Кукла

      Песни к главе:       Серебро — Сломана       Alan Walker, Calvin Harris feat. Ellie Goulding - Goes       Анжелика резко распахнула глаза и вздохнула, наполнив до отказа свои лёгкие воздухом. В камине ещё потрескивал огонь, в комнате ощущалось явное тепло. Выдохнув, девушка медленно скинула с себя плед и попыталась встать с кресла. Тут-то её взгляд и коснулся спавшего в другом кресле мужчину. Брюнетка медленно осела назад, стараясь создавать как можно меньше шума. Будить его ей совсем не хотелось.       Кое-как примостившись на краю скрипнувшего кресла, Анжелика осмотрелась. Её подивили убранства кабинета Тики, однако особого восторга девушка не ощутила. Она уже привыкла ничему не удивляться в этом доме, и даже собственное похищение казалось ей теперь лишь просто судьбой.       За окном было серо. Видимо, осень решила всерьёз отыграться.       Но неожиданно брюнетка разглядела там что-то странное. Встав и на цыпочках пройдя к окну, она принялась рассматривать маленькие белые точки, падающие с неба. Это был снег. Снег в октябре!       - Охереть... - только и вымолвила пленница, положив ладошки на прохладное стекло и ткнувшись носом в одно из холодных полей окна, отделенных деревянной рамой. Мысли неслись в голове девушки неспокойным вихрем, словно этот снег, но какая-то вопиющая идея, словно последний листик на ветке, билась птицей о висок.       Анжелика попыталась собраться, что понять, о чём именно она сейчас думает, но всё никак не получалось. В обиде на себя девушка медленно повернулась к спавшему Тики. Тот тихо сопел в кресле, закинув ногу на ногу, по-хозяйски, подперев рукой подбородок. На секунду брюнетке показалось, что его голова сейчас соскользнёт с руки, и мужчина проснётся. Она вздрогнула.       «Нет, не надо», - помотала головой Анжелика и почувствовала, что кофта её вновь не греет, ноги примерзают к полу, а зуб на зуб не ложится. Едва сдерживая стук зубов и дрожа, брюнетка прошмыгнула к креслу и, стащив плед, замоталась в него. Треск горящего в камине полена напугал её; она подскочила, сильнее закутавшись в плед, побледнев.       «Да что это со мной? Какая-то я не такая. Это странно, очень странно», - озадаченная девушка покосилась на спящего мужчину, подозревая того причастного ко всем изменения, которые начали происходить с ней. «Зуб даю на перековку и жопу на расстрел, что он мне что-то сыпанул в вино!»       И тут Анжелика вспоминал все детали того, как Тики довольно радушно пригласил её к себе в кабинет погреться, как предложил плед, как угостил вином. Делал всё это хозяин особняка легко и просто, будто занимался этим постоянно. С такой беспечностью и доброжелательностью говорил с ней, словно они знакомы давно и являются старыми-добрыми друзьями. А что она? Она в ответ грубила, едва ли не алкоголиком его назвала.       «Ну и что? Это моё привычное состояние, мой образ жизни, мой стиль. Я же не виновата, что из меня всё дерьмо полезло от злости. Не украл бы — не страдал», - усмехнулась про себя Анжелика, смотря себе под ноги. Но совесть было не переубедить.       «А может не стоило так резко с ним обращаться? Надо было поговорить, обсудить это, спросить, может, ему помощь какая нужна? Нужно было вести себя по-человечески, а не кидаться с кулаками и криками. И Тики чувствовал бы себя в своей тарелке, и мне бы не было всяких упрёков на душу и ограничений на свободу. Надо было... Не стоило...»       «Нет! Это невозможно! - отчаянно замотала головой брюнетка и почувствовала, что ноги её дрожат. - Не надо никого жалеть! Не надо! Тики получил сполна за свою глупость, а беды, принесённые мне моим языком, - это мои беды и мне с ними разбираться! Я пыталась понять его, пыталась разжалобить, но всё в пустую! С ним невозможно найти общий язык, как ни крути. И не стоило вести с ним задушевные беседы и подпускать его близко к себе, а надо было не сдерживаться и давить на него, давить!..»       «Тики тоже человек. Его можно понять, - отвечала где-то в мозгу другая Анжелика, которая практически никогда не делилась своим мнением и отдавала всю власть наглой и дерзкой Анжелике, что присутствовала с самого начала истории. - Вспомни слова Лоры насчёт... насчёт того чувства, которое она пыталась тебе тогда описать. Посмотри с этой стороны на бедного мужчину. Всё, что сейчас окружает тебя, всё, что ты трогаешь, чем питаешься, во что одеваешься, - это для тебя. Можно хотя бы немного проявить уважения! Просто будь чуточку добрее, увидишь, что и он изменит твоё отношение к тебе...»       «Чушь! Лесть! Обман! - завопила другая Анжелика и топнула ногой. - Несёшь всякую херню, вместо того, чтобы потеть над планом побега! Кому нужна эта доброта его? Явно не мне. Да даже если я решу изменить к нему своё отношение на ноль целых фиг десятых, то не уверена, что сам Тики поступит также! - в голосе дерзкой половины стали проскальзывать неуверенные нотки. - И... И зачем даже пытаться это делать? Тут и ежу понятно, каков итог».       «Сомневаюсь, что ежу понятно, но вот мне — вполне. Он схватит тебя, и ты снова окажешься в неволе. Неужели лучше сидеть в четырёх стенах, прикованной к кровати, просящей о свободе и при этом лающей на него, как собака?»       «Заткнись! Ты ничего не понимаешь!»       «О, я много чего понимаю! И в этот раз я права, чёрт побери! Если хочешь уцелеть хотя бы до конца этой недели, то лучше относиться к нему по-доброму. В конце концов ты способна не только вредить, но и заботиться. И Микк знает это. Ведь он следил за тобой и продолжает изучать тебя по сей час, ибо это совершенно разное, когда девушка формирует мнение о себе на расстоянии и вот так, вблизи».       «Твою ма-а-ать... Сказал тигр-философ...» - сломалась дерзкая Анжелика, махнула рукой и исчезла, отдав дальнейшую судьбу своей хозяйки в руки доброжелательной и милой Анжелике.       - Блин, сама с собой диалоги веду. С ума сойти можно, - девушка тихо засмеялась, приложив ладонь ко лбу. Вот до чего, оказывается, может довести длительное заточение и не менее длительное отсутствие чистого воздуха. В одиночестве, духовном, не социальном, легче всего сойти с ума. И Анжелика чувствовала, что уже встаёт на этот путь, у которого редко можно найти спасительную тропку.       «Ещё и одиночество. Тебе просто необходимо с ним подружиться! Давай же, покажи, что ты тоже можешь отвечать благом на благо!»       Брюнетка сглотнула, почувствовав, как внутри после последней мысли всё переворачивается, и обратила свой грустный взор на мужчину. Впервые за эти дни она смотрела на него не враждебно, не с презрением или насмешкой, а просто, как человек смотрит на человека, у которого случилось горе и которое он понял.       Она стояла на фоне серого пасмурного неба, с грустным лицом, поникшими плечами и крепко сжимающими плед пальцами. Вдруг её озарила идея, которая, не измени она своего мнения о Тики, показалась бы ей бредовой и просто сумасшедшей.       Брюнетка стянула с себя плед и укрыла им ноги брюнета, стараясь его не разбудить. Странное чувство умиротворения растеклось в душе девушки, когда она отошла к двери и внимательным взглядом оценила свою неплохо сделанную работу.       «Я попробую стать чуточку добрее, - усмехнулась Анжелика, - но не так, чтобы это было заметно», - многозначительный взгляд коснулся краёв пледа, которые она специально не подоткнула. Пусть будет лучше так, чем вообще никак.

