Анжелика: Игра с судьбой

Проснувшись на следующий день, Анжелика ощутила какой-то странный привкус во рту. Да и в целом она чувствовала себя не очень хорошо. Почему-то сильно ломило затылок и кружилась голова. Пролежав ещё некоторое время в постели и прислушиваясь к странным ощущениям, Анжелика несколько раз позвала служанку, но та так и не явилась, хотя обычно приходила по первому же зову. Тогда молодая женщина поднялась с постели и, взяв со стола графин с водой, налила целый стакан и залпом выпила. Чистая родниковая вода немного привела её в чувство и прояснила разум. Затем, набросив на плечи тонкий пеньюар, Анжелика вышла в гостиную. Она предполагала, что застанет девушек здесь за какой-нибудь работой, но её поприветствовал лишь Фарид. – А где служанки? – спросила Анжелика у евнуха. – Прости, моя госпожа, но мне не ведомо, – ответил слуга. – Я только что вернулся с маслобойни, где распорядился, чтобы для тебя приготовили новую порцию эфирных масел. – Но куда же они подевались? – удивленно спросила Анжелика. Это не было похоже на привычное поведение служанок. Обычно они вставали раньше всех и с самого утра носились по покоям. К моменту пробуждения Анжелику уже, как правило, ожидал свежезаваренный мятный чай. Она медленно пила его, пока Орсина расчесывала её волосы и укладывала их в прическу. Затем Анжелика умывалась прохладной родниковой водой и одевалась в приготовленную берберками одежду для прогулки. Чаще всего это была конная прогулка верхом, но иногда она изменяла своей излюбленной привычке и просто прохаживалась по саду, любуясь апельсиновыми и оливковыми рощами. Не долго думая, Анжелика отправилась в примыкающую к покоям небольшую комнату, которая была отведена для трех служанок. Толкнув дверь и войдя в помещение, Анжелика увидела, что девушки лежали в своих постелях и мирно спали. – Просыпайтесь, ослицы бестолковые! – заорал Фарид, который зашел в комнату вслед за Анжеликой. Орсина и Тадла заворочались и, прищурив глаза, посмотрели на того, кто посмел прервать их безмятежный сон, но увидев, что в их комнатке находятся Анжелика и Фарид, тут же сбросили с себя сонное оцепенение и повскакивали с кроватей. Затем Тадла растолкала Айур и девушка, потирая заспанное лицо и не до конца понимая что произошло, тоже поднялась на ноги. – Что случилось? – спросила Анжелика. – Почему вы до сих пор спите? – Но разве уже так поздно? – спросила Тадла. – Скоро полдень, – ответил Фарид. Девушки испуганно переглянулись и тут же упали перед Анжеликой на колени и принялись причитать и просить прощения за оплошность. Но Анжелика не обратила внимания на их мольбы. Её никак не покидало чувство, что с самого утра происходит что-то странное. Она внимательно осмотрела небольшую комнатку, в которой жили девушки и её взгляд остановился на серебряном чайнике, стоящем на столе, в котором Тадла обычно заваривала чай из суданской розы. Анжелика вспомнила, что накануне вечером напиток, который она пила, имел какой-то горький привкус и это зародило в её душе подозрение. – Вы пили этот чай? – спросила Анжелика, указывая на стол, на котором кроме чайника стояли ещё три чашки и несколько блюдец с орешками и остатками миндальных пирожных. Получив утвердительный ответ, Анжелика взяла чайник и, подняв крышку, присмотрелась к содержимому. На дне ещё осталось немного напитка, который должен был быть красивого алого цвета, но он помутнел и от него исходил не характерный аромат. – Что за странный запах? – спросила Анжелика. Она протянула чайник Фариду и он тоже принюхался к напитку. – Вы что-то подмешали в чай? – спросил евнух в некотором замешательстве. – Ничего, клянусь Аллахом! – произнесла Тадла. – Я всегда по вечерам завариваю большой чайник для саидати, а то что остается – мы допиваем перед сном. У меня и в мыслях не было ничего такого! Фарид запустил руку в серебряный заварник и вытащил оттуда несколько набухших от влаги розовых лепестков. Сначала он внимательно осмотрел их, после чего понюхал и затем попробовал на вкус. Но пожевав лепестки некоторое время, он скривился и выплюнул их прямо на пол. – Дура! Зачем ты подсыпала в чай снотворное? – грубо спросил он у служанки. Тадла, широко раскрыв глаза от удивления, с беспокойством