Go away you fucking gay!

Для Чимина это был конец. Он потерял все связи с Чонгуком. Хосок лишь пожимает плечами и говорит, что у него такая же ситуация и что Чонгук обязательно вернётся. Но Чимин не верит. Больше нет. Его просто разрывало на куски от осознания того, что они больше не смогут встретиться, увидеть друг друга или сказать хоть что-нибудь на прощание. Парень корил себя, сжимал пальцами волосы и беззвучно кричал, а слезы наворачивались на глаза и медленно стекали по обкусанным до крови губам, начиная жечь крохотные ранки. Потом парень задумался о том, когда он стал зависимым от Чонгука, что сердце ноет и хочется сделать себе больно. Зачем он сказал ему это? Почему не сказал, что любит сильно и принадлежит только ему? — Чимин, может, дверь откроешь, и мы поговорим? — в дверь, разделяющую тёмную комнату и остальную часть их с Намджуном квартиры, стучат негромко, и Тэхён на минуту замолкает, прислушиваясь. — Так нельзя, слышишь? Чимин мысленно соглашается со словами друга и встаёт с кровати, морщась от холода ровного паркета. Щелчок двери, и Тэхён уже переступает порог комнаты и сгребает блондина в охапку. Пак обнимает а ответ и прикрывает глаза, заметив, что руки у Тэ очень холодные и волосы мокрые, возможно, из-за сильного ливня на улице. — Чонгук вернётся, — уверяет Тэхён. — Просто так получилось, что вы поссорились, и в этот же день ему пришлось уехать. — Хосок-хен знает, зачем Чонгуку уезжать? — на секунду в карих глазах мелькнула надежда, но Ким, с досадой поджав губы, отрицательно мотает головой. — Семья Чонгука живёт в Дубаях. Скорее всего он просто решил их навестить. Как же Пак ненавидит эти «возможно», «скорее всего» и «наверное». За последнюю неделю он столько раз слышал их, что сам стал часто употреблять в речи и терять уверенность во всем происходящем. Тэхён всегда был рядом, потому что обладал таким качеством, что когда близкому человеку плохо, он всегда появится и поддержит. — Короче, давай, собирайся и пошли на улицу. — Но идёт дождь, — отнекивается Чимин, для пущей уверенности взглянув в окно. — Какая разница? Тебе нужно освежиться, а то дома все неделю просидишь, — настаивает Ким, протягивая Чимину одежду. Тот глубоко вздыхает и одевается. Спорить с Тэхёном — все равно, что доказывать стене свою правоту. Тэхён не берет зонт, хотя он лежал в углу прихожей и не заметить его было просто невозможно. Впрочем Чимин не задаёт вопросов, потому что Ким одевает его в тёплую куртку и подталкивает к выходу, сразу же схватив за руку и под каплями дождя поскакав по лужам. Вот только тогда Чимин просыпается. — У тебя крыша поехала?! Отпусти! — возмущается Пак, пытаясь вырвать из стальной хватки руку. А Тэ, кажется, плевать с высокой колокольни на его угрозы, пинки и ощутимые удары в спину. — Я не собираюсь мокнуть с тобой, а потом валяться в кровати с температурой! Что ты задумал? А потом они забегают на сухую остановку, чтобы окончательно не промокнуть. — Что за цирк ты устроил? — уже более спокойным голосом спрашивает Чимин, сев на скамейку и поджав под себя колени. Холодно. — Фух, хоть на человека стал похож, — зачем-то улыбается Ким, глядя на недовольное лицо друга. — А то как безэмоциональное чмо, запершийся в четырёх стенах. — Нормальные друзья не выбирают такие способы подбадривания! — рычит Пак, с силой оттягивая Тэхёну щеку, отчего у того в уголках глаз слезы образовались. — Ты был совсем плох, так что встряхнуть тебя не помешало. — Ну, спасибо, блин, — хмыкнул Чимин, сложа руки на груди, и брезгливо окинул взглядом насквозь промокшие темно-красные кеды, слыша за спиной низкий хохот. — У меня пальцы онемели, дурак, а ты ржешь, как ненормальный! Вот возьму и заболею, потом сам будешь меня лечить, придурок. Тэхён ржет, не переставая, и прижимает к себе обиженного парня, стискивая в крепких объятиях. — Ненавижу тебя. — И я тебя люблю, маленькая булочка, — с улыбкой отвечает Тэ, но тут же опускает взгляд вниз. — Кстати о булочках. Куда они подевались? — Уплыли, — пожимает плечами Чимин. — Чонгуку не понравится. Ему нужна хорошая аппетитная задница, которую можно будет сжимать пальцами, мять, а при удобном случае... — Идиот! — Чимин больно бьёт его локтем в бок, но вызывает лишь смех и краснеет не только от злости, но и от смущения, возникшего из-за слов друга. Он вспоминает, что Чонгук и вправду любил подхватывать его под ягодицы и сжимать их до синяков пальцами. Прикосновения заставляли Чимина стонать и выгибаться, а сейчас, когда их больше не получится почувствовать кожей, Пака начинает ломать не по-детски. Он нуждается в Чонгуке. Это, как аппарат, который нужен для поддержания жизнедеятельности человека. Как солнце в холодный вечер, согревающий и тело, и душу. Как воздух, без которого не продержишься и десяти минут. — Я скучаю, не могу без него, — вздыхает Чимин, утыкаясь носом другу в плечо. Тэхён, как заботливая мама, гладит рукой по волосам. — Хосок обещал, что если что-нибудь узнает, то сразу же поделится новостями, — говорит он. — Буду рад, если это так. А теперь, если не возражаешь, я иду домой. Я не чувствую своих ног, мне холодно! — взвыл Чимин, ища тепло в чужой куртке. Тэхён снова хохочет и позволяет тащить себя обратно в дом, в то время как Пак недовольно бубнит себе под нос и улыбается рассеянно. Интересно, как ты там, Чонгук?

