Дорогая, я по уши в тебя влюблен

Стайлз Я забылся. Волны и ветер унесли все мои переживания и боль. Я спокоен. Мне хорошо… — Сыночек, вставай, тебе нужно идти... — мама гладила меня по голове. — Нет, мама, можно я ещё немного посплю? — как я давно не слышал её голос… — Нет, тебе нужно просыпаться, слышишь меня? — она сменила тон. — Но ещё чуть-чуть… Пожалуйста. — Вставай! — она начала бить меня по щекам. — Мама, что ты делаешь? — я начал кричать. — Проснись! Проснись! Стайлз! — Мама, мне больно. — Проснись! — Стайлз! Проснись! Я прошу тебя! Я открыл глаза и увидел перед собой Скотта. Но я помню маму! Где она? — Где моя мама? Где она? — я начал трясти его за плечи. — Стайлз, это был сон... — Нет! Я не верю тебе! Где она? — у меня покатились слёзы. Скотт поглаживал меня по плечу. Я ничего не понимаю... — Что произошло? — мне стало плохо и резко потемнело в глазах. Он бил меня по щекам и брызнул на меня солёной водой. — Эй! Не засыпай! — Сколько сейчас времени... — я отключался. — 6 утра. Вставай, тебе нужно домой. — Как ты меня нашёл? — я чувствовал, как от меня уходят все мои силы… — Тебя не было на вечеринке, и мне рассказали про драку. Потом я много раз звонил тебе, но ты не отвечал. Вскоре кто-то сказал мне, что видел твой мотоцикл на дороге, когда ехал на вечеринку. Тебя на нем не было. Я сразу поехал туда. Стайлз, ты лежал на берегу, один. Ты был полностью мокрый, и волны доставали до твоих ног. И всё это время ты что-то говорил. Ты спал. И бредил. — Скотт, мне плохо... Я упал на ледяной песок и закрыл глаза. Никаких чувств. Ничего. В моей голове мутно произносились его слова: "Стайлз! У тебя жар! Какого чёрта ты приехал сюда? Я прошу тебя, очнись! Стайлз!" *** — Мама, ты где? Я знаю, ты была со мной. Я слышал твой голос, какой же он был родной, чёрт побери! Вернись! Мама, ты жива! Я знаю! Я прошу тебя, приди снова ко мне... Я прошу тебя... Мне так тебя не хватает, — мои глаза наполнились слезами. Чистая морская вода покрывала моё тело. Холодно. Очень холодно. Я погружался в ледяной песок. О Боже. Это только сон. Я сплю. Я знаю… А ещё я знаю, что меня никто не спасет. Никто и никогда, потому что никто не знает, что у меня внутри происходит. Я один. В этом городе, мире, грёбаной вселенной! Я один. От меня все ушли. Навсегда. — Маааама! — слёзы стекали по моему лицу. Мне больно, — мамочка, пожалуйста... — Стайлз, пора просыпаться, — но это была не мама. Это был кто-то другой. Я бредил. Глупый кошмар. Моя психика не выдержит больше этого. Я тону в этом море воспоминаний, и никто мне не протянет руку, потому что Я ЭТОГО НЕ ХОЧУ. Я хочу утонуть. Запереть все в себе. Рано или поздно все пройдет. Я знаю. Но мне это ни капельки не помогает. Я схожу со своего грёбанного ума. — Что со мной происходит? У меня нет сил. Это я виноват! Она умерла только из-за меня! Как же я себя ненавижу. Я должен был погибнуть. Её нет из-за меня! Какой же я идиот! — я кричал. Я очень долго кричал и плакал. Но это был сон. Я кричал во сне. Я медленно схожу с ума. — Стаайлз, тебе пора приходить в себя... Это все страшный сон. И всё. Это бред. Это сон. Просто очередной мой кошмар. Вот и всё. Я открыл глаза и увидел перед собой каких-то людей. Я был в светлом помещении, белые стены, белый потолок, всё было белым. Что происходит? Где я? О нет-нет-нет... Только не это... — Где я? — спросил я и закрыл глаза. — Я уже знал ответ на этот вопрос. — Ты в больнице, Стайлз... Нет. Я не верю. Не хочу верить. Я помню уже это помещение. Тут лежала моя мама. Больница. Здесь она и умерла. Сначала ей сделали 3 операции, потом она очень долго приходила в себя. Я всё время сидел возле её кровати и плакал. Я плакал. А отец пил. Спустя месяц мама начала восстанавливаться, вроде все было хорошо, она шла на поправку. Я был счастлив, мама часто улыбалась. Она словно вернулась к жизни. А потом… Я помню это… 17 Июня. 9 часов утра, я принес маме завтрак — блинчики с вареньем. Она их очень любила. Я спешил, нес их, чтобы они не остыли, так хотелось сделать маме приятно. МНЕ БЫЛО 12! Я забежал в палату и крикнул: «Мама! Просыпайся! Я принес