***
— Спокойной ночи, Чимин, — шепчет Чонгук, вспомнив, что разница во времени между Сеулом и Дубаем составляет порядка пяти часов. Сразу же после семейного ужина, брюнет направился в отведенную ему комнату и упал на кровать. Он по привычке хочет прижать к себе и зарыться носом в чужой затылок, но вспоминает, что Чимина здесь нет, и он один в этой комнате, совсем неуютной без самого дорого и родного. Сегодня на ужине Чонгук сразу же дал понять, что ему совершенно неинтересно предложение родителей познакомиться с Мари поближе. Девушка искренне не понимала, да и родители тоже, почему Чонгук отрешенно себя ведёт. Он больше пяти секунд не задерживал на ней взгляда, несмотря на то, что девушка изо всех сил пыталась обратить на себя внимание, положив стройную ножку на другую или убрав длинную прядь за ухо. Но Чонгук этого не замечает, случайно или нет, остаётся догадываться. Рубашка на нем немного мокрая от пота, и через ткань становятся видны мышцы. — Ты ходишь в спортзал, сынок? Правильно, небось девушки толпами бегают, — подметил с улыбкой отец. — И не только девушки, — усмехнулся Чонгук, проигнорировав очередную попытку Мари обернуться в её сторону. Мать, похоже заметив неудачи девушки, решила ей помочь. — А Мари у нас очень хорошо готовит. Не девушка, а чудо неземное. И красивая, и прилежная студентка, и готовит вкусно. — Ох, не стоит, госпожа, — смутилась Мари, прикрыв смущенное личико ладонями. Чимин тоже так делает, стоит Чонгуку лишь прошептать на ушко нежное «люблю». Брюнет уже давно заметил напрасные старания родителей. Девушка никаким образом не смогла его заинтересовать, но Чонгук решает дать ей шанс, чтобы потом усмехнуться и сказать, что раздражает жутко и совсем не возбуждает. И сейчас Чонгук лежит на кровати и вспоминает все ситуации, связанные с Чимином, по которому скучает сильно. Он в одних лишь чёрных обтягивающих джинсах с взъерошенными волосами и скучающим выражением лица ложится на спину, прожигает в потолке дыру. А потом слышится неуверенный стук в дверь. Мари стоит на пороге в одной лишь ночнушке и кусает губу. Чонгук смотрит на нее выжидающе, властно, и девушка закрывает за собой дверь, подходя к кровати. — Чем могу помочь? — делая вид, что не знает цели её визита, спрашивает Чон. — Вы...вы совсем не обращаете на меня внимание, господин Чон. Почему? — тихо мнется девушка, опуская взгляд в пол. — Может, потому что ты меня не заинтересовала. — Я не остановлюсь, господин, — Мари, поборов стыд, внезапно уселась на колени Чонгука, положив его ладони на свои бедра. — Может, если я сделаю это, то вы сможете побороть свое упорство и равнодушие и, наконец, заинтересуетесь мной. Какие уверенные слова для такой особы, Чонгук мысленно ликует, ведь жертва клюнула на приманку и с покорностью залезла прямо в клетку. Мари старается не теряться и на ходу придумывает, что делать дальше. Она заерзала своей попой на его бёдрах, пытаясь возбудить, и, конечно же, от такого трения даже у мёртвого встанет. Чонгук позволяет ей делать все, но не даёт себя целовать, отпихивая от своего лица рукой. Та все равно не сдаётся, встав перед ним на колени и снимая с себя ночнушку. Но Чонгук внезапно просит отдать её ему, и Мари, не понимая намерения брюнета, отдаёт ему ночнушку. — Отлично, а сейчас я хочу кое-что сказать, — усмехается Чонгук, внезапно порвав ночнушку на две части. — Ты мне совсем не нравишься, раздражаешь и бесишь. Не хочу тебя расстраивать, но у тебя ещё с самого начала не было шансов на моё внимание, потому что, — он выдержал паузу, взглянув на шокированную внезапным отказом. — У меня уже есть любимый человек, и ради такой, как ты, никогда не брошу. А теперь уходи. Мари шмыгнула носом, все еще не понимая, почему Чон так поступает, и, схватив порванную ночнушку, выбегает из комнаты с громкими рыданиями. Чонгук провожает её сочуствующим взглядом, потому что перегнул палку, но так будет лучше. Уставший парень укрывается одеялом и мечтает, чтобы ему приснилась поляна с множеством цветов, он и бегущий навстречу Чимин с венком на голове, его заливистый смех и тёплые объятия. — Люблю. Скучаю.***