***

В аэропорту Чонгука встречает отец, который, собственно, и попросил его приехать в страну. Всю дорогу до домика у моря он рассказывал о том, что семья очень сильно скучала. Чон на эти слова лишь хмыкает. За последний год не было ни одного звонка от родителей, которые, по словам одного из них, постоянно думают о своём сыне в Сеуле. Черта с два, им плевать! Гук никогда особо не ладил с ними. У родителей жизнь на полную катушку, три ребёнка под боком, которые, кажется, даже не подозревают о том, что у них есть старший брат, точнее два. — Могу ли я узнать причину, по которой пришлось преодолеть тысячи километров? — интересуется Чонгук, с ожидаем глядя на отца. — А разве нужны причины, дабы просто увидеть свою семью? — Почему тогда сами не взяли и не прилетели? Я думал, что что-то серьёзное. Мужчина недовольно свел брови к переносице. — Ты не рад нашей встрече? — Рад, но не такой, — хмуро отвечает Чонгук. — Так все-таки, что за звонок с просьбой срочно приехать? — Как приедем домой, сразу все узнаешь. Поверь, Чонгук, мы с мамой желаем тебе только добра и надеемся, что ты отплатишь нам тем же. — Пфф, Хосок-хен долго ждал вашей поддержки, когда только начал заниматься танцами, но не получил даже одобрительной улыбки. А до меня вообще не было дела. И как вы теперь думаете получить поддержку? Отец не ответил, сжав пальцами руль довольно дорогого автомобиля. Чонгук тоже замолк, отвернувшись к окну. И на хрена он сюда приперся просто так? — Я понимаю твоё отношение, — вдруг отчаянно говорит отец. — Но я и твоя мама хотим, чтобы мы жили, как раньше. Ты можешь... — Я не хочу жить здесь, — со вздохом качает головой Чонгук. — Зачем переезжать сюда, если там у тебя есть все: друзья, университет, люди, которые по-настоящему тебя любят и ждут? — Тут тоже можно найти друзей, а образование...у меня есть знакомый. Он может дать тебе возможность учиться в здешнем университете. Поверь, они ни чуть не хуже сеульских... Даже лучше, чем ты можешь себе представить! Скептический взгляд, обращенный в сторону водителя, так и говорит, что слова отца нисколько не повлияли на Чонгука. Брюнет не собирался жить в другой стране, находить новых друзей и оставлять Чимина одного. Вспоминая блондина, Чонгуку хочется ещё больше уехать отсюда. И хотя они поссорились, он безумно скучает по этому чуду и чувствует себя виноватым. Ведь Чимин тоже человек и, кем бы ни был, он имеет право общаться с теми, с кем хочет. Чертова ревность порой заставляет перейти границы и не подумать о последствиях, дергая за ниточки, как безвольную куклу. — Мы приехали. Чон выходит из свежего салона, но тут же порывается залезть обратно, потому что, во-первых, жара ужасная, а во-вторых, на пороге дома стоит мать с ребёнком на руках и двое мальчишек-братишек. А ещё какая-то девушка азиатской наружности с привлекательными чертами лица, длинными светло-русыми волосами. Увидев Чонгука, она засмущалась и что-то шепнула на ухо матери. Чон не умеет читать по губам, но знает, что все это неспроста и нужно быть начеку. — Гукки, мы так по тебе скучали, — улыбнулась женщина, когда брюнет подошёл ближе, чтобы поприветствовать всю семью. Чонгук улыбается в ответ и бросает быстрый взгляд в сторону молодой незнакомки. Та растерянно цепляется пальцами за края футболки и часто моргает непонятно для чего. Даже если она и пытается привлечь к себе внимание, Чонгуку до неё нет дела. — Это Мари, — сказала мать. — Она — няня для твоих братьев, пока мы с отцом на работе. — Ага, — беглый взгляд Чонгука не заметил ни одной особенности в девушке. Она была проста, как белая хлопчато-бумажная простынь, ничем не примечательная стройная девушка, довольно симпатичная. Но до невозможности скромная и робкая. Чонгук это понял по согнутым вместе коленям, обкусанным губам и по теребящим ткань одежды пальцам. Это жуть как раздражало, потому что Гук никогда не любил людей, которые постоянно мямлят, прячут лицо и двух слов связать нормально не могут. — П-приятно п-познакомиться, — неловко произнесла Мари, протягивая руку. Чонгук смотрит на нее и скрипит зубами, потому что только у одного человека должны быть такие маленькие ладони. И этот человек — Чимин. — Я скоро отсюда уеду, так что забудь про моё существование, — с фальшивой улыбкой отвечает Гук, проходя мимо удивленной девушки и матери и подходя к двум темноволосым мальчишкам. — Давно не виделись, Джинён и Джунён. — Хён, мы скучали, — отвечают мальчишки, слегка улыбаясь и обнимая брюнета, наклоняясь к его уху. — Хён, родители хотят, чтобы ты поженился на Мари, но мы не хотим этого. Чонгук уверяет их, что такого не произойдет, так как у него уже есть любимый человек, чем несказанно порадовал близнецов. Ну уж нет, он не позволит этому случится, ведь его сердце уже принадлежит Чимину.

