Я проснулась в холодном поту. Скрип шин до сих пор стоял у меня в голове, перед глазами мелькала расплывчатая картинка того дня. Сон, приснившийся мне, напугал меня до чёртиков, отчего я вскочила и села на кровати. Ошалевшими глазами оглядела себя, кровать и, почесав затылок, вздохнула.
— Приснится же всякая херня. Это всё из-за стрессов. Всё из-за этого грёбанного похищения.
Я медленно спустила ноги на пол и встала. Немного покачнувшись, прошла к туалетному столику и погляделась в него.
— Ох, твою ж дивизию… Я что, бухала, не просыхая? — моему шоку не было предела. На щеке красное пятно, на лбу ссадина, под глазами мешки отвратительного синего цвета. А сам цвет лица бледный и такой неестественный. Я выглядела помятой и измученной. Сколько же я спала?
— Ох, как херовато. — присев на мягкий стульчик, я уронила голову на руки и застыла. Вдруг я ощутила противный запах хлороформа, исходивший от блузки, в которую была одета. Сморщившись от отвращения, рывком распахнула блузу. Пуговицы в разброс защелкали по полу, а я быстро стащила одежду и откинула её в угол, к окну.
— Фу, Господи, как воняет… Сейчас блевану нахрен. Специально на ковёр, чтобы его позлить, сучье вымя, — с этими словами я подошла к комоду и раскрыла ящик. Достав футболку, одела и плюхнулась на кровать, вспоминая произошедшее не то сегодня, не то вчера.
Конечно, попытка была удачная, на пять баллов из пяти, но она провалилась. Жаль вазу и совсем не жаль Тики и его голову, которая, наверное, уже разрывалась от моих выкидонов. Пусть-пусть, проклятый, страдает. Я ему не простушка там какая-то, которая ноет, забившись в угол. Я ещё его газон спалю, пусть всё только подсохнет, и крану в туалете голову сверну, пусть всё тут уплывёт нахер.
— Чёрт побери, почему меня всегда тянет в туалет, когда я занята? — произнеся это, я подошла к двери, но не постучалась. Просто посмотрела на ручку и вспомнила, как ломилась в коридор, когда оглушила мужчину и стащила у него ключ. Так же вспомнила, как заставила его доставать пилочку, как угробила вазу о его «тыкву».
Мой взгляд скользнул по столику. Вазы не было, лишь искусственные цветы лежали на краю. А я ведь так и не вытащила из тогда, они, бедняги, такого настрадались…
— Эй, кто-нибудь живой есть в этом замке? — заорала я и заколотила по двери (мочевой напомнил о себе с новой силой). — Слышь, дракон! Принцесса тут в туалет захотела! Выпусти, иначе мировой потом устрою. Не думаю, что у тебя есть миниатюрный ковчег, чтобы сбежать, мразь!
Я прислушалась. Ноль внимания.
— Да ты там охерел что ли?! — мои кулаки стали чаще и сильнее опускаться на деревянную поверхность двери. — Тики, тварь Божья, открой! Немедленно! Я провинилась, знаю, но морить меня
ТАКИМ способом — варварство! Открой! — мой голос сорвался на визг. Едва я замолчала, как где-то в коридоре раздались шаги. Я обрадовалась и даже отошла от двери, чтобы случайно не получить ею в лоб, но вдруг насторожилась. У Тики твёрдый равномерный шаг, а здесь быстрый и даже спешный… Женщина?
Меня посетила простая мысль. Если здесь есть посторонний, значит у него можно попросить помощи.
— Эй! Эй, кто-нибудь! Откройте! Я здесь, здесь! Откройте! Помогите мне, пожалуйста! Помогите! — снова забарабанила в дверь, в надежде, что меня услышат и помогут. Так и есть. Кто-то подбежал к двери и начал открывать замок. Я немного отошла, сгорая от любопытства. Даже про необходимость сходить в туалет забыла.
Дверь открылась. На пороге возникла среднего роста служанка в обычной чёрной форме и ослепительно белом фартуке. Она испуганно посмотрела на меня и спросила:
— Вы звали меня, госпожа?
Я с громким воплем кинулась ей на шею и разрыдалась от счастья. Наконец-то я спасена!
— Что случилось? Вам плохо? Лекарства какие или таблетки? — расспрашивала девушка и пыталась оторвать меня от своих плеч. Я хваталась за неё, как за спасательный круг хватаются утопающие, и плакала.
— Вы не представляете, но я так рада вам! Вы спасли меня, спасли!
— От кого спасла, госпожа? Вы про что? — служанке удалось избавить свои плечи от моих цепких пальцев. Она встряхнула меня и поглядела в глаза.
— От этого проклятого похитителя! Он меня здесь три дня держит и не выпускает! Он маньяк, озабоченный маньяк! Пожалуйста, пойдёмте отсюда, я вам умоляю! — я потащила девушку к выходу, но она остановила меня, затащив мою тушку обратно в комнату. Я растерянно посмотрела на неё.
— Извините, госпожа, но я не понимаю, о чём вы, — недоумевала девушка. — Кого вы здесь считаете озабоченным маньяком? Господина Тики? И почему вы так хотите уйти?
Я прыснула со смеху и, прикрыв глаза рукой, отвернулась. Дикий смех разобрал меня.
— Почему хочу? «Почему» ты спрашиваешь? — со смехом спрашивала я. — Потому что он — псих и просто ненормальный человек! Постой, — вдруг осенило меня, — «господин Тики»? Что это значит? ты… ты его служанка?
Девушка кивнула, с интересом рассматривая меня, а я начала паниковать. Зашибись, у него дома есть слуга, а я даже не знала. Прекрасно просто! Так вот кто мне всю эту еду готовил! Вот кто убирается в моей комнате, пока я здесь валяюсь и кайфую от хлороформа.
