Даже не знаю, чему я рада больше: тому, что я жива или что, проснувшись, не ослепла в своей камере. Тусклый теплый свет доходил откуда-то сбоку, куда я побаивалась смотреть. Боюсь шевельнуться хоть немного и проснуться вновь в том страшном месте. Я жмурюсь, максимально сосредотачиваясь на осязании. Подо мной все та же твердая кушетка со впивающимися пружинами в спину. Невероятно тихо, словно я по-настоящему умерла.
Дрожащие веки через силу открылись. До тошноты знакомая ситуация… Я неслышно вздохнула, обречённо разглядывая белый потолок, после чего переключилась на стену справа от себя. Тоже белая и шершавая, а на углу дверь… Дверь? Я невольно хмыкнула, вопрошая саму себя: стоит ли посмотреть? Вдруг, если поднимусь, то происходящее окажется предсмертным сном? Соберись, Кэролайн! Чудо уже то, что ты так скоро мыслишь.
Я села на кушетку, которая предательски тихо заскрипела. Странное чувство, будто за мной следят, вновь объявилось. А вместе с этим тяжесть по всему телу. Точно, та тварь же хотела перекусить мной, ха-ха! Я цела! Руки и ноги хоть и покрыты пожелтевшими синяками, но целы! Стоило мне наклониться, как тягучая боль в шее заставила зашипеть. Наверное, после удушения и укуса наложили бинты. Значит, меня все же спасли… Сейчас можно вздохнуть с облегчением, а после уже разбираться со следствием.
Медленно, хватаясь за так же причиняющий боль бок, с которого меня и начали пожирать; на ощупь он уже набрал массу, но сила регенерации не выполнит свою обязанность за день. Поэтому я, напоминаю себе, медленно, стараясь не причинять лишних увечий, двинулась в сторону внезапно возникшей двери. Тихо приоткрываю этот пластиковый прямоугольник, за которым вижу себя. Небольшое зеркальце размером с мою голову. Удивительно! Я так обрадовалась простому зеркалу, прикреплённому к стене на честное слово. Мне даже не стал важен тот факт, что это отдельный санузел. Я подошла ближе, чуть прикрывая за собой дверь по привычке, схватила обеими руками оранжевую робу и подняла ее на уровень талии. Забинтованный силуэт был оборван и совсем не похож на другую сторону моего же тела. Шея чувствовала себя гораздо лучше, и на вид тоже не отличалась от своего обычного состояния, за исключением синяка от удушения. Я резко сообразила, что у меня есть возможность рассмотреть ближе эту мученицу в отражении. Сделав шаг к раковине и опершись на нее одной рукой, другой я стала осторожно касаться своего лица. Изможденное от недостатка свежего воздуха и солнца, с немного впалыми щеками и уже надоевшими сухими губами, которые я тут же облизнула. Кошмар! Я поседела! Что же, Кэр, это было ожидаемо с такой обстановкой, да?.. А это что? На голове тоже была перевязка…
Шорох.Я подскакиваю на месте, замирая, насколько мне позволяет гулко стучащее в голове сердце. Тихо подхожу к двери, трясущейся рукой ухватившись за ручку и боязно выглядываю в комнату.
— Очнулась, наконец. — я вскрикиваю, захлопывая дверь и замирая на месте, пытаясь не дать ее открыть… Оно… Это существо, что пыталось меня съесть… там. — Не кричи. — ледяная белая ладонь сжимает мою, приказывая стать статуей и оставаться в сознании, пока не умру… Разум отказывает — тело все в напряжении и из-за этого необъяснимо сильно дрожит. — Успокойся. — как ножом по стеклу ударил шепот монстра. Я прикрываю второй ладонью рот, пытаясь дышать не так громко, в надежде, что проживу ещё пару мгновений.Не знаю, как долго я стою так, зажмурившись и молясь самой себе о спасении… Тварь громко вздыхает, заставляя меня вздрогнуть и полноценно задержать дыхание.
Холод исчезает. Я, сквозь боль, вырываюсь в комнату, тут же падая на пол. Черные щупальца медленно приближаются ко мне, пока я безутешно, ослепленная собственными же слезами, ползу назад. Тварь хватает за ногу и останавливает меня. Я вновь вскрикиваю, пытаясь вырваться из хватки. Мою руку хватает ледяная ладонь, поднимая над землёй.
