***
После ухода Микки на работу Йен не знал, чем занять себя. Сегодня у него был выходной, но вместо того, что бы спать до отвала, он бродил по дому. Он щелкал пультом, переключая каналы, в поисках хоть чего-нибудь интересного. В итоге, Йен остановил свой выбор на дерьмовом ужастике, где первую жертву убили сразу же. Его телефон зазвонил. — Привет, — сказал Микки. — Привет. Что-то случилось? — Взволновано спросил Йен. Микки крайне редко звонил в течение рабочего дня. — Нет, просто хотел сказать, что вечером мы идем к Ви и Кеву, — спокойно ответил Микки. — Хорошо. — До вечера, — попрощался Микки и закончил вызов. Йен вздохнул. Микки Милкович — не тот, кто будет трепаться по телефону. Позвонил, изложил суть и сбросил. Йен вернулся к просмотру фильма, когда телефон снова зазвонил. Он взглянул на дисплей и удивился. — Привет, братишка, — весело протянула Дэбби. — Привет, Дэбс. Как ты? Сто лет не слышал твой голос, — ответил Йен. Он и правда был чертовски рад, что Дэбби позвонила ему. — Йен, у меня к тебе просьба, — уже серьезным тоном сказала Дэбби. — Слушаю. — Можно сегодня заночевать у вас? Я не хочу напрашиваться, но ты единственный Галлагер, в чьем доме безопасно для ребенка. — Господи, Дэбс, конечно можно. Только я больше не Галлагер, — с ухмылкой в голосе ответил Йен. — Оу. Ему все-таки удалось уговорить тебя, — сказала Дэбби и рассмеялась. — Что? — Ничего. Встретимся у Вероники, Йен. Вы же придете? — Придем. — Тогда, до вечера. Пока, — попрощалась Дэбби. Йен, по какой-то причине, чувствовал себя обманутым. Было ощущение, что что-то происходит между семейством Галлагеров и Микки. Но вот что — он не знал. Да и вряд ли узнает. Йен встал из-за кухонного стола, складывая написанное письмо вдвое. Он не был доволен результатом, но слова не хотели складываться в нормальное предложение, по этому, он решил остановиться. Письмо отправилось в тумбочку с документами. До возращения Микки оставался всего час. Йен решил принять душ, чтобы они, как можно скорее, собрались и отправились к Веронике и Кеву. Микки продолжал комкать листы, злясь и пыхтя над столом. Каждое слово, словно, прожигало бумагу, стол и глаза. До конца рабочего дня оставалось несколько минут, но Микки решил не дожидаться, когда Светлана войдет и отдаст ему деньги. Он вышел в бар, кивнул на прощание Пако и покинул бар. На улице парень достал последнюю сигарету, подкурил её и пошел домой. Микки застал Йена выходящим из душа. — Привет, — Йен пересек гостиную и чмокнул мужа в губы. Микки расплылся в довольной улыбке. — Как день прошел? — Неплохо, — ответил Микки, плюхаясь на диван, — сегодня клиентов было больше, чем вчера. — Это хорошо, — сказал Йен, легко сжимая плечо Микки, — я пойду одеваться, а ты прими душ или… не знаю, что ты хочешь сделать. — Иди, принцесса, — ответил Микки и запрокинул голову назад, чтобы посмотреть на Йена. Тот лишь усмехнулся и пошел в спальню. Микки устало потер глаза, после чего поднялся и прошел на кухню. Он вытащил из ящика с документами листок бумаги и ручку, сел за стол и принялся писать. Времени было мало, но в этот раз руки опережали его и он писал, пока не услышал, как хлопнула дверь в спальню. Микки неспешно забрал листок со стола и бросил обратно к бумагам (прямо поверх письма Йена).***
