***
Следующее утро встретило Дару холодной лужей под боком, куда девушка угодила в попытке добраться до сползшего за ночь плаща. Тем не менее неприятные ощущения не помешали ей, вновь завернувшись в плащ, уткнуться головой в сумку, служившую походной подушкой. Но парочка мыслей, скребущихся на периферии сознания, не дали гномке погрузиться в желанный сон. Во-первых, на поляне царила шумиха. Гномы носились в разные стороны, собирая вещи, а из котла доносился очень даже аппетитный запах мяса. Во-вторых, саму девушку никто не думал будить, несмотря на явные звуки сворачивания места стоянки. В-третьих, Дара мысленно поразилась тому, что сама не проснулась при наступлении утра. Видимо сказывалась привычка. За почти что месяц совместного путешествия девушка перестала обращать внимания на любые посторонние звуки. Точнее только на те, что по оценке ее спящего сознания могли быть причиной деятельности гномов. Ну, и в-четвертых, пошарив рукой по сторонам Дара наткнулась на кудрявую голову с короткими волосами. В то время как искомой с более длинными, но не менее вьющимися волосами по близости не наблюдалось. Последнее особо напрягло девушку, и она, нехотя приподняв голову и прищурив глаза, огляделась по сторонам. По правую руку от нее действительно сопела Бильбо. Головы ее не было видно под плащом, зато с противоположной стороны торчали ноги с загрубевшей на стопах кожей и вьющимися волосками. Дара вздрогнула, поражаясь, как хоббитянка может в такую погоду ходить босиком. Проследив взглядом дальше, Дара увидела, что кто-то из гномов действительно снует по лагерю, кто-то вяло пережевывает завтрак, а кто-то в пол глаза пытается доспать часы дежурства. Но вот Лиры среди них не наблюдалось. Так и не заприметив подругу, Дара села, скрестив ноги и протерев глаза, вновь огляделась. Ближе всех к ней стоял Ори, отчего-то жутко красневший и переминающийся с ноги на ногу. — Что-то случилось? — Дара оглядела гнома с ног до головы. Тот вздрогнул и сильно затряс головой. — Это да или нет? — Торин сказал, чтобы вас до последнего не беспокоили. Но мы через пол часа выдвигаемся. Надо разбудить леди Лиру. А она спит, — затараторил гном еще сильнее краснея. Дара недоуменно посмотрела на камень, возле которого топтался гном и неожиданно поняла, что на плоской верхушке сидит Лира, с головой завернувшаяся в серый плащ. Девушка сидела на возвышенности, свесив голову на левую сторону и блаженно улыбалась во сне. — Тебе досталось неблагодарное дело, — с кряхтением поднявшаяся Дара потянулась, чтобы размяться и, обойдя камень со всех сторон, встала точно перед лицом спящей Лиры. — Видишь ли, она не спит. Но и заставить ее встать пока невозможно. - трагично сообщила окружающим девушка. Лира под плащом зашевелилась, приоткрыла один глаз, пробормотала, что времени еще навалом и вновь закуталась с головой в плащ. Дара попыталась стянуть с девушки плащ, но была встречена сильным сопротивлением. — Пусть ее будит тот, кто ей плащ отдал. Это дело благородное, но она же теперь как медведь зимой в своей берлоге! — Мы пытались, — в защитном жесте поднял руки Бофур. Позади зашептались гномы, в то время как Бофур тихо оправдывался. Да, плащ его. Нет, заматывал Бифур. "Потому что его с таким каменным лицом и не переспоришь". — Ладно. ЛИРА! — неожиданно для всех завопила Дара. — Выдвигаемся через пятнадцать, нет десять минут! — Разбудите меня через девять, — был ей ответ. А в это самое время Кили, с задумчивым "остался последний вариант" оглядывался по сторонам в поисках лужи поглубже. — Он ведь сделает. — покачал головой Нори. — Если только ему жить надоело, — закатила глаза Дара, представляя во что скатает младшего наследника Дурина Лира, если тот исполнит угрозу в жизнь. В этот момент сжатый кулак возник прямо под носом у лучника, уже сложившего ладони лодочкой. Из-под спадающих на лицо волос донеслось хриплое обещание закопать Кили живьем, если на нее упадет хоть капля его «способа пробуждения». И все же всеобщая цель была достигнута. - Из меня и так можно воду галлонами отжимать. - Лира ловко слезла с камня, обходя улыбающегося в тридцать два зуба гнома десятой дорогой.***