— Кэролайн! Успокойся! — белая пустая голова оказывается вплотную к моей, стоит слезам прекратиться. Я, все ещё в ужасе, не отвожу дрожащего взгляда с головы этого создания, пустого белого полотна, одним взглядом размалывающего меня в окровавленный фарш. — Та тварь мертва. Она больше не двинется с места. Ты меня поняла? — я, совершенно ничего не соображая, дергано киваю головой, тут же жмурясь. — Глупая девчонка… — в ответ на рык создания я сжимаюсь, вновь вскрикивая. Дрожащим телом я ощущаю, как оно хватает меня и куда-то несёт.***
Время словно замерло. Кое-как я пришла в себя, хотя ещё дрожу от каждого леденящего прикосновения к себе. Создание молчит, вновь обращаясь в статую, иногда двигает своей рукой. Когда же это кончится…
— Прекращай терять сознания, раздражаешь. — слышу я недовольный усталый голос позади себя. Хочу сбежать… — Не смей вырываться. Я не для того распинался, чтобы ты боялась меня больше того глиста. — напрягаюсь, пытаясь развернуться к голосу… холодная рука тут же закрывает обзор, а голос приближается, заставляя меня съежиться. — Сиди смирно. Если повернешься, опять в ужасе забьешься в угол и разрыдаешься. — голову отворачивают обратно, принуждают пялиться в стол. Все так же белая рука тянется к книге, перелистывая страницу…Сама не замечаю, как пытаюсь от стресса занять свою голову другим и начинаю вчитываться в происходящее книги…
— Я не дочитала… — на автомате прошептала я, тут же от страха прикрывая ладонями свой болтливый рот, замирая… Ничего? Я приоткрываю один глаз, замечая движение белой кисти, а после и шелест страниц. — Перевернешь. — рука исчезает из поля зрения, и я чувствую, как тело подо мной наклоняется в одну сторону.Спустя какое-то время я осмелела… и перевернула ее. Эту чёртову страницу, ожидая реакции. Даже спустя пару минут ничего не произошло… Пошло оно все к черту! Я опять попыталась повернуться и мне опять загородила обзор ладонь.
— Тебе одного раза не хватило? Опять вопить начнёшь. — устало говорит это создание в ответ. Ощущаю себя собачонкой. — Н-не буду… — успокойся, Кэр. Иначе вместо мучительной смерти будет смерть от стыда. Пытаюсь бороться с ощущением неотвратимого конца и привыкнуть без животного страха смотреть на нечто. Холодная ладонь отстраняется, перелистывая страницу дальше. Белая голова, словно у манекена в магазине одежды, опирается на руку. Она поворачивается ко мне, задирая складку кожи, словно бровь, стоило мне начать сверлить взглядом это существо. — Я… не умру? — боже, Кэр, ты наивнее ребенка… — А ты собираешься меня злить? — оно усмехается, замечая мои покрасневшие уши. Я быстро мотаю головой, пытаясь прикрыть их. — Тогда не попадай в неприятности, как ты любишь это делать. — я схожу с ума. Не только от того что меня пристыдили и что это было в точку, а от происходящего в целом. Такая дикость, что не пытаюсь уловить странные движения этой твари.Раздался металлический скрежет. Я повернула голову в сторону двери, морально готовясь к чему угодно. Вперёд всех сквозь дверь проскочила не понаслышке знакомая леди в черном, тут же наигранно ахая. За ней зашли два здоровяка, которых я тоже помню, особенно то, как они любят хватать меня за руки.