Дэбби открыла дверь, пропуская вперед Карла, со спящей Фрэнни на руках, и Микки, который поддерживал одной рукой Йена. Милкович усадил мужа на диван, с трудом высвобождаясь из цепких рук Йена. Карл вышел из гостевой спальни. — Доброй ночи, ребята, — он остановился у дверей. — Не выпьешь пива? — спросил Микки. — В следующий раз. Сегодня у вас слишком много детей в дома, — ответил Карл и рассмеялся. Дэбби стукнула его по плечу. — Как хочешь, — сказал Микки и сел рядом с Йеном, который тут же положил голову ему на плечо. — Вы такие милые, — хмыкнула Дэбби, закрывая дверь за Карлом. Микки показал ей средний палец, но усмехнулся. — Спокойной ночи. — Ага, — буркнул Микки, сжимая руку Йена, которая пробиралась под футболку. — Бля, да успокойся ты уже. Йен поднял голову и рассмеялся. Он фокусировал взгляд на губах Микки, но через несколько секунд протянул тихое «блядь». — Что? — вопросительно вскинул брови Микки. — Письмо. Я забыл, — Йен ударил себя по лбу и тут же об этом пожалел. Алкоголь переставал действовать и наступало время такого ненавистного похмелья. — Забей, утром разберемся, — Микки пытался удержать Йена на месте, но тщетно. Как бы там ни было, Йен был выше, больше и немного сильней. — Мы не успеем, Мик, — сказал Йен, поднимаясь на ноги и делая нетвердые шаги в сторону кухни. Кое-как дойдя до тумбочки, он открыл верхний ящик и вытащил оттуда лист бумаги. Микки подошел к нему и заглянул в письмо. — Это мое, — сказал он и вырвал из рук Йена бумагу. — Черт, — буркнул Йен и потянулся в ящик за вторым листом и наконец-то добрался до своего. Йен сел на диван, поджав под себя ноги, и продолжил писать. Микки, тем временем, сел за кухонный стол и стал перечитывать уже написанное, чтобы убедиться, что там есть хоть что-нибудь стоящее. Когда Милкович посмотрел на Йена, последний спал, откинув голову на спинку дивана. В руках он сжимал письмо. Микки вздохнул, подошел к Йену и попытался его поднять. Но, как обычно, тщетно. Тогда Микки забрал из рук Йена письмо, уложил Йена на диван, подложив под голову подушку. Он пошел в их спальню, взял плед и вернулся в гостиную, где Йен уже начинал тихо храпеть. Микки укрыл Йена пледом и сел рядом, поднимая его голову с подушкой так, чтобы та оказалась на ногах Милковича. Одной рукой Микки гладил Йена по голове, в другой руке он держал письмо Йена, собираясь прочитать его. Мик, можно ли еще хоть как-то выразить словами, как сильно я люблю тебя? Сомневаюсь. В доме без тебя пусто, грустно, тихо. А еще, без тебя, он кажется слишком огромным. Возможно, и для нас двоих тут много места, но когда мы вместе, то мне кажется, что ты везде: в каждой комнате, в каждом углу. И это, пиздец как правильно. Все что связано с тобой — правильно. Даже тот маленький бардак, который ты оставляешь на кухне, когда уходишь на работу, кажется правильным. Каждая твоя футболка, которая не лежит в шкафу, тоже правильно. Ты просто обязан быть везде и всегда. Сегодня без тебя особенно тяжко. Конечно, я могу заявиться в бар, но ты не любишь, когда я отвлекаю тебя от работы. И это смешно. Ты же просто сидишь в баре, пьешь пиво и следишь за тем, чтобы девочкам оставили деньги. Между прочим, Светлана тоже может с этим справиться. Но если это делает тебя счастливым — пускай. Кстати, ты знаешь, что у тебя по телефону очень милый голос? Точнее, как у того Микки, который 10 лет назад, получил свой первый «галлагерский» оргазм. Черт! Твой голос был таким милым, что возбуждал до невозможности. Я надеюсь, что ужин пройдет спокойно. Потому что (Микки удивленно смотрел на незаконченное предложение. Видимо, это было последнее, что написал еще трезвый Йен. От этой мысли Микки улыбнулся). Я люблю тебя, Микки. Я очень сильно тебя люблю, Милкович. Я просто обожаю тебя. Микки, мне кажется, я готов тебя съесть. Микки взъерошил волосы Йена, от чего тот недовольно сморщил нос. Микки зарылся пальцами в волосы Йена и откинув голову на спинку дивана, закрыл глаза, прокручивая в мыслях последние слова Йена. Мне кажется, я готов тебя съесть.