быстро перевела взгляд с Фарида на Анжелику, но затем снова испуганно уставилась на евнуха. – Я... Я ничего не добавляла туда! – заикаясь, пролепетала она. – Ты принимаешь меня за идиота? – спросил евнух и, отбросив чайник в сторону, схватил продолжавшую стоять на коленях девушку за горло. – Тут отменно чувствуется вкус белены и дурмана. Какие ещё травы ты подмешала в чай? Девушка продолжала испуганно смотреть на Фарида, но от страха не могла произнести ни единого слова. – Говори же! – крикнул прямо ей в лицо евнух. – Фарид, отпусти её, – вмешалась Анжелика. – Если бы она действительно подсыпала что-то в чай, то вряд ли она стала сама его пить или поить им Айур и Орсину. Кроме того мы все живы, а значит целью того кто это сделал было усыпить нас, а не убить. Точнее только меня. Ведь никто не знал, что девушки допивают тот чай, который остается в чайнике. Несколько колеблясь, евнух медленно разжал пальцы и Тадла, ощутив свободу, быстро отползла на безопасное расстояние, невольно потирая рукой шею. – Осталось только выяснить кто это сделал, – добавила Анжелика. С тяжелым вздохом она опустилась на низкий пуфик, стоящий возле стены и сдавила пальцами виски, пытаясь усмирить головную боль. – Вы видели кого-то постороннего вчера в покоях? – спросила молодая женщина. Но тут же вспомнила про наглую одалиску, приходившую накануне. – Хотя чего я спрашиваю?.. – с горькой иронией задала сама себе вопрос Анжелика. – Мне нужно было раньше догадаться! – О ком ты говоришь, госпожа? – спросил Фарид. – Наиля вчера была тут! – бросила Анжелика и поднявшись на ноги отправилась в гостиную. – Наиля?! – почти хором воскликнули евнух и служанки. Быстро переглянувшись между собой, они бросились вслед за своей госпожой. – Моя госпожа, как же ей хватило наглости снова прийти к тебе после того случая?! – воскликнула Орсина. – Она пришла показать новое колье, которое ей вчера прислал Рескатор, – язвительно произнесла Анжелика, остановившись посреди комнаты и резко развернувшись на голос служанки. – И, конечно, подсыпать в чай снотворное, чтобы я не смогла, видимо, помешать её любовным утехам с эффенди! – Но я не слышал, чтобы Рескатор-бей прибыл во дворец! – с удивлением произнес Фарид. – Я бы точно знал о его приезде от госпожи Каримы или от Аксима-эффенди! – Значит тебе не сообщили об этом, – заключила Анжелика. – Это невозможно! – возразил евнух. – Если бы эффенди вызвал Наилю к себе в покои, Аксиму нужно было бы сопровождать её туда. Обычно, когда он покидает пределы гарема, то предупреждает меня, так как я выполняю обязанности главного-евнуха в его отсутствие. – Фарид, я не знакома с вашими обычаями! Я лишь знаю то, что мне сказала эта одалиска! – Госпожа, не стоит верить всему, что говорит Наиля, – назидательно сказал евнух. – Ей не стоит труда соврать по любому поводу. – Хорошо, Фарид, я послушаюсь твоего совета, но я больше не желаю слышать о ней! – раздраженно сказала Анжелика, жестом показывая, что разговор исчерпан. – Как прикажешь, госпожа, – сказал евнух, поклонившись. – Я распоряжусь, чтобы у твоих покоев выставили охрану. Они больше не пропустят её к тебе. Будут ещё распоряжения? – Да. Мне нужно что-то от головной боли. – Скорее всего это последствия снотворного снадобья. Зеленый чай с мятой должен облегчить боль, моя госпожа. Некоторое время спустя, Анжелика, избавившись от головной боли и чувствуя себя намного лучше, вышла в сад. Здесь её, как обычно, ожидала оседланная кобыла по кличке Гибхара. Из-за того что Анжелика проснулась сегодня достаточно поздно, она решила не отправляться на ставшую уже традицией конную прогулку. Солнце стояло высоко в небе и скачка под палящим лучами рисковала превратиться в настоящую пытку. Приводить лошадь рано утром к покоям Анжелики и после прогулки уводить обратно в конюшню вменялось в обязанности Фариду, но поскольку евнух отправился распорядиться на счет охраны, а Анжелика не хотела оставлять несчастное животное под жарким солнцем на неопределенное время, она решила отвести кобылу в стойло самостоятельно. *** Из-за того, что конюшни достраивали уже после того, как дворец был полностью сооружен и обнесен стеной, они находились за пределами южной дворцовой стены. Попасть