! WARNING !
Нижеуказанный фрагмент текста опасен для вашей психики и может, совершенно случайно, лишить ваши шаблоны последней тени невинности в несколько непривычной, а, может быть, и противоестественной манере.
Впечатлившимся - пролистать до следующего эпизода.
Не клюнувшим на аллерт - вэлкам далее по тексту.
! END OF WARNING !
Бег в боевом построении - зло.
Бег в боевом построении по пересечённой местности - зло вдвойне.
Бег в боевом построении по пересечённой местности, оснащённой генераторами волн, турбинами водогона, направляемыми потоками, множественными лужами, и при этом богато сдобренной всевозможными каменными порожками, кривой арматурой, острыми глыбами льда быстрой заморозки, да ещё под постоянным обстрелом снеговых пушек - зло запредельное.
Инструктор - из людей. Майор Джеймс Хоквуд, за спиной какие-то элитные не то боевые котики, не то танцующие тюлени, плюс какая-то сурьёзная медалька за отличия в подготовке юных дарований, занесённых явно недобрыми ветрами во флот.
Нормальная манера разговора - ор. Ладно хоть слюни веером не разлетаются, а то когда эта груда мышц орёт тебе в лицо - подсознательно ожидаешь, что потом придётся тщательно выскабливать мордашку антисептическими салфетками.
Тип неприятный во всех отношениях, а судя по комментариям Влады - ещё и бессменный для первого курса.
В совокупности вечно хренового настроения, кислой морды и общей ауры негатива единогласно сие тело получило исчерпывающе-ёмкую характеристику, сходу ставшую ещё и кличкой за глаза. Гондолень.
Два в одном, как говорится, человек и мудак.
Его фигура маячит слева на высоте пары метров - белоснежка не любит бегать по грязи, рискуя расцарапать жопу арматурой или переломать все кости на очередном феерическом притопленном леднике, активно омываемым из турбин с рандомной периодичностью, а предпочитает лениво бежать по мосткам, размахивая сигнальными флажками и дублируя команды мерзким ультразвуковым свистком.
Увы, но сверхширокий спектр звуковых волн в тренировочном доспехе заглушить нельзя. И каждая команда буквально заставляет ныть корни зубов.
Сегодня отрабатываем работу в составе эскадр и, попутно, крайне неприятные формы сигналов. Спасибо Мутсу за инсайдерскую информацию, слитую сёстрам - хотя бы морально подготовиться успели.
Канмусу - Девы сильные. Но, увы, лёгкие. Прочные. Но, опять же увы, короткие.
Треник не приспособлен к работе на полной мощности, по факту - это просто полный гидрокомбез, щедро обвешанный изнутри сенсорами, снаружи упакованный в простенький экзоскелет, всё отличие которого от обычного людского - усиленная конструкция и сверхпрочные сплавы и композиты материала. В сумме - килограмм триста получается, и их приходится тащить на себе. Марина на первом выходе вскользь упомянула, что так проще адаптироваться к повреждённой в бою броне. Имеет ли оно смысл, узнаем только в первых вылазках за безопасную зону, а пока приходится пыхтеть.
В довесок к бесполезному экзоскелету идут такие же бесполезные обвесы - полные массогабаритные реплики снастей первого поколения, весь потолок которых - отработать лазерной указкой в сенсор цели. И это ещё полтонны бесполезного груза.
Учитывая ветрогоны, лёд и подвижные ловушки - адЪ.
С поправкой на наши габариты - адЪ вдвойне.
А уж каково приходится субмаринам - лучше и не думать. Жалко девчонок: и на воде проблематично, и в привычной среде не развернёшься.
Лязг металла впереди, жалобный тонкий вскрик - и сразу же сигнал от инструктора - игнорировать павших.
Это ему легко приказать: игнорируйте. Легендарный сигнал обречённым "Следую своим курсом" - и хоть тресни, а сойти нельзя.
Осматриваю свою эскадру - из знакомых никого, девчонки страдальчески морщатся - боевая связь Дев Флота не требует спецаппаратуры, и боль канмусу чувствуется всеми пусть и в изрядно приглушённом, но всё равно достаточном объёме.
Плотность обмена во внутренней сети возрастает - жалко попавшую в своеобразную версию вьетнамской "волчьей ямы" девчонку, и сама она не выберется. Те самые рычаги и точки опоры - короткие мы, нет возможности использовать конечности как нормальный лом, только потихоньку царапать, стараясь не провалиться глубже.
