До этого момента, безликий сжал плечи шатенки, от чего та вздрогнула и сделала шумный вздох. Затем, развернул ее к себе лицом и посмотрел в глаза, нет, в душу. Та в свою очередь немного смутилась, далее повернула голову в сторону. Старший отпустил плечи и сел рядом.
— Расскажи. — в ответ молчание. — Будет легче затаить боль. — … Зачем? Зачем ты мне помогаешь? Мог бы оставить с меня на крыше, подпитываясь страхом. Или еще раньше, выгнал бы, убил, чтобы не мучиться. — Мог бы, не отрицаю, иногда сам задаюсь этим вопросом и сам не знаю ответ. Как ты сказала: «Просто так»… Ты кое-кого напоминаешь. — прошли несколько мгновений. — … Мне было два года, когда это началось… Это был 2000. Был он пасмурным, однажды почти весь день я проспала. Вечером к нам приехала женщина, не помню кто, но она как-то причастна к этому. Я зашла в комнату моей сестры, ее звали Бетти. Она была блондинкой с голубыми глазами. В свои шестнадцать уже встречалась с восемнадцатилетним парнем. — Ты это знаешь? — В те года я прекрасно понимала английский и могла составлять в головке простые короткие предложения. Мы много общались с Бет, потому что родители часто были на работе. Я выслушивала ее сокровенные тайны, она играла со мной и нянчилась, ее парень приносил одежду, в общем, я ни в чем не нуждалась. В тот самый день я доковыляла до комнаты Бет, дверь была не заперта и я вошла. Она повесилась, видимо не выдержала расставания. Потом, через месяц у меня был день рождения и мы поехали на пикник. Опять лил дождь, очень сильный, дул ветер, из-за чего, невозможно ехать. Мы остановились у леса, ибо дальше невозможно было ехать. Через некоторое время погода наладилась и мы поехали дальше, куча грязи и камней на проселочной дороге мешали, но, наконец мы выехали на трассу. И на встречку выскочил бензовоз. Дальше авария, столкновение с деревом, я вылетаю из машины, взрыв. Дальше ничего не помню, будто стерли воспоминания. — Это все? — Потом разрывы и я помню, что в России. Попала в приют, выучила русский, жила в каком-то захолустье, кормили остатками. Все болели, были худыми, кругом собаки, даже кто-то бешенством заражался. Тогда я была совсем не такая. Бледная кожа да кости, волосы грязные и можно просто, сделав небольшое усилие, как в твоей руке будет целый клок волос. Если вкратце, я была настоящим зомби. Все меня били, ненавидели, уродовали. Отверженец, он и в Африке отверженец. Затем, я опять вспоминаю Америку. Там до 9 лет жила в приюте, который казался раем, по сравнению с предыдущим. Меня никто не замечал, что было счастьем. Выглядеть я стала лучше, по крайней мере набрала вес. Затем меня удочерил Брюс, я стала жить с двумя старшими братьями, дворецким, отцом и частенько видела дядю. Заметно похорошела, выросла, характер был бойким только. В четырнадцать жила одна, в другом городе, двухэтажной квартирке. Выучилась к шестнадцати, в восемнадцать устроилась на подработку, в девятнадцать планировала переехать, ну в двадцать я поселилась здесь. — Из грязи в князи. — Ты ведь был в похожей ситуации? — Что? — от нее не отделаешься. — Я тут душу изливаю, хорошо не плачу. Ты просто сидишь, как губка впитываешь мои проблемы, а свои еще больше теребишь. Даже выражение «я тут не причем, у меня морда кирпичом» выглядит по другому. Выкладывай. — Ладно, только отстань. Нашу мать убили люди, она успела спрятала нас, а сама отвлекла их и мы остались одни. Сплендору повезло, он был еще младенцем и почти не помнит ее… — Ты возненавидел людей и стал их убивать, затем ты настолько привык питаться страхом и мучениями, что только это может утолить твой голод. А когда ты смотришь на братьев, то вспоминаешь ее и начинаешь винить себя, поэтому ты постоянно закрываешься в четырех стенах. Не такие уж мы и разные, как я думала. И оставил мою никчемную душеньку в живых, из-за ее чистоты и невинности, а также просто для эксперимента, хочешь узнать сколько я тут проживу и каждый раз надеешься, что я свалю.To be continued…