— Я немного не вовремя? — вопросительно гляжу на нее, настороженно вставая на ноги. — Иди-ка сюда, Кэри, мне нужно быстро тебя осмотреть. — она простирает ко мне руки, явно сверля взглядом, но ответить тем же я не могу, из-за отблеска очков. Я медленно, вспоминая о боли в теле, подхожу к ней. Та бегло осматривает меня, сжав запястья рук и повертев голову. — Кажется, ты прекрасно себя чувствуешь, Котёночек! Значит, тебя пора возвращать в твою камеру! — Виктория. — недовольным голосом прорычало существо, отчего и я, и ты, Виктория, вздрогнули и опасливо отошли на полшага, надеясь не спровоцировать монстра. — Она нужна мне прямо сейчас. Тебя что-то не устраивает? — нервно улыбаясь, словно пытаясь успокоить ту фигуру, говорит женщина, сжимая мои руки ещё сильнее. Я недовольно шикаю, пытаясь отдернуть их. — Да. — создание встаёт из-за стола, вытягиваясь в свой полный рост и подходя ближе. Взирая на него снизу вверх, я ощущаю, как подкосились мои ноги… — Все не устраивает. — он берет меня за руки, подталкивая к себе. Улыбка с лица дамы в черном стирается и та отходит назад. — Значит, это твоя благодарность? — необъяснимая злоба сменила тон Виктории. — Я думала, ты понял цену нарушения нашего договора, Слендермен. Но помимо того, что ты без чьего-либо ведома забрал ее из реанимации, когда ее тело в таком состоянии, ты разрушаешь наши творения, ещё хватает наглости идти против меня. А ты возвращаешься со мной, Кэролайн, пока я не поджарила тебя за твои выходки. — солдаты двинулись вперед. Как и эта статуя, которая заслонила меня собой, наклоняясь к охране. — Убирайся, пока я не размазал тебя по полу, человечье отродье. — черные отростки в мгновение ока ринулись к солдатам, вырывая оружие из рук. А затем и самих людей поднимая в воздух и пронзая насквозь. Виктория почти моментально скрылась за дверью.Оглушительный писк заставил меня упасть на колени, сжимая ладонями уши. Даже так я понимала, что оглохну на всю оставшуюся жизнь. Когда я уже совсем сникла к земле, я ощутила на своей голове ледяное прикосновение. Монстр накрыл мои руки своими большими ладонями и прижался, утробно рыча от боли. Звуки стали тише, но боль все равно не прекращалась. Состояние существа было хуже моего, намного, и я не могла помочь.
Ультразвук перестал убивать так же неожиданно, как и начался. Правда, писк в ушах заставлял меня кусать себя за пальцы, пытаясь унять боль. Что касается него — существо бессильно упало в кресло, вновь замирая. Я и сама неосознанно упала на кушетку, тут же отключаясь.
***
— Поднимайся. — холодная ладонь коснулась моей шеи, отчего я сразу взбодрилась и вскочила, в ужасе оглядываясь. Существо… Нет, должно же быть имя. Он усмехнулся моему поведению, всовывая в руки поднос с едой и возвращаясь на свое место. Я вяло посмотрела на еду, параллельно переваривая происходящее. Стоило мне начать есть, как мою тушку пронзил взгляд и я занервничала. — Ты будешь есть или умрешь от голода? — я нервно взглотнула, исподлобья взглянув на белую голову. Посреди ночи этот разговор казался мне более простым шагом. А сейчас, словно ком в горле, отчего даже вздохнуть нормально нельзя. — М-могу я спросить? — я нервно закусила губу, морально готовясь к чему угодно. — Быстрее. — не особо довольно фыркнуло оно, захлопывая книгу. — А в-ваше имя.? — Виктория и раньше называла его, но я слишком волновалась, и с трудом запомнила. — Слендермен. — сухо ответил он, отмахиваясь и возвращаясь к произведению. Живее, Кэр, свяжи два слова! — С-слендермен… — вновь повторила я, стараясь запомнить. — Зачем же т-тогда понадобилось Виктории спрашивать у м-меня… — я опять закусила губу, тут же прикусывая пластиковый прибор вместо нее. — Вероятнее всего — использовать тебя как слабое место. Из-за того, что ты довольно долго знакома с нашей семьёй. — следующая страница. Книга почти закончилась. — Ох… то с-существо… — если оно и вправду мертво, оно могло быть ему подобным? — Это не безликий. Внешнее сходство есть, но его разум и способности разительно отличаются. Это что-то рукотворное, — я невольно обнимаю себя, вспоминая произошедшее. — и мертвое. — безликий… он вновь перелистнул страницу, инстинкты тряхнули мое тело. — Это м-место… В-вы знаете, где оно? — в ответ тихий недовольный рык и я сжимаюсь, прислоняясь к стене. — Нет. Я оказался здесь следом за тобой, с разницей в пару месяцев. Эти люди использовали проверенные методы, чтобы поймать меня. — Слендермен закрывает книгу, разворачиваясь к небольшому книжному шкафчику в четыре полки и возвращает на место. — Это все? Тогда я выброшу это за дверь. — он встаёт со своего места, вешая черный пиджак на спинку стула и протягивая руку в сторону так называемого «обеда». — Н-нет, я сама. — прием пищи продолжался в тишине, до тех пор, пока я не двинулась в сторону массивной металлической раздвижной двери. Безликий зовет меня, после чего кладет руку на плечо, останавливая. Из-за разницы в росте мне приходится поднимать голову, чтобы посмотреть на белое пустое полотно. — Они вновь собираются.? — Нет. Их лишь трое. — отрезает Слендермен, после чего забирает из моих рук пластик и отталкивает подальше от выхода. — Не смей подходить к двери. — я остановилась, разглядывая помещение и краем уха вслушиваясь в происходящее.Я слышу приглушённый писк с внешней стороны камеры и скрежет двери. А здесь, среди пустоты белого помещения, тускло освещаемого парой светодиодных ламп не было ни одной камеры. Единственное, что так часто заявляло о своем присутствии — резко включающиеся красные огни на датчиках движения, сразу приковывающие внимание. Из мебели были лишь кушетка, стоящая не так далеко от дверцы, небольшое потрепанное жизнью или кем-то другим креслице с таким же сомнительным столиком на четырех ножках; сзади у стены прибилась та самая половина книжного шкафа, на одной из полок которого стояла настольная лампа, чей свет я и увидела после пробуждения. Но почему нет ни единой камеры?