— Нет, Дара, нет! Ты не можешь спорить с узбадом, — возмутилась Лира, решившая было наконец исполнить обещание, данное Балину. Благо погода была хорошая, настроение приподнятое, а отряд не спеша передвигался по однообразной равнине, где и заняться-то было нечем. Тем не менее Дара бы лучше смотрела на одинокие пучки травы, торчащие из-под земли, пока они не зажгутся, чем слушать непонятные правила и законы. Но слово есть слово, а поэтому девушке оставалось лишь с отсутствующим видом кивать головой и иногда тяжело и грустно вздыхать. Но тут она нашла необходимый комментарий. - Что же ты вчера делала, если не спорила? - Это была самозащита. Такая доза настойки одуванчика не прошла бы безнаказанно для моего организма. - отрезала Лира, тут же возвращаясь к поучениям. Балин, изредка поглядывающий на подобные наставления, ностальгирующе улыбался, вспоминая, как сам когда-то обучал непослушных Фили и Кили. Глоин, так же участвовавший в воспитании юных наследников, даже вспомнил множество историй связанных с их детством. Которые и принялся рассказывать всем желающим. И действительно, Дара была такой же, хотя, возможно, отчасти сказывалось не особое интересное повествование Лиры. Девушка говорила множество фактов, в целом интересных и даже полезных, но обрушились они на светловолосую голову лавиной и явно противоречили каким-то ее убеждениям. — Рассмотрим ту ситуацию с подгоревшим котлом. Во-первых, это в принципе не очень хорошо — тыкать в людей столовыми приборами. Да это ты и без меня знаешь. Ну, и в конце-концов, Торин — Подгорный король. Ключевое слово — король! — эмоционально взмахнула руками гномка, пытаясь достучаться до Дары. — Это знаешь, такой человек, кхм, в нашем случае гном, который правит целой страной и с которым обычно не спорят. А еще у него на голове есть такая побрякушка. Корона называется. — Дядя не носит корону, — отозвались быстро ретировавшиеся от словоохотливого Глоина Фили и Кили. Ведь гном уже начал рассказывать, как младший из братьев в возрасте трех-четырех лет слопал найденную слюду, приняв ее за слишком большой леденец. И хоть в Эреборе не было гнома, кто не знал бы эту историю, ее до сих пор вспоминали и пересказывали за любым застольем и при любом возможном случае. Мало того, эта история всегда следовала за рассказом о том, как Фили, будучи в подростковом возрасте решил потренироваться в метании ножей в движимую цель на гиперактивном братце. Нацепив на того шлем и щит, ростом с самого гноменка, Фили в последний момент был остановлен подзатыльником собственного дяди. Звездюлей получили и Фили, и Кили, а потом еще несколько часов стояли по разным углам кабинета Торина, под его же строгим взором. Так что неудивительно, что сейчас уже повзрослевшие гномы, потеряв надежду что-либо опровергнуть, светили красными ушами, но изо всех сил старались выглядеть невозмутимыми. А потому и отъехали поближе к девушкам, где концентрация их сородичей была практически нулевой. — Кили прав. Дядя вообще не любит всю эту атрибутику. По его словам, она больше мешается, чем придает величия, — Фили с уважением посмотрел на дядю, которого также втянули в обсуждение проделок его же племянников. А вот это уже совсем не нравилось мечнику. Оставалось только надеяться, что дядя, знавший куда больше остальных, не изменит своему