Школа жизни

Сентябрь сменился октябрём. По-прежнему часты были дожди и ветра, а лучи осеннего солнца очень редко появлялись на небе, затянутом серыми тучами. Пожелтевшую и мокрую от регулярных дождей траву бурым ковром покрывали упавшие листья. Гарри теперь в любую погоду гулял вокруг озера. Холодный воздух остужал его мысли и чувства, действуя на него примерно так же, как сигареты и алкоголь в тот вечер. А ещё на него повлиял разговор с одной странной когтевранкой по имени Полумна Лавгуд. — Ты скучаешь по ней? — отстранённо произнесла девушка и посмотрела будто сквозь Гарри. Они стояли на берегу озера. — Очень, — тихо ответил Поттер. Он знал об этой девочке лишь то, что говорили о ней остальные. Её называли сумасшедшей, полоумной… Да как о ней только не говорили! — Мне не хватает её. — Когда мне было восемь, у меня умерла мама. И я очень тосковала по ней, пока папа однажды не сказал, что умершие живы до тех пор, пока жива память о них. Они остаются живыми в наших сердцах и мыслях. И когда я поняла слова моего папы, мне стало легче… Я не забыла маму, и порой тоскую по ней… Это неизбежно. Но потом я вспоминаю, что она всегда рядом, даже если её не вижу. Гарри молчал, обдумывая слова когтевранки. И впервые за долгое время на его губах заиграла лёгкая, едва заметная улыбка. И пусть в ней была видна печаль, но всё же она была искренней. — Спасибо. После этого разговора ему практически перестали сниться кошмары. И на душе полегчало. Аластор Грюм не забыл свои слова про Империус. И вспомнил об этом профессор аккурат в конце октября, в день прибытия иностранных представителей школ-участниц. И ученики, которые уже с нетерпением ждали их прибытия, были обескуражены словами Грюма. Но возражать ему никто не посмел. В центре класса (парты теперь стояли вдоль стен) столпились гриффиндорцы и слизеринцы. Профессор, явно наслаждаясь лицами студентов, начал вызывать подростков в одном ему известном порядке. Паркинсон, Уизли, Грейнджер, Малфой, Нотт… Гарри Поттер был последним. — Мистер Поттер, — пригласил Грюм. Поттер посмотрел на преподавателя, чуть склонив голову вбок. — Мистер… — хотел было поторопить тот парня, но Гарри вышел в центр. «Разум пуст», — подумал брюнет и прямо посмотрел на учителя. — Империо! — произнёс профессор. Зелёный луч ударил прямо в грудь. Спустя мгновение в его голове раздался голос: «Танцуй». Поттер продолжал стоять. «Изобрази петуха», — новый приказ. Брюнет продолжал стоять, смотря пустыми, ничего не выражающими зелёными глазами на учителя. «Пробеги по классу», — вновь этот голос. Гарри тряхнул головой и уже осмысленным холодным взглядом посмотрел на профессора. Тот, как и все, был удивлены. — Мистер Поттер, Вы слышали мои приказы? — Да. — Но Вы не подчинились им. — Я никому не подчиняюсь. — Вы смогли побороть его. — Смог. А также я мог бы Вас послать, — оскалился брюнет, — но Вы бы вряд ли такое спустили с рук, не так ли?.. Оставшаяся часть урока прошла относительно спокойно. После того, как все покинули кабинет, началось бурное обсуждение поведения Гарри Поттера. А тот решил больше не появляться на уроках Грюма и как можно меньше пересекаться с ним. И решения он своего не изменил. Вечером все ученики и профессора собрались около парадного входа. Первыми прибыли в карете, запряжённой странными лошадьми, представители Шармбатона, а чуть позже в озере появился корабль Дурмстранга. — Это же Виктор Крам! — послышался восторженный голос. Директора поприветствовали друг друга. Вскоре все направились в зал. — Джеймс! — послышался смутно знакомый голос. Гарри обернулся и тут же оказался в объятиях очень красивой блондинки. Поттер опешил. Некоторые тоже остановились и с удивлением посмотрели на открывающееся действо. — Изабель? — удивился брюнет, невольно переходя на французский. На его губах мелькнула улыбка. — На самом деле, Изабель - моё второе имя. Меня зовут Флёр. — Гарри. Джеймс моё второе имя, — девушка звонко рассмеялась. Поттер только улыбнулся. — Пойдём, а то замерзнешь. — Гарри, а откуда ты знаешь эту красотку? — поинтересовался Финниган. — Пару лет назад познакомился с ней в Швейцарии. — В Швейцарии? — заинтересовался Томас. Грейнджер, Рональд и остальные стали прислушиваться. — Да. На Рождество, — кивнул Гарри. — Прогулки под луной, первый поцелуй и страстная ночь, — мечтательно закатил глаза Симус. — А в ней, определённо, есть кровь вейлы! Как я тебе завидую!.. — Не спеши завидовать, — фыркнул Поттер, — первый поцелуй у меня был с полячкой, имени которой я даже не помню. А «страстную ночь», как ты выразился, я провёл