— Техника бессильна. — под звук двери существо приближается ко мне, отчего я вновь чуть не вскакиваю на месте. Разве я сказала это вслух? Лучше быть поосторожнее с этим. Стоило мне вполоборота развернуться к Слендермену и приподнять голову, как тянущая боль заставляет вернуться в обратное положение. Бинты начинают больше сдавливать, чем защищать тело. — Людишки… — неожиданно фыркает безликий, потирая место человеческой переносицы, снова напрягая меня. В этот раз я точно ничего не говорила… Хорошо, чтение мыслей не самое непонятное, с чем мне пришлось столкнуться. — Кэролайн. Заканчивай так громко думать и встань здесь. — Слендермен уже занял кушетку, закинув ногу на ногу, в ожидании постукивая пальцами по колену. Я подхожу ближе, замечая в одной из ладоней бинт. Учитывая опыт общения с теми медиками, и это существо сгодится за врача. Когда холодная ладонь касается живота, вздрагиваю, ощущая пробежавшие мурашки. — Я ещё ничего не сделал, чтобы тебе стало больно. — Я не из-за этого… неважно. — эта громкая тишина давила на меня вместе с шумом в ушах. Все повязки были заменены, двигаться стало гораздо удобнее. Я невольно потянулась, ощупывая себя и поправляя верх тюремного костюма. — Спасибо… — Тебе… — вместе со мной произнес безликий, заправляя мешающую мне прядь за ухо. Замерев, замечаю, как появляются складки на его голове, выражая недовольство. — В твоём черепе нашли инородное тело, осколки которого из-за выстрела попали внутрь. — я закусываю губу, устремляя взгляд куда-то в пол. Кажется, теперь я правда одна. Форс не сможет со мной связаться, из-за разрыва связи он наверняка просто отключился… Поэтому я ничего не помню? Все даже хуже, чем могло быть. — Глупая девчонка… С таким тельцем ты себя в могилу сведешь. — голос Слендермена звучит тише обычного, отчего я невольно отшучиваюсь: — Ничего, выкарабкаюсь. — усмехнувшись своим же собственным словам, я вспоминаю и про безликого, который все ещё передо мной. — Слендермен. — фигура поворачивается, чуть наклоняя голову вбок, видимо, готовый меня слушать. — У меня появилась ещё пара вопросов. — Рискуешь жизнью, человечишка. — монстр по неизвестной причине довольно усмехается. Голос становится мягче. Думаю, это того стоит, Слендермен. — Мы были знакомы довольно продолжительное время? — безликий молчит, вновь изощрённо изгибая складки кожи, мол «и что тебе нужно от меня?». Даже не знаю, что мною движет больше: любопытство узнать себя из будущего или опасения за старые ошибки. И все же, этот вопрос я обязана задать всем, кто меня знал. — Какой я была, Слендермен? Может, были особые привычки или странности — любая информация полезна. — Ты самый надоедливый и невыносимый человек, с особой тягой к проблемам. За ярчайшими подробностями обратишься к Оффендеру, когда вернёмся. Не жди никакой развернутой оценки от того, кто чаще видит ваши мертвые от ужаса лица. — я осталась на месте, хоть и почувствовала спиной пробежавшие мурашки и черту дозволенного. — Если здесь есть прослушивающие устройства, стоит забыть о побеге. Поэтому на встречу с этим человеком мне путь заказан. — что я такого сказала? Это создание просто так смеётся надо мной? — Глупышка, думаешь, если здесь нет выхода, я бы тут оказался? Не будь путей отступления — твоя тушка сгнила бы среди другого корма той твари. — безликий недовольно огрызнулся, сжимая мой подбородок и подталкивая ближе. — Оффендер — мой младший брат, с которым ты и повелась. Поэтому весь причиненный ущерб без твоего наличия придется