молчаливому настроению и отделается лишь односложными ответами. — А еще есть заморочка про родственные связи, — как ни в чем не бывало продолжила свою лекцию гномка. — И вот тут даже я не понимаю происходящего, — задумчиво прищурившись, Лира обернулась на братьев. — Вот объясните мне. Я общалась с парочкой гномов, и они, пока я им не показывала какого-нибудь представителя мужского пола и пока они с ним не говорили по душам, шарахались от меня, как от огня. Так было и с вами в вечер нашего знакомства. И вот честное слово, я была готова, что вы будете такие же, можно сказать, странные. С нашей, более людской конечно же, точки зрения. И даже предупредила Дару. Но на следующее утро, вы были, о Ауле, норм...В смысле, вели себя с нами как с хорошими знакомыми, а не как с двумя женщинами, непонятно откуда взявшимися, куда идущими и где живущими. — закончив длинную тираду выдохнула Лира. — Подожди… Я ничего не понял, — затряс головой Кили, разрушая все надежды гномки. — Да, нет. Вопрос понятен. Только что нужно ответить? — лениво пожал плечами его брат. — Если ты имеешь в виду обращения на вы со всякими мудреными обращениями — без этого просто никуда. В остальном же, поход не лучшее место для всех традиционных расшаркиваний. Думаешь, в повседневной жизни часто можно встретить советника короля и рудокопа беседующих посреди бела дня? В вашей же ситуации, все еще более очевидно — вы под опекой всего отряда. — Под какой опекой? — удивилась Лира. Кажется, именно этого аспекта гномьих отношений и не хватало в ее записях. — Вы сказали, что у вас нет семьи. Подразумевается гномья составляющая, поскольку ваш отец умер и вы не знаете ни его имени, ни его рода. Это подтвердил Таркун. В этом случае вы формально становитесь подопечными гномьего короля, а следовательно и его подданных. — И именно это вы не спешили мне рассказывать. - раздраженно протянула Лира. — Да мы даже как-то и не задумывались... Это относительно молодой закон. Его выдвинул сам Торин после того, как гномы Эребора перебрались в Синие горы. Тогда из-за нападения дракона многие семьи остались без кормильцев, и многие дети без родителей. Вот и был принят закон локального масштаба о помощи матерям с детьми и взятии опеки над детьми-сиротами или совершеннолетними девушками оставшимися без родных. — Фили, я тронут до глубины души. Неужели мои лекции и лекции Оина не прошли даром? — смахнул скупую слезу гордости улыбающийся Балин. — Так это что — серьезно? И как закон действует? Выделяются денежные средства? — Какие средства? — не понял Лиру седоволосый гном. Девушке даже на секунду показалось, что она спросила что-то странное. Но ведь вопрос-то был оправданный. — Всмысле в чем заключается помощь? — О, это даже я знаю! — улыбнулся Кили. — Всех, оставшихся без поддержки родных, принимают в другие семьи. Это распространенное явление в Синих горах. — Даже пока не было закона гномы поступали так на протяжении тысяч лет. Все же мы не бездушные камни, и всегда помогали и продолжаем помогать сородичам. Только раньше происходило это гораздо сложнее. Так еще в Эреборе была принята в род наша родная бабка, — поделился Глоин. — Наину — дяде Торина не было и двадцати, когда мать его умерла от бушующей тогда болезни, а отец был завален в одной из шахт. Тогда мальчика и приняли в род Дурина, как младшего наследника, — привел другой пример Балин, подтверждая слова рыжебородого гнома. — Если же ребенком, оставшимся без родных, является совершеннолетняя девушка, то ей напрямую поступает множество предложений о замужестве. Вот, например, жена Бомбура уже будучи совершеннолетней осталась одна. Отец и младший брат погибли у врат Мории, но она все же обрела свое счастье. Верно, братишка? — подмигнул