…И пришёл он величественный и прекрасный, из портала величаво ступив на землю мира нашего, и рёк он проклятия страшные для его врагов роковые, что из его прекрасного мира, где он был всеми превозносим и почитаем, в ничто его бесчестным образом изгнали… Эпос Фиорский!
В этом измерении не было абсолютно ничего. Здесь царила кромешная тьма и холод, который заставляет любое попавшееся сюда существо испытывать далеко не самые хорошие воспоминания и эмоции. Сюда не доходило ни звука, а пустота, что окутывала сознание, будто бы выдирала из людей душу, пытаясь поглотить в себя разум своих жертв. На фоне множества других душ, что так же стали заключенными тут, выделялась одна душа, принадлежавшая Королю Героев — Гильгамешу. Однако, несмотря на все свое величие, он не мог вспомнить одного... "Я обречён", — эхом пронесся внутри в этом пустом измерении безжизненный голос "А кто я? Кажется, вспоминаю…" — совсем понемногу мысли стали обретать четкость, а голос постепенно наполнялся жизнью. "Так…" — интонация стала передавать задумчивость. "Так", — задумчивость плавно перетекла в непонимание. "ТАК!.." — а вот непонимание сменилось гневным возгласом. В голос вернулась жизнь, а это означает одно: Король Героев смог побороть этот мрак и пустоту внутри своей души. "Я ГИЛЬГАМЕШ, СЫН ЛУГАЛЬБАНДЫ, ЦАРЬ УРУКА, КОРОЛЬ ГЕРОЕВ, ОБЛАДАТЕЛЬ ВСЕХ СОКРОВИЩ МИРА!.. И ЭТО МЕНЯ ПЫТАЕТСЯ ПОГЛОТИТЬ ЖАЛКОЕ СОИТИЕ ДУШ ВСЕХ ШАВОК МИРА, АЛАЕЙ ИМЕНУЕМОЕ?! НЕ БЫВАТЬ ЭТОМУ!.. КОРОЛЬ НЕ МОЖЕТ БЫТЬ ПОГЛОЩЁН КУЧКОЙ СОБРАВШИХСЯ ВМЕСТЕ ДУШОНОК РАЗЛИЧНЫХ ОТБРОСОВ!.." — пространство стало наполняться силой, если бы здесь было такое чувство, как осязание, то абсолютно все почувствовали бы на своих плечах силу, которая способна убить обычных смертных. Гильгамеш намеревался выбраться отсюда, сделать то, чего не получалось у миллионов, если не миллиардов, до этого. Собрав вместе всю свою волю и магическую силу, которая на удивление могла применяться здесь, он начал искажать случайно выбранную часть пространства, дабы разорвать этот участок и выбраться из этого измерения. Испытывал ли он страх, что у него ничего не выйдет? Отнюдь, Король Героев ни капельки не сомневался в том, что его воля и магическая сила точно смогут победить это бессмысленное Ничто. Бояться — это удел ничтожных, ни на что не способных дворняг; такая сильная и могущественная душа, как Гильгамеш, просто не имела страха остаться здесь. Если не получится в первый раз, всегда можно сделать во второй; но вот только со второй попытки он уже точно будет знать одно — что следует предпринять, дабы порвать ткань измерения. Несмотря на то что подобное сильно ударит по гордости, жизнь все равно важнее. Внезапно ткань пространства разорвалась, заливая привычную здесь темноту светом. Образовавшаяся брешь молниеносно вытянула Гильгамеша... Вытянула в реальный мир, выбросив его головой вниз. К сожалению, тело отказалось слушаться своего владельца после столь долгого пребывания в Ничто. Потому, попытавшись перегруппироваться в воздухе, Первейший герой в истории пропахал своим телом землю. Стороннему человеку могло бы показаться, что он умер. Еще бы, упасть почти со стометровой высоты. Но вопреки всем человеческим убеждениям, недавно упавший с неба человек присел и с поднявшимся внутри удивлением стал рассматривать свои руки: — ХА-ХА-ХА, ПОЛУЧИ (непереводимая древнешумерская игра слов) КВИНТЭССЕНЦИЯ ДУШ ШАВОК МИРА, ТЫ НЕДОСТОЙНА МЕНЯ (непереводимая древнешумерская игра слов), ТЕБЕ Я БЫ ПОЗВОЛИЛ РАЗВЕ ЧТО (непереводимая древнешумерская игра слов)… Король Героев испытывал чувство упоения, он совершил то, что считалось непостижимым для очень многих