Сев на кровать, я прямо спросила:
— Ты же меня не выпустишь отсюда, да? Тупая попытка выбраться, блять. — и покачала головой, получив утвердительный ответ.
И что теперь делать?
— Блин, своди в туалет что ли. — уже раздражённо обратилась я к девушке. Та отошла от двери и с поклоном указала на проход.
— Что, так просто? — недоверчивый взгляд приковался к её тонкой фигуре.
— Пожалуйста, госпожа. — только и произнесла служанка, сильнее поклонившись. Я медленно встала, прошла к двери и, постояв в смятении, вышла в коридор. Мне уже было известно, где находится дамская комната, потому я и пошла туда, не дожидаясь слуги. Кстати, обращение «госпожа» сильно льстило мне.
Когда я вышла, девушка встретила меня тем же низким поклоном. В голове мелькнула мысль: она не настолько сильна или тороплива, чтобы угнаться за мной, поэтому надо попробовать сбежать.
Без всяких предупреждений я толкнула девушку в плечо и понеслась к лестнице, по ней — вниз к заветной двери. Но там меня ждало разочарование: она оказалась заперта наглухо. Побившись в панике о холодную деревянную поверхность плечом, я остановилась и со всего маху ударилась лбом о дверь, захныкав. Вот и всё. Попытка спастись исчерпана.
Быстрые шаги на лестнице вернули меня в реальность. Прерывисто вздохнув, я повернулась к служанке. Девушка стояла посреди холла и с виноватым видом смотрела на меня.
— Она заперта. Господин не разрешает её открывать в его отсутствие. Мне очень жаль, но боюсь, что вам не удастся выйти на улицу, — произнесла она и улыбнулась. — Давайте лучше займёмся чем-нибудь другим.
«Она реально не понимает, что я хочу сбежать, или притворяется? Что ж, косить под бодрячка у неё зашибись получается, если на то пошло», — с мрачным выражением лица подумала я, взглядом пронзив радушную слугу и подбоченившись.
— Значит, мне нельзя выйти? — сделала глубокий вдох.
— Извините, но это так, — снова погрустнела служанка. — Ключ есть только у господина Тики, запасного экземпляра нет. Тем более, я уведомлена о том, что вы пытаетесь сбежать отсюда.
— Любой нормальный человек сбежит отсюда, — поторопилась заверить я девушку и огляделась. Не за тем, чтобы оценить убранства дома, которые показались мне довольно дорогими, а чтобы убедиться в том, что пусть на улицу через окна мне открыт.
— Это что? Решётка? — я указала на окно, за тюлем которого виднелись чугунные прутья.
— Да, — проследила за моим взглядом служанка. — Это решётка. Не посчитайте за грубость, но все пути наружу вам перекрыты, госпожа. Лорд Микк сделал это всё ради вашей же безопасности. Странно, что вы не заметили решётку ещё в прошлый раз, когда попытались сбежать отсюда, — в спокойном голосе девушки сквозило удивление.
— Не до того было, — отрезала я и сложила руки на груди, задумавшись. Хитрожопый ублюдок. Чёртов больной инженер. Гениальный португальский психопат. Никак по-другому этого прохвоста не назовёшь. Его ход мыслей запутаннее моих волос утром. Его мировоззрение и того хуже. Я боюсь подумать о том, что будет дальше, если уже сейчас он вытворяет такое.
— Может, напоить вас чаем? Время близится к обеду, но я ещё не начинала готовить. Вы как, не против? — обратила на себя внимание служанка. Я согласилась, потому что другого выбора у меня не оставалось и потому что захотела есть.
Пока служанка варила у плиты кофе, я мазала хлеб маслом. Вдруг девушка обернулась и произнесла:
— Меня зовут Лора, кстати.
— Приятно познакомиться. Анжелика, — я даже не удосужилась перевести взгляд на свою собеседницу и продолжила заниматься своим делом.
— Я знаю. Господин много говорил о вас ещё до вашего появления здесь, — по голосу было ясно, что она улыбается. — Ходил весь мечтательный, сам не свой, вздыхал. Я даже боялась, что с ним что-то случится из-за таких сильных переживаний. Но, слава Богу, обошлось. Госпожа, вы даже представить себе не можете моё удивление, когда он четыре дня назад пришёл домой с вами на руках! Я была…
— В шоке, — прервала я служанку и положила бутерброд на тарелочку.
— Именно! Что-что, но такого я точно не ожидала от лорда Тики! Хотя, — задумчиво проговорила девушка. — Он ещё тот собственник…
— Я уже поняла это, но спасибо за информацию.
— Вы не обижайтесь на него, госпожа, ведь он сделал это не из плохих намерений. Уверена, вы знаете, что значит влюбиться полностью и целиком…
— Можешь помолчать? — сурово произнесла я, стукнув рукоятью ножа о стол. Повисла тишина. Лора виновато понурила голову и принялась тихо помешивать кофе. И вдруг совесть кольнула меня под самое сердце. Я удивилась, но воспротивиться этому неприятному чувству не получилось.
— Извини, Лора. Я не хотела, просто ты затронула тему, которая… мне не очень приятна. Я очень болезненно переношу этот «переезд», — сказав это, хмыкнула. — И ухаживания твоего господина в том числе. Лучше скажи, есть колбаска или сыр? Солёненького хочется к маслу.
— И то другое есть в кладовой, — с готовностью ответила девушка. — Я сейчас сбегаю, — она исчезла за боковой дверью, прихватив с собой зачем-то маленькую тарелочку. Через пару минут служанка вернулась с палкой колбасы, куском сыра и красной икрой в тарелке. Теперь представьте мои глаза, когда всё это оказалось передо мной, порезанное, красиво уложенное, украшенное листиком петрушки. Правильно, я едва не захлебнулась слюной.