упитанному гному Бофур. Бомбур зарделся, пряча улыбку в густой бороде. — Тем не менее, девушек в этом вопросе никто не неволит, и если она отказалась, то любая семья готова принять ее как родную сестру или дочь. — вновь заговорил Балин, кивая на Дори. — Жаль, что пришлось оставить Вивьен одну, — еле слышно сказал Ори и у него на губах, как и у его братьев мелькнула нежная улыбка. — Она не одна братишка. А под строгим надзором своего жениха, — взлохматил волосы младшему брату Нори. — Вот вернемся с похода и отпразднуем их свадьбу. В воздухе повисла недосказанность. Лире очень хотелось уточнить, а какие планы у отряда на нее и Дару. Раз уж они попадают в категорию сирот, да еще и девушки. Но заговаривать о таком, значило поднять тему, о которой если и думали, то пока не озвучивали. А лишние волнения сейчас были ни к чему. — Вы поразительный народ, — помолчав, с надрывом выдохнула Дара. Сейчас вокруг нее, Лиры и Бильбо сгруппировался весь отряд. Каждый словно ощущал единение друг с другом. А потому девушке в голову пришел неожиданный вопрос. — А если бы однажды у главных ворот Синих гор вы бы обнаружили чужих гномов, вы бы приняли их? — Королевство Торина Дубощита всегда открыто для нуждающихся, — даже грозный узбад, кажется, поддался общему настрою. — И все же, это слишком идеально, чтобы быть правдой, — вскинула голову Лира. — Сейчас в Синих горах не осталось ни одного гнома-беспризорника. Все обрели свой дом. — авторитетно заявил Балин. — Вы бы приняли неизвестных, подозрительных гномок, ничего не знающих о вашей жизни и законах?! — Дара принципиально было знать точный ответ на этот вопрос. — Вы бы тоже стали частью королевства Синих гор, — подобное неожиданно было слышать от вечно подозрительного Двалина. — Кто сказал, что я о себе?! — вспыхнула Дара, невольно задумываясь о другой, маловозможной, практически нереальной жизни, которая могла бы быть у них при иных обстоятельствах. Да, она бы не исходила все Средиземье вдоль и поперек, не познакомилась со многими нынешними друзьями, из которых некоторые стали ей близки, как семья. Но у нее была бы иная семья: братья, сестры, возможно мать и отец, племянники. И даже любовь. Гномка затрясла головой, прогоняя столь яркую картинку. Жизнь сложилась так, как сложилась, и Дара бы ни на что ее не променяла. — Глупости это все, мы бы там не ужились, — отведя взгляд, склонилась к самому седлу Лира под сочувствующими взглядами гномов, крепче стискивая ремень своего колчана, который теребила с самого начала этого разговора. — И вообще, кажется мы выбились из графика. Девушка, пришпорив своего пони, поспешила вырваться впереди отряда. Ближайшие пару часов она никого не хотела видеть. В этот момент какая-то нить, объединяющая всех исчезла, растворилась в воздухе, и все вернулись на бренную землю, вспоминая, что сейчас они на опасном пути, и что впереди лишь неизвестность.***
— Что не так с этой погодой?! — простонала Бильбо, обмахиваясь обрывком пергамента, найденным в собственной сумке. — Сначала льет неделю, потом неделю жарит. — Да, уж, обычно парит перед грозой, но никак не позже, — высунув от усердия язык Дара пыталась сплести что-то на подобии головного убора для потерпевшего кораблекрушение. Из-за плеч у нее высовывались любопытные физиономии Фили и Кили, чьи попытки сплести что-то сложнее венка потерпели сокрушительный провал. И Дара по доброте душевной согласилась подсобить и гномам. — Ребят, ну хоть чем-нибудь себя займите, — отмахнулась Дара от Фили с Кили, ехавших уже практически впритык к девушке. - Идите хоть венок Двалину сплетите. Может он добрее станет… — кивнула девушка в сторону гнома, даже в жару не снимающего меховую штуку на плечах, чья функциональность оставалась под