***

      В третьем часу дня Тики сидел в столовой и преспокойно обедал. В слегка приподнятом настроении, с умиротворённостью на лице он втыкал в горошину вилку и, прикрывая в предвкушении глаза, отправлял её в рот. Столовую заливал мягкий свет от большой хрустальной люстры, на чайном столике играл граммофон, распространяя по всему помещению приятные ноты очередной композиции Моцарта. Приятное спокойствие и благоговейное молчание царили во всём особняке, несмотря на то, что Анжелика сейчас отсутствовала за столом.       Тики кинул короткий взгляд в правую сторону, на пустующий стол и аккуратный серебряный сервиз, и немного разочарованно вздохнул. Конечно, было приятно увидеть брюнетку, занятую не бездельем или очередным побегом, а простыми книжками в библиотеке, но её явно не хватало здесь и сейчас. Микк хотел бы видеть это красивое задумчивое лицо рядом, наблюдать, с каким упорством в движениях и яростным огнём в глазах брюнетка ловит по тарелке горошину, или же просто боковым зрением видеть её сияющие от вкуса еды глаза.       Микк вновь вздохнул.       Лора понимающе улыбнулась и даже возвела мечтательные глаза к потолку. Её господин менялся на глазах: из суетящегося он превратился в довольного, из довольного — в раздражительного, из раздражительного — в окрылённого. Служанка внутри просто разрывалась от счастья, что её господину наконец-то улыбнулась удача, и их отношения с госпожой Анжеликой стали налаживаться. Так сегодня семнадцатилетняя девушка в вежливой форме отказалась обедать и даже стеснительно улыбнулась ему. Лора могла поклясться, что из библиотеки лорд Микк вылетел на невидимых крыльях, но никак не вышел.       Музыка достигла своего апогея. Тики поднёс ко рту чашку с кофе, с прикрытыми глазами понюхал воздух над ней и приготовился пить. Вдруг над самой столовой раздался топот. Микк поднял глаза, Лора сделала тоже самое.       - Наверное, госпожа нашла что-то интересное в библиотеке и спешит поделиться своей находкой с вами, - выдвинула идею служанка, с радостной улыбкой глядя на своего господина. Тики мягко усмехнулся.       - Вполне возможно, Лора. Если, конечно, не случилось что-то другое.       Через минуту топот возобновился. На этот раз в холле.       Тики выжидающе посмотрел на дверь, которая вот-вот грозилась открыться и впустить в столовую явно возбуждённую девушку. В спокойном состоянии Анжелика бы не стала носить по дому так, словно за ней бежит орда очумевших крыс.       - Лора! - с воплем влетела в столовую Анжелика. - Я не могла найти чёртов керосин! Где он у вас? - брюнетка остановилась у стола, беспокойным взглядом щупая каждый предмет на нём.       - Что-то случилось, госпожа? - отозвалась служанка, делая шаг в сторону вбежавшей девушки. - Вы так напуганы...       - Да, случилось. - кивнула брюнетка просто. На мгновение Тики подумал, что это опять какая-нибудь мелочь, но ничего не сказал. Он был не против таких бесполезных и мелочных открытый Анжелики. Наоборот, у неё находились темы для, пусть и короткого, разговора с мужчиной, что делало его счастливым.       - Да, случилось. Вот! - руки брюнетки до этого висели вдоль тела, а сейчас она подняла их над столом. Секунда раздумий — и Микк медленно моргает, пытаясь стереть развернувшуюся перед ним картину. Слишком внезапно Анжелика показала свои окровавленные ладони.       Лора, которая должна была, по идее, искать керосин, от увиденного потеряла сначала дар речи, а затем — сознание.       Лорд медленно перевёл взгляд с окровавленных ладошек Анжелики на лежавшую рядом без чувств служанку. Он впервые почувствовал страх. Страх перед тем, что эти женщины когда-нибудь доведут его.       Анжелика вполне трезво оценила ущерб, который нанесла бедняжке Лоре своим видом. Виновато улыбаясь, она произнесла, смешно щуря глаза:       - Это было слишком, да? Я предполагала, что красная краска, так неудачно попавшая мне на руки из выпавшей банки, породит у вас не те мысли. Ну, у Лоры, как видно, точно...