— Приятного аппетита! — торжественно произнесла Лора и спохватилась: кофе грозился убежать. Пока девушка переливала дымящийся напиток в чашку, я подхватила вилкой кусочек колбаски и сыра и вместе с намазанным хлебом отправила всё это в рот. Это было божественно!
— Ваше кофе, — передо мной появилась небольшая чашечка на тарелочке, наполненная сваренным кофе. Служанка засмеялась, увидев моё счастливое лицо, и произнесла:
— Я знала, вам понравится. Чего-нибудь ещё желаете?
— Нет, — выпалила я. — Ничего больше не надо. Мне уже очень хорошо.
— Как скажете. Что вам приготовить на обед?
Я вопросительно уставилась на девушку. Это что же получается, мне сегодня заказывать?
— Я не знаю… — неначатый кусок хлеба вернулся на своё место на тарелке. — Я редко была в ресторанах и плохо знаю, что именно едят люди с высоким статусом. Уверена, Тики никогда не пробовал картошки в мундирах.
— Что это? — подняла брови Лора. Я отмахнулась, сказав, что как-нибудь расскажу об этом, а может, и приготовлю.
— Я не знаю, что можно приготовить, Лора. Честно, я не имею понятия. Реши сама, уверена, ты в этом деле спец. — дала я девушке полную свободу действий. Но та залупилась.
— Вдруг вам не понравится? А вдруг у вас аллергия?
— Хорошо, я хочу тушёное мясо со специями. На гарнир придумай что-нибудь, но только не гречиху. Её я ненавижу.
— Угу, ага, — запоминала девушка. — На десерт я решила приготовить пирог с яблоками, а в качестве второго… Вы же хотите мясо на первое? Тогда в качестве второго я приготовлю вам какой-нибудь салат. Конечно, это закуска, но ваше желание превыше всего, — меня поражает эта девица. Улыбается, радуется любой мелочи, как маленький ребёнок. Может, мне теперь не так скучно будет?
— А как ты узнала, что я попыталась сбежать? Я тебя и не видела, когда неслась по лестнице к двери, — после паузы заговорила я. Тарелка опустела, чашка с остатками кофе была отодвинута в сторону. Служанка взяла посуду и отнесла её в мойку.
— Я была тогда в винном погребе.
— У вас даже это есть? Офонареть, — подивилась я, наблюдая за трудом Лоры.
— У нас есть библиотека, где находятся полные собрания сочинений всемирно известных писателей. Также есть небольшой зал, отведённый специально для занятий на пианино. Ещё на втором этаже можно найти комнату с ненужными предметами. Господин называет их хламом и уже который год пытается выкинуть, но всё жалеет. Туда уже никто не заходит около трёх месяцев. Ещё есть ванная и пару свободных комнат. Да я вам всё покажу, не беспокойтесь.
— Это хорошо, — отозвалась я. — А где твой господин пропадет на данный момент?
— Он ушёл сегодня рано утром на задание. Сказал, что вернётся, как только со всем закончит.
— Это какие же он задания выполняет? — фыркнула я. — Наверное, высокооплачиваемые, ведь счета за такой дом наверняка колоссальные. Как вы вообще здесь живёте? Тут ни магазинов, ни ларьков или даже людей в радиусе трёх километров нет.
— Мы вызываем на дом курьера, который привозит нам продукты. Заказы отдаём по телефону. Счета за воду, свет и прочие услуги оплачиваются автоматически со счёта господина каждый месяц, — объяснила Лора, вытирая руки. Она уже убрала посуду и теперь искала глазами какую-то вещь, стоя у раковины.
«Это какой же должен быть счёт, чтобы ежемесячно оплачивать такие расходы? Интересно, у них есть тариф на НДС?» — и вдруг:
— По телефону? — ухватилась за волосинку я. — У вас есть телефон?
— А, вот ты где! — служанка подбежала к столу рядом с плитой и схватила небольшую миску. — Да, — уже обращаясь ко мне, кивнула она. — Есть. Даже два. Один в кабинете господина, другой в холле. Неужели вы не заметили?
— Да как-то… — замялась я. — А…
— Нет, позвонить домой вы не сможете. Неужели лорд Тики не сообщил вам, что вы… ну…
— В девятнадцатом веке? Сообщил, ещё как, — вздохнула я. — Но разве ты не думаешь, что я позвоню тому же курьеру, например, и закричу в трубку, что меня похитил какой-то мудак, живущий у чёрта на куличках? Что, например, он угрожает мне ружьём и домогается.
— У господина нет ружья, — нахмурилась Лора, прижав к груди миску. — И он вас не домогается, госпожа.
Я засмеялась, ведь это наивное дитя делало такое лицо, что смех сам вырывался наружу.
— Да шучу я! Но, а если? Если вдруг позвоню?
— Господин Тики будет в бешенстве. Не думаю, что это лучший вариант — злить его, — как-то испуганно произнесла девушка и, вытащив из чашки яблоки, положила их в миску. Я отвела взгляд, подумав:
«А почему бы и нет? Ну, поорёт, потом перестанет. Правда, звонить надо не сейчас, а когда он будет дома. Жаль девушку», — и вдруг спросила:
— А как так получилось, что меня перенесли в другой век?
— Я не могу вам всего объяснить. Извините, — тихо ответила Лора и принялась чистить яблоки. Я поняла, что по какой-то причине она больше не хочет со мной разговаривать и решила оставить её одну.
— Ладно, пойду переоденусь, что ли, — я поднялась. — А ничего страшного в том, что я вот так свободно передвигаюсь по дому? Тики мне запрещал это делать.
— Да-да, ходите. Я не против, — живо ответила служанка. — Ну, господин боялся, что вы что-то с собой сделаете, ему назло, так сказать. Вот он и держал вас в неволе. Сегодня утром он сказал, что теперь вам позволяется делать здесь всё, потому что… потому что… — в панике повторила Лора, стараясь не смотреть мне в глаза. Я терпеливо ждала, но служанка то начинала говорить, то обрывала себя на полуслове.