поколений людей, что населяли Землю. Предприняв попытку привстать, Гильгамеш испытал чувство слабости, тело не желало подчиняться своему хозяину. — Хмм, — испытывая раздражение глубоко внутри, чуть нахмурившись, выдал он. "Что случилось? Почему мое тело испытывает это? Это из-за того, что я побывал в Алайе?" — Король Героев уже давно не испытывал такого чувства, как ослабление тела, в большинстве своем из-за того, что Героическая Душа не может испытывать того, на что способно настоящее тело. Гильгамеш не был идиотом, потому изменения в энергетике тела он заметил сразу. Бросив попытки привстать, не желая отнимать у самого себя время, он стал прогонять по своему телу прану. Волшебники всегда ходят рука об руку со смертью, когда прибегают к использованию праны; порой они способны умереть даже в очень глупых ситуациях, таких как попытка самоисцеления. Но в умелых руках, тем более в таких, как руки Гильгамеша, прана была отличным способом восстановления собственного тела от незначительных повреждений. Подняв руки на уровень своих глаз, Король Героев вновь осмотрел себя на признак каких-либо ранений, но таковых не было. В его памяти с внезапно приподнявшимся чувством раздражения всплыли раны, оставленные Подражетелем. Ни одного следа от них не осталось, и, скорее всего, это Ничто в какой-то мере помогло в исцелении, ибо даже вроде бы недавно потерянная правая рука вновь очутилась на месте. В той пустоте Гильгамеш потерял ход времени и потому не знал, когда были получены эти ранения. Сколько он пробыл в этой пустоте? День? Год? Век? До ближайшего будущего это останется загадкой. А вот одежда осталась та же: потрепанная рубашка, разорванная на груди, грязные брюки и порванная в районе правого рукава куртка. "Вот как? Придется найти новую одежду", — мысленно высказал сам себе Король Героев. Идея ходить в подобном наряде ничуть не прельщала Короля Героев, а потому найти новую одежду было одним из приоритетов, равно как и узнать то, в каком месте он очутился. Чуть подвигав своей правой ногой и убедившись, что онемение ушло, он привстал со своего места. Начав осматривать округу, он приметил лесную обстановку. "Лес? Куда я попал?" — сощурив глаза, спросил сам у себя Гильгамеш. Но поразмыслив над чем-то пару секунд, на его лице появился легкий оскал: "Мог ли я попасть в иной временной отрезок? Это уже становится интересно". Прямо позади Гильгамеша находилась огромная скала, которая очень неплавно совершала переход от лесной местности к обычной, каменной. Подойдя к скале, он заметил в ней расщелину, довольно узкую. Из нее выходила магическая энергия. Подойдя к скале еще ближе и привстав возле расщелины, он очень быстро, с невероятной для обычного человека скоростью, продел туда руку и, зацепившись за что-то, так же резко потянул руку обратно, доставая оттуда маленькую девочку лет десяти на вид. Именно она излучала ту небольшую магическую энергию, что ощутил Король Героев. Опять же, девочке нельзя было дать больше десяти-одиннадцати лет. Она была очень худощава, а кожа бледна. Одета она была в тряпье, которое с трудом можно было назвать платьем; поверх него был нацеплен металлический мусор, своим видом напоминающий подобие доспеха. Но не это цепляло в ней; у нее были красные волосы, что неровно торчали на голове и доходили до плеч. На ее левом глазу была повязка, прикрывающая невидящее око. — Пусти! — ухватившись своими руками за кисть Гильгамеша, изо всех сил прокричала девочка. Его ладонь была прямо на шее этой девчонки, что мешало ей применить магию, ведь если она отпустит свои руки, то ладонь неизвестного для нее человека станет ощущаться в разы