возмещать ему. Какая жалость, но в разгребании собственных неудач ты явно компетентнее него. — я замираю, в надежде, что хватка ослабнет сама. Краем глаза замечаю движение, но никак не могу развернуться и взглянуть. — Н-настолько я была надоедлива? — холод между лопаток непроизвольно выгибает мое тело вперёд, тут же скрепляя хватку щупальца на шее. Дело принимает не самый удачный оборот… — В печёнках сидишь до сих пор. Стоит только открыться твоему поганому ротику — вектор так и тянется вырвать язычок. А дальше всего понемногу. Интересно? — руки рефлекторно впиваются в конечность, готовясь спасать саму владелицу. Испарина на лбу и животный страх, комом засевший в горле, не позволяли мне открыть глаза. — Я предпочитаю безболезненную и быструю смерть, Слендермен. Надеюсь, что это в вашей компетенции. — монстр утробно рокочет в паре миллиметров от уха. Я, дрожа всем телом, ослабляю хватку и прикусываю в ожидании губу. — Умница. — склизкая конечность быстро пропадает из поля зрения за спиной существа, когда то выпрямляется. — Останешься жива ещё пару дней, если, конечно, людишки за дверью не зайдут на мою временную территорию. — Для чего было угрожать мне? Разве сейчас я чем-то не угодила? — голос хрипит, пока во рту сухо. Не от силы монстра напротив, скорее, от страха. Я чувствую, как подкосились ноги — кажется, стоит присесть где-то на край кушетки. — Нет, ты меня неплохо позабавила. Твоя испуганная мордашка слаще любой конфеты. — Слендермен оперся на руку. Создавалось впечатление, что от удовольствия он был готов замурчать. — Человеческая пища используется как источник энергии и витаминов для тела. В этом случае есть людей становится слишком затратно — достаточно лишь извести их до смерти и забыть. — надеюсь, что выберусь из этого места живой, даже если не целой. Кушетка тихо скрипнула, видимо, издавая предсмертные хрипы. — И как часто? — ответом на вопрос послужил очередной скрип двери. Я затаила дыхание, пытаясь догадаться, чей черед выскребать меня из этого, пожалуй, самого безопасного на данный момент места.Взгляд невольно вернулся к собеседнику, как только пружины недовольно заскрипели. Никого нет. Будто я одна в камере… Возможно, воздействие на восприятие? Я вновь посмотрела на вход: закованные в наручники заключённые, в таких же оранжевых робах, как и я. Дрожащий дикий взгляд первого мужчины, тощего и согнувшегося, явно интересующегося запрещенными препаратами. Второй, смуглый и чрезмерно серьезный, но черные глаза также нервозно бегают по комнате, пытаясь зацепиться на чем-то. И самая непримечательная женщина среди трех. Черные отросшие волосы в хвосте, острые черты лица со странным, отчего-то озлобленным выражением и улыбкой без зуба. Ей явно не хватает сигареты для полноты образа.
Сейчас что-то словно подтолкнуло меня к ним. Я сделала пару шагов, как все дружно вцепились взглядами, но не двигались с места. Ещё пара — я достигла столика, на который присаживаюсь, ожидая реакции от гостей. Усмехнувшись, простым жестом черноволосая подзывает невротика, переглянувшись с более крепким. Кажется, его собрались оставить дежурить у двери. Видимо, думают, что либо я, либо сами могут сбежать. Но у двери только один сканер, отчего изнутри она не открывается. Невольно сжимаю угол столика, закидывая ногу на ногу в ожидании. Все затихли — даже звяканье цепочек на наручниках прекратилось. Что-то подсказывает, что мне стоит быстро оглядеться на случай внезапной атаки. Кажется, придется бросаться книгами.