— Неважно. Просто располагайтесь, — в итоге сказала она, вернувшись к своему делу. Я пожала плечами, мол, бывает, и ушла из кухни.
В холле я и правда нашла телефон. Но, переборов желание сорвать трубку сейчас и, набрав любой номер, позвонить, прошла мимо. Воспользовавшись моментом, я осмотрела холл. Он был светлым, а отражающееся от мраморного пола солнце только усилило этот ослепительный эффект. Медленным шагами я прошла по периметру холла, постучала по деревянной двери, заглянула во двор через окно, потрогала гипсовые бюсты каких-то людей. Одному даже нос зажала между пальцами и показала язык, потому что он напомнил мне португальца.
Потом я поднялась на второй этаж. Впервые мне приходилось идти по этой лестнице спокойно, а не бежать, сломя голову.
— Как всё-таки удивительно, — признала я, перегнувшись через перила и посмотрев вниз. Отсюда холл казался ещё привлекательней.
«А быть похищенной богатым маньяком не так уж плохо», — мелькнуло в моей голове, когда я открыла дверь одной из комнат. Меня встретило звонким молчанием чёрное пианино. Я восторженно охнула и зашла в комнату, прикрыв дверь. Вдоль одной из нежно-голубых стен висели портреты известных композиторов, между окнами стояла невысокая тумбочка с граммофоном. Я подошла к ней и с интересом взяла несколько пластинок.
— Моцарт, Моцарт, Моцарт… — бормотала себе под нос я, перебирая упаковки. — Один Моцарт. Скучно блин, — и, положив пластинки на место, подошла к пианино. Оно было закрыто, но я на мгновение представила его волшебные звуки, рождающиеся от нажатия умелых пальцев и разносящиеся по всему помещению, представила открытые окна, колыхающийся от лёгкого ветра тюль.
— Было бы неплохо, если бы кто-нибудь научил меня играть на тебе, — вздохнула я, проведя рукой по пианино. Потыкать на клавиши я не решилась, потому и быстро покинула комнату, чтобы соблазн был не так велик.
Затем я попала в библиотеку. Просто наугад выбрала одну из дверей и открыла её.
Конечно, я не коллекционер и уж точно не постоянный читатель, но даже у меня дух захватило от такого количества книг. Я даже удивилась: как в такой небольшой комнатке может поместиться столько стеллажей, достающих до потолка?
— Раз, два, три… — считая ряды, я параллельно разглядывала переплёты. Большинство из них были коричневого цвета с золотистыми буквами — названием книги.
— Десять. Десять?! Вот это да, — усмехнулась я, возвращая в начало библиотеки, где стоял стол, — целых десять рядов! А если считать, что здесь по две полки, то всего двадцать. Ни черта себе, — и присвистнула. С трудом верилось, что здесь всё — сочинения мировых писателей. Причём известные сочинения. Дабы удостовериться, я взяла одну книгу и открыла её. Название книги мне ни о чём не сказало, как и имя автора.
— Ерунда. Хоть бы рисунки были, — хихикнув, я поставила книгу на место, прошла к столу и увидела на нём небольшую чернильницу с лежащим рядом пером. Не противореча менталитету русских, я сразу же взяла перо и, окунув его в чернильницу, написала на каком-то листочке своё имя. Потом ещё раз и ещё. В итоге у меня вышло красивое «Анжелика», отчего я едва не завизжала. Но моя радость была недолгой: я поставила кляксу.
— Эх-ма… Не судьба, — скомкав лист, кинула его на стол. И только сейчас увидела, что под столешницей есть небольшое место. Я пошарила там рукой и нащупала какой-то прямоугольный предмет с бархатным покрытием. «Наверное, книга, где он записывает своих жертв», — ухмыльнулась я и достала странный предмет.
— Вот это… да-а… Это фотоальбом! — мне показалось, что я крикнула достаточно громко, потому и накрыла рот рукой. Передо мной лежала практически вся история Тики, вся его «эволюция».
— Только в ходе эволюции все умнеют, а этот наоборот.
Я была рада, что никто не слышит моих колких замечаний, и принялась рассматривать фото. Но едва рассмотрела первую фотографию, как в коридоре раздались поспешные шаги и звонкий голос Лоры:
— Госпожа Анжелика?
— Я здесь, — откликнулась я, быстро закрыв фотоальбом и убрав его на край стола. Служанка влетела в библиотеку и широко улыбнулась.
— О, вы уже осваиваетесь! Замечательно!
— Да, стараюсь, — я попыталась выглядеть непринуждённой и подошла к девушке. — Что-то случилось?
— Ничего, просто я потеряла вас. Ни слуху, ни духу. Ну, не буду вам мешать, — Лора ретировалась задом.
— Что ты! Я как раз собиралась уходить. Что-то голова болит, надо бы отдохнуть, — засобиралась я. — Лора, не могла бы ты принести мне воды и… кое-что сладкое? Знаю, я только что перекусила, но мне очень хочется. Очень.
— Сейчас всё сделаю, госпожа. Вы пока идите, а я мигом, — служанка скрылась за дверью. Я быстро стащила со стола фотоальбом и понеслась в коридор. Добежав до своей комнаты, я залетела туда, упала на колени перед кроватью и спрятала под ней предмет, предварительно вытерев рукой пыль. Маленькое серое облачко выплыло из-под кровати, и я поймала его лицом. Вскочив с колен, мне пришлось отряхнуть запачканные руки и даже пару раз чихнуть.
Лора, заценив мой запачканный прикид, охнула и едва не перевернула поднос.
— Госпожа…
— У меня серёжка в библиотеке расстегнулась и упала под стеллаж. Пока достала её, вся вымазалась, — Лора поверила отмазке и предложила не ждать вечера, а сразу принять ванну.