***

      - Ты видел сегодня снег?       - Снег? Рановато для снега. На дворе только октябрь, я не думаю, что зима в этом году придёт рано. Семёрка буби.       - Откуда тебе знать планы погоды? Может, ты завтра утром глаза разлепишь, а на улице снова весна. Или на улицу пойдёшь. Откроешь дверь, а тебя сугроб высотой с первый этаж встретит. Валет буби.       - Валет червей... Может, ты и права.       - Насчёт чего? Шестёрка пики.       Анжелика шлёпнула карту о другие карточки и вопросительно посмотрела на Тики. Мужчина оценил свои возможности, изучив внимательно карты у себя и лежащие на столе, и положил ещё две — шестёрку крести и валет крести, - задумчиво произнеся:       - Насчёт того, что планы у погоды предсказать нельзя.       - Ну, это не совсем так. - отбиваясь, размышляла вслух брюнетка. - В нашем веке, например, люди уже умеют определять почти точную погоду в том или ином месте страны. Или в какой-либо части света. Не зря говорят, что двадцать первый век — век информационных технологий. Мы стали слишком зависимы от гаджетов, что даже природу пытаемся перестроить с их помощью.       - Перестроить природу с помощью гаджетов? - переспросил удивлённо брюнет, убирая битые карты в сторону и протягивая руку за дополнительными картами. Анжелика тоже протянула руку к таявшей на глазах колоде, даже не замечая похожего движения со стороны мужчины. Пальцы их соприкоснулись, прикосновение вышло неожиданным и обжигающим.       - Прости, не заметил. - поспешил извиниться португалец, видя в бегающем взгляде девушки нарастающую панику. Анжелика точно ощущала на своих пальцах ещё тот обжигающий след и упорно тёрла под столом подушечку о подушечку, стараясь избавиться от чувства, бросающего в дрожь.       Тики напряжённо смотрел на меняющуюся с каждой секундой брюнетку. От доброжелательности не осталось и следа. Только страх и сомнения.       - Бери первая.       - Нет, ты бери. Я... я позже... Потом...       Брюнет со вздохом набрал карт и уже невесело проследил за тем, как быстро нахватала себе карт Анжелика. Между ними воцарилась тишина. Игра дальше продолжалась без всяких заминок и остановок. Карты брали по очереди, делая вид, будто из вежливости ждут, пока сосед напротив не наберёт определённое количество карт. И теперь Анжелика ожесточённей кидала на стол несчастные предметы игры, в то время как Тики старался класть их как можно спокойней, чтобы своими резкими движениями не спугнуть брюнетку.       - Ох, блин! Как так?! - воскликнула Анжелика, краснея от досады и возмущения. - Я не должна была проиграть! Нет, только не сейчас! Грх, замечательно...       Португалец с нескрываемым наслаждением поглядывал на рвущую и метавшую девушку, перетасовывая карты. На ум, в качестве желаний, приходило много чего, но всё было не то. Слишком изощрённое или пошловатое (а на ум Ноя это пришло самым первым поездом) он откинул сразу. Решил позабавиться чем-то менее экстравагантным, но по взгляду возмущённой Анжелики, что ходила перед столом с заложенными назад руками, Микк понял, что он только больше раздраконит её. А этого брюнету не хотелось. Отношения только налаживались, а ваза, летящая в затылок, явно ему не улыбалась и только всё рушила.       - Ну? - нетерпеливо кинула брюнетка, остановившись напротив португальца. - Придумал?       - Я думаю, погоди. - опустил взгляд в столешницу из чёрного дерева Тики. Королёва фыркнула и продолжила измерять комнату шагами.       Микк путался в мыслях. Нужно такое желание, которое покажет ей, что ему можно доверять, что с ним можно... можно жить, чёрт подери, и не бояться за себя. Что-то, что заинтересует её. Что вызовет у неё радость, а не очередной приступ апатии. Что-то, что заставит её улыбаться, а не плакать или отхаживать его мокрой рубашкой.       Тики прищурил глаза, когда его взгляд коснулся окна. На улице стала заметно светло, тучи потихоньку рассеивались, один прохладный ветер не сбавлял обороты. «Почему бы и нет?»       - Ты, кажется, говорила, что у вас в двадцать первом веке люди умеют почти точно предсказывать погоду, так? - спросил он, хитро глядя в голубые, ничего не понимающие, глаза. Анжелика остановилась у двери и, помявшись, кивнула. - Так вот, не можешь ли ты мне предсказать, - глаза брюнетки увеличились, - какая погода будет сегодня вечером?       