больнее. "Ребенок? Притом довольно потрепанный", — констатировал для себя факт Гильгамеш, чуть усиливая свою хватку, дабы она не смела применить магию. А она это может, ее магическая сила очень огромна. Конечно, он бы мог позволить продемонстрировать ей свою силу, ведь, по всей видимости, она хотела напасть на него исподтишка, раз спряталась от него, не прикрыв свою магическую ауру; она готовилась к магической атаке. Но ее атака все равно ничего бы не сделала ему, это точно. Не может же такое мелкое подобие крысы убить Короля. Но не это сейчас важно. У этой девчонки есть ответы на вопросы, которые ему нужны. Да и ее внешний вид давал несколько ответов. Подобие доспеха из мусора и обноски дали понять, что он с очень высокой вероятностью попал в прошлое. Ну и есть второй вариант, который импонировал Королю Героев больше всего. Его план удался, и Святой Грааль таки уничтожил ту эпоху, породив новую, состоящую из сильнейших людей на планете. Но этот вариант был самым маловероятным. Сейбер ведь разрушила Грааль, а это Гильгамеш ощутил точно. Но... могло же что-то произойти? Вдруг Сейбер могла что-то упустить и в итоге лишь немного отсрочить конец? Гильгамеш выбрал этот вариант, как наиболее импонирующий ему. Но в этом еще надо убедиться. — Я сказала тебе, пусти! — яростно сжав кисть Короля Героев, за которую она придерживалась, и неистово махая ногами, выкрикнула красноволосая. Ее взгляд обещал все жизненные муки своему обидчику. — Какой добрый взгляд, — оскалившись, благосклонно произнес вслух Король Героев. — Прям и хочется узнать, что же ты мне сделаешь, юная магесса, — под конец Король Героев расхохотался. Испытывал ли он к этой девочке подобие жалости? Отнюдь, она была магом, и судя по ее магической энергии, она могла обучаться где-нибудь или у кого-нибудь; по крайней мере, так думал Гильгамеш. Истинный Король может испытывать жалость только к своему народу или к тем, кто этого действительно заслужил. Тоже самое можно сказать и про поощрение с добротой. А она не вписывалась ни в первую, ни во вторую категорию. Да и ко всему прочему, она является магом. Плевать на то, что она совершенно ничего не сможет сделать ему; решаясь обучаться магии, она должна была понять одно — ребенок, вставший на путь мага, уже не ребенок; да и вставая на этот путь, она должна была осознавать, что маг всегда идет рука об руку со смертью. Не важно, ребенок ты или нет. Чуть сильнее сжав ее горло, но не переусердствуя, дабы не задушить ее, Король Героев серьезно спросил: — Сейчас ты ответишь на мои вопросы, и это не просьба, а приказ, — "Если она ответит на мои вопросы, то я отпущу ее на все четыре стороны. А если нет, то пусть попрощается с жизнью; встав на путь мага, она прекратила быть ребенком". Но тут этой идиллии помешал шум от криков и топота. Из-за холма, у подножия которого Гильгамеш снова явился в этот мир, вышло несколько человек. Одеты они были довольно... неоднозначно для Средневековья? В то время таким образом не одевались, а это означает, что вероятность удачного исполнения плана Гильгамеша могла иметь место. Они были одеты в подобие курток фиолетового цвета, штаны — под стать, на головах — черные шлемы, а за их спинами развевались черные плащи. Приглядевшись к их магической структуре, Король Героев удивился, нет, скорее заинтересовался. Их Магическая энергетика была очень схожа с его. Переместив взгляд на девочку, он таки соизволил проверить и ее магическую энергетику, которая не очень-то сильно отличалась от той, что была у этих деревенщин, разве что количеством и силой праны. У красноволосой прана была сильнее. — Полубоги? — в предвкушении высказался Гильгамеш. Сбросить