Путь Травницы

— Ты не поступить в столицу! Так и знай! Я запрещаю! — громыхала на весь дом бабуля, носясь за мной по пятам. То и дело она пыталась вырвать из моих рук вещи, которые я в свою очередь пыталась собрать и сложить в мешок. Завидев, что я тащу из шкафа пару чистых полотенец, она в очередной раз заградила мне дорогу. — Бабуль, отойди, — устало вздохнула, пытаясь обойти ее. Ругаться бесполезно. Как и что-то доказывать ей. Впервые бабуля так долго спорила со мной. И в результате нашей затяжной перепалки никак не желала мириться с мыслью о моем поступлении. И что только на неё нашло? Увы, но на этот вопрос бабуля отмалчивалась. — Вольга! — бабуля все-таки вырвала их моих рук полотенце, при этом порвав ни в чем не повинную вещицу. — Все, надоело! — я отбросила в сторону порванное, устремившись к двери. — Бабуль, не ожидала от тебя такого… Выйдя, что есть силы хлопнула дверью, еле сдерживаясь, чтобы ещё и кулаком по стене не садануть. Бабушкино упрямство меня по-настоящему разозлило. — Кветка, да что же ты такое творишь, — пробормотала я, прижавшись спиной к двери. Удивительно, но на крыльце, на свежем воздухе мой гнев быстро сошел на нет, оставив по себе только усталость и сплошное разочарование. — Я ведь все равно сделаю по-своему, бабуль, — я поспешила отстраниться от двери, бегом спустившись с крыльца. Идея, возникшая у меня, была просто нереально дерзкой и самонадеянной. Но в тот момент я искренне уверовала в то, что наглость — второе счастье. А потому бодро двинулась в путь. В единственное место, где мне всегда были рады. Говорят, Старый лес появился еще до воцарения первых князей на землях Северного континента. И процветал еще задолго до появления княжества Торрантзийского. Старый лес славился на весь континент своими редкими травами, редкой древесиной и ценными смолами. А так же своими жителями — древним лесным народом, что веками царствовал в этих землях. Не многим было дано право заходить на территорию лесного народа, мало кто мог с ним говорить на равных из людей. Волею случая я была одной из немногих смертных, кто имел это право. Будучи внучкой одной из них, в этом лесу для меня не было секретов. Однако сегодня, идя туда, я чувствовала волнение. Бессильная, лишенная дара я боялась идти в Старый лес, отлично зная, что многие духи неразборчивы в своем гневе. — Прошу разрешения войти, — пробормотала я, коснувшись ствола встречающей меня сосны. Дерево осталось безмолвствовать, а я беспрепятственно вошла внутрь, ступив на еле видную глазу тропку. Сердце тут же болезненно сжалось от обиды. Ранее я видела гораздо лучше, чувствовала магию этого места, разлитую в воздухе. Теперь же я действовала скорее по памяти, чувствуя себя несмышленым полуслепым котенком. Без дара я была беспомощной, вновь и вновь чувствуя досаду на себя и самоуверенную бабулю. Вокруг оглушительно стрекотали сверчки и цикады, где-то на заднем плане им вторили лягушки с далекого болота. Стремительно смеркалось, и в небо поднялся аккуратный серп восходящей луны. Серебристого оттенка, он нежно касался своими объятьями лесной растительности, рассыпая по земле алмазную пыль. Я остановилась, вздохнув. Заветная тропинка привела меня к выходу, заставив болезненно скривиться. Без дара лес отказывался иметь со мной дело, вежливо выпроваживая обратно в мир людей. Внезапно где-то совсем близко таинственно заухала сова, заставив меня вздрогнуть. — Кто тут? — прошептала я, озираясь. Лес не спешил отвечать. Безмолвно стояли вековые сосны и ели, смеялся еле различимый в этой глуши месяц, и стрекотали безразличные ко всему сверчки. Рядом со мной, чуть было не задев крылом щеку пролетела летучая мышь, хлопая кожистыми крыльями. Сделав круг над моей головой, она спикировала прямо на меня, явно нацелившись разукрасить мое лицо. Не раздумывая, я пригнулась к земле, закрывая руками голову. Надо мной что-то зашелестело. — Хисса, сколько раз тебе говорить, не лезть впереди меня! — зашипел повелительный голос прямо над моей головой. — Прос-стите, — вторил ему еще один, шипящий и явно пристыженный голос. Я поспешила встать и отряхнуться, рассматривая двух зависших в воздухе летучих мышек. Одна — невероятно громадная для тварей своей породы мгновенно обернулась, прожигая меня взглядом умных алых глаз. — Вольга Кветковна, что с тобой произошло? Я уж грешным делом подумала, что и вовсе обозналась. Считай, спасла тебя, — глаза ночной летуньи ярко вспыхнули в сумерках. Обнажились в угрожающем оскале тонкие клыки. Не знай я лично эту мышь — наверняка испугалась. Зависшая подле нее мышка поменьше