вопросом. Гномы как-то вообще не торопились разоблачаться. На каждом было минимум слоя два одежды, но мужчины краснели, обливались потом и не сдавались. Дара попыталась преподнести им хороший пример, решив убрать как можно дальше свой кожух, но остановилась, обратив внимание на отрицательно качающую головой Лиру и вспомнив, как гномы сразу начинают мяться и общаться о погоде, стоит девушке лишиться хоть одного слоя одежды. Так что метод раздевания сошел с рук лишь Бильбо. Хоббитянка, и без того бывшая только в рубашке и штанах на подтяжке, просто закатала рукава. И к ней претензий не выдвигалось. Еще одним открытием этой жаркой недели стала многофункциональность плащей. К несчастью для гномов не тех, что были у них. Те были слишком тяжелые. И в этом гномья ткань проигрывала в жару так же, как и выигрывала в холода. А вот легкие накидки всех трех девушек легко трансформировались в тюрбаны. — Смотрите. Что это? Странно для облака. — вскрикнул Ори, тыкая в темную точку, появившуюся на безоблачном горизонте. — Ори, ну какое это облако, что движется против ветра. — Птица, однозначно птица, — приложив руку козырьком, сощурился Нори. — Ага, и большая. Кажется черная, хотя пока плохо видно. — Может дрозд? — Орел? — Нет, ворон! — отозвалась Лира до того долгое время ехавшая в полном молчании. — Кили, подстрелишь? — посмотрел полными надежды глазами Бомбур на лучника. — Ворону? — сморщился Фили. — Ее хоть есть можно? — На безрыбье и рак рыба, — желудок Бомбура призывающе заурчал в то время, как Кили уже наложил стрелу на тетиву и прицеливался в подлетевшую достаточно близко птицу. — Я тебе подстрелю! — над самым ухом гнома завопила Дара. — Хоть перышко с нее упадет, руки поотрываю! — С нее? — не понял гном. Но его вопроса никто не услышал, потому что за спиной у девушки Лира испустила звонкую трель. А за этим последовало то, чего гномы совершенно не ожидали. Парившая высоко в небе птица, действительно была не кем иным, как иссиня-черным вороном. Едва услышав звук, птица резко спикировала и буквально через пару секунд все увидели ворона во всей его красе. Длиной более двух футов, с размахом крыльев в пять футов, клиновидным хвостом и массивным клювом ворон бесшумно разрезал воздух, направляясь к Лире. И не сбавляя скорости врезался в подготовленную к такому повороту событий гномку. Да так, что Лира, покачнувшись, была вынуждена вцепиться одной рукой в седло, другой крепко прижимая к себе черную, как ночь, птицу. — Ну, вот так всегда, — деланно надулась Дара. — Всегда первой лезет к Лире обниматься. — О, Ауле. Сив! Не думала, что ты вернешься! Мы же отправили тебя к Хилду, а этой морготовой грозой тебя могло легко смыть в сторону моря. — Лира еще крепче обняла несчастную птицу, что та даже сдавленно каркнула. Все время, пока длился этот, казалось, односторонний разговор, гномы молчали. А их недоумение лишь увеличивалось. — Ну, все, все. Задушишь же несчастную, — усмехнулась Дара, протягивая в сторону ворона кусочек какой-то печенюшки. Птица, еще раз потеревшись о плечо гномки и мазнув крылом ее по лицу, перелетела на предплечье Дары, предусмотрительно обернутое в наруч. — Ты правда нас знатно попугала. — укоряющее посмотрела на Сив гномка. Птица, словно понимая, что ей говорят, стыдливо опустила голову. — У вас есть ручной ворон? — неуверенно поинтересовался Кили. — Думай, кого ручным вороном называешь.