— А это замечательная идея! Пожалуй, кекс оставлю на «потом», — согласилась с девушкой я и принялась собирать вещи. Служанка убежала наводить мне воду. Я быстро расчесалась, скинула с себя одежду и надела халат. Прихватив с собой банные принадлежности, отправилась в ванную, где меня уже ждала горячая и ароматная ванна.
***
Разгорячённая и сонная, я лежала на кровати и думала, что всё-таки немного, но мне повезло. Тики раздобрился и разрешил моей особе свободно передвигаться по дому, при этом творя всё, что вздумается. Он снова мне доверяет, как в первый раз, хотя вчера я разбила о его голову полюбившуюся вазу. Странный это человек.
— Даже слишком, — задумчиво произнесла я и потянулась рукой к стоящему рядом подносу. Но последний кекс я так и не доела, потому что меня потянуло в сон. Я проспала около двух часов, потом меня разбудила Лора.
— А почему ты не ешь? — поинтересовалась у служанки я. Та непонимающе посмотрела на меня, часто заморгала. Было уже около трёх часов дня, мы сидели в кухне. Я категорически отказалась есть в просторной столовой, куда изначально накрыла мне служанка.
— Мне нельзя. Это не в правах слуг.
— Ой, точно, — смутилась я и съела кусочек мяса. Но потом подумала и произнесла:
— А я плюю на эту сословную раздробленность. Садись со мной, мне скучно.
— Нет, госпожа. Не в моей компетенции. И я уже ела.
— Врёшь, — я фыркнула. — Садись сейчас же.
— Нет…
— Это приказ, — после этих слов я взглянула исподлобья на бедную Лору. Та мялась, стоя рядом со мной.
— Слушай, да сядь ты уже! — мой голос сорвался на крик. Девушка быстро присела рядом со мной. Я театрально закатила глаза, встала, взяла тарелку и принялась накладывать.
— Что вы делаете?! — в ужасе проговорила Лора и кинулась ко мне, в надежде отобрать тарелку и поварёшку. Но я увернулась от её тонких пальцев и сказала:
— Я хочу, чтобы ты поела со мной. И ты это сделаешь, потому что я так хочу.
— Хорошо-хорошо, только сядьте, прошу! Пожалуйста, сядьте! — взмолилась Лора, хватая меня за локоть. Я послушно передала ей тарелку и присела на своё место. Через несколько секунд рядом села служанка и принялась есть, хотя движения её были скованы.
Мы молча поели. Десерт Лора категорически отказалась есть. Пришлось уплетать пирог с яблоками одной.
Намывая посуду, девушка вдруг сказала:
— Почему вы так поступаете?
— Как? — лениво ответила вопросом на вопрос я.
— Вот так. Вам скучно, да? Из-за этого вы творите такие невообразимые вещи. Господин Тики говорил, что вы немного странная, но я не думала, что настолько… — призналась девушка.
— Просто я считаю, что люди, которые делят всех на «элиту» и «слуг» — полные недоумки.
— Вы намекаете на лорда Тики? — покосилась Лора. Я фыркнула, прикрыв глаза. Возможно, так и было, но с уст сорвалось другое.
— Нет. Есть другие примеры. Тики… не такой… он…
— Хороший? — с горящими глазами повернулась служанка. Я искривила лицо, как будто меня заставили съесть целый перец чили.
— Молчу, — виновато улыбнулась Лора и вернулась к работе.
***
— Я бы не хотела вам мешать, леди, но после того, как вы сегодня обнаружили странным образом пыль в библиотеке, мне показалось, что там нужно навести конкретный порядок. Я немного пошумлю, — Лора достала из маленькой комнатки швабру и ведро с тряпкой. Я стояла и наблюдала за тем, как служанка рыщет по верхним полкам в поисках нужного средства.
— Я не против. Наоборот, шум поможет мне не заскучать, ведь я буду знать, что рядом кто-то есть. Хочешь, я даже помогу?
— Нет-нет, госпожа, — девушка поставила рядом с ведром небольшой бутылёк с жёлтого цвета жидкостью. — Вы лучше отдыхайте. Почитайте что-нибудь, можете поиграть на пианино или послушать музыку.
— Кто бы ещё научил меня играть на нём, — фыркнула я и, присев на корточки, стала рассматривать странную жидкость. Не найдя никаких этикет с информацией, я нахмурилась. А через пару мгновений дико заржала.
Иногда вспоминая этот момент, я ясно представляю себе выражение лица молодой служанки тогда.
Я стояла у стены, безудержно хохотала и прикладывала руки к горящим щекам. Фраза, которая родилась у меня в мозгу после поиска этикетки и которая загнала в мой рот смешинку, стояла у меня перед глазами.
«Священная моча господина — отмоет всё!». Думаю, дальше и объяснять не нужно. Да, порой я бываю чересчур юморная.
— Блин, кхе-кхе, — прокашлялась я. — Так похожа, в натуре. Слушай, Лора, я, конечно, хи-хи-хи, — подленько посмеявшись, продолжила. — Я, конечно, понимаю, что это, но… хих, не понимаю, что именно это… — после этой фразы я снова ушла в отрыв.
— Это? Моющее средство, — наивная девушка смотрела на меня во все глаза и искренне не понимала, что же такого смешного в этом простом бутыле. А для смешон был уже цвет жидкости, булькающий внутри бутылки.
Через какое-то время я успокоилась, и мы с Лорой отправились в библиотеку. Пока служанка разводила моч… средство в воде, мой любопытный нос сунулся в конец комнаты, где висели две шторы из красного бархата. Не долго думая, распахнула их и увидела обычную стену.
— Что за наебательство? Тики, подкольщик херов.
— Что такое, госпожа? Выплыла из-за спины Лора, — А, это. Они здесь просто висят, для украшения.
