Глава 8. Дом милый дом
16 апреля 2017 г. в 18:19
— Ну всё, — вышла разъярённая Эльза. Все сразу задрожали.
— Вы у меня за всё поплатитесь… — продолжала она, — Как только придём, всё расскажу Макарову.
— Хмм, а что ты расскажешь? О том, как ты с Жоркой целовалась или о том, как на мокром камне подскользнулась, а? — возразил Грей. А девушка закипала от злости, как чайник.
— Идите-ка вы оба ко мне, — поманила за собой Эльза Леви и Гажила в лес.
— Не-е-е-е-т! — издала последний отчаянный стон МакГарден и зашагала вперёд.
— Леви, Гажил, мы вас не забудем! — всплакнули Джу и Люси, — Мы знаем, что она ведёт вас к верной гибели, но верим, что вы вернётесь! — продолжали они.
— Спасите, помогите! — начала вырываться Леви, но получалось у нее из рук вон плохо.
— Ты что-то вякнула? — резко повернулась к ней Алая, и глаза ее, как лампочки, загорелись красным цветом.
Вокруг стояла тишина; не было видно никаких птиц кроме ворон, которые кружили над тем местом, куда ушли ребята. Вороны будто поджидали свежую тушу, как стервятники, а свежей тушей могли стать МакГарден и Гажил.
Из леса послышался плач и, вся в слезах, Леви выбежала из леса. За ней с грустной миной шёл Редфоркс.
— Нет, не говори больше ничего! — сорвалась на бег девушка, и парень так же ускорился.
— Не уйдёте! — прокричала Алая, догоняя их.
— Пусти! — захныкала девушка, когда Скарлетт схватила за ногу синеволосую и Железного.
— Боже, как она жестока, — сказала тихо Люси, чтобы та не услышала.
Наконец-то всё прекратилось. Из леса показались зарёванная Леви; Гажил был вообще не понять в каком состоянии, а Эльза шла довольная, что довела их до такого состояния.
— Она мне сказала, что за то, что я рассказала про них с Жорой, она договорится, чтобы меня не допускали на уроки. Но я без учёбы и книг жить не могу! м- завыла МакГарден.
— А мне сказала, что не даст больше есть железо, — Гажил поднял руки вверх а-ля «за что?», — Как же так! Мои гвоздики! Они ведь такие вкусные! Есть гвозди со вкусом ржавчины, плесени, есть свежие, крашеные… И мои самые любимые — горелые, а точнее, со вкусом дыма и угля! — вспомнил разные вкусы гвоздей Гажил.
— Всё, хватит болтать, вас, так и быть, пожалею, — подошла к ним куда-то пропавшая до этого Эльза.
— Но ведь мы даже ни в чём не виноваты! — сказал Грей.
Алая резко повернулась, и в её глазах опять засиял свет, который не предвещал ничего хорошего.
— Идите собирайтесь, кто не собрался — скоро пойдём, — прорычала Титания и пошла собирать вещи. Остальные разошлись по палаткам.
***
Через двадцать минут
— Все собрались? — крикнул Жора.
— Да-а… — послышалось вдали.
Парни и девушки вышли, стали по середине поляны, проверили, всё ли они взяли. Люси позвала собаку, которая всё это время, пока она собиралась, крутилась у её ног, взяла ее на руки, и все вместе пошли в путь-дорожку. Прошли они лес и вышли на дорогу, как вдруг послышалось бурчание, все повернулись, посмотрели на Эльзу, у которой бурчал живот от голода.
— Чего смотрите? — огрызнулась она, — Идёмте скорее, я есть хочу, или вы думаете, одним тортом наешься?
С этим согласились все и пошли быстрее. Вдали начали виднеться частные дома и многоэтажки. Солнце опустилось так низко, как будто лежало на дороге, по которой шли ребята.
Ближе всех находились дома Леви и Грея, затем Гажила и Джу, дальше остальных. Все потихоньку начали расползаться по домам, ведь дни выдались не из легких. Вот Люси уже идёт по дорожке к дому. Открыв дверь, она отпустила собаку и крикнула: «Дома кто-нибудь есть?»
Но в ответ ничего не услышала. Отправилась на кухню, заварила большую кружку чая и, сделав многослойный бутерброд, направилась к себе в комнату. Залезла на свою кровать, поставила еду на столик рядом, схватила ноут и принялась читать новости.
Вдруг на кухне послышался грохот. Люси побежала в низ. Она совсем забыла покормить собаку, а та в поисках еды свернула пачку печенья, которая лежала на столе, и при этом растаскала печенье по всей кухне.
Уставшая и вымотаная Люси собрала печенье, покормила собаку и пошла наверх. Снова сев за ноут, она и не заметила, как уснула. Чай с бутербродом так и остался лежать на столике, а в мыслях у девушки были нехорошие предчувствия о грядущем дне.