Девушка стояла и с изумлённым видом взирала на Микка. Молчание царило около полуминуты, а потом Анжелика согнулась пополам и затряслась от беззвучного смеха.       - Фу-у-ух, блин... Сейчас, минутку! - тихонько шлёпала себя по щекам девушка, приводя в чувство. - Я всё. Предсказать тебе погоду? Хах, - не скрыла лучезарной улыбки она, - ты знаешь, что этим занимаются специалисты?       Микк отложил карты в сторону и облокотился на стол.       - Знаю, но каково твоё видение?       - Моё? - ткнула себя в грудь пленница, поражаясь тому, что Тики интересует её мнение. - Моё? Ну, не знаю... Я не профессионал, поэтому могу наговорить многое... Однако, - после недолгого молчания продолжила Анжелика, - я думаю, что к вечеру всё уже распогодится. Ну, ветер, само собой, останется.       Брюнетка старалась разглядеть пейзаж вдалеке, поэтому привставала на цыпочки, вытягивалась в струнку и всматривалась вдаль. Что она такого увидела — Микк понять не мог, потому что само изящество, с которым стояла девушка, само это расцветшее от задумчивости лицо отвлекали его от внешнего мира. На языке крутились какое-то четверостишие, которое он с самого утра повторял про себя. - Tehno terra na algibeira, agua fachada na mão, para plantar uma roseira, dentro de teu coraçao. * - вдруг произнёс он. Да так чётко, что Анжелика приоткрыла рот, услышав такую быструю речь на иностранном языке.       - Это был португальский? - восхищённый взгляд её впился прямо в глаза брюнета. - Прикольно! - улыбнулась она и тут же смутилась от ответного пристального взгляда. Опустив глаза, девушка попросила негромко:       - А можешь ещё раз произнести? Только медленно и с расстановкой.       - Хочешь выучить? - с готовностью ответил граф.       - Хочу просто запомнить пару слов и мотив.       Тики с радостью повторил стих, потом ещё раз и ещё. На третий раз Анжелика уже одними губами повторяла за мужчиной строчки стихотворения, завороженный взгляд её был опущен в пол. Кажется, она испытывала немалое удовольствие от этого. А как Тики был рад!       - Запомнила? Может, лучше запишешь? Я бы с радостью тебе продиктовал.       - Нет, - мотнула головой Анжелика, - я так запомню. Мне не нужно точно, просто мотив хочу знать и всё. А скажи, если не секрет, зачем тебе прогноз погоды? - спросила брюнетка, неуверенно подняв взор и заглянув лукаво в его каре-зелёные глаза. По мимолётной улыбке мужчина определил, что она догадывается обо всём, но решил пока не раскрывать весь секрет.       - Это моё желание. - равнодушно ответил он. Пленница сразу же поникла и, кинув короткое «А, ясно!», поспешила к двери.       - Ты куда? - тревожно спросил португалец, привстав. Девушка ответила, что посидит до ужина в библиотеке, почитает какие-нибудь книжки, и ушла. Тики остался один.

***

      Анжелика под своим строгим взглядом протянула ему книгу. Мужчина мягко принял её, раскрыл. Это была небольшая книжка, листов в семь, может и меньше. На обложке её красовался больших размеров корабль, а позади него — пристань и люди на ней.       - Я понимаю, что здесь про корабль, про людей. Но не могу понять более точно, ибо не знаю португальского, - обиженно надула губы Королёва и плюхнулась на мягкий стул у стола.       - Ты хочешь, чтобы я почитал? - догадался Микк, листая книгу и разглядывая картинки. - Хорошо. Сам стих называется... Ты же ведь не знаешь, как он называется? - усмехнулся португалец.       - Тики, ты глупота ходячая. - был ему ответ. Мужчина посмеялся и уже серьёзно продолжил:       - Стихотворение называется «Косой дождь». Странно, что у меня такое есть, - Тики ещё раз перевернул страницу и повнимательней рассмотрел её, - не помню...       - Давай!       - Хорошо-хорошо! - примирительно отозвался брюнет. - Так, написал этот стих Фернандо Пессоа больше половины века назад. Есть шесть частей...       - Опусти занудную историю.       - Ладно, - вздохнул Тики и принялся читать. Красивое слово произношение понравилось Анжелике, и она с огромным вниманием и интересом вслушивалась в буквы и слоги, которые произносил мужчина. Брюнетка ничего не понимала, но с помощью интонации португальца рисовала себе картину то солнечного дня, то звездной ночи. И везде было огромное, необъятное море.

