Игра по своим правилам.

Чуть ли не отплевываясь от назойливого рыжика, решившего, что с ним хотят подружиться, я отправился к месту своей обычной стоянки. Пока разговорил его, этот придурок незнамо что себе напридумывал. По роже глупой видно. Когда на него взгляд направлял, чуть ли не кривился весь, до того он мне барышню жеманную напоминал. А я таких за семь километров обхожу. Опасаюсь идиотизмом заразиться. Одно успокаивает, по крайней мере, своего добился - разузнал расположение его палатки. Пройдя небольшую рощицу из ветвистых кустарников с зеленоватой корой, дошел до своего излюбленного места. Но у дерева с мохнатыми желтыми почками уже стояла палатка, прикрытая свежими ветками. Моя палатка! Выйдя из секундного замешательства, достал стеклянный флакончик из походной сумки и спрятал в рукаве. Кто же меня там ждет? Ну, прямо не представляю. Осторожно отодвинув полог, я остановился на пороге, не рискнув нырнуть к двум светящимся зеленым огонькам в полумраке. - Чего тебе надо, Шайнек? – холодно поприветствовал командира. - Фу, как грубо… Не стоит так, Нолан. – Небрежно заметил тот. - Я задал вопрос и жду ответа. – Сквозь зубы процедил, потому что майор, скажем так, немного спутал мне карты. - Тогда и я спрошу… - рука дернула за камзол, так что я не удержался и неловко повалился на ноги мускулистого верона, удобно расположившегося внутри. Попытка встать с него не удалась. Замешкался, стараясь не уронить капсулу, а Шайнек в это время умудрился быстро притянуть к себе и жарко задышать в ухо, шепча пошлости. – Ты спал с Рентером? Как оно? Не хочешь продолжить изучать мужское тело? Мало сказать, что у меня дар речи пропал от чужой наглости. Буквально задохнулся от возмущения. А еще его руки шарятся везде, куда им захочется! - Отпусти, гад! – взвыл, отчаянно пытаясь вырваться. - Ну, что ты маленький, я буду нежен. – Промурлыкала сволочь, и я осознал, что впервые готов убить человека собственными руками, не просто сдав его местонахождение бравым мафиозникам. - Шайнек, еще секунда и… - начал было угрожать, но тут вспомнил об одном занимательном флакончике. Мстительно оскалившись в темноте, сломал пальцами крышечку и опрокинул содержимое себе в рот. Майор почти влез ладонью в бриджи. Отлично, значит, сопротивления он не ждет. Я расслабился в чужих объятиях, отдав губы на растерзание. В нужный момент раскрыл их, позволяя влезть туда языком. Шайнек сам не понял, как сглотнул попавшую к нему жидкость. На мгновение он затих подо мной. - Что это было? – настороженно спросил, но вопрос прозвучал слишком поздно. - Угадай, детка. – Не мог не съязвить я, предвкушая чужое унижение. - Слезь с меня. – Отдал приказ командир, но я его, ясное дело, ослушался, затянув в умопомрачительно долгий поцелуй. Приноровился тут уже с мужиками сосаться для дела. Результат не заставил себя ждать. Шайнек, глухо застонав, выгнул спину и потерся промежностью о мое бедро. Готов, да так, что даже не смог удержать меня, отзываясь на каждое неловкое прикосновение. Так что мне удалось легко вскочить с веронской нимфоманки, и никто не помешал отправиться в гости к его будущему партнеру. Однако рыжик разочаровал. Вроде с радостью ухватился за приглашение пойти в гости, но, сунув нос в конопушках в тряпичный домик, где кое-кто уже изнывал от неутоленной страсти, побелел и ничего не говоря сбежал. Какого черта? Все планы коту под хвост. Тому, зеленоглазому, мартовскому. Смотрел на брошенного беднягу Шайнека и не знал, что делать. Других кандидатов на то, чтобы отыметь штабного начальника, найти поздним вечером среди скрытых в лесу палаток надо еще умудриться. Присев у входа в логово разврата я тер лицо и вздыхал, не сразу расслышав за этим делом жалобный голос: - … Нолан, по-мо-ги… - взывал он. - Возь-ми меня, Но-лан… Дернулся прочь, испугавшись, но расслышав