— Твоя каморка? Какая милая, для такой принцесски самое то. — я недовольно оскалилась в фальшивой улыбке, вперяя взгляд в самого слабенького. — Нравится? Мы могли бы поменяться. — что-то холодное заставило меня вздрогнуть и встать. — Если у тебя схожие интересы, я буду готова сотрудничать. — несколько шагов к самой женщине. Даже отсюда слышно ее прокуренное дыхание. В ответ меня оглядели с ног до головы не раз, раздумывая над ответом. Вновь чувствую этот жуткий холод, отчего потираю плечи и пытаюсь отойти к кровати. — Может, лучше вернуть должок? — холодная цепь вдавливается в мою измученную шею, заставляя захрипеть. Верно, тельце только для могилы и годится… Как и напуганная до смерти туша самого хрупкого. Тот забился в угол, истошно крича в пустоту.Громила лежал прямо под входом со скрюченной в неестественном направлении шеей. Я набрала побольше воздуха, прижимая к цепи одну руку, до крови расковыривая кожу. Мушки в глазах вновь приветствуют меня, как удачно. Все ещё в сознании и с полными лёгкими, иначе сказать нельзя, мужчина взлетел по стене в самый потолок, довольно резво встраиваясь в нее. Макушка приобретает плоский вид, с характерным «хрясь!» выпуская наружу осколки бывшего черепа. Взгляд мутнеет и почти вкатывается в сам мозг, только веки не позволяют рассмотреть полностью. Кровь замешивается с облезшими в тех местах стенами и прочими жидкостями. Руки разводятся сами по себе в стороны, поворачиваясь противоположно от нас. Будто невидимая сила… или кое-кто другой. Цепь прекрасно села на синяк — не будь такая скверная ситуация, я бы посмеялась, но…
Сколько есть сил в моем теле — другой рукой тяну эти засаленные черные волосы, вырвать бы их с корнем! Женщина невольно тянется вслед за ними, шумно выдыхая уже застоявшийся воздух. Поворачиваю свое тело в ее сторону, замахиваясь локтем в область грудной клетки. Слышу ее тяжёлый вздох и ослабевшую хватку, после чего я сжимаю запястья черноволосой, выскальзывая из захвата, отходя на несколько шагов. Стоит мне повернуться, как ее тело с неимоверной силой отбрасывают в стену к остальным… а далее и голову. Рвотные позывы тянут взгляд в другую сторону, лишь бы оставить белый короб в своем первозданном виде. Слендермен. Эта давящая аурой, недвижимая доселе статуя спускает свои идеально чистые рукава, стряхивая со всех конечностей кровь, угрожающе урча. От одного только движения в мою сторону, вспоминая случившееся, ноги холодеют. Я затаила дыхание, ожидая немое кино. Если дрожь в конечностях было бы так легко унять, замедлить сердцебиение и напрячь голос разума, можно было не ждать ответного, каким-то образом успокаивающего все перечисленные действия, движения со стороны безликого. Создание вяло потерло место переносицы, чуть запрокидывая голову назад.
Кэролайн. Кончай быть трусливым котёнком (стоило моим мыслям вспомнить образ Виктории, я дернулась), это создание невраждебно по отношению к тебе. Приведи мозги в надлежащий порядок, и вспомни, что пора делать ноги! Это такой шанс!
Я похлопала себя по щекам, переходя на носки и обратно — на полную стопу. Вновь смотрю на белую голову, чье длинное тело согнулось в кресле. В разум закралась мысль, что мои слова сказаны были вслух, и даже не мной, но я решила не думать про это.
Трупы. Три жестоко загубленные туши мертвых людей. Надеюсь, не зря. Рука твердо ощупывает самое уцелевшее тело среди всех, пока я отвернула свою голову и зажмурилась. Карманы на штанах, забрызганных кровью, были пусты. В рубахе тоже ничего не находилось, до того момента, пока я не выискала клочок бумаги. Мой взгляд тут же обращается на кресло — пусто. Я ощущаю холод подле своей шеи. Ноги моментально выпрямляются и безликий лишь слегка отталкивает от мертвых тел. Решаю первоначально передать находку ему. Не знаю, правильно ли я поступаю, но хуже уже точно не будет. Его складки на голове под прямым светом выглядят грубее и угловатее, вместе с выпирающими скулами. Нижняя челюсть мягко переходит во всю форму головы закругленным углом, будто это монолитная статуя, а не живое создание…
— Кэролайн. — меня окликнули, ещё больше нахмурившись этой гладкой головой. Большая белая ладонь с измятым и окропленным кровью листочком останавливается в паре миллиметров от моего лица. В глаза бросается надпись: «Объекты №#### и №##### захватить и доставить живыми. В случае сопротивления оказать поддержку…». А после, белая рука показывает на номер, пришитый к рыжей робе. Тот же, что и на листе.To be continued!..