Никогда не буду с ним

Сознание застилает уйма не самых хороших вещей, начиная от того, что это ограбление, заканчивая самыми жуткими фантазиями, которые только может вырисовать мой мозг, в данной ситуации. Кажется, что все мои самые жуткие кошмары — стали реальностью, когда я замечаю, как медленно опускается дверная ручка и дверь аккуратно открывается в комнату. Наверное, я должна вопить во весь голос, что есть силы. Но только вот голос предательски испарился и единственный звук, который могут издать мои голосовые связки — противный хрип, который, по факту, может напугать всё потустороннее без какой-либо посторонней помощи. И я уже готова познакомить мир с другой тональностью своего крика, если бы дыхание не испарилось из лёгких, когда я вижу знакомые очертания, которые я даже не сразу воспринимаю, то едва не теряю рассудок окончательно, потому что здравый рассудок отчаянно вопит о том, что я ещё не проснулась. — Думаю, я разбудил твоих родителей. Постарайся сделать вид, что не видела меня, — быстро шепчет Стайлз, который быстро прикрывает за собой комнатную дверь и уверенно двигается в сторону шкафа, открывая дверцу и скрываясь за ней. Именно в этот момент я уверена, что точно двинулась рассудком. И если я сейчас открою дверцу шкафа и Стайлза там не окажется, то уже завтра, я сама поеду в дом Эха и буду умолять их оставить меня там и, желательно, никогда не выпускать, так как мой мозг перестал функционировать, от слова совсем. И пока я собиралась с духом, стараясь унять дрожь в коленях и таки подняться с постели, чтобы убедиться в том, что дом Эха — моё жилище на ближайшую жизнь, я слышу тихий стук в дверь, от которого резко дёргаюсь, но услышав голос отца, чувствую, что мне даже стало спокойнее. — Лидия? — он заглядывает в комнату, щурит глаза и внимательно смотрит на меня. — Да, папа. — мой севший голос даже играет мне на руку, так как звучит так, словно я только что проснулась. — Это ты шумела? — Да, — выпаливаю я прежде, чем успеваю подумать о том, насколько таки Стайлз сейчас реальный, — я ходила пить воду и случайно перевернула цветок в коридоре. — я знаю, что вру мастерски, но то спокойствие в голосе, которое преобладает сейчас, даже вводит саму меня в некий ступор. — Ладно, спи. — спустя пару мгновений говорит он, поджав губы, и мне только остаётся надеяться на то, что он поверил мне. — Спокойной ночи, папа. — широко зевнув, протягиваю я, намекая отцу на то, что хочу спать и он выходит из комнаты. — Спокойной ночи, Лидия. Проходит больше двадцати минут прежде, чем я решаюсь вновь подойти к шкафу и открыть дверцу, мысленно вспоминая, какую веру исповедую и каких богов стоит вспоминать, в случае чего. Громко выдыхаю, пропустив нервный смешок, когда вижу Стилински, который сидит с закрытыми глазами, на полу, в моём шкафу, оперевшись головой на стенку. — Я не сплю, — бормочет он, едва разлепляя глаза, — Твой отец ушел? — Уже, — в моём арсенале не хватает сил, чтобы стереть идиотскую улыбку, со своего лица. — Что ты здесь делаешь? — Освобождаю тебя из темницы, — подмигнув мне, хмыкает он, быстро подрываясь на ноги, стараясь двигаться как можно тише,  — И это нужно делать как можно скорее. — Моя сумка осталась внизу, — поджимаю губы, вспоминая, что раздосадовано швырнула её под ноги отцу. — Значит забудь о ней, мы не можем так рисковать. — меня всегда удивляло, как Стайлз умел здраво оценивать ситуацию и придумывать план буквально с ходу. — Надень сейчас что-то удобное, нам нужно убираться отсюда как можно скорее. — Тараторит он, внимательно смотрит на меня, быстро моргает. — Что-то не так? — Всё так, — утвердительно киваю головой, начиная судорожно перебирать вещи в шкафу, — сейчас, я быстро. Нахожу первую попавшуюся кофту и штаны. Натягиваю их поверх пижамной футболки и коротких шорт, потому что сейчас просто нет времени на то, чтобы переодеваться и вообще совершать лишние движения. Хмурю брови и вопросительно смотрю на Стайлза, который открывает окно, убирает подушки