пар, вот что сейчас требовалось Королю Героев. Позорное поражение от рук Подражателя вновь всплыло в памяти, заставляя уровень раздражения в Короле Героев приподняться. Однако он быстро подавил это чувство. Заинтересовавшись, он выпустил девчонку; пусть идет на все четыре стороны, пока у Гильгамеша другой объект заинтересованности. Встав в величественную позу, он стал ждать действий от напротив стоящих полубогов. — Эй ты! Отдай эту мелкую тварь! Её жизнь принадлежит нам! — прорычала одна из этих свиней, которая имеет наглость что-то требовать с Короля. Нет, они слабы, если не могут почувствовать уровень силы Короля Героев. Приподняв свою правую руку, Гильгамеш открыл небольшой проход Врат Вавилона, исказив пространство за своей спиной. — Перед тем, как что-то требовать с Короля, вы должны умолять его об этом, — перед их скорой смертью начал учить их манерам Гильгамеш. — И тем более у него не следует требовать. Ни одному существу не позволительно таким тоном разговаривать с Королем. Но так уж и быть, — чуть усмехнулся Гильгамеш. — Вы, скорее всего, не знали о том, кто я. Дам вам один шанс, мне нужна информация: какой сейчас год по вашему летоисчислению и где я сейчас нахожусь? Этот скот некоторое время не мог понять, чего от них требует Король Героев, раз уж продолжали стоять на месте, не желая отвечать на вопрос. — Вот как? — вопросительно сказал Гильгамеш. — Только не говорите, что я не давал вам шанса, мусор, — отдав мысленную команду, он стал ждать вылета орудий из сокровищницы. … Но не тут-то было. Из сокровищницы совершенно ничего не вылетело! Повернувшись лицом к искаженному неподалеку от него пространству, Король Героев замер. "Мои сокровища… Я их не ощущаю. Совсем. Ничего. Пусто. Неужели даже… Нет, это часть моей души, их они не могли забрать. Так и есть! Эа и цепи Энкиду остались со мной. Но... Понятно, Алайя лишила меня сокровищ, перенаправив меня из одной временной оси в другую. Да как это жалкое соитие душ всех шавок мира посмело лишить меня моих сокровищ! Я потратил не один год, собирая их! — мысленно выругался про себя Гильгамеш. — Благо, хоть Эа и Цепи Энкиду привязаны к моей душе, за них бы я убил любого". … Тем временем букашки, потаращившись на множество золотых кругов, что появились над задумчивым Гильмешем, приняли решение атаковать. Сейчас у него не было его Золотых Доспехов. Заигрываться с ними особо не стоит. "Я обещаю, что больше никогда не буду играть ни с кем, кто хотя бы теоретически способен мне навредить. Этот Подражатель, Эмия Широ в двух экземплярах, наглядно мне доказал, что любая мелкая дрянь, которую на первый взгляд можно раздавить, даже не заметив этого, может ужалить тебя в ответ." Не дав одному из своих противников использовать заклинание, применяемое с помощью магического круга, Гильгамеш вызвал цепь, которая пробила тело псевдополубога насквозь. Двое других отпрыгнули в разные стороны и начали пытаться уследить за цепями, одновременно что-то творя с праной и доставая свои мечи из... другого пространства? "Подобие Врат Вавилона?!" — Гильгамеш призвал цепь прямо за спиной у одного из них и пронзил его, как и первого. Последний псевдополубог запаниковал и начал метаться, с ужасом смотря на последний дар Энкиду. "Должен признать, им удалось меня заинтересовать. Оставлю его в живых, мне все еще нужны ответы". Призванные на его пути цепи в краткий миг скрутили тело мага. — Пощади! У меня дети в деревне остались! Я всё сделаю, что угодно! — начал он свои мольбы, чуть ли не плача. Омерзительно. — Я тебя отпущу, если ты правильно ответишь на мои вопросы, — величественно пообещал. Тот бодро закивал. — Мне все еще