(Извините, но португальской версии не нашла)

В дожде загораются свечи, И что ни свеча, то новые всплески в окне... Сегодняшний дождь - это светом залитая церковь, Где отсветы окон становятся отзвуком ливня... Алтарь ее - горы, которые еле видны Сквозь дождь, золотое шитье на алтарном покрове...**

      Когда Тики закончил читать и с тихим шелестом закрыл книжку, то Анжелика сразу спросила:       - Это не про море, да?       - Не суди книгу по обложке. Да, ты права, здесь не про море. Здесь гораздо важнее, чем какие-то солёные воды. Здесь душа человека словно море. Он размышляет о многом: дом, семья, судьба... - брюнет выразительно пощёлкал по бумажному переплёту книжки. - Тебе понравилось?       Девушка ничего не ответила. По её лицу прошла некая судорога, губы задрожали, и стало ясно, что она сейчас заплачет. Мужчина сглотнул и глянул на улицу: сгущались сумерки. Можно было без всяких опасений выходить на улицу.       - А ты была права, - нарочно весело произнёс он, - смотри, как распогодилось.       Но Анжелика никак не отреагировала и лишь продолжала сидеть, не давая слезам пролиться и глотая их.       - Не против прогуляться?       Перед лицом брюнетки как будто снаряд пролетел. Она резко обернулась, широко распахнула глаза и пару слезинок скатилось по её щекам. Но во взгляде не было больше одиночества, которое успел заметить до этого Тики. Теперь там было одно неверие в услышанное.       - Что, — шмыгнув носом, Анжелика вытерла ладонью сбежавшие слёзы. - Что ты только что сказал?       - Я пригласил тебя прогуляться. Ты пойдёшь? - улыбнулся по-доброму Микк. Пленница немного растерялась от заданного вопроса.       - Не знаю... Если можно, то, конечно, пойду.       - Тогда у тебя десять минут. - пожал плечами мужчина, как бы извиняясь за то, что дал так мало времени девушке на сборы. Брюнетка встала и пошла к выходу. Напротив Тики она притормозила и, поглядев на него сбоку, как бы проверяя — не врёт ли он? - пошла дальше. Когда дверь за Анжеликой захлопнулась, Тики в тупой ярости откинул книжку куда-то в глубь библиотеки и смачно выругался. Дёрнул же его чёрт сказать ей, что это писание Дьявола про дом и семью! Проклятие!       Тики тяжело дышал, облокотившись на столешницу и запустив пальцы в волосы. Все планы шли крахом из-за какого чёртова стиха. Он напомнил ей про дом, про семью и сам разрушил всё. Такие отношения, которые сложились у них во второй половине этого дня, были между ними впервые. А он всё разрушил!       Ещё один всплеск силы Ноя заставил Тики негромко вскрикнуть и зажмуриться от боли. Джойд рвал и метал, до такой степени он был недоволен Микком и его неосмотрительностью.       Всё продолжалось до тех пор, пока в дверь не постучалась Анжелика. Ной сразу успокоился, а брюнет, чувствуя себя вымотанным и уставший, уже подумал, что было бы неплохо отложить прогулку. Но тут же ему представилось, что с ним сделает сама девушка, узнав его намерения. «Лучше уж погулять», - пришёл к выводу хмурый Микк.