— Да я бы такое украшение у себя в комнате повесила. — я ощупала ткань, оглядела её размеры. А денег у мужчины куры не клюют. — Ладно, почитать что-нибудь что ли, — с этими словами я резко дёрнула шторы. Послышался треск, и гардина упала. На меня обрушился град штукатурки и пыли, служанка взвизгнула.
— Не ссы, девонька, всё — кхе-кхе! — в порядке, — отойдя немного в сторону, я стряхнула кусочки штукатурки с одежды, с волос и осмотрела ущерб. Да, португалец нас покарает просто. На кол посадит.
— Вы не ушиблись?
— Нет, но нам пиздец, — я указала на бархатные шторы и гардину, придавленные небольшим пластом оторванного потолка. — Шторы уйму денег стоят. Я столько в жизнь не выплачу.
Служанка попыталась меня успокоить:
— Ничего страшного. Лорд Микк уже давно хотел убрать эти шторы отсюда. Да и их моль в одном месте проела. Вон там, в уголке. Просто считайте, что мы помогли господину заменить это старье на новые шторы.
— На какой хер завешивать стену, спрашивается? Тупизм, — стряхнула я с плеч серую пыль. — Надо бы убрать это. Гардину мы обратно пристроить не сможем, но убрать её в сторону и выкинуть эти шторы — это в наших силах.
Лора помогла мне отцепить ткань от заклёпок и оттащить в сторону гардину.
— Надо бы их выбить, шторы эти, — заметила я, потирая между собой подушечки указательного и большого пальцем.
— Я сделаю это, едва прибудет господин. Ну, всё. Теперь можно принимать за работу. А с другой стороны хорошо, — улыбнулась Лора, поглядев на поставленную в угол гардину. — Что она сейчас упала. Если бы это случилось уже после уборки, то было бы обидно.
— Ещё как! Ну, где у вас тут миниатюрная лестница для гномиков?
Служанка вопросительно посмотрела на меня и, вдруг догадавшись, замотала головой.
— Даже не думайте! Я вам не позволю!
— Лора, милочка, как будто я спрашивать буду. Дай мне чёртову тряпку в руки и лестницу и я наведу на этих полках такой порядок, что мама родная не узнает, — я хлопнула девушку по плечу, но та отрицательно покачала головой. — Хорошо, — уже серьёзно произнесла и направилась к ведру, — тогда я сама возьму.
— Нет, не эта! — подлетевшая служанка протянула мне другую тряпку, едва я взяла ту, что лежала рядом с ведром. — Этой полы моют, госпожа.
— Спасибо, — улыбнулась я.
— Ну зачем вам это? Господи, что будет, если господин узнает об этом? — Лора в отчаянии начала грызть ноготь на указательном пальце, но я успокоила ей, пообещав не раскрывать эту маленькую тайну. Девушка со спокойной душой принялась наводить порядок у дальней стены, где грохнулась гардина, а я, отыскав лестницу-стремянку, стала вытирая пыль с книжных полок.
Уже после первого стеллажа я начала безудержно чихать.
— Чёрт возьми! Неужели аллергия?.. Апчхи! — я чудом не упала с полуметровой высоты и поспешила слезть. Служанка, увидев приближающуюся меня, перестала орудовать шваброй и спросила:
— Трудно? Бросьте вы это дело, я сама.
— И ничего не трудно, — возразила я, — только ужас, как пыльно. Апчхи! Извини… — улыбнулась я, втягивая обратно соплю. Девушка молча поставила швабру и прошла к окну. Я с интересом наблюдала за её действиями. Вот она подходит, вот задирает руку, а вот лёгким движением снимает небольшой крючок и открывает окно.
— Что, так просто? — с этими словами я подошла к окну и вдохнула свежего воздуха. У меня сразу вскружило голову, на душе полегчало. Я забыла про все свои проблемы и аллергию и просто стояла, любуясь опадающими листьями разных цветов и кайфуя.
Очнулась от всего лишь тогда, когда Лора сообщила мне, что нужно закрывать окно, ибо на улице не месяц-май и в помещении уже холодно. Я повернулась и отчуждённым взглядом скользнула по ней. Сразу вспомнилось, где я и кто я. Я рабыня, застрявшая в девятнадцатом веке, вашу мать.
— Сколько уже времени? — спросила я после того, как девушка закрыла окно. Она сделала задумчивое лицо и произнесла:
— Около пяти часов, может чуть позже. Вам стоит отдохнуть.
— Пустяки. Я уже поспала и не собираюсь делать это ещё раз. У тебя чепчик съехал, — взглядом указала я на голову Лоры. Та спохватилась и, краснея, принялась поправлять свой головной убор. Получилось только хуже.
— Как мне уже надоели эти волосы! — злобно произнесла девушка и стянула чепец со своей головы. Я уронила челюсть, увидев, какая у служанки коса.
— Боже Правый, сколько же ты её растила?
Русоволосая смутилась и быстро поправила тонкую ленту на конце косы. Это была богатая коса, цвета пшеничного поля и длинной в пол роста хозяйки. Лора быстро взяла её и обмотала вокруг головы несколько раз, конец закрепив на затылке заколками.
— Как ты с этим живешь? — я с удивлением смотрела на то, как легко справляется со своей шевелюрой русая, как легко надевает на эту гору волос чепчик. — Здесь такие-то три жиденькие волосинки задолбаешься расчёсывать, а у тебя… Я в шоке.
— Спасибо, — окончательно смутилась девушка и, взяв швабру, вернулась к работе.
— Не думай, что я подлизываюсь к тебе. Мои слова и восторг — чистая правда! Я в детстве вообще лысая ходила, насколько помню. Только к первому классу мне стали отращивать волосы, а так постоянно с лысой головой… Сейчас мне даже немного стыдновато, но тогда я была к этому безучастна. А ты, зуб даю, с года такая.