— возмутилась Дара, почесывая птице хохолок. — Она свободная птица, просто предпочитает путешествовать в нашей компании. Словно в подтверждение слов гномки ворон умным взглядом уставился на напрягшегося гнома, а после и вовсе перелетела на его плечо, заставив Кили замереть и фактически не дышать. — Я, конечно, ничего не имею против ворон, но она выглядит подозрительно. — пробормотал гном, стараясь как можно дальше отодвинуть голову от острого клюва птицы. — Не ожидала я, что наследник Дурина не признает ворона Эребора. — неожиданно для всех закаркал ворон. — Эреборский ворон… — послышался изумленный голос Балина. Обернувшаяся Дара увидела, что подъехавшие Торин, Балин и Оин с недоверием и в то же время с детским восторгом рассматривают птицу. Слишком много воспоминаний пробуждала она у трех гномов, рожденных и даже временно живших в древнем гномьем королевстве. Сив, засмущавшись подобного внимания, взлетела с плеча юного гнома, чем принесла ему незабываемое облегчение и аккуратно уместилась на коленях у Дары. — Здравствуйте, сыны Эребора. — склонила голову мудрая птица. — Свое почтение вам передает Роак — предводитель воронов Одинокой горы. — Кем ты приходишься мудрому ворону Эребора? — заговорил Балин, единственный из присутствующих понимавший язык воронов. — Я его дочь. А он сын Карка. — заговорила птица на всеобщем языке. Кто-то из гномов выпал в осадок от такого поворота событий. Зато хоть Кили больше не порывался что-то сказать, пытаясь вспомнить, что дядя рассказывал ему об этих мудрых птицах. — Мы помним Карка и старшего из его сыновей Роака. Неужели вороны до сих пор живут в горе? — Да, многие мои сородичи, оставшиеся на страже королевства, по прежнему живут на Вороньей высоте. — вновь закаркала Сив, плохо говорящая на человеческом языке. — Что сейчас с горой? — задал следующий вопрос Торин. — Я расскажу все, что пожелаешь наследник Дурина. Но немного позже. Сейчас за тобой по пятам идет беда… Последний месяц я летела то впереди, то позади твоего отряда. И видела, что с севера на вас идут орки верхом на варгах! У главного из них белая кожа, вся в страшных шрамах, и вместо правой руки у него жалкий обрубок. Торин, дослушавший, что ему перевел Балин, моментально изменился в лице. Среди гномов, как ветерок, промчался шепоток. Все были шокированы подобной новостью. Лира с Дарой, и без перевода понявшие что происходит, тревожно переглянулись. Беда неизбежно приближалась, наступая отряду на пятки. — А можем ли мы доверять птице? — нависнув над вороном задал резонный вопрос Двалин. — Если доверяете нам, — вздернула нос Дара. Гном не нашелся, что ответить. Лишь в достаточно громкой форме забормотал про самонадеянных женщин. — Хмурогном, не будьте таким недовольным. Морщин больше появится, — подмигнула гному Дара, а потом, испугавшись собственной наглости, покрепче прижала к себе черную птицу, используя ее в качестве щита. Гном промолчал. Ввязываться в спор со словоохотливой гномкой было бы не лучшим решением. И все же Двалин не упустил случая зыркнуть на гномку взглядом, который она сочла за испепеляющий и потому все же решила пока что не испытывать судьбу подобными комментариями. Торин же, убедивший сам себя, что под описание орка, данное Сив, может попадать множество кровожадных тварей, все же отдал приказ ускорить передвижение. Пусть орков возглавлял и не его злейший враг, но сталкиваться с этими отродьями мрака не хотел никто. Поэтому, пришпорив пони, отряд помчался вперед. И ветер засвистевший в ушах, принес хоть какое-то облегчение в этот не по-весеннему жаркий день.***