с подоконника. — Мы можем выйти через дверь, — шепчу я, но он смотрит на меня, словно на идиотку. — Если твой отец сейчас сидит на первом этаже, карауля тебя, чтобы ты не сбежала, прикинь, как забавно получится. — Он подходит совсем близко, произносит совсем тихо, словно боится, что любой неверный звук и мой отец реально ворвётся в комнату и его план рухнет. — У нас нет вариантов. К тому же, окна твоей комнаты выходят на другую часть двора и это наш единственный шанс. — Хорошо, — уверенно киваю головой, пытаясь со всей серьёзностью отнестись к ситуации. — Веришь мне? — он легко сжимает пальцы моей ладони, а его вопрос я читаю практически по губам, но мне даже не нужно думать над ответом или озвучивать его. Сейчас я уверена в своих действиях и своём решении настолько, что кажется, вернее и правильнее выбора, чем этот — просто не существует. — Только не бойся и не смотри вниз, хорошо? — заботливо произносит он, когда я ступаю по черепице, думая о том, что ничего более сумасшедшего, в моей жизни просто не было. По тому, как сильно Стайлз сжимает мою ладонь, не сложно догадаться, как он напряжен, но сейчас мне плевать абсолютно на всё, что происходит и, объективно, на всех. Меня не волнует мой отец, отец Стайлза, университет, в котором я, как бы, учусь. Сейчас это такие мелочи, которые пролетают в моей голове, словно весенний ветер, не оставляя о себе даже напоминания и это то, что меня радует. Стайлз первый спрыгивает с крыши, протягивая руки, словно действительно сможет меня поймать. Даже не пытаюсь представить, сколько могу заработать сейчас переломов, но это и не важно. — Лидия, это не высоко, ты сможешь, — говорит Стайлз, настолько слышно, насколько это вообще возможно в этой ситуации. Когда я приземляюсь на землю и четко понимаю, что все мои кости целы, то едва не вскрикиваю от радости, но подоспевший Стилински вовремя остужает мой пыл, шепнув, что нам следует убираться как можно скорее, так как в коридоре, на втором этаже дома, зажегся свет. Джип, который стоит за квартал от моего дома, заводится с первого раза и это то, что не может не радовать. — И что теперь? — я откровенно не знаю, зачем задаю этот вопрос, когда мы отъезжаем от Бейкон Хиллс на приличное расстояние, а на горизонте виднеются первые лучи восходящего солнца. — Ты хочешь конкретики? — Стайлз кидает на меня быстрый взгляд, и протягивает мне свою ладонь, которую я легко сжимаю, переплетая наши пальцы. — Я думала, ты не вернешься, — признаюсь честно, спустя какое-то время молчания, когда Стайлз поворачивается ко мне и вопросительно смотрит, ожидая ответ на свой вопрос. — Лидия, я был честен с тобой и если я сказал, что увезу тебя, то сделал бы это любой ценой, — он сворачивает на какую-то заправку, припарковываясь на парковке. — Поняла меня? — Это было бы честно, — проведя языком по сухим губам, выпаливаю прежде, чем успеваю принять решение о том, стоит начинать этот разговор или нет. — Что именно? — он глушит мотор и разворачивается ко мне. — Уехать и оставить меня. — голос хрипит, правда режет глотку, но она должна быть произнесена вслух. — Я этого заслужила. — А я не заслужил быть без тебя, поняла? — он подмигивает, проводя ладонью по моей щеке, легко рисуя большим пальцем какой-то узор. — Нас же сразу найдут в Девенфорте, — впиваюсь зубами в нижнюю губу, практически прокусывая её, потому что картинки, которые вырисовались у меня в голове, получились настолько не радужными, что быть волком в этой ситуации, вообще было бы самое то. — А мы сейчас туда и не поедем. В Мичигане, у моего друга есть дом, в котором он практически не живет, поэтому он был не против, чтобы мы остановились там, — глаза Стилински загораются, когда он начинает рассказывать о новом плане. — А как же дом в Девенфорте? — Туда мы вернёмся, когда всё уляжется хоть немного. Я смогу быть в курсе ситуации твоих родителей. — Стайлз, — с ужасом в голосе произношу я и глаза Стилински округляются, словно в преддверии чего-то слишком волнующего.