— Вы вгоняете меня в краску, госпожа. Я столько комплиментов никогда не слышала…
— А этот мистер «краду девочек аки профессионал» тебя никогда не хвалил? — Лора замялась. — Понятно, простое «спасибо». Ничего, мы его воспитаем так, что он нам здесь будет просто сорить комплиментами и цветы таскать каждую неделю.
— Вы решили остаться у нас? Я рада, — глаза девушки засияли. Я отвела взгляд.
— Ничего такого я не говорила. Просто сказала, что заставим его уважать тебя. Лучше давай сходим перекусить. Ох, да, — кивнула я, перехватив удивлённый взгляд служанки. — Я снова хочу есть. Дело в том, что у себя дома я питалась, когда хотела, а здесь Тики носил мне еду лишь в определённые часы. Я ещё не привыкла к новому расписанию, потому постоянно испытываю чувство голода.
— Ничего страшного. Я сама подумывала над тем, чтобы отдохнуть, — Лора поставила швабру на место и направилась к выходу. — Вы не будете против холодного пирога с яблоками? Замечательно, приготовлю вам ещё и какао.
***
Закончить уборку в библиотеке нам удалось лишь к закату. Служанка быстро убрала все приспособления, бутылку с волшебной жидкостью — тоже и побежала готовить ужин. Я попросила сделать его одним блюдом, потому что времени у Лоры было не так уж много.
Оставшись в своей комнате одна, я юркнула рукой под кровать и извлекла оттуда фотоальбом. Прислушавшись, чтобы никто не шёл, я медленно открыла первую страничку и, быстро скользнув взглядом по самой первой фотографии, принялась рассматривать другую.
Маленькое чудо в белой распашонке или костюмчике на голое тело сидело на большом одеяле, разостланном на двухместной кровати, и улыбалось в кадр. Трудно было поверить в то, что это — Тики. Сейчас мужчина был волосатым (я про волосы на голове), стройным и высоким, а не таким, каким его запечатлели тогда: полная лысая помпушка с щеками, которые можно было спокойно положить на плечи.
Я хохотнула, потому что просто не могла представить себе такого португальца. Но вот оно доказательство, передо мной!
Ладно, вдруг это не Тики? Посмотрим дальше, — произнеся это, я перевернула плотную картонную страничку.
Следующее фото было сделано в саду. Тут у Тики уже были милые завитушки у висков и на лбу, одежда с другим рисунком и руки были заняты маленьким мячом. Он сидел на коленях у какой-то женщины, на заднем фоне виднелась стена беседки и кусты сирени. Скорее всего было очень яркое солнце, потому что незнакомка одной рукой держала ребёнка, а другой прикрывала лицо от слепящих лучей. Женщина не улыбалась, а вот маленький Тики широко раскрывал рот в улыбке и демонстрировал свои острые зубы снизу.
На этой фотографии мальчик был на руках мужчины, на другой — один, в белом костюме и с небольшим корабликом в руках. Его заинтересованный взгляд был направлен куда-то вверх. Видимо, кто-то из родителей отвлекал его, чтобы фото вышло шедевральным.
Я не успела перевернуть следующую страничку, как вдруг на пороге возникла Лора.
— Простите, госпожа, но я тихонько постучалась, однако вы не ответили, — извинилась она.
— Ничего страшного, ничего… — залепетала я, захлопывая фотоальбом и отодвигая его за спину. Но было поздно: служанка увидела его и охнула.
— Вы взяли фотоальбом господина? Но зачем? Лорд Тики не любит, когда его личные вещи трогают, — девушка подошла ко мне и протянула руку. — Госпожа, извините, но вы должны мне его отдать. Я положу его на место.
Не став противиться, я отдала фотоальбом Лоре. Русая прижала его к себе, как ребёнка, и тихо спросила:
— Где вы его нашли?
— Сегодня утром в библиотеке. Он лежал там… на столе, — приврала я.
— Не стоило его брать, госпожа. Это личное, принадлежит самому господину Тики, а всё, что принадлежит ему в этом доме, то лучше не трогать.
— Я и понятия не имела, — созналась честно. — Просто увидела книгу в красивом переплёте, решила почитать, а это оказался фотоальбом. Кстати, в детстве твой господин был милей, чем сейчас, — и фыркнула.
— Я не видела его фотографий, мне нельзя, — смутилась Лора. — И вам не советую. Господин Микк трепетно относится к таким вещам.
— Ммм, ясно, — только и ответила я. — А зачем ты приходила?
— Хотела спросить, не будете ли вы против творожной запеканки, — оживилась русоволосая. — Я хотела сделать мясную, но подумала, что мучное на ночь будет слишком тяжелой работой для желудка. Поэтому решила остановиться на твороге. Кстати, вы не против ягодного желе? Я могу сделать ещё и кисель, если пожелаете.
— Да ты меня укормить хочешь? — не веря своим ушам, я качала головой. — Зачем столько много?
— Ну, — покраснела служанка. — Вы же сами говорили, что раньше ели не по расписанию и столько, сколько хотели, а после того, как оказались здесь, начали испытывать частое чувство голода. Я просто хотела вас немного… откормить, пока нет господина. Вы не очень-то хорошо выглядите, — оценивающий взгляд девушки пробежал по мне. Я вздохнула.
— Что же делать? Ну, корми меня тогда, ибо другого выхода нет. Уж лучше умереть от пережора, чем от голода, — я криво усмехнулась. — Так говорил мой хороший друг.
— Это тот, что под машину попал? Ой, простите, — начала отдавать поклоны один за другим Лора. — Простите, простите…
— Ничего, всё хорошо, — вымученная улыбка поселилась на моих губах, а в душе неприятно кольнуло. — Я уже и не помню… почти.