со страстной испанкой. Все уставились на него. — Заливаешь, — фыркнул Рональд. — Хочешь - верь, хочешь - нет, — закатил глаза Поттер, — но когда я встретил Флёр, то лишь проводил её до ярмарки, где ждали её родители и сестра. — Всё равно завидую, — вздохнул Финниган. — Симус, не переживай. Он же врёт, — убеждённо произнесла Грейнджер, которой было неприятно и обидно слышать откровения брюнета, так как она до сих пор была влюблена в Гарри. Несколько дней прошли незаметно. Наступил Хэллоуин. Все с нетерпением ждали вечера, так как за праздничным пиром должны были стать известны имена трёх чемпионов, которых изберёт Кубок Огня. Гарри, который изначально не хотел идти, под напором женской половины команды сдался, и потому в нужное время уже сидел рядом с близнецами и Ли Джорданом в Большом зале. Как только двери закрылись, свет факелов стал не таким ярким. Зажглось пламя Кубка, около которого уже стоял Дамблдор. Из огня вылетел обожжённый кусок пергамента. — Чемпион Шармбатона — Флёр Делакур! — названная блондинка встала из-за стола Когтеврана и направилась в комнату, на которую указал седоволосый директор. — Чемпион Дурмстранга — Виктор Крам! — в глазах Каркарова мелькнуло торжество. — Чемпион Хогвартса — Седрик Диггори, — пуффендуец вскоре присоединился к Делакур и Краму. Но тут пламя вновь вспыхнуло. Директор едва успел поймать четвёртый кусок обожжённого пергамента. — Гарри Поттер! — объявил он. Зал замер. Поттер обвёл всех злым взглядом и отправился в ту маленькую комнату под гробовое молчание остальных. Квиддичная команда переглянулась. Они-то заметили взгляд друга. Сейчас кому-то очень сильно достанется… И этому «счастливчику» повезёт, если по нему «пройдутся» только словами. Гарри вот уже несколько минут выслушивал препирательства чиновников, директоров и двух деканов. Остальные чемпионы неприязненно на него поглядывали. — Мистер Поттер! — к подростку повернулось семь пар глаз. Брюнет посмотрел на них холодными насмешливым глазами. — Вы ведь понимаете, что нарушили правила? — вкрадчиво произнёс Крауч. В глазах Гарри вспыхнуло бешенство. Казалось, ещё чуть-чуть, и он кинется на педантичного чиновника… — Скажите, я похож на тупоголового барана, которому не дорога жизнь? — в его речи проскальзывало шипение. Бэгмен отшатнулся. — Жизнью стоит рискнуть хотя бы… — начала директор Максим, но её грубо прервал Поттер: — У нас разные ценности, мадам, — рыкнул он в её сторону и вновь повернулся к англичанам, — а это - тупоголовые амёбы, которые всё делают через задницу! — Гарри рос среди маглов, ругательства которых, в отличие от магических, были жёсткими, конкретными и звучащими, как диагноз или приговор. — Выбирайте выражения, — холодно бросил Снегг. — Гарри, ты бросал своё имя в Кубок? — спокойно спросил Дамблдор. — Повторяю для особо непонятливых: нахера мне это делать? — Он лжёт! — подал голос директор Дурмстранга. — Вечная слава… — Заткнись, Пожиратель! — яростно прошипел Поттер и передразнил. — Вечная слава… Это не та вещь, о которой я мечтаю. Слишком абстрактна такая мечта. Вот другое дело - бутылка виски и сигареты… Гарри сидел в пустом классе, в котором он всего несколько месяцев назад разговаривал с Лавандой, пил виски прямо из горлышка бутылки и курил. Настроение было отвратительным. Его попытались унизить (в итоге эти личности сами были унижены хотя бы тем, что им в лицо подросток высказал всё, что о них думает) и оклеветать (Поттер это просто так не оставит). Сейчас, сидя на подоконнике и допивая остатки алкоголя, Гарри вертел меж пальцев очередную сигарету и размышлял. На удивление, мыслил он довольно трезво. Я им устрою секс, наркотики и рок-н-ролл. Узнаю, кто втянул в это дерьмо, изобью по-магловски. Чтоб неповадно было… И эти министерские овцы хороши. Да и многоуважаемый директор недалеко ушёл от них… Послал бы их всех нахер, если б руки не были связаны. Но ничего… В этом мире всё возвращается бумерангом. И им перепадёт. А та сволочь, что втянула меня в это, получит не только по роже… Так, начинаю повторяться? О чём это я… Про первое испытание нам толком ничего не сказали. И к чему нам, то есть мне, готовиться? Ко второму пришествию Христа?.. Придётся поподробней почитать об этом Турнире… Что-то мне подсказывает, что его не просто так запретили… Должны быть причины. Но с этим можно разобраться позже. Мне надо в рекордно короткие сроки освоить программу четвёртого, пятого, шестого и седьмого курсов… Плюс дополнительная литература. И начать стоит с основного материала… Ну, ничего, справлюсь. И выиграю. Победа — всё, страх — ничто…