— О, Ауле, как же я устала от этой беготни, — простонала Дара, звездочкой падая на расстеленный плащ около дозорных в лице Фили и Кили и невидящим взглядом уставившись на звездное небо. — Мне кажется у меня вместо задницы один сплошной синяк, — поделилась гномка своим наблюдением с окружающими. Те таких откровений не ожидали, а потому через пару секунд Дара заботливо хлопала по спине Кили. — Ну, а если серьезно. Мы этих орков даже в лицо не видели. Только без обид, Сив. — спохватилась девушка под гневным взглядом ворона. — А ты горишь желанием с ними пересечься? — вскинула бровь Лира, помешивая угли в костре. — С такой скоростью передвижения мы их однозначно обогнали на десятки миль. Уже неделю отряд, практически без остановок, перемещался по равнине, благо погода наконец позволяла. Сон по четыре-пять часов в день стал нормой даже для хоббитянки. Приказ на подобный безумный темп отдал Торин, остальные и не были против. Их стремление подогревали сообщения Сив об орках на севере. Тем не менее последние двое суток высоко парящая птица не наблюдала движения на равнинах. Но все же, в какой-то момент, даже Балин скептически относящийся к знакам провел множество параллелей между походом Траина более ста лет назад и походом его же сына. В тот раз отряд был фактически разгромлен орками, выжили единицы, включая самого Балина, а король Синих гор то ли был убит, то ли взят плен. В любом случае следов его так и не нашли. Теперь, спустя более, чем через сотню лет, перед Торином вставали те же самые трудности, что и перед его отцом. Сперва сборы, когда целые армии отказались последовать за королем Эребора, потом голодные дни сменявшие друг друга, потом недельный ливень, а далее известие о преследующих их по пятам варгах и орках. Седой гном с грустью посмотрел на своего узбада. Его, в отличие от остальных, не отпускали безрадостные мысли. Он отвечал за доверившихся ему, поверивших в него соплеменников, и любая его ошибка или недосмотр могли привести их к неоправданной опасности. А в кольце света от костра совершенно не было место переживаниям, терзавшим узбада. Там звучал веселый смех. Хохотали над Бильбо, которая, проснувшись, с безграничным отвращением следила как светлячки то появляются, то исчезают в широком рту рыжебородого гнома. — Что это было? — неожиданно прервала веселье хоббитянка, резко обернувшись на странные подвывающий звук, доносящийся из долины, что пролегала внизу. — Орки, — безразлично пожал плечами Кили, предварительно подмигивая старшему брату. — О, да. Жуткие убийцы. Их тут целые дюжины. Наверняка вся долина кишит ими. — Идиоты. — простонала Лира, закрывая лицо руками. — Бильбо, это просто ветер воет в ущелье. — попыталась успокоить девушку гномка. Но хоббитянка продолжала с ужасом смотреть в низину. — Серьезно, Бильбо. Орки вообще не умеют красться. Их было бы за милю слышно, — Дара утянула хоббитянку обратно к костру, как можно дальше от крутого обрыва. — Другое дело Вендиго, — состроила страшную гримасу гномка. В звенящей после этого заявления тишине отчетливо прозвучал хлопок, с которым Лира снова закрыла лицо. — И эта туда же, — простонала в отчаянии девушка. — Неужели вы не слышали о духе голода, что поедает путников во тьме ночи. — замогильным голосом гнула свою линию Дара. Раз уж Фили с Кили додумались пугать беззащитную Бильбо, девушка посчитала, что имеет полное моральное право попугать уже их. — Вы когда-нибудь чувствовали, будто за вами кто-то следит, будто что-то мелькает около вас, но вы не в силах это заметить?! А потом мельтешение затихает и вдруг вы слышите звонкий пронзительный свист! Это значит, что Вендиго начал свою охоту. — страшным шепотом Дара все больше интриговала своих слушателей, у которых уже начали бегать мурашки по коже. Морозный воздух спал В пушистых перьях сов; В ночь я тебя позвал - И ты пошел на зов, А я твои следы Свиваю тихо в нить - Сегодня сможешь ты Мой голод утолить! Тихо и мрачно пропела Дара, строя страшные рожицы, а потом обратилась к гномам замогильным голосом. — Хм, а вам не кажется, что тот звук был похож на свист? — Фили, Кили и Бильбо, сдвинувшись поближе, дружно затрясли головами, опровергая слова гномки. — А ты что думаешь, Лира? — Я думаю, что