твои любимые блинчики с вареньем!» А она плакала. Лицо было бледным, она улыбалась. Потом помахала мне рукой и позвала к себе. Я не понимал, что происходит. Я не понимал, что она умирала. Клавдия Стилински. Мать, которую убил её собственный сын. Она начала говорить, тихо так, будто нас кто-то подслушивает. — Стайлз, мой любимый и единственный сыночек, будь честным и добрым. Я знаю, что ты всего добьешься в этой жизни. Тебе всего лишь 12. Я растила тебя умным и храбрым. Верь в себя, помогай папе. Через несколько лет ты встретишь девушку, ты будешь любить её, никогда, слышишь, никогда не предавай ее. Сыночек, ты лучшее, что было в моей жизни… — у мамы пропадал голос, я понял, что она умирала. Я плакал. — Мама, что ты такое говоришь? – я кричал. — Ты меня слышишь? У тебя всё получится. Знай, ты не один. У тебя всё будет хорошо. Я люблю тебя. Я очень сильно тебя люблю! — она потянулась ко мне и поцеловала в лоб. Слёзы стекали по её щекам. Она улыбалась. — Мама, мама, нет! Я прошу тебя! Не умирай! Ты слышишь меня? МАМА! — она легла на подушку и закрыла глаза. Дальше я не помню ничего. Я помню свои крики, я бил кулаками эту кровать, я плакал. Ко мне подбежали врачи и оттянули меня от мамы, потом какая-то женщина прижала меня к себе, и я обхватил её руками. Маму пытались спасти, но ничего не получилось. — Мама, нет… — я плакал очень долго. — Стайлз, все будет хорошо, ты справишься… — женщина поглаживала меня по голове. Я успокаивался. Все замолчали. 9:15 — время смерти моей мамы. Каждый день я лежал в своей комнате и плакал. А отец пил. Каждый, наверное, по-разному залечивает своё горе. Кто-то алкоголем, кто-то сигаретами, кто-то слезами. Но чтобы ты не делал, пустота внутри тебя остается. И её никто не закроет уже. Я вырос и начал залечивать свои раны алкоголем, вечеринками, девушками. Я убивал себя. Круто, не правда ли? ЧТО СО МНОЙ ПРОИСХОДИТ? Я почувствовал это. Снова эта боль, которая съедает меня изнутри. Я пустой. Чёрт побери. Да! Я пустой! Во мне живет только боль, и я привязан к ней. Я ненавижу её, но не могу быть сам. «Боль любит, чтобы ее чувствовали». Так, кажется, говорилось в какой-то миллионной книге, которую я прочитал? Врачи разошлись, и в палату забежал папа. Я не хотел его пугать. Я причинил ему боль. Я всегда всем причиняю боль. — Стайлз! С тобой все в порядке? — он подбежал ко мне и посмотрел в глаза. — Пап, все хорошо, я просто хотел увидеть море. Я так давно его не видел. Прости меня. — да, я точно схожу с ума… — Что произошло? — тихо спросил отец. Я не видел этой боли у него в глазах уже давно. Я видел его таким после смерти мамы. Чёрт. Какой же я придурок. — На улице шел дождь, и в поехал на море. Волны покрывали меня, но мне было не холодно. Мне было хорошо, пап. И я уснул. А потом меня нашел Скотт... Пап, всё хорошо, правда, — я посмотрел на него. — Никогда, слышишь меня, никогда больше так не делай. Я прошу тебя! Я не переживу, если с тобой что-то случится! Ты один у меня. Стайлз... — он сказал это, развернулся и ушел. Круто, правда? Какого фига в моей жизни такое творится! Так. Нужно брать себя в руки и выбираться из этого дерьма. Через два часа я был дома. Наконец-то. Свершилось. Всю дорогу с папой мы ехали молча. Я очень провинился. Я правда ужасный сын. Нужно загладить свою вину. Причем срочно. Очень срочно. Хммм. Есть идея. Помниться мне, что я обещал папе сыграть с ним в бильярд. А сыграем мы как раз сегодня. Я хочу поговорить с папой по душам. Мы не разговаривали уже давно. Я соскучился по этому…. Всё. Идеально. Надеюсь, он не очень расстроен. Я счастлив. Слава Богу! Я спасу ситуацию. А я на самом деле не плох. Очень даже… Умный парень, да еще и обаятельный... Ой, ну я уверен, что все так считают... Ну, кроме папы и моей новой подружки. Кстати, как она? После жуткого похмелья. Принц. Тыква, карета… Как я мог придумать такой бред… Ну, зато я поставил Лидию в неловкое положение перед сестрой. Хм. Уже не плохо. Думаю, она будет проклинать меня за это… Я засмеялся и лег на свою кровать. Принцесса моя… И как она там? Я не хочу это признавать, но я соскучился.