недоверчиво прищурилась, и тут же виновато сникла. — Спасибо, что все же решила вмешаться, Алисия, — я улыбнулась. Все же сегодня мне повезло. Было бы очень глупо пострадать в стычке с ночными стражами — личной стражей самого лесного хозяина. — Надеюсь, хозяин не против моей прогулки? Мышка фыркнула, ловко приземлившись на ветку ближайшего дерева. Ее примеру последовала и вторя мышка. — Михайло Михайлович? Он обеспокоен был, от того нас на разведку и отправил, — тут же заявила Алисия. — Деревья на пограничье доложили, что не узнали тебя… Он сильно обеспокоен. Велел разузнать, что с тобой да как… Вторая мышка виновато шмыгнула носом, подтверждая слова Алисии. — Ты не обижайся на Хиссу. Она новенькая, много не знает, — тут же продолжила говорить мышка. — И все же, что с тобой произошло? Я не чувствую твоего дара… Вот тут настал момент потупиться и мне. Стоило ли говорить, что внучку великой лесавки лишили дара смертные? Не повлечет ли такая новость скандала? Особенно зная запальчивый нрав Алисии… Впрочем, я понадеялась на ее мудрость и знания. Уж кто как не она могла подсобить в моей проблеме. — А ничего хорошего, Алисия, — ответила я задумчиво. — Мою силу запечатал маг. — Маг? Наш, Иаков Стефанович что ли? — мышка возмутительно клацнула клыками. — Да нет, вроде… Для подобного ритуала нужны хорошие амулеты и сила. Такое только столичному магу по плечу… Мышка нахмурилась. Сидящая подле нее Хисса тоже глубоко задумалась. — Верно размышляешь, Алисия, — поспешила ответить. — Это был маг из столицы. От пана Зославского донос получил, вот и приехал разобраться, что у нас тут происходит. — Зославский, да? Ну, пусть только попробует сунуться в лес, или на болото… — угрожающе прошипела Алисия, мгновенно преображаясь. И по ее тону я поняла, что пан голова еще долго будет раскаиваться о содеянной подлости. Ведь не было среди моих знакомых существа более злопамятного, нежели Алисия Вредная — лучшая помощница самого лесного хозяина, а так же начальница над всей лесной охраной. — Ты сильно-то не лютуй. Иди знай, вдруг маг решит задержаться. Зачем вам-то такие проблемы? — поспешила осадить ее я. — Ты что, недооцениваешь меня? Или хозяина? — мышка спорхнула с ветки, зависнув на уровне моего лица. — Да мы командовали этой землей, когда еще Торранта как государства не существовало! Думаешь, я не смогу дать достойный отпор столичным шавкам?! Мышка разъярилась не на шутку, стремительно увеличиваясь в размерах. Взгляд ее алых глаз потемнел, и грозно сверкнули сталью заговоренные когти на ее крыльях. — Госпожа, — неуверенно протянула Хисса, сорвавшись с ветки. — Госпожа, держите себя в руках! — И все же это не тот повод, чтобы затевать ссору с князем! — попыталась я ее вразумить, вторя Хиссе. Подумалось, что и вовсе я зря решила ябедничать на пана Зославского. Как бы не раззадорить зверя в душе Алисии… Впрочем, на мое счастье скандала удалось избежать. На полянке просветлело, пара стоящих вдали деревьев почтительно расступились, давай выйти самому лесному хозяину — Михайло Михайловичу. Как и всякий почтенный лесной хозяин, дед Михайло был невероятно стар и так же необычайно силен. Лишь сейчас, лишившись своего дара, я смогла воочию прочувствовать его силу и собственный трепет, зародившийся в душе, стоило только взглянуть на лесного хозяина. — Дедушко, — пробормотала я, неуверенно улыбнувшись. — Дедушко, желаю доброго здравия! — И тебе деточка, — проскрипел леший, приобнимая меня. — Что же с тобой этот маг столичный сотворил, а? Такую печать ни мне, ни кому-либо из наших краев не снять… Сразу видно, что подготовился, когда сюда-то ехал! — Вот я о чем и говорю. Это скандал. Единственную внучку из почтеннейшего рода лишили сил смертные! Да духи предков бы воскресли из мертвых, если бы услышали такое! — тут же откликнулась Алисия. — Это просто скандал, хозяин! — Поумерь свой пыл, Вредная, — осадил помощницу леший. — Прошли те времена, когда нежить могла делать такие громкие заявления. Я тоже не в восторге от этой новости, как и ты. Но развязывать скандал со столичными магами я запрещаю, усекла! Мы не будем мстить пану Зославскому, и тем более не будем искать встречи с боевыми магами. — Как прикажете, хозяин, — Алисия мгновенно потеряла половину своего роста, вновь обернувшись обычной летучей мышью. Порхавшая над ней Хисса тут же облегченно вздохнула. — Вот и славненько, — кивнул леший, а затем обратился ко мне: — Ну что ж, внучка, пойдем. Побеседуем, да поразмышляем над твоей бедой… С этими словами он поманил меня за собой, выводя на особую, скрытую от людского ока