Короткий обмен мнениями с Грейс и Вольтой, от них - далее по цепочке, и на дистанции прямого рывка я, "поскользнувшись" на ледяном горбике, споро сваливаю в сторону, для пущей убедительности пропахав брюхом и носом метров двадцать, надёжно вывалившись из ордера. Моя эскадра приходит в движение, перестраиваясь под повторную сигналку Гондоленя: новый флагман ведёт группу дальше, оставив меня в кильватере.
Убедившись, что внимание инструктора сосредоточено на остальных эскадрах, поднимаюсь на ноги - делаю это неуверенно и нарочито медленно, имитируя лёгкую контузию. За это время первокуры успеют уйти на весьма неплохую дистанцию, что мне только на руку. Стараясь держать между собой и Гондоленем массивные бетонные блоки, парующие льдины и прочий хлам, быстро добираюсь до попавшей в ловушку.
Лицо смутно знакомое, имя ещё не запомнил.
- Не шевелись, - и девчонка слушается, сразу перестаёт дёргаться.
Голенные щитки экзоскелета помяты, нога прочно ушла в клин между вращающимися, скрытыми водой шипастыми катками. Крови нет, и то хорошо.
В этом и заключается проблема Дев - попав в такую засаду, самостоятельно из неё не выберешься.
Взяв короткий разгон, влипаю боком в искрошенный бетонный блок - и тот нехотя катится по заданному мной курсу. Совсем немного, конечно, но этого достаточно, чтобы девчонка смогла надёжно уцепиться за торчащие из выщербленных боков прутья арматуры.
- Держись крепче, попробую расклинить.
Кивает, обеими руками сминая пятисантиметровые ребристые прутья.
Лом бы сюда...
Но чего нет, того нет.
Зато есть дурь, она же - силушка богатырская.
В воде угадываются удерживающие механизмы валов, по сути - станина и подшипник. Выбивать смысла нет - шипы хитрые, короткие, но широкие, скорее даже, трапециевидные, как в промышленных мясорубках. Буду выбивать, ногу девчонке если и не сломаю, но точно трещины в кость посажу.
Значит - проще убрать станину.
Калёный металл нехотя поддаётся на деформацию и разрыв, но - поддаётся же! Надсадно пыхтит пневматика экзоскелета, пытаясь подстроиться под прилагаемое мышечное усилие, но я её старательно игнорирую - сейчас она больше мешает, чем помогает.
Последнее усилие, и двадцатисантиметровой толщины кольцо всё же сдаётся, с натужным стоном лопается, и в моих руках остаётся измятый кусок железа в полторы ладони длинной.
Теперь уже проще, несмотря на то, что поворотный механизм основательно притоплен. Ломать - не строить! И спустя секунд десять разорванное "ухо" кольца, выронив подшипник, окончательно сдалось. Сдвинуть выступающую часть вала - дело совсем плёвое, чего там весу-то, едва ли на тонну наберётся.
Подойдя к блоку, ухватился за арматуру и вытащил девчонку на безопасное место. Та, всхлипывая, сползла по шершавому бетону и, бережно обхватив ногу, тихонько заплакала.
Щекотка в затылке - как будто наэлектризованным шариком по волосам водят - это кто-то из сестёр использует меня как ретранслятор диагностического устройства. Несколько секунд спустя приходит сигнал-осознание: всё в порядке, обыкновенный испуг, да незначительная гематома на голени. Ещё через несколько мгновений ощущение вежливого чужого присутствия покидает мою голову.
- Так, давай-ка реветь будешь после захода, хорошо? Идти ты можешь, ничего страшного не произошло, - подав ей руку, поднял девушку на ноги.
- Так точно, флагман, - кивнув, тыльной стороной ладони вытирает слёзы. С учётом общего количества грязи, собранного кожей - зрелище ещё то. А глаза у неё красивые, жёлто-оранжевые. Даже неопределённо-бурого цвета грязь, полноценно улепившая и лицо, и волосы, не способна перевесить их мягкое, почти физически ощутимое внутреннее свечение.
Не дожидаясь команды, девчонка делает несколько осторожных шагов, слегка припадая на повреждённую ногу, но через полминуты уже вполне сносно передвигается, только на резких перестроениях, уворачиваясь от направленных струй воды и ветра, болезненно прикусывает губу.