— Это замечательно. Однако мне надо идти. Стоит занести эту вещицу в библиотеку и проверить запеканку. Я уже успела поставить её в духовую печь, поэтому даже если бы вы отказались от неё, она всё равно бы была готова. Я вас позову, как будет готово.
— Да я и сама сейчас спущусь. Переоденусь только.
— Ой, спасибо, что напомнили! — вскрикнула Лора, так и не добежав до двери и повернувшись ко мне. — Я завтра решила стирать, поэтому мне нужны ваши грязные вещи.
— В нижним левом ящике лежат все грязные вещи, а ещё у окна валяется вонючая блузка. От неё хлороформом пасёт за миль, — скривила лицо я. Девушка собралась забрать всё вещи сейчас, но я остановила её.
— Неси эту штуку в библиотеку, а вещи я сама сейчас спущу. Мне гораздо страшнее получить лещей от этого психа, чем остаться без чистой одежды.
— Буду ждать вас внизу, — Лора исчезла бесшумно. Я в который раз подивилась её способности исчезать и появляться из воздуха и принялась выкладывать из ящика грязное бельё.
Спустившись вниз со стопкой грязной одежды, я передала её служанке и, пока та ходила с ней в подвал, где девушка собиралась завтра стирать, сидела на кухне, ловя носом вкусные запахи.
Сесть со мной за один стол и поужинать Лора согласилась быстрее, чем пообедать. Мы снова ели в кухне за небольшим столом и молчали, пока девушка вдруг не оторвалась от еды и не произнесла:
— Завтра прибудет господин.
Кусок запеканки свалился с моей вилки и шлёпнулся о тарелку. Вновь образовалась тишина, которую нарушали лишь тикающие часы.
— Отдохнула, блять, — разочарованно проговорила я, беря салфетку. — Не мог он подольше там поторчать? Гонят же его бесы домой… Надо было его вчера посильнее приложить.
— Господин старается проводить дома как можно больше времени, чтобы быть подольше с вами, — начала оправдывать португальца служанка. — Он последние пять или шесть дней не выходил из дома вообще, стараясь создать вам комфортные условия к существованию и стараясь помочь вам обжиться. Его можно понять. Он беспокоится о вас, как о будущей… Ой, чего болтнула! — зарделась Лора, отводя взгляд. Я не до конца вытерла губы и так замерла. С салфеткой в руках.
— Будущей? «Будущей жене»? «Будущей хозяйке этого дома»? Вы меня уже тут замуж типа выдали, да? Знаете, что я вам скажу? А нихуя у вас не получится, мои дорогие! — вскочив, я вышла из-за стола и протопала к выходу. — Замуж… Мне всего семнадцать! Ломать свою жизнь какому-то озабоченному маньяку не позволю! Попробует пусть только пальцем ко мне прикоснётся — и сядет за решётку на пожизненное! С такими на зоне разговор короткий! — мой кулак долбанул о стену. Посуда в шкафчике подпрыгнула.
— Я не хотела, госпожа Анжелика, — на глаза бедной девушки навернули слёзы. Мне стало её жалко, и я, сбавив обороты, сказала последнее:
— Женой этого урода я не буду, а хозяйкой этого дома — тем более. Приготовь ванну. У меня голова в штукатурке из-за этой доисторической гардины, — и ушла к себе наверх.
Уже после ванны, в десятом часу вечера я сидела перед зеркалом и осматривала своё отражение. Бледность покойника сменилась мягким румянцем, волосы после хорошего шампуня стали мягкими. У меня даже глаза преобразились, как мне показалось; в них загорелся прежний огонёк.
Я намазала руки каким-то кремом, вкусно пахнущим манго. Пока крем впитывался, мой взгляд бродил по столешнице и как бы заново изучал предметы, стоящие на ней.
Снова с трудом верилось, что всё это купил он. Здесь столько всего, стоящего больших денег, но ни одной туши и карандаша для век. А также помады, подводки, карандаша для губ и тональной основы. Были белила в жестяной баночке и румяна, которыми я не пользовалась.
Вспомнив о них, я вдруг подумала: а почему бы не опробовать? Достав румяна, открыла их и с помощью большого мохнатого кружка нанесла их на скулы. Получилось много и неравномерно. Я со злости плюнула в эти румяна, закрыла их и кинула в самый дальний угол нижнего ящика, где до этого лежала грязная одежда.
— Это глупости. Они просто прикалываются, — сама себе говорила я, снимая халат и в майке и шортах следуя к кровати. — Ни о какой свадьбе и речи идти не может. Что вы, с ума сошли? Завтра Тики вернётся, и я заставлю его вернуть меня домой. Хватит, нагостилась. Невеста, — хохотнула я, удивляясь нелепым мечтам Лоры, — да я даже пуговицу пришить толком не умею, а они…
Но уже перед самым сном меня вдруг охватила паника. Тики не просто так разрешил мне бродить по дому, изучать его и интересоваться им. Неужели он серьёзен? Так вот что имела Лора в виду, когда не смогла сказать мне причину такой неожиданной добродушности своего хозяина.
Я сжимала в кулаке одеяло и огромными глазами глядела в тёмный потолок. По моим вискам, за уши текли беспрерывные слёзы, которые я даже не спешила вытирать. Это были слёзы злости и отчаяния. Клетка передо мной с каждым днём запахивалась всё сильнее и сильнее, что невыносимо пугало. Надо было бежать, но я не могла.
— Однако я всё равно сбегу, — охрипшим голосом пробормотала я и вытерла слёзы, — сбегу и забуду всё, что произошло. Я буду бороться за свою свободу до конца. Но, а если не получится, то сама убьюсь. А этому ублюдку не дам даже пальцем к себе прикоснуться. Нет, не дам.
Я повернулась на бок и уставилась в стену. Вскоре мои веки стали слипаться, и сон пришёл ко мне.