тропу. Золотистого колеру, она весело стелилась по земле, словно бы пронизывая пространство. Лишь только пройдя пару шагов, мы очутились совсем в другой части леса, у заповедной полянки, где и решил вести беседу Михайло. Присев на старую корягу, и похлопав мне ладонью, он проскрипел: — Думаю, вот это тебе в скором времени может пригодиться, — он быстро вложил мне в ладонь пучок горюн-травы и, предвосхищая мой вопрос продолжил: — Я не одобряю твоего желания, но считаю, что ты вольна сама сделать свой выбор, Вольга. — Благодарю, хозяин! — я быстро спрятала траву в карман. Посмотрела на пригорюнившегося лешего и осторожно заговорила: — Я ее совсем не понимаю, дедушко… Она категорически против моей учебы в столице. И я не могу понять почему! — Она боится. Боится, что потеряет тебя так же, как и Верию, — леший вздохнул, почесав себя по носу. — В какой-то мере я ее понимаю. Но все же не одобряю ее действий. Я вздохнула, покосившись с сомнением на старого друга. Сегодня он был просто неприлично сдержанным, даже печальным. Никогда ранее, он не говорил о моей матери сам, а если я спрашивала — отмалчивался. Как и все остальные. Из-за этого я мало знала о маме, и еще меньше — об отце. Если Верия Кветковна была еще хоть как-то мне знакома, то имени отца я даже не знала. Ранее бабуля довольно ловко сводила мой интерес на нет. Теперь же, в свете случайной недомолвки в моей душе начали закрадываться подозрения. Почему бабушка так отчаянно не желает моего поступления? Почему о том, что в смерти матери была замешана академия, она ничего не говорила? И какую же тайну все столько лет подряд пытаются от меня скрыть? — Я не понимаю. А при чем тут моя мама? — пробормотала задумчиво, замирая от предвкушения ответа. — Ну как же, неужели твоя бабуля тебе так ничего и не рассказала! — леший недоуменно ахнул. — Это просто свинство с ее стороны, ведь твоя мама… — Михайло, довольно! — подобно грому среди ясного неба раздался рокочущий голос моей бабули. Я обернулась, встречаясь взглядом с бабушкой. Сегодня она была как никогда эффектна. Возвращенная сила так и бурлила в ее крови, и ее фигура буквально светилась от переполняемой до краев силы. Только завидев ее Михайло ойкнул, тут же вставая. Глядя на них тогда я начинала понимать, что значит разница в силе. Да, Михайло был могущественным древним духом, но его сила и рядом не стояла с истинным обличьем бабули. Теперь, когда она не скрывала своей силы, становилась ясной та вежливость, что оказывали мне здешние духи. — Кветка, ты больше не можешь все скрывать от нее! — отчаянно воскликнул Михайло. — Она должна узнать правду! — Правду? Хорошо, я расскажу ей правду! — Кветка гневно сверкнула очами. — Знай, Вольга, я всегда была и буду против твоего поступления в академию! Даже с условием снятия блокировки твоего дара. Ведь именно в академии была убита твоя мать. Из-за ее способностей, способностей лесавки! И она была не единственной жертвой. Об этом не принято говорить, но и тогда, и в эти годы, кто-то убивает тех, в ком течет хоть капля крови лесных духов. И никто, повторяю, никто не знает, кто стоял и стоит за этими преступлениями! Вольга, вот уже шестнадцать лет я пытаюсь найти убийцу твоей матери, и терплю поражение… Пойми меня, если в академии узнают, что ты дочка Верии, что ты от крови лесавки… Пойми, я не могу потерять еще и тебя! Я уже знаю, каково это хоронить свою дочь, и я не хочу пережить еще и тебя… Ты моя последняя надежда, мой лучик солнца в темной роще… Женщина покачала головой, всхлипывая. Весь гнев, вся злость разом схлынули, оголив лицо простой женщины, убитой горем и отчаянием. Я тоже потупила взгляд. Я понимала бабушкины чувства. Она хотела оградить меня от горькой правды, она хотела воспитать меня вдалеке от родного дома, чтобы больше никто не смог покуситься на ее детей. Однако в своей заботе она совсем позабыла обо мне, о моей жизни. И если раньше я ещё могла отвертеться от поступления, то теперь в свете открывшихся фактов поняла, что мне просто необходимо поступить. Чтобы вернуть силу, и узнать о смерти матери. — Бабуль, прости, но я уже приняла решение, — я вздохнула, потягиваясь к карману. — Я поступлю в эту академию! С этими словами я бросила себе под ноги горсть горюн-травы, в последний момент все-таки решившись взглянуть бабушке в глаза. Она была растерянна, она явно порывалась начать колдовать, а еще она что-то мне прокричала. Но из-за поднявшегося ветра я так и не расслышала ее, уносясь прочь от родного дома, прочь из леса. В столицу. В академию. В сеть, которую бабочка решила лететь добровольно.