***
- Даже если ты сходишь с дистанции, ты, порочное порождение верфи и сейнера, обязана выполнять последний данный приказ!
Гондолень орёт, таращит глазёнки, распухшие жилы выступают на мясистой шее, а рожа приобретает сочный кирпичный оттенок. Стою, направив взгляд ему точно туда, где индусы рисуют третий глаз. На самом деле - полезное умение, особенно если глаза немного расслабить и точку фокуса перенести куда-то в неведомые дали далеко за головой оппонента.
- Последний приказ был - двигаться к цели во что бы то ни стало. Сигнал "Следую своим курсом" я не отменял!
Пусть орёт, мне не жалко.
Может, всерьёз рассчитывает, что выволочка перед строем поднимет дисциплину? Наивный чукотский юноша. Хорошо, что не может подключиться к нашей внутренней сети, иначе наверняка бы уже, выпрыгнув из штанов и берц, сматывался бы по воде аки по суху.
Даже вечно позитивная Виктория фонила откровенным желанием оторвать бестолковку майору.
Я пялился куда-то в загоризонт сквозь незримую дыру во лбу Хоквуда и думал.
Интересно - в инструкторы специально назначают потенциальных самоубийц, или просто нам такой весь из себя особенный достался?
- Повторяю: в соответствии с приказом, ты должна была подняться и нагонять свою эскадру! А не помогать, бросив всё, этим полутора метрам недоразумения!
Желтоглазая стоит рядом подавленная и осунувшаяся. Не знаю, как она сумела изолироваться от сети, но - её не ощущается. Зато чувствую, как её кожа буквально горит. Девчонке стыдно. И за то, что попалась в ловушку, и за то, что из-за неё огребают другие, и за то, что её
так именуют перед всем курсом.
А про полтора метра он реально перебрал - девушка на полголовы ниже меня от силы.
- А механизм кто чинить будет?! Я? Он после твоих игр восстановлению не подлежит!
Пусть орёт. Есть ненулевая вероятность, что охрипнет и настроение некоторое время портить не сможет.
- Что молчишь?! Отвечать, когда спрашивают!
Я пожал плечами:
- Новую ловушку поставят.
Физиономия Гондоленя стала практически бордовой:
- Молчать, когда спрашивают! Я про сигнал и про этот выкидыш судостроения! - и пальцем показывается прямо в нос девчонке. Скосив глаза, вижу, что желтоглазая на пределе.
Может, это и послужило триггером. А может, просто задолбало выслушивать ор Хоквуда.
- Ещё раз оскорбишь мелкую - я тебе лицо обглодаю.
Говорю тихо, так, чтобы дальше нас троих звук не ушёл, но среди остальных девчонок поднимается внутрисетевой нездоровый кипиш. Ну да, всё верно, у аватар ПЛО, РЭБ и субмарин слух и без усиливающей аппаратуры не в пример острее человеческого.
-
Ника, дисциплинарку же вкатают, - почти стонет откровенно переживающая Свирь.
А майор, переварив сказанное, начинает трястись, совсем как те мелкие карманные собачки, у которых от собственного лая инфаркт случается.
- Напрашиваешься?
- Не напрягайтесь так, а то глаза вывалятся или лопнут.
- Напрашиваешься, - Гондолень со счастливой мордой лица азартно трёт руки. - Итак. Невыполнение приказа. Неуважение к офицеру. Порча имущества. Дисциплинарочкой попахивает, дорогуша.
Чувствую, как рвёт тормоза, но остановиться уже не могу. Волна холодной ярости поднимается изнутри, распирает, нависает над нами огромным незримым монолитом.
Я не говорю - шиплю. Но слова не сливаются в свист и голос мой спокоен.
- Слушай сюда, Хоквуд. Орать ты можешь - и
будешь - на своих двуногих. И приказы им же отдавать - сдохнут, так ничего, Родина-Мать ещё нарожает. А у меня - каждая девочка на счету, и цена им - всей платины мира не хватит, чтобы хотя бы за одну расплатиться. Довожу до твоего скорбного, усечённого службой мировосприятия: с того света Дев Флота возвращать не научились. И благодаря таким феерически ебанутым приказам что в прошлом веке, что в этом - погибло много достойных, уважаемых людей. Может, напомнить, сколько Дев, благодаря вашему ссаному сигналу, загнанному в подкорку, не вернулись из Гавайского рейда? А сколько канмусу осталось в море в результате операции по подавлению Лорелей? А Фолкленды? А Мадагаскарское побоище? Новозеландский разгром? Я могу ещё очень долго продолжать. Заявляю под запись, не буравь меня так взглядом, дырку всё равно не прожжёшь, а излучение работающей камеры и без аппаратуры чувствую, - так вот, заявляю: выполнять этот и схожие приказы - отказываюсь, равно как буду и впредь игнорировать сигналы, разработанные человеками для человеков.