это идиоти… — Вендиго это или нет? — перекрыла тихий голос подруги Дара, чтобы не нарушать атмосферу таинственности, воцарившуюся на поляне. — Боги, что я натворила в прошлой жизни, что очутилась здесь именно с ней?! — забормотала Лира. — Вендиго это, вендиго. — проще было даже не спорить с Дарой. — Слышите. Так что не смыкайте этой ночью глаз. И если вдруг увидите тощее полупрозрачное существо с острыми зубами и впавшими глазами, кричите!!! Может хоть другие смогут спастись, ибо вы уже не жилец на этом свете. — Мало верится в твою историю, да и Лира, уж прости, совершенно не убедительна. — встряхнулся Кили, — Другое дело орки — вот кто жуткие существа. Нападают ранним утром, когда все еще спят. Быстро. Тихо — без криков. Только море крови, — не хуже Дары зловеще подвывал Кили, уже совершенно открыто ухмыляясь. — Довольно. Думаете это смешно?! — рявкнул Торин, до того сидевший с закрытыми глазами, привалившись к куску горной породы. — Мы ничего такого не имели ввиду, — мгновенно стушевался Кили. — Конечно, не имели. Что вы… — Торин одарил племянников тяжелым взглядом. — Что вы… — кивнул он на девушек — Вы ничего не знаете о мире. И гном, еще раз окинув пристальным взглядом эту странным образом сформировавшуюся компанию, резко развернулся и вышел из кольца света. Дара хотело было возмутиться ему вслед, что уж она-то повидала больше многих, но ее остановил Балин. — Не обращайте внимания. Сейчас не время рассказывать страшные истории, да и у Торина предостаточно причин ненавидеть орков. Из-за них погибло множество наших соплеменников, а так же был убит дед Торина — Трор. Траин тогда от горя потерял рассудок и вызов Белому орку, убившему Трора, бросил наш узбад. Он доблестно сражался, так что враг был побежден и отброшен. — Балин с гордостью посмотрел на своего короля, чьи силу и величие советник видел собственными глазами. — Но победа досталась нам огромной ценой. Сколько же отцов и сыновей не вернулось домой, — в исступлении сжал кулаки гном, вместе с мыслями о битве, вспоминая почему день окончания битвы у Мории является днем траура в Синих горах. Вспомнил об этом и едва знавший отца Фили, который, исказившись в лице, скорбно опустил голову. — Эй, принц. Не вешай нос. Все будет хорошо. У вас с Кили осталась мать, а это много стоит, — плюнув на заморочки и опустившись на колени около Фили, обняла того Лира. Гном, секунду поколебавшись, крепко стиснул ее в ответ. — Ой, ребра хрустнули… — просипела девушка, после чего гном немного ослабил объятия. — И все же, Азог Осквернитель поклялся истребить весь род Дурина. И начал с тех, кто был в той битве. — На них он и закончил, — подсев к гному, растрепала его неряшливую прическу Дара. — Эх, Килька. Сам ведь знаешь, Торин его по стенке размазал, — покривила душой девушка. Но это стоило слабой, но искренней улыбки, отразившейся на лице юного лучника. — А что произошло с Осквернителем? — тихо подошедшая к гному Бильбо неуверенно дернула Балина за рукав. — Это отродье заползло обратно в ту нору, из которой вылезло. Там он и подох от полученных ран, — вместо советника ответил девушке Торин. Подгорный король стоял с прямой спиной и с отеческой заботой смотрел на своих племянников, ставших ему сыновьями. И все же когда Бильбо настороженно заглянула прямо в голубые глаза гнома, то увидела, что его переполняют боль и ярость. Было ясно, что старые раны не забываются и Дубощит, получивший свое прозвище в битве у Мории, еще не раз бы убил то чудовище, что отняло у него большую часть семьи. Никто больше не произнес ни слова. Да и зачем, все было сказано. Медленно догорал костер, тише трещали поленья. В сгущающемся сумраке никто и не заметил настороженного взгляда, которым обменялись две гномки.