***

      Щелчок дверного замка — и вот она улица!       Анжелика едва не задохнулась от ветра, ударившего ей в лицо, и поспешила прикрыть нос и рот шарфом. Было прохладно и уже темно, но девушка прекрасно видела перед собой каждую деталь каменистой дорожки, каждую лужицу и даже кучки листьев, которые наметал ветер.       Чувство свободы адреналином ударило ей в голову. Взвизгнув, брюнетка побежала в сторону ворот, хотя у неё и в мыслях не было сбежать. Но Тики расценил это по-другому, потому и в мгновение ока преградил девушке путь. Та затормозила и с непониманием уставилась на мужчину.       - Мы вышли погулять под твоё честное слово.       - Ну. А я и не собиралась бежать, - показала язык ему пленница и с радостным воплем кинулась в бежать в другую сторону, на ходу пиная мокрые листья и прыгая в лужи. С беспечностью ребёнка она носилась по участку, визжала, кричала о том, что любит мир и свободу, пыталась с дури залезть на дерево, где едва не повисла вверх тормашками и разорвала куртку в области запястья.       - Плевать! - отмахнулась она от Тики, когда тот поучал её. - Дай набегаться...       - Уже поздно. - задумчиво отозвался на её просьбу «ещё чуть-чуть погулять» брюнет. Ветер, на удивление, стих и мужчина попытался закурить. После третий попытки ему удалось затянуться.       - Фу! Как ты можешь? - подлетела к нему Анжелика: руки в бока, брови в кучу.       - А что? Мне можно, я взрослый. - фыркнул Микк и специально, чтобы подразнить девушку, задрал голову, с наслаждением затягиваясь.       - Я тебе сейчас по губищам дам — проглотишь её нах. - пробубнила она, зажимая себе нос и стреляя своими голубыми, от света уличных фонарей блестящими глазами. Тики покосился на неё. Лицо, наполовину залитое фонарным светом, казалось ещё симпатичнее, чем обычно.       Где-то в груди что-то на секунду замолчало, а потом возобновило бег. «Ради этого стоит и потерпеть», - вздохнул мужчина, кинув под ноги сигарету, затушил её и выпустил дым.       - Замёрзла? - поинтересовался он. Анжелика потёрла свой покрасневший нос и, шмыгнув им, уверенно ответила:       - Нет. А ты ко мне больше с сигаретой не подходи. Это ужасно, Тики, просто ужасно. Если ты подойдёшь сразу же после того, как эту фигню пососёшь, то я...       - Что ты? - ухмыльнулся Микк. - Вновь разобьёшь об меня вазу?       - Я бы швырнула её в тебя прямо сейчас, будь она у меня под рукой! - топнула девушка ногой и с милой от распирающей её злобы мордахой двинулась в сторону дома.       - Нет, ну а честно? - крикнул ей вслед брюнет и поспешил нагнать. Когда он сделал это, то уверенно, по-хозяйки, обвил её шею рукой и прижал к себе. - Что ты сделаешь? - мужчина специально дыхнул Анжелике в область уха. Та заверещала лучше всякой сирены, и португалец в который раз похвалил себя за особняк, купленный у чёрта на куличках.       - Тики, тварь бессовестная! Отойди, фу! Воняет, Тики! Я сейчас задохнусь или от того, что ты меня задушишь, или о табачного дыма.- пыталась прикрыться рукой брюнетка и воротила голову. Она снова почувствовала страх от близости с похитителем, но взяла себя в руки, сконцентрировалась настолько, что даже лорд не увидел этого страха.       - Не задохнёшься. Не позволю, - как собственник радуется покупке земли у дома, так Тики радовался прижатой к нему девушки, которая, в отличии от земельного участка, пыталась сбежать.       - Извращенец! Ну, хватит! Тики!!!       Его имя в этот раз вышло настолько громким и требовательным, что мужчина остановился и одним движением повернул Анжелику к себе лицом. Рука его по-прежнему покоилась на шее брюнетки, которая стояла на цыпочках и касалась носом подбородка португальца.       Секундная заминка прошла для Тики слишком быстро, а вот для Анжелики она протянулась максимально долго.       Дуновение холодного ветра отрезвило брюнета. Он опустил девушку и с самовлюблённым видом произнёс:       - Время вышло. Эта прогулка, кстати, и есть моё желание. Ты его выполнила, поздравляю. - он похлопал.       - Спасибо. - тихо, ошарашенно, прошептала Анжелика и опрометью бросила к крыльцу. Из-за вновь поднявшегося ветра португалец не смог услышать слов, но всё хорошо прочитал по губам, на которые он смотрел неопределённое время.       Из дома послышались крики Лоры. Видимо, она всё-таки увидела дырку на рукаве куртки Анжелики.       «Теперь всё будет по-другому. По-новому. Я смогу её убедить остаться здесь, со мной. Она забудет, что где-то ещё есть дом. Этот дом станет ей убежищем, очагом. Местом, где её никто и никогда не тронет. Здесь, со мной».       Одушевленный Тики поднялся по ступенькам и, последний раз кинув хитрый взгляд на то место, где они недавно стояли, открыл дверь. Через пару минут фонари у дома погасли.