У Гондоленя дёргается глаз. Кажется, ещё немного, и пена на губах нарисуется.
- Дисциплинарное!
- Да хоть сразу в Арктику отправляйте. Не вижу резона работать с теми, кто не ценит собственные дефицитные ресурсы.
- К директору, живо!
***
Адмирал устало трёт лоб.
- Николь, это же тренировка, а не боевой рейд, - говорит спокойно, размеренно. На контрасте с майором - небо и земля. - Тут можно было бы и выполнить приказ, и придержаться означенного сигнала.
- Считаю это невозможным. В записи всё изложено полностью и дополнений не требует.
- Но ты ведь понимаешь, что это - часть боевых реалий? Без неё никуда. Рано или поздно, но придётся использовать сигнал, хотя бы просто для того, чтобы не подставить остальных.
Я покачал головой:
- Любая военная доктрина строится на таком забавном понятии, как возобновляемость кадрового состава и ресурсов. Что приемлемо для людей, не котируется в отношении канмусу. Мы, называйте как хотите, кадровый ли состав, или ресурсы - продукт конечный и возобновлению в обозримом будущем не подлежащий. Там, где люди нарожают новых, нам на смену придёт пустота. И рано или поздно - но последние из нас закончатся, и у человечества не останется особых вариантов, кроме как загнать термояд под мантию или методично вытравливать и испарять океаны обычным ядерным оружием. И всё, чего я хочу, это чтобы Девы жили как можно дольше. Чтобы твёрдо знали, что они - не одноразовый расходник, что, случись беда, их будут стараться вытащить до последнего, а не оставят умирать посреди океана, прикрывшись приказами тех, кто уютно сидит в своём кабинете и воды никогда не видел. И потому, тащ Адмирал, я ещё раз повторяю: приказы подобного характера исполнять отказываюсь ввиду явно саботирущей компоненты, влекущей за собой отрицательное влияние на боевой дух и боеспособность Дев Флота.
Адмирал с плохо скрываемой грустью посмотрел на неприметное фото, теряющееся на фоне снимков кораблей, карт и портретов. Десяток девушек в парадной форме, и позади них директор.
- Думаешь, не понимаю всей абсурдности слепого применения людских норм на аватары? Прекрасно понимаю. И мне от этого не менее больно, чем тебе или любой другой Деве. Школа - ещё не армия, но и здесь субординацию требуется исполнять.
Желтоглазая сидит тихо, кажется, почти не дышит. Киваю на неё:
- Субординация не подразумевает под собой перехода на личности и публичного оскорбления чести и достоинства. В конце-концов, мы не пехота и не внутренние войска, чтобы априори считаться пустоголовыми и не понимающими нормальный человеческий язык.
- Вынужден согласиться, майор Хоквуд ежегодно перегибает палку.
- Без последствий?
Адмирал, вздохнув, склонился над столом.
- Эти сведения не уйдут никуда дальше вас, согласны? - Дождавшись два синхронных кивка, директор продолжил: - Психологи прекрасно понимают, что модель обучения, разработанная в Империи, на голову превосходит все наши начинания, но просто так поменять подход никто не позволит, излишне велика инерционность и консерватизм мышления в военном аппарате. Джеймс помогает собрать статистику несоответствия имеющейся модели обучения текущему положению вещей.
- Не боится, что однажды кто-нибудь из Дев сорвётся - и на этом для него всё разом закончится?
Директор улыбнулся самыми уголками губ:
- Считает это сопутствующими, а следовательно, и приемлемыми потерями.
- Значит, эта морока будет нас преследовать до самого выпуска?
- Всё может быть, - директор подтянул к себе тонкую стопку листов. - Николай Первый, Муракумо, свободны. До конца дня освобождаю вас от занятий, секретарь завизирует распоряжение.
- Разрешите вопрос, тащ Адмирал?
- Слушаю, Николь.
- Каково будет наказание?
- Я ещё не решил. А пока - идите.