Чимин спал от силы три часа. Ему стало внезапно холодно и одиноко, несмотря на прикорнувших рядом друзей. Чувство одиночества, боязнь высоты — все это сказалось на его самочувствии, и только одно лекарство может помочь ему. В окно Пак боялся глядеть, слишком высоко, и попытался снова заснуть. Все та же стюардесса проходила по салону и предложила Чимину плед. Чимин укрывается им и снова засыпает, положив голову на плечо Тэхёна, а тот в свою очередь — на плечо Хосока. Потом его будит Тэ и радостно оповещает об их прибытии в Дубаи. Чимин спросонья ничего не понимает и отдаёт плед обратно, не забыв поблагодарить заботливую стюардессу. Снова паспортный контроль, получение багажа. Хоуп посоветовал привести себя в порядок, ведь скоро они встретятся с Чонгуком. Такси пришлось ждать около часа и ровно столько же ехать, застревая в пробках.***
Чонгук встаёт рано, подстрекаемый чувством внезапной перемены. Он чувствует, как его ломает всякий раз, когда вспоминает, что Чимин за тысячи километров от него, один и, наверняка, потерянный. Чонгук обнимает руками воздух, представляя, что это Чимин, и мысленно просит у него прощения за свой вспыл и жгучую ревность. Спустившись, брюнет замечает направленный в свою сторону осуждающий взгляд матери, скорее всего из-за Мари та была зла. Завтрак проходил в тишине. Мари не поднимала своего взгляда с тарелки. Отца вообще такая обстановка не устраивала, особенно он боялся посмотреть в сторону рассерженной жены, которая ещё чуть-чуть и начнёт плеваться ядом и изрыгать пламя. Но атмосфера тут же улетучивается, когда в дверь стучат, причём так, будто отбивает бит. — У нас гости? — спросил отец. — Нет, не должно быть, — неуверенно ответила мать и вышла в коридор. Через несколько секунд послышался возглас: — Хосок? Чонгук, услышав имя родного брата, которого по идее быть здесь не должно, повернул голову в сторону выхода. — Хён? — Привет, Гукки, — накидывается с объятиями танцор, не забыв поздороваться с семьей. — Что ты здесь делаешь? — шокированно выдаёт Гук. — Вообще-то мы приехали, чтобы забрать тебя домой. — Мы? — Ну да. Со мной ещё Тэхён и Чимин. — Чимин? — сердце пропускает удар в тот момент, когда за спиной Хоупа осторожно выглядывает Чимин и смущенно улыбается. — П-привет, Чонгук, — неловко произносит Пак и тихо ойкает, когда Чон берет его за руку и выходит с ним на улицу. Чимин пропускает момент, когда его стискивают в объятиях, выдыхая в ушко. — Я так скучал по тебе, малыш, — говорит Чонгук, прижимая Пака к себе. — Я тоже, — шепчет со слезами на глазах. — Ты покрасился. Тебе очень идёт чёрный цвет. Чимин смущенно прячет личико за волосами. — Спасибо. Знаешь, я столько пережил. Впервые полетел на самолёте. Было страшно, но одна лишь мысль о тебе вселила во мне уверенность. Боже, Гукки, я был не прав. Я не хотел говорить тебе плохого и обидеть. Пожалуйста, прости меня, — произносит черноволосый, утопая в объятиях любимого человека. Его губы накрывают чонгуковы, вовлекая в нежный поцелуй. Брюнет подхватывает его под ягодицы, не прерырывая минуты близости. — Это возмутительно, — на заднем фоне злится мать. — Дорогой, почему ты ничего не говоришь? Наш сын — гей. — Ты хотела сказать «сыновья»? — с каким-то облегчением выдыхает отец, кивая в сторону целующихся Хосока и Тэхёна. Семья с причудами.***
Они снова взлетают. Но на этот раз Чимин жмется к спасительной руке Чонгука и глупо улыбается, видать от счастья. — Все еще страшно? — Нет, — Чонгука устраивает такой ответ. Он гладит черные волосы, зарываясь в них пальцами, проводит по мягкой коже, вдыхает запах полевых цветов и через какое-то время обнаруживает, что Чимин уже спит без задних ног, а главное — счастливо улыбается. И Чонгук улыбается, целуя его в макушку, и сам понемногу засыпает. Волноваться больше нет необходимости, когда под боком человек, которого любишь.