И опять рождественские каникулы закончились слишком быстро.
Не успел Поттер оглянуться, как вместо уютной и тихой спальни в шале, оказался в шумной гостиной Гриффиндора.
— Привет, Гарри, — к нему подсела улыбающаяся, отдохнувшая Гермиона Грейнджер, — как каникулы?
— Нормально, — равнодушным тоном ответил брюнет. Но это не остановило кудрявую однокурсницу.
Гарри раздражённо захлопнул книгу по Зельям и посмотрел на девочку. — Грейнджер, что тебе от меня надо?
— О чём ты? — растерялась она. Такого вопроса Гермиона не ожидала.
— Хорошо, — вздохнул парень, — если тебе от меня ничего не нужно… Тогда какого чёрта ты лезешь ко мне? — рыкнул он. В глазах Грейнджер заблестели слёзы. Она подскочила и убежала. Поттер вернулся к прерванному занятию.
— Индейка и печенья были вкусными? — поинтересовался Гарри. Он и Лаванда сидели на излюбленном подоконнике в коридоре, куда преподаватели никогда не заходили.
— Очень, — улыбнулась Браун. — Получился настоящий семейный праздник, — в голосе девочки не было слышно особой радости. — Было так скучно!
— Неужели? — скептически произнёс Поттер.
— Они относились ко мне, как к пятилетнему ребёнку, — возмутилась Лаванда. На губах Гарри мелькнула едва заметная печальная улыбка, которую девочка заметила. — Прости, я не хотела… Извини, — и, чтобы разрядить неловкую паузу, она задала вопрос:
— А как ты провёл каникулы?
— Я отметил Рождество на материке, — в зелёных глазах Гарри на миг зажёгся огонь. Это не укрылось от внимательной Браун.
— И кто она? — лукаво спросила блондинка. Ей было интересно узнать о девушке, которая сумела произвести на её лучшего друга такое впечатление.
— Изабелль. Она француженка, — улыбнулся брюнет.
— И всё? — удивилась Лаванда. Девочка ожидала большего. Она хотела продолжить расспросы, но Гарри уже полностью погрузился в свои мысли.
В январе стало известно от том, что в Хогвартсе открывается Дуэльный клуб. Ученики, в памяти которых до сих пор не стёрлись те таинственные нападения, преисполнились энтузиазмом. Поттера тоже это событие заинтересовало.
В Большом Зале собрались представители четырёх факультетов. Вместо столов появился длинный помост. На него тут же взошёл Златопуст Локонс. Настроение Гарри стремительно ползло вниз.
— Всем меня видно? Всем меня слышно? Я, ка… — он был одет в одну из своих лиловых мантий. На его губах сияла белозубая улыбка. — Сегодня вы постигнете искусство дуэли! Моим напарником станет профессор Снегг, который любезно согласился мне помочь!
На помост вышел декан Слизерина. За его спиной, по обыкновению, развевался подол чёрной мантии, а на бледном лице, как и всегда, сияла кривая усмешка.
— Внимательно наблюдайте, — поучал Локонс. Ученики смотрели, как профессора отмеряют нужное количество шагов, как они поворачиваются друг к другу и поднимают палочки на манер шпаги. — Обратите внимание на то, как надо стоять и держать палочку. А теперь… Три, два, один… — какое именно заклинание хотел применить Златопуст никто так и не узнал. Снегг быстрее него взмахнул палочкой и чётко произнёс заклятие разоружения. Красный луч был настолько сильным, что преподаватель защиты упал на пол. Все замерли.
Но тот быстро встал, поправил покосившуюся шляпу и воскликнул:
— Я сразу же догадался, какое заклинание произнесёт профессор Снегг. Просто я хотел показать вам наглядный пример того, как оно действует! А теперь, давайте устроим показательную дуэль, — он оглядел зал. — Мистер Финниган! Мистер Долгопупс!
— Думаю, это плохая идея, — раздался саркастический голос Северуса Снегга. — Мистер Долгопупс оставит от мистера Финнигана один пепел. Стоит взять мистера Малфоя. И… мистера Поттера!
Гарри вздохнул и поднялся на помост. Следом взошёл слизеринец. Снегг тут же подошёл к своему ученику, а Локонс — к Поттеру.
— Не волнуйся, Гарри, — произнёс тот, — смотри и запоминай… — он сделал странный пас, и палочка выпала из его рук. — Ах, проказница! Расшалилась… Ну, иди.
Слизеринец и Гриффиндорец отмерили нужное количество шагов, повернулись и подняли палочки на манер шпаг. Не успел Локонс произнести «один», как Малфой послал заклинание ватных ног, которое, впрочем, не достигло своей цели. Гарри ловко уклонился и, прежде чем Драко успел опомниться, чётко прошептал «Остолбеней». Следом за парализующим заклинанием последовала связка из разоружающего и чар щекотки. От первого слизеринец кое-как отклонился, но последних двух избежать не успел, так как они были произнесены с интервалом меньше, чем в полторы секунды.