имя, остановился. А когда дошла суть сказанного, с трудом сосредоточился на том, что меня ждет и что мне с этим делать. Так, Шайнек хочет, чтобы его отымел именно я, что ж… в принципе, я хотел ему отомстить. Даже очень, но используя кого-то, а не сам! У-уф! Даже голова заболела. Не знаю, что делать. Не выдержав очередной серии стонов с моим позывным в главной роли, нащупал в сумке кинжал с деревянной гладкой рукоятью, если не брать в расчет зарубки по бокам, и отправился на помощь. Однако Шайнек снова все испортил. Захватил мое тело, но в этот раз не отпустил до рассвета. Так я впервые переспал с мужиком. Слов нет, одни воспоминания, от которых тошнит. Это было безумие. Похотливо пыхтящая дрянь заразила своим возбуждением, вовсю извиваясь подо мной. А что вы хотели? Я, в конце концов, нормальный мужик, от таких откровенных действий встало, несмотря на ситуацию. А, возможно, как раз-таки потому, что это Шайнек. Долбанный штабной начальник, решивший сделать из меня шлюшку, но ставший ею сам. В бриджах ощутимо ныло, но с чего начать? Впрочем, все мои сомнения разрешил майор, не так уж сильно отключившийся от реальности, судя по активности последнего. Продолжая заряжать меня своими лихорадочными телодвижениями и уже не стонами, а даже всхлипами, он умудрился помочь мне и себе раздеться. А я чувствовал, что меня затягивает в липкую паутину разврата. Да я так с проститутками не обжимался! Слишком узкое пространство не давало оторваться от запотевшей кожи майора. А он уже хныкал и старался притянуть меня еще ближе, раздвигая ноги, так что я уже не смог сдерживаться и ворвался в жаркое нутро, растянутое им самим за время моего отсутствия. Даже не зажимался. Похоже, что лекарство здорово помогло ему расслабиться, так что он сам насаживался на член, изо всех сил стараясь двигаться. А ведь ему было трудно, так как находился он снизу. Я просто в шоке был, но кончить сумел. Трижды. В роли палки в позиции «лягушка на палке», потом шлепнув его по попе, чтоб перевернулся, отлюбил по-собачьи. И устав от слишком резких движений с его необъятной тушей, прилег, а проклятый сексоман заездил меня, оседлав сверху. Ему явно больше удовольствия досталось. Он то ложился на меня полностью, отдыхая от позы наездника, то вновь скакал. Скажу вам, лошадкой с таким громилой быть тяжеловато. Не помню, как отрубился. Уверен, он еще не раз возбуждал меня ртом и использовал для облегчения зуда в заднице, потому что кое-что у меня жутко саднит. Я теперь как минимум на неделю монах. Очнувшись утром, я очень осторожно выбрался из-под него, стараясь не разбудить это развратное чудовище, и уполз подальше от чертова маньяка. Теперь вот сижу на другом конце лагеря, спасаюсь от жажды, опустошая фляжку. Умываюсь, выливая все, что осталось, на лицо. Вообще, поражаюсь, как он умудрился не раздавить меня своим телом почти двухметрового роста и весом в центнер. Кстати говоря, я вешу вдвое меньше. И что теперь делать? Уйти, как после оплаченной ночи? Так некуда. Да и отшивать мне никого не приходилось. Редко кто на меня вешался, да и предпочитал я всегда доступных девиц, купленных за деньги. А тут то ли объяснять что-то Шайнеку, то ли послать и вести себя так, будто ничего не было. Встречаться даже ради секса с ним я не собираюсь. Вообще не любитель длительных отношений. Зачем? Когда с проститутками все предельно ясно? Даешь бабло, и она твоя на час, два или ночь. А тут, ни то, ни се. Даже не месть, а хрень какая-то. Чтоб я еще раз с мужиком связался! Сплюнув с досады, поднялся с полюбившегося места и крадучись направился к дозорным. Меня приняли с направленными в грудь штыками, а потом поржали и пустили к костру. Совсем заскучали солдаты, развлекаются! А мне совсем не до смеха. Впрочем, после вчерашнего уже ничего не торкает. Доедая кусок хлеба, оставшийся