вот на окраинах, через которые мы неминуемо проезжали творился… Полный Мрак. И тем больше меня бесили сытые и холёные рожи богатеев.              В район, где жили наиболее состоятельные горожане, а он тут был всего один, мы соваться не стали, не полезли и в глушь бедняцких трущоб, а предпочли «золотую серединку». Одно из мест где останавливались на постой многочисленные купцы и странники, идущие по имперскому тракту между Денеримом и Орлеем из конца в конец.              Трактир, он же постоялый двор в одном лице, носил гордое название «Веридиумная подкова», и располагался немного в стороне от главной улицы, пронизывающей подобно спице весь город с запада на восток. Впрочем для нас это не стало большой проблемой. Главное — при нём имелась своя конюшня-бронтярня и крупный огороженный двор, где смело можно было оставить наши повозки на ночь, не боясь, что к утру от них даже колес не останется. А ещё там оказалась растопленная баня, постель без клопов и сытная горячая еда, от которой не выворачивает наизнанку. Конечно же за всё требовалось платить, но после почти двухнедельного перехода, даже отданные довольному хозяину полтора золотых не казались такой уж большой потерей. Наверняка надул нас гад, ну да и чёрт бы с ним.              Смогли мы в Дервене и наконец-то избавиться от большей части бронтячьего стада, включая ту отвратную зверюшку, что истрепала нам все нервы в пути. Вот повезёт новому хозяину… О некоторых особенностях характера этого славного представителя бронтячьего семейства мы предпочли умолчать. Себе оставили лишь четвёрку наиболее сильных бронто - по паре на повозку. По-хорошему продать стадо следовало ещё в Лотеринге, но вот беда, людей, способных оплатить такую покупку там просто не нашлось. Все, кто были при деньгах, к нашему приходу успели разъехаться. В Дервене же, покупатели нашлись сразу, стоило только за ужином обмолвиться о продаже владельцу нашего постоялого двора. Да и цену за зверюг дали на мой взгляд вполне неплохую, пусть Броска потом и ворчала битый час к ряду, что нас развели, как детей, а вот если бы как следует поторговаться дали ей, да ещё на местном рынке… Однако времени торговаться у нас не было. В городе мы не собирались задерживаться дольше необходимого и уже спустя сутки отдыха вновь собрались в дорогу.              Ещё одним важным достижением за последние дни, теперь уже правда исключительно моим, стал существенный прогресс в обучении грамоте. Вчера я смог прочесть целую страницу текста и допустить всего-то десяток ошибок! Читал я правда пока только по слогам. А вот с письмом было хуже…              — Уф, Кай! — тяжко вздохнула Элисса, упав лбом на стол рядом со мной. Её распущенные длинные светлые волосы рассыпались по столешнице вокруг, скрывая лицо.              — Ну чего опять не так? Всё же правильно написал… Ммм, кажется.              — Хы-гы, — раздался сдавленно-обречённый смешок. Подниматься она не спешила.              Я на всякий случай ещё раз быстренько всё проверил, но никакой ошибки, столь возмутившей девушку, не нашёл. А потому, отложив карандаш в сторону, принялся разглядывать трепещущее от лёгкого сквозняка пламя свечей передо мной. Да, заниматься приходилось в темноте при свечах — сегодня днём на это времени не осталось.              — Я с тобой с ума скоро сойду, — наконец заговорила вновь севшая прямо Элисса. Глядя на меня исподлобья, она решительно ткнула пальчиком в написанный мною под её диктовку небольшой текст, — ну сколько раз можно повторять, при таком сочетании букв, у тебя получается не «день сменяет ночь», а «день убивает ночь»!              — Ну так слышится же именно так! Как вообще «сменяет» может быть похоже на «убивает»?              — И мне интересно! Только у тебя получается так слова выворачивать. А вот это что? — вновь тычок пальцем в не понравившееся ей слово.              — «Закат», — честно отвечаю я.              — Выглядит так, будто писал огр, — обречённо закрыла лицо руками девушка.              — Ничего подобного!              — Ну конечно ничего подобного, — опять хихикнув, ехидно согласилась она, — огры вообще писать не умеют. Так что по сравнению с ними у тебя большие успехи…              Я вынужденно промолчал. А что тут скажешь? Я все эти буковки-закорючки только с неделю как писать научился. О какой уж тут красоте речь.              — Ладненько, заканчиваем на сегодня, — девушка поднялась с лавки и сладко зевнув, потянулась, выгибаясь плавной дугой. Пламя свечей лишь чуть выхватило её стройные изящные формы, проступившие под на мгновение прилёгшей к телу свободной одеждой.              — А у меня подарок для тебя есть, — проговорила Элисса, не заметившая моего мимолётного взгляда, склоняясь над своей сумочкой, — вот, держи.              И с этими словами она протянула мне небольшую книжечку в кожаном переплёте с металлическими уголками, внешне и по размерам чем-то отдалённо напоминающую её собственный дорожный дневничок.              — Что это? — внутри оказались абсолютно чистые листы слегка желтоватой шершавой бумаги. Дорогая вещь! Бумагой тут просто так никто не разбрасывается.              — Да вот, у одного торговца сегодня прикупила. Я просто подумала, вдруг тебе пригодится. Тренироваться там, или потом мысли, какие в голову придут записывать… Полезная вещь. Мне помогает. Ну, иии... Вот, как-то так... — кажется несколько смутившись, совсем невпопад закончила она.              — Спасибо, Элис, мне очень приятно, — улыбаясь поблагодарил я отчего-то засмущавшуюся и вроде бы даже слегка покрасневшую девушку. Правда насчёт последнего я скорее всего заблуждался. Свечи не лампочки — горят тускло, а на дворе уже давным-давно ночь.              На следующий день, прямо на центральной площади города, мы расстались с семейством Хоуков. Наши пути расходились именно здесь. Они через восточные ворота отправлялись по древнему тракту в долгий путь к Денериму, а оттуда ещё дальше — за Недремлющее море в вольный город Киркволл. Ну а нам предстояла дорога, начинающаяся за западными воротами, стремительной змеёй петляющая меж обрывистых холмов Внутренних земель и ведущая во владения эрла Эамона — город Редклиф. На самом деле дорога шла и дальше, огибая по берегу всё озеро Каленхад, но нас интересовал только Редклиф.              Прощались недолго и без особого надрыва. Несмотря на хорошие отношения, за минувшее время по-настоящему неразлучными друзьями Хоуки никому стать так и не успели. Да и трудно было ожидать от людей чего-то иного. Всё же слишком разные у нас с ними цели. Разве что Дайлен печалился чуть сильнее остальных. Терять пусть и такую дальнюю, но всё же родню, ему определённо не хотелось. Видимо поэтому он и пообещал разыскать их, как закончится Мор. Если переживёт конечно, как сам Амелл мрачно пошутил.              А вот у нас с Гарретом состоялся серьёзный разговор, о котором правда никто так и не узнал. Уж на этот раз я постарался, чтобы никакие мелкие особо ушастые представители серостражеского племени нас не подслушали. Чего же такого ужасного я от него хотел? На самом деле не столь многого. Всего лишь стать моим агентом-осведомителем в Киркволле. Ну не совсем моим, конечно, а королевства Ферелден, но сути это не меняло. Ох и намучился же я, придумывая себе для этого случая подходящее амплуа…              — Кто, кто? — сказать, что Хоук удивился, когда я представился ему своим свежепридуманным «титулом», значило бы не сказать ничего.              — Первый Комиссар Кай Тейр, Королевская служба безопасности Ферелдена, — терпеливо повторил я, мысленно скрестив пальцы, и молясь, пожалуй, даже местному Создателю, чтоб «прокатило». Ну а что? Слово «комиссар» для местных незнакомое, экзотика, так сказать, поди разбери насколько это высокий пост — придумывать можно всё, что душе угодно.              