туда можно было через центральные ворота или через специально проделанный в стене сада проход, который практически никогда не запирали, ведь во дворце больше не содержался гарем господина и евнухи не опасались бегства своих подопечных. Приблизившись к малым южным воротам, как называли их обитатели Айе-Рабии, Анжелика увидела двух мавров, несущих здесь караул. Она сказала, что хочет отвести лошадь в конюшню. Стражники не стали ей мешать, правда, один из них всё же отправился следом за молодой женщиной. Выехав за пределы дворцовых стен, Анжелика практически сразу увидела приземистый силуэт конюшен и, слегка сдавив коленями бока лошади, заставила кобылу бежать мелкой рысью. Она проскакала между многочисленными загонами, где резвились на открытом воздухе взрослые лошади и жеребята, которых сюда привели заботливые конюхи и лишь с наступлением сумерек отведут обратно в крытые конюшни, где животных накормят, вычистят шерсть и расчешут гривы. Постепенно стражник, увязавшийся за Анжеликой отстал, и женщина совсем забыла про него. Но когда Анжелика почти подъехала к зданию конюшни, она почувствовала на себе чей-то пристальный взгляд. Придержав лошадь, она обернулась и увидела, что к ней приближался высокий мужчина, ведущий под уздцы трех гнедых жеребцов. Мужчина улыбался и с огромным интересом рассматривал красивую женщину в восточном наряде, восседающую на породистой кобылице. Когда он подошел ближе, Анжелика увидела знакомую кожаную маску на лице. Это был Рескатор! – Месье Рескатор! – воскликнула Анжелика и улыбнулась. – Вы всегда для конной прогулки берете сразу трех лошадей? – О, неплохая получилась прогулка – из Алжира в Марокко, – ответил с иронией пират. Он подозвал одного из конюхов, которые сновали туда-сюда между загонами и, передав ему поводья, велел отвести лошадей в конюшню и позаботиться о них. Затем он отвесил галантный поклон Анжелике. Это выглядело немного необычно, учитывая, что поверх французского камзола на нём был надет бурнус, а на голове повязан тюрбан серого цвета. Присмотревшись к пирату внимательнее, она увидела, что его одежда была вся в пыли, да и выглядел он уставшим, хоть и не подавал виду. – Разве вы не прибыли во дворец ещё вчера? – всё же спросила его Анжелика. – Да, я действительно рассчитывал прибыть во дворец вчера вечером, – ответил Рескатор. – Я даже послал гонца из соседней деревни, чтобы он предупредил о моем приезде. Но одна из моих лошадей потеряла подкову. Я не хотел бросать животное ночью в горах, поэтому пришлось ехать медленнее, чем я рассчитывал. Рескатор подошел вплотную к лошади Анжелики и, погладив кобылу по шее, перехватил повод из рук молодой женщины. Но Анжелика и не думала покидать седло. Сидя верхом на лошади, она смотрела на Рескатора сверху вниз, и это доставляло ей некоторое удовольствие. Но на её губах играла улыбка, в глазах светилась радость и молодая женщина была искренне рада его приезду. Рескатор тоже улыбался, обнажив ряд белоснежных зубов, и, не скрывая удовольствия, любовался Анжеликой. – Каким же удивительным свойством обладает ваша красота! – восхищенно сказал он. – Одного взгляда достаточно, и я готов забыть о том, что давеча проскакал на лошади почти пятьсот миль! Он протянул к ней руки, и Анжелика, перекинув правую ногу через шею лошади, соскользнула с седла прямо в объятия Рескатора. Воспользовавшись возможностью, пират тут же притянул Анжелику к себе, обняв за талию. – Вы стали ещё прекраснее, – тихо сказал он. – Но почему вы решили, что я прибыл во дворец вчера? – Я не помню. Наверное, мне кто-то сказал об этом. – Неужели вы могли подумать, что, приехав во дворец, я бы не появился в ваших покоях или не затребовал вас к себе? – И вы бы действительно так поступили? – спросила Анжелика. – Конечно! Могу я надеяться, что и вы желаете того же? – Да, желаю, – ответила Анжелика. – Ведь нам нужно кое-что обсудить. – Что же, прекрасная дама? – Вы даровали мне свободу, но никого из своих людей не поставили в известность и, поэтому мне пришлось довольно долго дожидаться вас здесь. Улыбка вдруг слетела с лица Рескатора. Он ослабил объятия и отстранился от Анжелики. – Ах, вы об этом, – спохватившись, проговорил он. – Я прикажу, чтобы вас сегодня