надкусанным после съеденной похлебки, едва не подавился, услышав низкий шепот в ухо: - Ты же не надумал от меня бежать, Но-олан? – чур! Чур меня! Отскакивая в сторону, обернулся к довольному майору. Какой черт его принес в гущу… нет, мы тут одни. Часовые разбрелись по позициям. - Давай сразу утрясем, Шайнек! Наша прошлая ночь была ошибкой. – Почти пафосно выдал я, припомнив где-то услышанную фразу. А сам, откатился за догорающий костер, высматривая преграду понадежнее. - Ну, нет! А как же наша любовь? – откровенно веселился ублюдочный кошак, приближаясь и облизываясь на открытую жадным глазам грудь. Камзол я не застегивал, жарко, а блузу оставил… ну, понятно где. - Какая любовь? – с насмешкой бросил я, следя за его передвижениями напряженным взглядом. Тот внезапно перестал изображать кота, загоняющего мышь в угол, встав ровно и глядя чуть ли не исподлобья. На скуластом лице промелькнула гримаса боли. - Шайнек, не знаю, что чувствуешь ты, но лучше нам не вспоминать об этом. Считай, что это была месть за «подстилку». – Твердо произнес я, с трудом пересиливая желание отвести взгляд от по-кошачьи вертикальных неподвижно глядящих зрачков. Верон напрягся, опустил голову, отведя её ближе к плечу, и застыл в молчании, изображая скорбь. - Прости, забудь. – Кинул я и ушел, оставив его в одиночестве. Видимо, оно пошло ему на пользу и к обеду командир, как и прежде, вихрем носился между штабом и лагерем, отдавая распоряжения. Однако вздрогнув под моим пристальным взглядом, он не оглянулся. Так не пойдет, решил я и направился к штабу, выловив Шайнека у порога. - Выговорись. Я же вижу, тебе надо. – Заявляю я без тени улыбки, тяжелым взором выдавливая из него слова. - Я сам не понял, как влюбился. Просто, ты такой… Ты мне нужен. – Откровенничал майор, сладострастно ощупывая взглядом кусты. Интересно, какому из них он в любви признается? - Прекращай этот фарс, слушать тошно. – Встречаясь с ним взглядом, заявил я. Не, ну он вправду думал, что кто-то поверит в эту чушь? Верон хмыкнул, заканчивая играть на публику, и по-товарищески опустив мне руку на плечи, отчего я поежился, притянул поближе. Я напрягся, намереваясь в любой момент двинуть ему локтем в нос и сбежать. Заметив мое нервозное состояние, он не стал испытывать терпение, но твердо и уверенно сказал прямо в лицо: - Ты мне нравишься, очень. Так что я от тебя не отстану, даже не жди. – Сказать в ответ очередную колкость не успел. Шайнек ловким приемом вывернул мои руки назад, сдерживая их всего одной своей, а второй схватил за горло, зажимая связки. Как будто, так и надо, его губы залепили мои, и скользкий невкусный язык резко вдвинулся в рот. Самое гадкое, что скотина держала меня крепко и свой любимый трюк с укусом я повторить не смог при всем желании. Даже пнуть ногой не получалось, так как он предусмотрительно встал ко мне боком. Неужели за ночь поумнел? - Ты застал меня врасплох, но не сомневайся, в следующий раз сверху буду я. – Нагло предупредил, но в этот раз перебил его я, воспользовавшись тем, что он отвлекся на болтовню. Вывернулся и от души зарядил в солнечное сплетение кулаком, а потом не погнушался использовать жалкое положение командира, стоящего на коленях, как в молитве. Удерживая двумя руками за голову, без малейшей жалости, почти на автомате заехал коленом в лицо. И напоследок пнул по почкам. Пожалуй, в разговоре был смысл. Избавился от излишней сентиментальности, которая как пиявка присосалась ко мне после приятно проведенной ночи. Теперь у меня нет ни иллюзий, ни жалости к этому ублюдку. Скрываясь в кустах, зайцем петляя по опавшим листьям, пожухлым после зимней спячки, заметил чью-то чересчур любопытную рыжую макушку. Рыжик зашкерился в кустах и подслушал наш разговор. Только его тут не хватало! - Мэтри. – Грозно прошипел я, выдвигаясь вслед за ним.