Моей новой легенде требовалась обкатка и Гаррет подходил для этого как нельзя лучше. Если подозрений не возникнет, значит придумано всё более-менее сносно, ну а если не поверит — тоже не беда. Сейчас он всё равно уезжает, а через год, когда Хоук начнёт по-настоящему представлять интерес, думаю моё положение уже сильно изменится.              — Никогда не слышал о такой, — задумчиво протянул парень, поглаживая свою чёрную бороду.              — Живя в Лотеринге? — я скептически изогнул бровь, как бы намекая на всю степень «глубины» и «широты» его знаний, — впрочем ничего удивительного. Мы не афишируем свою деятельность.              — Но ведь Короля же больше нет…              — Зато Королевство Ферелден осталось. И этого нам достаточно, — подвёл я черту обсуждению моего статуса. Кажется, парень поверил — по крайней мере сомнений в его выжидающем взгляде почти не осталось.              На удивление, к моей просьбе внимательно присматриваться ко всему, что творится в Киркволле, а когда с ним свяжутся, передать свои наблюдения, он отнёсся вполне нормально. Особенно после моего обещания помощи, если она понадобится. Честно говоря, больше всего я опасался, что Хоук окажется, мягко говоря, невеликим любителем всяких разных шпиков, но к счастью пронесло. И вот, крепко пожав на прощание друг другу руки, мы расстались. Наверняка надолго. А может и навсегда. Но о последнем думать не хотелось.              С тех пор, вот уже два дня, как мы терпеливо топаем по древнему тракту в сторону Редклифа. И вот угораздило же случиться такому, что сегодня «наряд на кухню» получил именно Алистер…              Я аккуратно, буквально краешком ложки, решил попробовать кашу. Надо же понять, отчего все так взбеленились на беднягу Алистера. Мда. Ну, как говорится, с голодухи и не такое сожрёшь. Вот только мы на голодающих Поволжья не походили ну совсем. Как! Вот КАК можно было одновременно пересолить, не доварить и сжечь обыкновенную пшённую кашу?              — Биологическое оружие, — прокомментировал я результат трудов «брата», вываливая свою порцию обратно в котелок, — даже спросить стесняюсь каким местом ты её варил. Элис, запиши где-нибудь, чтобы все запомнили, этого кулинара к котлу ближе чем на пять метров не подпускать!              — На пять чего? — не поняла меня всё ещё пребывающая в прострации девушка.              — На пять шагов, — поспешил поправиться я. Совсем из головы с этой кашей вылетело, что метрической системы в Тедасе попросту не существует.              — Меня, когда в карцер храмовники сажали, и то лучше кормили, — теребя редкую бородку заметил Дайлен.              — Карцер... Да я такой гадости даже в Пыльном городе не ела! — с трудом проглотив пару ложек, Броска с омерзением отодвинула тарелку в сторону.              — А у нас в отряде за такую стряпню высекли бы кнутом, — задумчиво разглядывая звёздное небо, как бы ни к кому конкретно не обращаясь, проронил Стэн.              Я почувствовал, что уже совершенно пунцового Алистера сейчас попросту заклюют. Поняла это похоже и Элисса, потому как разом прекратив выражение всеобщей благодарности нашему сегодняшнему повару, отправила последнего мыть котелок, попутно приказав вывалить содержимое в какую-нибудь яму.              Небо стремительно темнело, готовить что-то серьёзное было уже поздно, так что пришлось довольствоваться горячим отваром из трав, хлебом, закупленным в Дервене и… Моей «любимой» солониной. Гадость к слову, если есть всухомятку, немногим лучше стряпни моего «брательника». Но хотя бы палёным не воняет. Эх, главное в дальнейшем не повторить роковой ошибки с «Алистером-кашеваром».              Последующие несколько дней прошли без всяких происшествий и, к вящему удовольствию всех членов отряда, с более-менее съедобными завтраками и ужинами — обедали мы в пути легко, лишь останавливаясь на краткий привал. Готовить времени не было, ведь я всячески торопил своих спутников, чтобы поскорее добраться до Редклифа.              — Шевелитесь! Двигаетесь, как беременные наги! — отвлёк меня на одной из вечерних стоянок от повторения изученных ранее слов громкий окрик Стэна. Да уж, наш суровый ветеран местных горячих точек ответственно взялся за дело, закатав рукава. И кажется новоявленные Серые стражи от него скоро взвоют.              А всё началось во время нашей первой ночёвки, сразу после выхода из Дервена. Тогда Алистер совместно с Эдуканом, пожалуй, единственные хоть что-то по-настоящему понимающие в военном деле, попытались устроить небольшую, как я её назвал «показательную тренировку». А если по-простому, то наконец-то выяснить, кто чего умеет на деле, и вообще, могут ли Стражи работать вместе. Мда, даже на мой непросвещённый взгляд, ничего кроме слёз это не вызывало. Чего уж говорить о сидевшем тогда рядом со мной Стэне, что-то меланхолично вырезавшем из деревяшки. Кунари минут десять с каменным лицом наблюдал за потугами Стражей изобразить подобие сложного строя после чего, закатил глаза и решительно заявил, что с такими спасителями Мира от Мора, проще самому на меч кинуться, не дожидаясь порождений.              Уязвлённый за живое Алистер поинтересовался, какого хера этому кунари не нравится, а внезапно почувствовавший открывающиеся возможности я — есть ли у Стэна более конкретные предложения, чем бросаться на мечи. Коссит немного подумал, почесал гладко выбритый подбородок, и ответил.              С тех пор, каждое утро и каждый вечер Стэн, превращавшийся на время для Стражей в эдакого сурового сержанта из американских фильмов, гонял их по лагерю и в хвост, и в гриву. Доставалось всем, независимо от знатности, расы, пола и навыков. Некоторым правда иногда давались краткие отгулы от зверств кунари, но лишь за тем, чтобы, например, приготовить пищу на всех. Слуг то с нами больше не было, а кушать хотелось всем и всегда. Особенно после тренировок Стэна. Было отдельное послабление в режиме и для меня. Я в самом первом с ним разговоре на эту тему оговорился, что заниматься буду наравне со всеми, но пока не каждый день. Сейчас мне как можно скорее требовалось научиться грамоте, пусть и в ущерб всему остальному. Коссит отнёсся к этому без особого одобрения, но с пониманием.              Поначалу конечно часть Стражей сильно возмущалась, мол как это так, убийца, да ещё к тому же и кунари будет их чему-то там учить, они и сами с усами, но после того, как Стэн особо не напрягаясь уделал на деревянных мечах троицу из Алистера с Эдуканом и отчего-то приставшей к их праведно-возмущённой компании Табрис, все возмущения резко попритихли.              И вот теперь, ежедневно и без выходных, утром и вечером в нашем небольшом лагере открывался самый настоящий филиал ада. Разминка, физические упражнения, бег, отжимания, бой на тренировочных мечах, строевая подготовка и ещё много, много, много всего самого разного и хитровыдуманного «злобным» кунари. Впрочем, он, по собственному же утверждению, не слишком сильно налегал на нас. Потому что, во-первых, мы были в пути, а это уже сильная нагрузка, а во-вторых, Стэн не тамассран, чтобы твёрдо знать, на что способны его подопечные.              Помнится, через пару дней после начала таких тренировок, ощутив на себе всю их тяжесть, наша недовольная этим отрядная ведьма, даже попробовала подкатить к Стэну, явно с целью увильнуть от них. Что он ей ответил я не слышал, но судя по тому, как Морриган уже спустя пару минут буквально рванула от него с лицом краснее варёного рака — по ведьмочке кунари «проехался» знатно. С тех пор выделываться в своём извечном презрительно-поэтическом стиле, по крайней мере на почве тренировок, Морриган не спешила.              — Суров ты, — закончив свои дела с грамотой, в который уже раз повторил я, подходя к Стэну. Тот как раз наблюдал за почти синхронно отжимающимися от земли Стражами. В доспехах. И при оружии.              — К ученикам всегда суровым быть следует. Но я недостаточно суров. Из меня неважный наставник, — тихо, так чтобы слышал только я, произнес кунари.              — А, по-моему, очень даже важный, — не согласился я. Одного только взгляда на закусившую губу Нерию, с выступившими от напряжения венами на лбу, мне хватало чтобы проникнуться к ней непередаваемым сожалением. Ну и ещё уважением к наставническому таланту Стэна. У меня вот без ругани заставить эту норовистую магичку-эльфийку делать хоть что-то лично ей неприятное, не удавалось ни разу.              Кунари в ответ лишь отрицательно покачал головой и указал на пыхтящую рядом с Сураной Каллиан:              — Вот за такое исполнение у нас положено наказание.              — Вроде же нормально отжимается? — не понял его я.              — Каждое третье отжимание делает лишь на половину, — пояснил коссит, сурово глянув на эльфийку. Та, словно почувствовав взгляд, халтурить тут же перестала, — за это она получила бы от тамассран-кууда четыре удара кушнааром по спине.              — Ну что ж, видимо нам повезло что из тебя неважный наставник, — был вынужден согласиться я.              — Да, — совершенно серьезно кивнул Стэн, — А еще у вас кушнаар не растёт.              Из-за высоких холмов, и вековых сосен, меж которыми вились истёртые белые плиты древнего тракта, как-то совершенно внезапно показалась синяя, колышущаяся водная гладь.              «Славное море — священный Байкал, славный корабль — омулевая бочка. Эй, баргузин, пошевеливай вал, молодцу плыть недалечко…» Кажется так пелось, верно? Когда мы впервые выехали к озеру Каленхад, почему-то именно эти старые строчки давно забытой песни пришли мне на ум. Пожалуй, Каленхад в этом мире и был чем-то вроде Байкала в покинутом мною. Как заявила всезнайка Нерия, всю жизнь прожившая в башне Круга посреди озера, было оно в некоторых местах настолько глубоким, что кое-кто даже считал, будто дна у него и вовсе нет. Уж не знаю, впрямь ли оно бездонное, но в самой своей широкой части оно было даже шире Недремлющего моря.              Вдоль берега мы двигались недолго, да и времени любоваться распрекрасными видами, несмотря на всю улиточную скорость нашего передвижения, особо не было. Когда я шёл в авангарде, требовалось внимательно смотреть по сторонам, чтобы не проворонить никакую опасность. Когда вёл повозку, нужно было следить за дорогой, чтобы меланхоличные бронто не втянули телегу в яму, не наскочили на камень или валяющееся на дороге бревно. Ну а стоило оказаться свободным от всего этого, тут же возникал десяток новых дел, включая такие банальные как «что-нибудь съесть» и «как-нибудь поспать». Так что нет, времени любоваться окрестностями у меня особо не было.              К слову, первоначально в авангард меня вообще отпускать не хотели. Собственно возмущались только Элисса да Алистер, по-прежнему считавшие меня Королём Кайланом. Морриган ожидаемо было пофиг, но вот Кусланд с «брательником», вполне отчётливо представляли, что будет, если я напорюсь на какую-нибудь разбойничью стрелу, пущенную из кустов. Понимал ли я сам, что рискую? Конечно понимал. Но иначе поступить не мог. Если я стану отсиживаться за чужими спинами, то мало чего добьюсь в этом новом мире — ни авторитета, ни уважения, ни даже простой дружбы никогда не сложится… Да и в конце концов, если говорить на чистоту, само моё нахождение в отряде Серых стражей было немалым таким риском. Уже сейчас желающих пустить их на кожаные ремешки более чем достаточно. Пусть это пока лишь только порождения тьмы и Тейрн Мак-Тир.              — Стойте! Стойте, если хотите жить! — стоило нам ступить на мост через небольшую быструю речушку, как нас окликнули с той стороны.              Над грудой валунов показалась взлохмаченная рыжая голова средней небритости. Высунулась и тут же спряталась, увидев вскинутый мною арбалет и зажёгшиеся огненные шарики в ладонях Морриган.              — Эй вы чего? — возмущённо послышалось на этот раз уже из-за камней, — Я же только предупредить хотел!              — Раз хотел, значит вылазь, — хмуро бросил я. Настроения играть в дурные игры не было никакого — вторые сутки накрапывал мелкий противный дождик, конца и края ему видно не было, так что эти дни превратились для всех нас в сущую каторгу.              — А вы меня не…              — Посмотрим по твоему поведению. Вылазь, и говори, чего хотел.              — Ну так это, — опасливо косясь на нас, мужчина медленно и осторожно вышел из своего укрытия, — я ж говорю, опасно у нас, коль жить хотите, так Редклиф стороной обходите!              Представший пред нами человек был, как я уже успел отметить, рыж, небрит и невысок. Одет он оказался в простую сыромятную охотничью одежду, да грубую тканную накидку с капюшоном. Мокрую, как и всё вокруг. На поясе у него висел колчан со стрелами, а на плече простой деревянный лук.              — Что ты имеешь ввиду? — собственно я уже подозревал, что он хочет сказать, но всё же…              — Что здесь происходит? — от движущихся на некотором отдалении повозок к нам подскочили встревоженная Элисса и запыхавшийся от быстрого бега Алистер.              — Как раз это я и пытаюсь выяснить, — вздохнув, с сарказмом заметил я, — Алистер что-то ты совсем форму теряешь. Вон, наша Командор даже дыхание не сбила, а ты чего?              — Да я… Она… — сбитый с толку парень принялся глотать ртом воздух, силясь оправдаться.              — А, не важно, — махнул я рукой стражу и вновь повернулся к рыжему, — продолжай уважаемый, так почему мы не должны ехать в Редклиф?              — У нас тут такое творится! Вы не поверите, каждую ночь из замка выходят мертвецы и атакуют нас аж до рассвета. Мы сражаемся с ними и… Умираем.              — Мертвецы? Из замка? Из замка Редклиф? — недоверчиво-настороженно уставился на мужика Алистер. И было от чего. Не знай я об этих событиях, так и сам бы решил, что нас пытаются зачем-то развести.              — Да, именно! Выходят каждую ночь!              — Забавно, похоже все решили, что Мор — самое подходящее время, чтобы поубивать друг друга, — с ехидцей заметила Морриган.              — И давно? — попытался я вернуть разговор в более конструктивное русло.              — Да уж почитай дней пять как…              — Серьёзно? И за пять дней никто ничего с этим не сделал? — к стороне недоверчивых добавилась и Элисса.              — В городе нет войск, чтобы встать на защиту, ни эрла, ни короля… Стражники, да и не они одни, пытались узнать, что происходит, пошли в замок и… Живыми мы их, больше не видели.              — Живыми? — я отчего-то уцепился за странную оговорку.              Мужчина опасливо покосился по сторонам, а затем тихо, почти шёпотом, словно боясь, что его услышит кто-то ещё проговорил:              — Болтают, что некоторые мертвецы были как раз из тех, что ушли в замок. А ещё старик Паттинс, наш мельник, говорил, будто в паре трупов, ну после того как их уже того… Упокоили, узнал своих племянников, что на конюшне в замке прислуживали. Ну и старая перечница Ортруда вроде как среди умертвий свою свояченицу опознала. Та тоже в замке при кухне была. Да и некоторые мертвецы в доспехах приходят и рваных коттах с гербами Герринов…              — Чушь какая-то, — растерянно потёрла переносицу Элисса, — откуда в замке Редклиф столько оживших мертвецов? Откуда они вообще в замке? Грань с Тенью там толстая, никаких погребений и эльфских руин отродясь не было…              — Слушайте! — прервал её размышления вслух, надо признать весьма интересные размышления, рыжий, — если вам так уж надо в Редклиф, я отведу вас к банну Тегану. Вы вроде хорошо вооружены, а нам сейчас любая помощь пригодится.              — Банн Теган? Брат эрла Эамона? Он здесь? — удивился Алистер.              — Да, если бы не он со своей дружиной, не знаю, что бы мы делали. Идёмте же, здесь недалеко. До ночи время ещё есть.