вечером проводили в мои покои. Там мы сможем спокойно побеседовать. Затем он поклонился и ушел, оставив молодую женщину одну. *** Анжелика находилась на террасе, когда её привлек шум, доносящийся из гостиной. Зайдя обратно в комнату, она увидела там невообразимый переполох. Двери покоев были распахнуты настежь и в апартаменты прибывали слуги, несущие подарки от монсеньора Рескатора. Комнату постепенно наполняли сундуки с восточными и европейскими платьями, отрезами самых дорогих и роскошных тканей, шкатулки с украшениями, заколками и гребешками для волос, предметы меблировки, кожаное дамское седло с серебряными пряжками и стременем, музыкальные инструменты и прочие приятные мелочи. Возбужденные разнообразием подарков Тадла и Айур бегали от одного сундука к другому, рассматривая великолепные наряды и восторгаясь их роскошью. Когда гостиная была почти полностью уставлена многочисленными презентами, в комнату вошел высокий широкоплечий мавр в сопровождении двух стражников. На алой атласной подушке, которую он держал в руках, стояла небольшая шкатулка из слоновой кости, инкрустированная драгоценными камнями. Он подошел к Анжелике, низко поклонился и затем, встав на колени, открыл её. Увидев содержимое шкатулки, все собравшиеся в комнате, словно по команде, ахнули – в ней лежало золотое колье, в котором шесть изумрудов, каждый величиной с миндальный орех, перемежались с бриллиантами размером с горошину. – Мой господин, – сказал мавр, – передает тебе, прекрасная саидати Фирюзе, этот подарок в знак своего расположения. Растерявшаяся от великолепного и дорогого украшения, Анжелика не сразу сообразила, что ей следует что-то ответить. На выручку пришла Орсина. – Передай, Рескатору-эффенди, – сказала служанка, – что моя госпожа поражена подарком и в знак своего расположения посетит покои господина нынче вечером. Удовлетворившись ответом, мавр положил атласную подушечку со шкатулкой к ногам Анжелики, затем, поднявшись с колен, низко поклонился и ушел. С того момента, как за мавром закрылась дверь, в покоях Анжелики началась настоящая суматоха. Сначала молодую женщину отвели в хаммам и особо тщательно вымыли её кожу, удалили лишние волосы с тела, затем умаслили благовониями. Ей подобрали самый дорогой наряд из присланных Рескатором и уложили волосы в красивую высокую прическу. Но Анжелика оставалась безразлична к столь тщательным приготовлениям. Она думала о предстоящем разговоре и говорила себе, что не должна допустить, чтобы Рескатор каким бы то ни было образом сбил её с мысли или заставил забыть о намеченной цели. Она больше не его рабыня. Он сам даровал ей свободу на Пантеллерии и теперь не имеет права принуждать её выполнять обязанности одалиски. Кроме того их сделка была завершена. Она снова взошла на борт его корабля, а он, как и обещал, привез её к Алжиру для встречи с Мохаммедом Раки. Больше их ничего не связывало. Она бы и вовсе не согласилась на эту встречу в ночи если бы не хотела попросить у него совета о том, каким образом лучше продолжить поиски мужа. Ведь он знал эту страну лучше неё и мог легко предположить где она сможет отыскать такого человека, как Жоффрей де Пейрак. Правда Анжелика была немного обеспокоена тем, что Рескатор обставил их встречу по обычаю принятому в султанских сералях, когда наложницы или одалиски сопровождались в покои своего господина с помпой, достойной полководца, въезжающего в покоренный город. Но, видимо, пират не мог обойтись без широких жестов. Служанки и евнухи, уверенные в том, что дорогие подарки могут свидетельствовать только об особом расположении, игриво улыбаясь, переглядывались между собой, предвкушая для своей госпожи ночь полную любовных утех. Анжелика, не желая разубеждать прислугу, покорно поддалась всем процедурам, хотя и постоянно твердила себе, что она не должна ни в коем случае поддаваться дьявольскому очарованию Рескатора и как глупая кокетка позволять мужчине вольности только лишь из-за подаренных изумрудов. Если потребуется, она без сожаления вернет ему все подарки, но не станет идти наперекор своему сердцу. В её жизни было достаточно роскошных вещей, драгоценностей и богатых нарядов, но они не принесли ей счастья. Теперь она жаждала обрести любовь!