Ты - мое солнце

Хоуп поднялся по лестнице и вошел в зал. Джин сидел с ноутбуком. При виде Хосока он чипсами подавился… — Ты откуда такой красивый? Эй… ты чего? — вид у него был, мягко говоря, ужасный. С него капала вода, одежда была в грязи, где-то даже порвана. В глазах застыли слезы и разочарование. Разочарование во всем. В мире. В людях. В себе. Джин встал с пола и подскочил к нему, обнимая. — Эй… что случилось, солнце? — Джин не обратил внимание на мокрые вещи. Сейчас Хосок был похож на маленького ребенка, у которого отняли конфетку. Прижимаясь к Джину и вцепившись в его футболку, он начал плакать. Это были слезы полные боли, обиды и непонимания. Как же так вышло? — Ну все, не плачь. Пойдем, ты все расскажешь, хорошо? — Джин вывел его из зала и повел в общежитие. *** Хосок принял душ и переоделся, отказываясь отвечать на вопросы хенов. Шуга и Мон злились, ведь хотели помочь, но не знали как. Ви и Чонгук были мрачнее утренних туч, а Джин волновался за всю эту шизанутую семейку. Было уже темно, а Чимин еще не вернулся. Парень брел по темной улице. Замерзший, разбитый, брошенный, идущий в никуда… Ему нечем теперь дышать. Всей его жизнью был Хосок. Он был счастливым случаем, светлым лучиком солнца, которое грело, а улыбка не раз спасала жизнь… Нет мечты, нет смысла, нет его… Чимин погряз в своей лжи, попал в капкан, который больно ранил его. За несколько минут он лишился всего, чем дорожил, чем жил последние годы… Как же обидно! Разве это правильно? Почему только Чимин страдает? Неужели Хоуп ничего не чувствует? Хотелось провалиться по землю, никогда не знать его… Больно. Это очень больно. Самая страшная рана, это не та, которую мы получаем порезавшись или упав… страшнее всего разбить сердце, доверить не тем рукам, которым оно вовсе не нужно… это способно перечеркнуть твою жизнь, поставить на живом крест… это совсем не игрушка. Этой ночью никто не мог уснуть. У всех хенов болело сердце за Чимина и Хоупа. Ребят мучали два вопроса: «Где Чимин?» и «Что произошло?». Ответы на эти вопросы могли дать только сами парни, но как быть, если один молчит как партизан, а второй вообще пропал? У Чонгука на нервной почве уже глаз дергался, а Моня пока думал, сгрыз свои ногти. Про истерику Ви стоит промолчать, а вот Мин вел себя спокойно, говоря, что Чимин погуляет и вернется. Хоуп лежал в кровати, накрывшись с головой и думая о Чимине, касаясь своих разодранных губ. В памяти всплывали моменты их жизни, которые Хоуп очень ценил, оно понятно, ведь Чимин его лучший друг. Был. Хоби тысячу раз винил себя за то, что оттолкнул его от себя, прежде ответив взаимностью… он сделал ему еще больнее. Все эти мысли рвали душу Хоупа на части. Самые худшие сценарии прокручивались в его колове, как в старом кинотеатре. — Чимин… где ты? — еле слышно шепчет он, укутываясь в одеяло и тихо всхлипывая, что бы остальные не слышали. Если с Чимином что-то случится… Хоби жить не сможет. Он будет винить себя в его смерти. Виновный. Так распорядиться чужими чувствами… Усталость взяла свое и Хоби уснул. Ему снился сон, где он рядом с Чимином. Блондин смеется, держа Хоби за руку. Вот бы это было реальностью! Нет. Сны слишком красивы. Они разлетаются на тысячу острых осколков, встречаясь с этим миром. Эти осколки невозможно склеить, их настолько много, что просто не собрать. Так же и любовь. Невозможно склеить, если она упала и разбилась, как самая обычная ваза.