интересно, какой сегодня год и на территории какого государства я нахожусь? — Фиор! Мы в Фиоре! — начал он кричать, будто бы пытаясь схватиться за что-то, что спасет его. — Сегодня 765 год! Теперь отпусти меня, умоляю! Он назвал год и место, которые ничего не сказали Гильгамешу, тогда он приказал назвать окрестные страны, чуть-чуть увеличив давление цепей. Но он не стал вслушиваться, сразу поняв, что эти названия ничего ему не дают. Решив, что он исчерпал всю свою полезность и с ним пора кончать, Гильгамеш спросил: — Как зовут твоего повелителя, смерд? — он чуть ослабил хватку цепей, дабы не смущать этого смертника. — Король Фиорский, — с готовностью дал он неправильный ответ, перед этим задумавшись на пару секунд. Улыбнувшись своей самой очаровательной улыбкой, Гильгамеш посмотрел на него. Ложь, причем в обоих понятиях. Актер из этого червя никакой. — Ты ошибся и заплатишь за это. Запомни хотя бы перед своей смертью, червь, и скажи это всем, кого встретишь в «Нижнем Мире». Имя вашего единственного повелителя — Гильгамеш. После чего сильно увеличил давление цепей, игнорируя все мольбы, крики и проклятия, что были направлены в его адрес. Но крики становились все громче громче. Смотря на останки тела этого лгуна, Гильгамеш даже и не заметил, как красноволосая девчонка, подобрав неподалеку лежащий меч, аккуратно подошла к нему. Впрочем, не почувствовав абсолютно никакой угрозы, он упустил момент, как она нанесла удар. *Дзынь* — обернувшись к девочке, Гильгамеш увидел поломанный меч в ее руках. "Ладно, а теперь пора разобраться с девчонкой. Я давал ей шанс уйти, но она поступила по-своему", — оскалился он. Подойдя к девчонке, которая с ужасом наблюдает за ним, Гильгамеш хватает ее за шею. На сей раз Король Героев провел более тщательную проверку ее магической структуры. Энергетика у неё была лучше, чем у бандитов хотя бы тем, что гораздо больше напоминала Гильгамешу его собственную, тем же каналом к пространственному карману и ответвлениями к голове, отвечающими за телекинез.***
"Хм, значит, у неё схожие способности? Действительно интересно. Она несомненно выросла в моих глазах". Сама девчонка, пока он её изучал, пыталась вырваться, но Гильгамеш препятствовал ее потугам. Она кинулась на него, несмотря на ту силу и величие, что он показал, расправляясь с теми ничтожествами. Она либо полная дура, либо отчаянно храбра. К тому же через некоторое время она обещает стать довольно сильной. И, пожалуй, красивой. Чем больше он смотрел на неё, из последних сил пытающуюся вырваться, тем больше умилялся. "Какое упорство! Ну и что с того, что она видела меня поверженным? Она маленькая, забудет. Да и детей убивать, это не интересно, все-таки дети — это будущие слуги моего государства! И портить себе отличное настроение, когда можно без этого обойтись… Решено! Оставлю её себе. Ведь раз теперь я снова могу править, мне нужны верные слуги. И она станет первой. Да и мира вокруг я совсем не знаю, а девчонка пусть и мелкая, но местная". Гильгамеш поставил её на землю: — Каково твоё имя? — спросил он. Ему оно, в принципе, без надобности, но так всё равно удобнее. Она продолжала зло и с ненавистью смотреть на него, впрочем, ничего не предпринимая. "Не умею я детей воспитывать, только рабов, скорее всего, потому что я никогда и не задумывался о детях. Но ничего, на месте разберусь. Сбежать я ей не позволю, а со временем она привыкнет и примет оказанную честь. К тому же этот взгляд напоминает о Сейбер, такой же холодный и злобный… Да и одета она в некое подобие доспеха, если это можно так назвать. На ней огромное количество железного мусора, который играет роль доспехов".