***

Тэхён был удивлён предложением Чимина поехать в Дубаи и найти Чонгука. Пак, что уже успел покраситься в чёрный цвет, горел желанием поскорее купить билеты на самолёт, но есть проблема. Они, может, и знают, что Чонгук в Дубаях, но точное его местоположение все еще неизвестно. Впрочем на помощь приходит Хосок, тоже воодушевленный внезапной поездкой. Уговорить его сказать точный адрес, по которому живёт семья Чонов, не пришлось, так как танцор сам все рассказал и даже посоветовал какие вещички с собой взять. С одной проблемой разобрались, остаётся только купить билеты, а денежки где взять? Чимин счастливо улыбается, доставая из своей копилки в виде белого кролика кучу монет, а потом из одной из книг кучу купюр. — Какой банк ограбил? — не удержался от комментария Тэхён, подавив смешок. — Я копил их три года, чтобы потом купить себе машину, — отвечает Чимин. — Но, думаю, машина подождет ещё несколько лет. — Не забудь, что билет ты покупаешь ради Чонгука, — подмечает Хоуп, незаметно для Чимина чмокнув Тэхёна в шею. — Вы не поедете со мной? — спрашивает Пак, заметно занервничав. Тэхён колеблется и смотрит на танцора. Тот выглядит спокойным. — Ну, Чонгук мне шкуру спустит, если ты где-нибудь потеряешься, поэтому мы едем вместе, — с улыбкой произносит он, пряча руки за спиной. — Тэ, ты тоже с нами едешь, — смотрит на удивленного Кима, который никак не ожидал такого. — Я? — Конечно, без нас тебе тут будет скучно. Да и махнём мы всего на день-два, — произнес Хосок, и Чимин с надеждой поддакивает, глядя на задумавшегося Тэхёна. — У нас точно денег хватит? — вздыхает Ким. — Хватит-хватит! — Ну, раз так, то да, я еду с вами. Улыбочка Тэ слепит глаза не хуже солнца. Чимин счастлив, что ему не придётся ехать одному, ведь с друзьями намного интереснее и веселее.