Многие были под впечатлением. А Малфой злился. Ведь он так и не применил заклинание, которое посоветовал декан!..
В целом, Дуэльный клуб не принёс никакой пользы. После первого занятия его уже не стали собирать. Да и не до этого было. Произошло ещё одно нападение на ученика. На этот раз пострадал пуффендуец по имени Джастин Флин-Флечли. И что самое странное — пострадал не только он, но и почти-безголовый Ник, призрак факультета Гриффиндор.
Это нападение, в отличие от остальных, напугало ещё больше. Ведь «окаменело» и само приведение!
Гарри всё это время пребывал в отвратительном настроении. Уизли, Долгопупс и Грейнджер вновь взялись за расследование, а последняя опять начала его донимать. На день Святого Валентина Гарри получил от кудрявой гриффиндорки розовую открытку, которую он разорвал прямо за столом на мелкие кусочки. Чуть позже ему преподнесли стихи, которые зачитал садовый гном в костюме купидона прямо посреди коридора. Поттера это настолько разозлило, что он тут же отправил того заклинанием левитации в дальний полёт.
Ещё Гарри нашёл в комнате странную книжку в потрёпанном переплёте. Оказалось, это был дневник некого Тома Реддла, который учился в Хогвартсе примерно полвека назад. Как та оказалась в комнате, Поттер так и не понял. Но ему жутко не понравилась эта тетрадочка.
Также Гарри не забывал об упражнениях, которые ему велел выполнять тренер. Ещё возобновились тренировки по квиддичу. Они стали проходить почти ежедневно. От энтузиазма Оливера выла вся команда, и только Гарри был спокоен, словно удав. Ему не привыкать к большим нагрузкам.
После дня Святого Валентина жизнь Хогвартса вошла в мирное русло. Троица гриффиндорцев по-прежнему были изгоями. Только Невилл очень заметно отдалился от своих друзей. Его редко видели вместе с Гермионой Грейнджер, ещё реже его встречали в компании Рональда.
Грейнджер вновь начала подсаживаться к Гарри в библиотеке, чем выводила Поттера из себя. Малфой и его дружки ходили по школе, будто она — их вотчина. В особенности это было свойственно Драко. Слизеринец не упускал случая поглумиться над знаменитым Гарри Поттером. И брюнет проявлял удивительное терпение по отношению к Малфою.
— Что ж, тренировка прошла неплохо, — известил команду Оливер Вуд. Все только что приземлились на землю после нескольких часов тренировки и теперь направлялись в раздевалку, — но вы можете и лучше!
— Оливер, перестань, — фыркнула Джонсон, — иди, освежись!
Её подружка только закатила глаза. Белл не сдержала усмешки. Но старшекурсник махнул рукой и ускорил шаг. Девушки последовали за ним.
К близнецам подошёл Ли Джордан. Вскоре Гарри остался один. Он быстро дошёл до раздевалки, переоделся, собрал вещи и ушёл.
Вечером Гарри решил написать в дневнике Тома Реддла.
Меня зовут Джеймс.
А меня — Том Реддл.
Очень приятно, Том.
Как к тебе попал мой дневник?
Случайно нашёл. А что?
Просто интересно. Но ты ведь не просто так пишешь?
А ты догадливый. Да, я не просто так решил тебе написать. Скажи, ты что-нибудь знаешь про чудовище Слизерина?
Я знаю немного. Но могу показать то, что может тебя заинтересовать.
Гарри очень не понравилось путешествие в память дневника. Было в этом что-то странное. Хагрид открыл Тайную Комнату? И выпустил чудовище? Бред. Тем более огромный паук не смог бы сотворить такое! Определённо, в этой истории слишком много лжи. И что за девочка тогда погибла? Одни вопросы и ни одного ответа.
В марте произошло ещё одно нападение. Пострадали сразу три человека. Гермиона Грейнджер, Лаванда Браун и староста Когтеврана Пенелопа Кристелл. И если на первую ему было плевать, то на вторую…
Это событие очень сильно повлияло на Гарри. Он стал ещё более язвителен, саркастичен и ироничен. Особенно сильно доставалось Драко Малфою, который просто не замечал состояния Поттера. В итоге регулярно, хотя бы два раза в день, брюнет его унижал. Но слизеринца это не останавливало. Он с достойным упорством пытался превзойти гриффиндорца.
И выглядело это порой жалко.
Настроение в гриффиндорской гостиной было почти траурным. Пострадали три их сокурсника. По вечерам в помещении было тихо. Даже близнецы присмирели.
А преподаватели ввели в Хогвартсе строжайшие порядки. Отныне ученикам запрещалось покидать гостиную после шести и разрешалось передвигаться по замку только в сопровождении профессоров.
Эти события угнетали всех обитателей школы.
